Что-то новенькое

      — Я хочу его трахнуть, — внезапно выдал Бэкхён, глядя куда-то в другой конец комнаты.       Брови Чанёля изумленно взметнулись вверх. Они вдвоём, конечно, уже изрядно выпили за этот вечер, но он никак не ожидал услышать от Бэкхёна чего-то подобного.       — Ты вообще-то сказал это сейчас вслух, — недовольно процедил он, надеясь, что ослышался или что тот просто шутит.       — Посмотри на его взгляд, — как ни в чём не бывало продолжил Бэкхён, кивая всё в ту же сторону, — он всегда такой серьёзный. Я бы трахнул его, он наверняка девственник.       Всё ещё ничего не понимающий Чанёль проследил за его взглядом и наткнулся на одиноко сидящего в углу комнаты парня в темной ветровке. Его почти не было заметно в этой неразберихе из веселящихся тел. Он помешивал содержимое своего коктейля и тупо пялился в пустоту перед собой. Выглядело это… не очень весело. Чанёль не знал его имени, но был уверен, что учился тот на одном факультете с Бэкхёном, так как частенько видел его в их корпусе. Судя по всему, особо общительным он не был — странно было вообще увидеть его на этой общажной тусовке.       — Не думаю, что он из твоих, — сделал Чанёль последний глоток из своего бокала и, отшвырнув его на край диванчика, дёрнул Бэкхёна за пиджак, разворачивая к себе. — А ты случаем не офигел? Мне казалось, сегодня я тебя трахаю.       Бэкхён на его слова только хмыкнул, вводя в ещё больший ступор, залпом опрокинул в себя остатки пива и поднял, наконец, свой замутненный взгляд на Чанёля.       — Неинтересно, — протянул он, словно издеваясь, — мы почти каждый день этим занимаемся. Ты трахаешь меня, а себя трахать мне не даёшь.       — Опять ты начинаешь, — устало вздохнул Чанёль. — Мы ведь уже обсуждали это с тобой — я не собираюсь быть снизу.       — А мне, знаешь ли, всё равно хочется, — губы Бэкхёна искривились в пьяной ухмылке, он вдруг положил руку на его колено, принимаясь медленно поглаживать. — Ну, чего ты ломаешься? Это не так уж и больно в первый раз, и уж я-то знаю, как…       — Я сказал нет и точка, — грубо выплюнул Чанёль, сжимая его руку своей и отнимая от своего колена. Не хватало ещё, чтобы кто-нибудь заметил эту его выходку и что-нибудь заподозрил.       Улыбка слетела с губ Бэкхёна.       — Вот поэтому я и сказал, что сегодня хочу его. Не дашь ты, так даст он, — он кивнул головой в сторону всё так же попивающего в одиночестве свой коктейль парня, и Чанёль снова принялся его рассматривать, лишь бы отвлечься от слов снова начинавшего эту ненавистную Чанёлю тему Бэкхёна.       Если подумать, то тот был довольно-таки ничего. Казался неинтересным и был не совсем во вкусе Чанёля, но всё же хорош — лицом точно вышел. Наверное, без одежды и с членом в заднице и правда смотрелся бы неплохо.       Но Бэкхёну всё же стоило бы поумерить свой пыл. Уж Чанёль-то знал, как тот наслаждался своей ролью в постели. Он словно был создан принимать, всегда полностью отдавался в сексе и ловил от этого высший кайф, вот только всё равно частенько поднимал эту тему, чем изрядно достал уже Чанёля. Чанёль больше не мог выносить это слушать, а Бэкхён всё никак не мог понять, сколько бы он не повторял ему, что никогда не позволит ему вставить себе.       И вообще… У них с Бэкхёном, конечно, не было никаких официальных отношений, но то, что тот так просто при нём озвучил своё желание потрахаться с другим, было немного неприятно. Учитывая то, что Чанёль сам рассчитывал сегодня на хорошенький секс с Бэкхёном, и вот это вот всё никак не вписывалось в его планы.       — То есть сегодня мне ничего не светит? — пытаясь скрыть раздражение, спросил он.       Бэкхён неопределённо пожал плечами и снова посмотрел на того парня в углу.       Чанёль едва сдержался, чтобы не пнуть стоящий рядом столик.       — Ну, давай, попробуй его уломать, — с издёвкой выдал он, откидываясь на спинку диванчика. Его это всё уже настолько достало. К тому же он был уверен, что этот парень не гей, да и если бы и был… они ведь с Бэкхёном даже и не общались, насколько он знал.       — Думаешь, я не смогу его соблазнить? — Бэкхён недовольно нахмурился и смотрел так, будто тот его оскорбил только что. — Не настолько хорош, чтобы со мной переспать?       — Я этого не говорил, — ухмыльнулся Чанёль, его начинала веселить вся эта ситуация. Просто Бэкхён был пьян и, как всегда, снова начал видеть во всех парнях вокруг геев, даже если и только потенциальных. Отчасти благодаря этой его особенности, проявляющейся даже от небольшого количества алкоголя, они однажды и переспали, будучи до этого не более, чем обычными соседями по комнате, тайно дрочащими друг на друга по утрам в душевой.       Но как Бэкхён собрался соблазнять натурала? Даже при всех своих выдающихся, по мнению Чанёля, внешних данных.       — Намекнул, — насупился тот.       Чанёль протянул руку, чтобы потрепать его по волосам, но тот откинул её в сторону, чем заставил только усмехнуться.       — Давай поспорим. Если сможешь его уломать, трахайся, я не буду мешать, — Чанёль растянул губы шире. — Но если он тебе откажет, сделаешь то, о чём я прошу тебя ещё с Хэллоуина.       Бэкхён схватил новую банку пива со стола, сделал пару крупных глотков и, вытерев губы рукавом толстовки, протянул ему свою руку.       — Договорились, — с уверенностью выдал он, — надену всё, что скажешь, если облажаюсь.       Чанёль не верил своим ушам. Он добрых несколько месяцев пытался уломать Бэкхёна, но тот ни в какую не соглашался надевать женские шмотки. Не то чтобы Чанёль любил такое, но почему-то ему хотелось хоть раз увидеть Бэкхёна в коротенькой юбочке и белоснежных чулках. А точнее поиметь Бэкхёна в коротенькой юбочке и белоснежных чулках. Он уже даже во всех подробностях представил себе, как будет снимать их с него, как будет ласкать его член под лёгкой тканью и далее по списку, но Бэкхён наотрез отказывался каждый раз. Неужели сейчас он так много выпил и настолько хотел трахнуть этого грёбанного парня?       Хотя скорее хотел просто что-то доказать.       Вот только Чанёль был уверен, что у Бэкхёна ничего не получится, и уже скоро он сможет осуществить свою давнюю фантазию. Надо было лишь немного подождать — Бэкхён облажается, протрезвеет и вернётся в их комнату, где и получит своё наказание.       С этими мыслями Чанёль обхватил кисть Бэкхёна пальцами и крепко сжал.       — Только я должен во всём убедиться лично, — прошептал он, склонившись к самому его уху. — Буду ждать в нашей комнате, приводи его туда.       С этими словами он поднялся с дивана и, улыбнувшись напоследок насупившемуся Бэкхёну, недовольно глядящему на него в ответ, двинулся в сторону выхода. И только на лестнице он смог позволить себе пьяно засмеяться.       Ночка должна была выдаться весёленькой.       Вот только он ещё не представлял, насколько.       Чанёлю казалось, что он прождал целую вечность, хотя по факту прошло не больше пары часов, потому что всё это время ему приходилось унимать своё возбуждение, подстёгиваемое алкоголем и фантазией, разбушевавшейся в предвкушении долгожданного осуществления своего извращённого желания. Снова у него в голове Бэкхён раздвигал под ним свои ножки, согнутые в коленях, от чего коротенькая юбочка задиралась, открывая взору вид на возбуждённый член.       