Plagued and Pure

Джунмён думал, надеялся, что Сехун соскучился по нему. Как оказалось, Сехун соскучился по нему сильнее, чем вампир предполагал. Как только Джунмён вошёл в комнату Сехуна, дверь за ним была резко захлопнута и заперта на замок, и Сехун набросился на него, зарываясь пальцами ему в волосы и поглаживая бока. В его чёрных глазах отражалось море противоречивых эмоций, которые пробились сквозь маску, которую он обычно носил. Он не позволил Джунмёну даже снять пальто и сам стянул его с чужих плеч - освобождая вампира от одежды, он подтолкнул его в сторону кровати. Юноша за какие-то доли секунды полностью его раздел, и Джунмён в шоке осознал, что уже возбуждён. Губы Сехуна прижимались к его плечу, в то время как руки блуждали по пояснице. - Вы обещали тогда, что вернётесь, но не вернулись, - пробормотал он, и Джунмён - даже несмотря на то, что плохо умел распознавать чужие эмоции - уловил в его словах смесь обиды и тревоги. - Я думал, что вы больше... никогда не вернётесь... - выдавил из себя младший, присущее ему безразличие, с которым он пытался это сказать, подвело его, и Сехун зарылся лицом в изгиб чужой шеи. Джунмён чувствовал, как в груди защемило от нахлынувших чувств - чувств, которые он так давно испытывал, что уже и забыл, каково это. Он нежно прикоснулся к шее Сехуна и наклонил голову, чтобы произнести успокаивающие слова в его тёмные волосы: - У меня появилось неотложное дело. Прости, Сехунни, - милое прозвище легко сорвалось с губ. И даже несмотря на то, что Джунмён был физически меньше и полностью раздет, в тот самый момент обнажённым казался именно Сехун - уязвимым, хрупким, непреднамеренно раскрывающим ту часть себя, которая всегда оставалась спрятана где-то глубоко внутри. Джунмён гладил кончиками пальцев шею Сехуна, пока тот не отстранился, чтобы встретиться с ним взглядом. И тогда выражение его лица чуть изменилось. - У вас красные глаза... значит ли это, что вы голодны? - Вместо слов, Джунмён кивнул. - Хорошо, - выдохнул Сехун, словно его разум медленно обрабатывал полученную информацию. Его руки скользнули к груди вампира и надавили, побуждая лечь на спину. - Хорошо. Оказавшись посередине кровати, Джунмён вытянул шею, чтобы увидеть, как Сехун раздвигает полы робы, позволяя ей упасть на пол. Младший нерешительно опустился на постель и встал на колени. Он нервно кусал губы, и Джунмён чуть не рассмеялся - вампир никогда раньше не видел, чтобы Сехун вел себя так. Некоторое время Сехун просто неподвижно сидел возле него на коленях, а Джунмён терпеливо за ним наблюдал. Но вскоре юноша, словно вновь вернувшись к жизни, поменял позу, устраиваясь у вампира на бедрах - прямо над гордо стоящим членом старшего. Джунмён готов был поклясться, что, если бы его сердце всё ещё билось, то оно бы уже колотилось о грудную клетку. - Я уже подготовлен, - промурлыкал Сехун, пресекая на корню возможные протесты Джунмёна, а затем его тонкие пальцы обхватили чужой возбужденный член. Он задрожал, когда головка члена коснулась входа, и опустился ниже, полностью принимая в себя твёрдую плоть. Член с лёгкостью скользнул внутрь, и Сехун издал глубокий гортанный стон, полностью усевшись на бёдра Джунмёна. Перед глазами вампира заплясали красные пятна, когда его член погрузился в горячую тесную плоть, он вжался затылком в матрас, чувствуя, как у него инстинктивно вырастают клыки. Сехун застыл на несколько долгих секунд, его тело напряглось, а руки легли Джунмёну на грудь, пока он привыкал к ощущению чего-то постороннего внутри себя, что не являлось его пальцами. Джунмён поглаживал его дрожащее от напряжение бедро, и Сехун начал осторожно покачивать бёдрами, краем глаза заметив сверкнувшие во рту вампира белоснежные клыки. По идее им должно быть неудобно, думал Джунмён в перерывах между толчками, Сехун был гораздо выше, его конечности были гораздо длиннее, но каким-то непостижимым образом они всё равно идеально подходили друг другу, будто части одной мозаики. И эта мысль, словно удар в живот, лишила Джунмёна воздуха - воздуха, который ещё не успел забрать у него мальчишка, раскачивающийся на его бёдрах. Сехун был недостающей частью его мозаики. Годы, века, тысячелетие, что жил Джунмён, ему не хватало частички себя, а затем вдруг появился Сехун. Прошло чуть больше недели с того момента, как юноша осветил собой его существование, за