***
— Накрась глаза, — прошептал Роберт прямо в губы. Его голос хриплый с лёгкими рычащими нотками. Том чувствовал эту вибрацию всем телом, ощущая легкий озноб наравне с жаром, который окатывает от макушки до пяток. — Что? — он точно ослышался. — Ты слышал, Томми. От этого ласкового «Томми» на мгновение перехватило дыхание, а сердце забарабанило быстрее. Том сразу понял, откуда такое желание у его любимого. Именно эта сцена выжала из него максимум сил, хотя в общем формате длилась недолго, вдобавок кое-что забрал монтаж. Но то, что осталось, всё равно выводило его актёрское амплуа на новый уровень и растиражировалось по всемирной сети. Конечно, Том ему звонил после съёмок этого эпизода, и они долго разговаривали. Слушать глубокий и размеренный голос Роберта для него было одним из видов медитации. Роберт развеял его опасения, обрубив на корню зачатки паники, что его теперь будут воспринимать как-то не так. В свое время он сам неоднократно играл би-персон и геев, не оглядываясь на мнение окружающих, и у него это очень органично получалось. Поэтому он знал, что и как сказать, чтобы Том прекратил рефлексировать. Но это его желание… Получается, Роберта заводит такой Том. Интересно. Они пробовали в постели всякое: от мягких наручников до разных игрушек. Ну, что ж. Том всегда был готов к чему-нибудь новому. — Прямо сейчас? — просьба не казалась невыполнимой. Но реально прямо сейчас Том вряд ли смог бы. Где он возьмёт все принадлежности? Роберт смотрел какое-то время молча, ощупывая его лицо взглядом, будто видел в первый раз. Наверное, Том никогда к этому не привыкнет, когда за считанные минуты теплая каряя радужка приобретает насыщенный тёмный оттенок, затапливаемая зрачком почти полностью. — Да. Простое лаконичное «да» окончательно выбило из Тома весь дух. — Но… Как? У меня ничего нет, и… — он попытался вяло возразить. Губы Роберта изогнулись в хитрой улыбке, он захватил его лицо пятерней, поднимая за подбородок. — У меня всё есть. Отошёл к дорожной сумке и выудил небольшой серебристый прямоугольник. — Держи. — Ты что, подготовился заранее? — Обижаешь, — оскалился Роберт. — Конечно, это так. Том ощутил в своих руках приятную гладкость упаковки, но, видя нетерпение Роберта, направился прямиком в соседнюю комнату. — И прими душ, — полетело ему вслед. Роберт прилетел из Парижа сегодня в полдень, показав всему миру себя на нескольких десятках ярких фотографий. До Лондонской премьеры еще оставалось время, и, судя по действиям — он уже знал, как проведёт оставшиеся часы. Отдыхать в привычном понимании явно не собирался. Том мог уговорить его вздремнуть и расслабиться, но он и сам сильно скучал, не желая отказывать себе в удовольствии, тем более его мужчина уже хорошо так завелся. Просторная ванная комната с зеркалом на полстены создавала иллюзию параллельного мира. Протяни руку, и ты уже в другой реальности. Они иногда занимались здесь сексом, когда Роберт приезжал на очередное свидание. Им обоим нравилось, будь то в душе или стоя перед зеркалом. Том понял, что возбуждён не на шутку — сначала эта просьба Роберта, теперь еще воспоминания. Нужно было скорее нырнуть в душ и накрасить глаза, не хотелось заставлять Роберта ждать, тем более время тоже не резиновое. Цитрусовый гель бодрил, Том включил воду попрохладнее, чтобы не разомлеть совсем. Он наспех намылился, затем смыл с себя ароматную пену; сильные струи ударялись о спину, стекая каплями по напряжённым плечам. Том подставил лицо потоку воды, представляя в красках всё, что сейчас будет.***