Наверное, Чанёля, в силу его бисексуальности, возбуждал именно контраст. Многие считали внешность Бэкхёна не совсем мужественной, но обнажённым тот всё же не выглядел девушкой, как не крути. Несмотря на довольно женственный изгиб бёдер, не по-мужски изящные кисти рук и гладенькое личико с мягкими чертами, в остальном Бэкхён был обычным парнем с широкими плечами, плоской грудью и рельефом мышц по всему телу. Возможно, сочетание в его теле всего этого Чанёль и находил для себя идеальным.       При всём при этом он, конечно, любил Бэкхёна больше, как мужчину, но в голове всё равно плотно засела фантазия, в которой он трахал его именно в женских шмотках. А точнее в коротенькой юбке и плотных чулках. Чанёль бы, наверное, даже не стал ничего с него снимать. Посадил бы себе на бёдра, вставив член поглубже, и заставил бы двигаться, а сам, запустив руку под юбку, ласкал бы истекающий смазкой член, пока пальцами другой руки оглаживал бы мягкую кожу его бедра под плотной резинкой белоснежных чулок. И любовался бы его искажённым от наслаждения лицом, напряжёнными мышцами груди, увеянными вздутыми венами руками…       Думать обо всём этом становилось уже невыносимо, учитывая то, что чертов виновник всего этого всё никак не возвращался. Наверняка просто не хотел признавать своё поражение, вот и оттягивал момент. Мысль об этом заставила Чанёля гаденько улыбнуться — он подумал о том, что ему стоило бы наказать сегодня своего мальчика за весь тот концерт, что тот устроил ему на общажной вечеринке. Чтобы и думать больше не смел даже смотреть на кого-то другого, когда рядом был он.       Да, они и правда не были парочкой в общепризнанном смысле, скорее просто соседями, которые однажды перешли черту, называемую «дружбой». Бэкхён был геем и сразу обозначил это при их знакомстве, пообещав, что приставать не будет. Чанёль же, считавший себя гетеросексуальным, но чувствовавший при этом интерес и к некоторому типу парней, всё равно запереживал. Потому что Бэкхён идеально подходил под тот самый тип парней, с представителями которого Чанёль предпочитал не общаться, дабы не пошатнуть свой тщательно выстраиваемый долгими годами мир, в котором он был более гетеросексуален, чем нет.       И, конечно же, всё пошло не так уже со второй недели их сожительства. Бэкхён оказался отличным парнем, но вот слово своё всё же не сдержал. Чанёль был уверен, что тот соблазнял его почти с первых же дней. Он будто специально вечно расхаживал по их комнате в одних боксерах и почти не скрывал своих стонов, когда дрочил в их общей ванной комнате. Ещё частенько пошло шутил и вслух вспоминал свои прошлые сексуальные опыты, из которых мозг Чанёля выделил и запомнил только одно — тот был пассивом. Как назло, всё идеально сходилось.       И да, спустя всего два месяца с того момента, как сказал, что не будет приставать, Бэкхён сам буквально набросился на Чанёля, когда они вернулись к себе в комнату с такой же общажной вечеринки. И нет, Чанёль не сопротивлялся, потому что, несмотря на длящиеся вот уже полгода отношения со своей тогдашней девушкой, и сам подрачивал в их общей ванной на своего нерадивого соседа, разве что, в отличие от того, тщательно сдерживая свои стоны, чтобы не спалиться.       Трахались друг с другом они после этого регулярно, но никто из них никогда не обсуждал, какие же именно у них теперь были отношения. И уж точно никто из них никому ничего не запрещал так же, как и не требовал. Чанёль, как обычно, продолжал встречаться с девушками, хоть и не приводил их больше к себе в комнату. И он был абсолютно уверен, что и Бэкхён ни в чём себе не отказывал, когда выбирался на свои тусовки в гей-клубы.       