какие-то ничтожные несколько дней став для него важнее тысяч других людей, которых вампир встретил за время своей долгой жизни. Сехун вернул его в реальность ещё одним задушенным вскриком и резким движением бёдер - Джунмён еле подавил стон, а его клыки больно впились в губу. Бёдра младшего подрагивали, он сжимался вокруг члена Джунмёна, заставляя тело под собой гореть от наслаждения. - Я никогда раньше этого не делал, - выдохнул Сехун, вскидывая вверх бёдра, а затем быстро опуская их обратно. Взгляд его тёмных глаз был сфокусирован на лице Джунмёна, он любовался его губами, шеей, каждым сантиметром его кожи. - Не смотрел ни на кого во время... ах... - его речь прервалась стоном, когда Джунмён, придерживая его за бедро, особо резко толкнулся внутрь. Сехун закусил нижнюю губу и ещё активнее задвигал бёдрами, встречая толчки Джунмёна на полпути. - Вам кто-нибудь говорил, что вы очень красивый? - Румянец на его лице вспыхнул от смущения, но покрасневшая кожа на груди была признаком наслаждения. Джунмёну захотелось рассмеяться, ведь его красота была ничто по сравнению с совершенством Сехуна, однако он снисходительно принял комплимент, скользя руками вверх по бёдрам Сехуна, ощущая, как сжимаются и расслабляются мышцы под его ладонями. Движения Сехуна становились рваными и неуправляемыми, а его член уже сочился смазкой, пачкая живот Джунмёна. Беспомощные вскрики и тихие стоны срывались с губ, его взгляд темнел и с каждой секундой становился всё более затуманенным. Джунмён чувствовал, как его член начинает пульсировать от представшей картины, а клыки болезненно ноют от желания. Цвет крови стремительно заполнял его радужку. Вдруг Сехун грациозно выгнул спину и, вцепившись пальцами в бока Джунмёна, наклонил голову так, что теперь Джунмён мог хорошо видеть его лицо - без привычной маски, с играющей на губах улыбкой и сияющими глазами. - Я счастлив, - на выдохе признался юноша, чуть замедляя движение бёдер. - Сейчас я счастлив. - Он наклонился вперёд, тут же вскрикивая из-за изменившегося угла проникновения и из-за того, что его член теперь прижимался к чужому животу, и прислонился лбом ко лбу старшего. - Спасибо. Джунмён почти задохнулся от переполнивших его ощущений близости, единения - он не испытывал ничего подобного за всю свою жизнь. Но прежде, чем он успел как-то отреагировать на признание Сехуна, юноша, прикрыв глаза, намеренно сжал в себе плоть старшего и выдохнул ему в щёку: - Укусите меня. Вампира, который уже давно отчаянно желал этого, не нужно было просить дважды. Осторожно повернув голову Сехуна, он вонзил клыки в его шею. Сехун громко простонал, его бёдра на секунду замерли, а затем возобновили своё неистовое хаотичное движение. Рука Джунмёна скользнула вниз по пояснице Сехуна и остановилась в районе копчика, крепко удерживая, в то время как он с силой вскидывал бёдра вверх, находя идеальный угол проникровения, ещё и ещё, и ещё, пока юноша пронзительно не вскрикнул ему в плечо, царапая короткими ногтями чужую грудь, и излился между их животами. Пульсирующая теснота вокруг его члена, вкус сехуновской крови во рту, его беспомощные стоны и вскрики - всё это подводило вампира к грани наслаждения, и вскоре он последовал за Сехуном, оргазм обрушился на него, словно сильный удар по голове. Он простонал в шею Сехуна, кровь капала с губ вампира и стекала по молочно-бледной коже юноши. Даже когда их тела в конце концов прекратили двигаться в унисон, а Джунмён, утолив жажду, зализал рану, пока она не закрылась, Сехун так и не сдвинулся со своего места на бёдрах Джунмёна. Но вампир не возражал, он перебирал пальцами волосы Сехуна, его другая рука покоилась на пояснице юноши. Сехун застал его врасплох, когда вдруг немного отстранился, чтобы заглянуть ему в лицо, на его губах показалась лёгкая улыбка. А затем вновь наклонился вперёд и прижался к губам вампира в робком поцелуе. Джунмён ответил на поцелуй, надеясь, что Сехуну всё равно, что у него на губах его кровь, и погладил его щёку. Сехун обвил руками его торс и прижался к вампиру ближе, их губы двигались неторопливо и осторожно. Джунмёна посетила запоздалая мысль, что он, возможно, впервые за столько веков целовал кого-то. И возможно, этот поцелуй станет одним из самых незабываемых моментов в его долгой жизни. *** Однако всё хорошее имеет свойство рано или поздно заканчиваться.