Держа в руках палетку дорогих теней, Том провел пальцем по выгравированной надписи «Givenchy» — красиво. Тени оказались темно-синими, почти черными с насыщенным пигментом. Он воспользовался кистью из комплекта, и в довершение вбил подушечками пальцев остатки. Конечно же, он не смог повторить то, как накрасили его профессиональные гримеры, но получилось вроде сносно. В тот день до выхода на площадку он сидел в съёмочном макияже — отстранённый и собранный, перебирая в голове реплики и сцены. Хотелось не ударить в грязь лицом и доказать всем, что это его роль. Сейчас же все его мысли были сосредоточены на том, как бы побыстрее закончить свою экзекуцию и выйти к Роберту. Он реально соскучился. Тому всегда было мало отведённого для них времени. Чаще всего они встречались либо у Тома в Лондоне — как сейчас, либо уже в Штатах. Роберт умел находить лазейки, чтобы не быть никем замеченным. Том тоже этому научился — скрываться у всех на виду. Их счастье должно быть тихим и только для них двоих. Порой съёмки выматывали нещадно, так, что хотелось только валяться, желательно в любимых объятиях. Он еще помнил их мини-отпуск в Таиланде — уютное бунгало, гора фруктов и соленые от морской воды губы Роберта. Прошло всего ничего, но как будто целая вечность. Поправив немного стрелку над глазом, Том оглядел себя беспристрастно: заострённые скулы, взгляд с поволокой, чуть покусанные губы. Ладно, нужно было выбираться и отдаваться на волю Роба. Тот стоял лицом к окну, рассматривая открывшийся пейзаж. Погода в Лондоне благоволила, так что чистое небо и яркое солнце, что редкость, показывали город с другой, более презентабельной стороны. Том неспеша прошёл вперед и почти дотронулся до плеча Роберта, когда его перехватили за запястья. Роб развернулся и медленно поднёс его руки к губам, целуя сначала тыльную сторону, а потом и каждый палец. Том выдохнул, не ожидая такой нежности. Почему-то он был уверен, что Роберт решит поиграть сегодня в доминанта, хотя всё еще может измениться. Больше думать он не смог, когда его губы смяли с жадностью, лаская языком нёбо и ровную кромку зубов; Роб гладил лицо и путался в чуть отросших волосах. — Я скучал, — сказал он, будто бы только сейчас полностью осознал, что они, наконец, встретились. И стал аккуратно подталкивать к широкой кровати. Том только обратил внимание, что покрывало было небрежно брошено на соседнее кресло, а постель разобрана. Они приземлились на прохладные простыни, и Том застонал от тяжести тела, которое его накрыло. Роберт обхватил своими широкими ладонями его лицо, вглядываясь с такой похотью, что в его черные глаза попросту можно было провалиться и лететь бесконечно долго, не видя дна. — Тебе нравится? — Том прикрыл веки, показывая свой мейк. — Конечно, — прошептал Роберт, бережно целуя висок. — А иначе не просил бы тебя. Том просто млел от бережных поцелуев и ласк, складывалось такое впечатление, что Роберт хочет одарить его и возместить сполна время разлуки и тяжелые месяцы съёмок. Немного щетинистый подбородок слегка царапал нежную кожу между ключицами, Том нащупал затылок Роберта, зарылся пальцами в волосы, слегка влажные от пота, прижал его сильнее к себе и вжал его губы в свою шею. Роберт в ответ вздохнул и двинул бедрами. — Не могу больше терпеть, — заявил он, поспешно развязывая на Томе махровый халат, который тот набросил на себя после душа. Том улыбнулся, помогая ему избавиться и от его одежды. Обычно Роберт не был нетерпелив в постели, это Тома всегда подводила выдержка, но сегодня мистер Дауни явно хотел сначала утолить первый голод, а после премьеры они наверняка смогут продолжить. — Какой же ты сладкий, — шептал Роб как в бреду, вылизывая его соски и низ живота. — Никогда. Слышишь? Никогда я не смогу тобой насытиться. — Я… Я тоже, — Том замотал головой, потому что уши вдруг заложило — на него словно упала гранитная плита, сдавливая все внутри так сильно, что и дышать стало тяжело, каждый вздох казался сворованным. Казалось бы, он должен был привыкнуть