Устраивало ли всё это Чанёля? Хотел ли он что-нибудь изменить? Он и сам не знал. Но был уверен в том, что не испытывал к Бэкхёну таких чувств, которые обычно испытывают друг к другу настоящие парочки. Он считал, что между ними всё просто — секс и ничего больше. Причем такой секс, о котором Чанёль не хотел бы распространяться — о том, что он оказался всё же не таким гетеросексуальным, как внушал себе и окружающим, никто не должен был узнать.       Но именно такого секса и хотелось ему сейчас, в эту самую минуту, да так, что челюсть сводило.       Время тянулось, как резина, возбуждение нарастало и терпеть становилось всё сложнее. Чанёль решил, что точно отшлёпает своего соседа, когда тот вернётся, за то, что заставил так долго ждать.       Наконец, в коридоре раздался шум, а затем дверь в их комнату распахнулась, впуская внутрь двух парней.       Чанёль, сидящий в кресле, изумлённо уставился на уже изрядно выпившего Бэкхёна, обнимавшего за талию и что-то нашептывающего тому самому парню с вечеринки.       — Какого чёрта? — не сдержался он, чем тут же напугал гостя.       Парень обернулся на его голос, и его глаза широко распахнулись.       — Ты не говорил, что тут кто-то будет, — перевёл он испуганный взгляд на Бэкхёна.       — Не волнуйся, — как ни в чём не бывало, улыбался тот, успокаивающе поглаживая его по спине, — это Чанёль — мой сосед по комнате, и он обещал, что не будет мешать, — затем он обратился к Чанёлю. — А это Кёнсу, мы учимся на одном потоке, ну, ты и так, наверное, знаешь.       Внутри Чанёля что-то едва ли не взорвалось, стоило только его глазам встретиться с глазами Бэкхёна. Этот обнаглевший засранец и правда притащил в их комнату какого-то левого парня, чтобы трахаться тут с ним? Вот так вот просто? Да, Чанёль сам сказал, что тот может так сделать, но он же не думал, что у того и правда получится. Что он и правда осмелится привести кого-то к ним в комнату.       Чанёль бы точно не сдержался и вышвырнул за шкирку этого непонятного паренька из комнаты, если бы рука всё также продолжавшего смотреть ему в глаза Бэкхёна не опустилась ниже по спине этого грёбанного Кёнсу, заставив того крупно вздрогнуть и смущённо опустить взгляд. Чанёль замер, а его член, почти уже опавший минутою ранее, снова заинтересованно дёрнулся. Всё потому, что выглядел этот Кёнсу в этот момент словно какой-то девственник в то время, как Бэкхён, по-хозяйски поглаживающий его ягодицы, казался хищником, вцепившимся когтями в свою жертву.       Чанёль снова поднял взгляд на лицо Бэкхёна и уловил, как тот одними губами прошептал ему:       — Останешься? — а затем показательно провёл языком по верхней губе, словно облизываясь в предвкушении.       Чанёль неосознанно сглотнул. Бэкхён предлагал ему остаться и посмотреть, как он трахается? Серьёзно? Но это определённо было чем-то новеньким. Таким он Бэкхёна точно ещё не видел. Его мальчик так по-собственнически гладил тело зажимающегося Кёнсу, словно владел им полностью.       — Я не… — начал было Кёнсу, но не успел договорить — Бэкхён, всё так же глядя Чанёлю в глаза, склонился и, поймав его губы своими, втянул в поцелуй. Паренёк заметно нервничал, а оттого так крепко вцепился пальцами в жёсткую ткань пиджака Бэкхёна, что костяшки его пальцев побелели. Он сделал шаг назад, но Бэкхён шагнул следом и только углубил поцелуй, пытаясь просунуть свой язык ему в рот.       