Plagued and Pure

Ты нужен мне чистым, ты нужен мне невинным, Я – чума. (Crystal Castles, «Чума»)

Ким Джунмён прожил очень короткую и очень тяжёлую жизнь. В возрасте двадцати трёх лет он служил медиком в сражениях против наступающей армии китайского императора династии Хань. Джунмён вспоминает, что когда-то в начале двадцатого века побывал в библиотеке Сеула, где узнал из книги, что те события датируются двухсотым годом до нашей эры, то есть с тех пор прошло почти две тысячи лет. В те времена его жизнь была больше похожа на хаос, на скучный хаос – единственным волнующим событием было возвращение домой, в Когурё, где он навещал семью. У него насильно отняли жизнь, а потом также против его воли вернули её обратно. Тёмной ночью он лежал в одиночестве в своей самодельной палатке на краю лагеря и любовался звёздами, когда человек – нет, чудовище – напал на него из темноты и, заглушая крики жертвы, вонзил в его горло клыки. Он скончался за считанные секунды, но прежде почувствовав на губах кровь своего убийцы. Он проснулся на следующую ночь голодный, как никогда раньше, и на незнакомой территории, которая позже оказалась китайским поселением. Его убийца стоял над ним, глядя на него с каким-то извращённым обожанием, в ожидании поскорее представить своему детищу новый мир. Джунмён никогда не понимал и не поймёт своего Создателя - как ему удалось околдовать его своей ангельской внешностью, которая и стала причиной, почему Создатель, возжелавший обладать столь невинным созданием, вгрызся ему в глотку. Несмотря на ненависть к своему Создателю, между ними существовала нерушимая связь, которую Джунмён также возненавидел. Они провели вместе больше трёхсот лет, его Создатель вынуждал Джунмёна сражаться на стороне империи Хань против собственной родины. Но вскоре Создатель был убит сильным вампиром, сражавшимся на стороне родины Джунмёна. Несмотря на то, что Джунмён ненавидел своего Создателя, каждый день проклиная его существование, он ощутил невыносимую боль в груди, когда тот упал замертво на землю. Он кричал, пытаясь до него дотянуться, прежде чем исчезнуть, превратившись в прах. В тот момент Джунмён успел лишь отшатнуться в сторону. Вампир, всё ещё избрызганный кровью его Создателя, взглянул на Джунмёна, отмечая корейские черты его лица, прежде чем взять под своё покровительство, ведя его на войну, но на этот раз на стороне родного королевства. И когда со временем все битвы были окончены, Джунмён следовал за ним в любые уголки земного шара, потому что не нашёл иного смысла в его теперешней жизни. Он назвал себя Сухо, поскольку устал от постоянной смены имён, путешествуя по городам, странам, даже континентам, храня настоящее имя в священной тайне. Сухо прожил очень долгую и очень кровавую жизнь. *** Лондон, 1840 г. Это был восход викторианской эпохи. Джунмёна пригласили в Лондон, как главного кандидата на титул короля этого места. И он был не очень-то этому рад – он предпочитал оставаться незамеченным и заниматься своими делами, а не проблемами других вампиров, но он всё же согласился, ведь его притягивало ощущение власти. Лухан ожидал его в столице. Он стоял в тёмном переулке, прислонившись к груде ящиков, с сияющими безумным блеском глазами, когда заметил приближающегося Джунмёна. В его взгляде всегда было что-то такое, что отталкивало Джунмёна. У него были слишком большие глаза, слишком большие оленьи глаза, а его ухмылка слишком кривой. Не говоря уже о его склонности к излишней жестокости, которая всегда проявлялась в самый неожиданный момент. Внутри него жили две личности, между которыми он мог переключаться в мгновение ока, а об отсутствии у него какой-либо реакции на любое человеческое или даже вампирское проявление эмоций ходили легенды. Первое, что он сказал Джунмёну после пятисот лет с их последней встречи, было: - Я нашёл для тебя идеальную игрушку, - уголки его губ скривились в улыбке, а в глазах отражалось бьющее через край самодовольство с лёгким оттенком сумасшествия. – Он очень красивый, - мурлыкнул Лухан. - Ты ведь голоден, правда? Джунмён неохотно кивнул, едва ли радуясь тому, что принимает предложение Лухана.