к таким словам и комплиментам, но Роберт всегда его удивлял. Он любил без остатка, поклоняясь его телу и душе. Том отвечал тем же — невероятное вселенское счастье, что они встретились тогда на кастинге, ведь Том уже хотел отказаться, узнав, что на отборе участвует тот же парень, который всегда обходил его на пробах. Хорошо, что решился. И вот они здесь. Вдвоём. В этом мире, в этом городе и в этом доме. На одной постели, дарящие друг другу самое настоящее, чистое наслаждение. Том лежал на животе, подставляясь под прикосновения, он уже не мог терпеть, но Роберт всегда заморачивался с подготовкой, и ему было недостаточно того, что Том наспех всё сам сделал в душе. Его мальчику не должно было быть больно. Никогда. Плавясь от настойчивых, но бережных движений, Том весь извелся. Его тело подрагивало в нетерпении, так хотелось ощутить Роберта на себе и в себе. Хотелось выгнуться под ним, выломаться, выстелиться, впустить в себя, впитать или самому впитаться. Роберт двигал рукой всё настойчивее, Том тихо застонал, и стон этот провалился в подушку, утонул в ней, дрожь вернулась к нему, наполняя собой каждый всхлип и вздох. Роберт тоже дрожал, и только пальцы его двигались внутри Тома точно и выверенно. — Я больше не могу, — Том не узнал свой голос, прозвучавший на выдохе. Роберт не стал его больше мучить и вошел одним сильным слитным движением, пригвождая к матрасу. Том весь напрягся, вжимаясь в Роберта, сжимаясь вокруг него, слушая его дыхание всем телом. Горячее тело сверху плавило похлеще экваториального солнца, Роберт нащупал руки Тома, накрыл своими, переплел пальцы и завел над головой Тома, крепко, сильно прижимая к кровати; двигался внутри неспешно, медленно, словно приручая и оттягивая удовольствие. Том задыхался, и в груди у него будто разрастался большой воздушный шар, который не находил выхода. Он сжал пальцы Роберта крепче и отпустил себя. Том никогда специально и не сдерживался, но это сейчас, а раньше Роберт помогал ему преодолевать какие-то свои комплексы и заморочки; отпирал все его замки и рамки. Поэтому сейчас Том всегда отпускал себя, он слышал, как из его рта вырывались стоны и всхлипы, как в них вплетались слова, больше похожие на невнятное бормотание, словно он в бреду. Роберт что-то ему отвечал, вплавляя в кровать отточенными движениями. Том видел краем глаза, как ладонь Роба обхватывала его тонкие пальцы, чувствовал горьковатый парфюм, смешанный с запахом пота, слышал судорожное опаляющее дыхание. Всего этого оказалось достаточно, чтобы кончить. Он выгнулся, желая стать как можно ближе в этот момент к любимому человеку. Роб продержался не дольше, выстанывая его имя. Уткнувшись в смятую подушку, Том сквозь дрёму чувствовал, как Роберт аккуратно вытер его влажным полотенцем, и так хотелось провалиться в сон. Он перевернулся, оставляя на наволочке смазанный след от накрашенных глаз, потянул на себя Роба, укладывая его рядом. Это было невероятное, сказочное чувство — ощущать его рядом. Вот его щека, колючая от щетины, прижимается к плечу Тома, а вот его рука приятной тяжестью лежит у Тома на животе. Просыпаться не хотелось, хотелось проспать так вечно. — Поспи. Я побуду рядом, — Роберт нежно перебирал его пряди, дотрагивался до лица, водил пальцами по губам. — Тебе на премьеру, — сонно пробубнил Том. — Не волнуйся. Всё успею.***
Когда Том запустил инстаграм, прямая трансляция уже началась. Он тут же выцепил глазами Роберта, который, как и всегда, выделялся на фоне остальных своей харизмой и задорным настроением. Он отвечал на вопросы журналистов, шутил и выделывал такие пируэты, что Том невольно залюбовался. Его сытый и довольный вид можно было почувствовать даже через экран смартфона. Они оба напитались любовной энергией, но вечер еще не закончился…