Может, на это всё же стоило посмотреть? По крайней мере возбуждало нехило, Чанёль даже неосознанно накрыл рукой свой снова наливающийся кровью член. Возбуждение вперемешку с алкоголем и чем-то, отдалённо напоминающим ревность, оказалось коктейлем ядрёным. Крышу ему точно понесло.       Или, может, это было от того, как его Бэкхён грубо оглаживал тело Кёнсу, сминал одежду пальцами, нетерпеливо проникая под мягкую ткань. Кёнсу же явно смущало всё это. На мгновение он взглянул на Чанёля и, видимо испугавшись его взгляда, всё же отстранился от Бэкхёна, разорвав его требовательный поцелуй.       Наверное, глаза Чанёля и правда отражали всё то, что он испытывал в этот момент. Он только не знал, чего в нём было больше — злости или желания. Желания, чтобы действо, представшее перед ним, продолжалось. И как можно быстрее. Он ведь понимал, что этот Кёнсу ему и в подмётки не годился и ревновать к нему не было смысла. Вот если бы сейчас перед ним какой-то другой парень трахал его Бэкхёна, Чанёль бы точно убил его на месте. Но тут всё было по-другому…       Бэкхён, взглянув на Кёнсу, поймал его лицо пальцами и мягко огладил покрасневшие то ли от алкоголя, то ли от смущения щёки.       — Не бойся, ты ведь хотел этого, — успокаивающе зашептал он ему, — помнишь, о чём мы говорили?       Кёнсу прикусил губу, заторможено хлопая глазами, словно действительно пытаясь припомнить, о чём они говорили, напиваясь на вечеринке, а затем кивнул, неловко цепляясь за края пиджака Бэкхёна.       — Но ты не говорил…       — Доверься мне, — перебил его Бэкхён, продолжая нашёптывать, — тебе это нужно.       Затем его руки медленно поползли ниже, аккуратно стягивая с несопротивляющегося тела ветровку и с лёгким шорохом роняя её на пол.       Кёнсу выдохнул, словно всё это время не дышал. В профиль его лицо выглядело довольно мужественным, и Чанёль помнил, каким бывал его взгляд, когда они пересекались в университете — тяжёлым, давящим. Но вот взгляд, которым он смотрел на Бэкхёна сейчас, казался совершенно другим — каким-то загнанным, жалостливым. Будто он упрашивал Бэкхёна пожалеть его и отпустить. Чанёлю даже стало любопытно, что за разговор у них был и почему всё это выглядело так, будто этот парень был не до конца уверен в том, что действительно хотел этого.       — Расслабься, — улыбнулся Бэкхён, а затем прошептал ему на ухо что-то ещё, чего Чанёль расслышать не смог, и легонько толкнул его в грудь.       Накачанный алкоголем Кёнсу не сумел удержать равновесие даже от такого небольшого толчка и полетел на кровать. Бэкхён устроился сверху, и тот тут же вцепился в его плечи, откидывая голову назад, потому что губы Бэкхёна уже вовсю ласкали наверняка чувствительную кожу его шеи. У Чанёля по спине побежали мурашки, будто это он сейчас был на месте Кёнсу и это его шею выцеловывали эти самые губы.       Пальцы сами собой сжали подлокотник кресла.       Бэкхён особо не церемонился, сразу задрал футболку Кёнсу и перешёл поцелуями на тяжело вздымающуюся грудь и мягкий живот. Чанёль мысленно присвистнул такому напору своего соседа, который наверняка просто делал всё, чтобы не дать этому парню одуматься. Но всё же, несмотря на то, как быстро перешёл к делу, целовал он всё равно мягко, почти невесомо, будто боялся спугнуть. Слишком нежно.       Кёнсу жмурился, хмурил густые брови, его губы подрагивали, а кожа покрылась мурашками. Выглядело так, будто ему впервые кто-то делал подобное, и у Чанёля оставалось всё меньше сомнений в том, что тот был ещё ни разу никем не тронут. А теперь вот Бэкхён собирался поиметь его на глазах у незнакомого ему парня. Чанёль бы посчитал это жестоким, если бы не наслаждался всем этим настолько, что член стоял, будто каменный.       Глаза Кёнсу медленно распахнулись, и он снова на мгновение бросил взгляд на Чанёля, но тут же снова зажмурился, едва слышно простонав, потому что Бэкхён, будто отвлекая, накрыл рукой его давно прорисовавшееся в штанах возбуждение и принялся оглаживать.       Чанёль неосознанно повторял за ним, лаская собственный член сквозь одежду в такт движениям его руки. Всё это было так чертовски неправильно… Начиная с того, что Бэкхён сейчас на его глазах собирался трахнуть другого парня, и заканчивая поведением этого самого парня.       Кёнсу выглядел так, будто пытался забыться под поцелуями, которыми Бэкхён осыпал его тело. И всё же он и правда был девственником, судя по тому, как дёргался почти от каждого прикосновения, словно его кожа была гиперчувствительна. Бэкхён, конечно же, тоже это заметил, а от того его губы растянулись шире, а руки стали ещё более нагло пробираться под одежду, пока не оставили Кёнсу без футболки.       Теперь Чанёль всматривался в его тело, которое словно ломало каждый раз, когда Бэкхён перемещался губами чуть выше или ниже, правее или левее. Его кожа была такой светлой, что, казалось, светилась изнутри, — Чанёль бы даже сказал, что это красиво. Его руки всё так же цеплялись за плечи, пока не осмелились перейти выше и не запутались пальцами в волосах спускавшегося поцелуями всё ниже и ниже Бэкхёна.       Чанёль просунул руку себе в штаны, касаясь собственного члена напрямую. Ему не хватало ощущений. Всё же быть всего лишь зрителем было тяжело, но ему нравилось видеть такого необычного Бэкхёна, который сейчас одними глазами пытался убедить Кёнсу расстаться со своими штанами.       Бэкхён и правда делал это — неотрывно смотрел в глаза Кёнсу и медленно стягивал с него штаны сразу вместе с бельём, пока тот интуитивно хватался за них пальцами. От мысли, что тот впервые раздевался перед кем-то вот так, впервые позволял раздевать себя, да ещё и при свидетеле, Чанёль неосознанно громко выдохнул. Однако, никто из тех двоих не обратил на него никакого внимания — слишком уж увлечены они были друг другом.       Штаны всё же оказались на полу, и теперь Бэкхён осторожно разводил колени Кёнсу в стороны. На удивление, тот совсем не пытался прикрыться, но Чанёль всё равно не мог увидеть его член, потому что Кёнсу, вытянув руки вперёд, держался за края рубашки Бэкхёна, словно за что-то спасительное.       Наконец, Бэкхён, устроившись между его ног и отцепив его руки от своей одежды, принялся раздеваться и сам. Пиджак с рубашкой полетели туда же, куда и одежда Кёнсу, и Чанёль не сдержал улыбку. Тело Бэкхёна нравилось ему настолько же сильно, как оно не нравилось самому Бэкхёну. Нет, Бэкхён себя никогда не стеснялся, но часто говорил о том, что собственное тело его не устраивает. Однако в каждом перечисляемом им минусе Чанёль для себя видел сплошные плюсы. Ему нравилось во внешности Бэкхёна практически всё, начиная невысоким ростом и заканчивая «слишком женственными», по мнению хозяина, руками.       Член у Бэкхёна не отличался особыми размерами, и Чанёль мог даже почти полностью обхватить его по длине своей ладонью. Но, на удивление, это была почти единственная часть тела, на которую Бэкхён никогда не жаловался. Конечно же, Чанёль тоже не жаловался. Сосать такой член было намного удобнее — можно было брать в рот почти до самого основания и слушать, как Бэкхён под ним сходит от этого с ума.       Откровенно говоря, Чанёль любил члены. Да, при всей своей пресловутой «гетеросексуальности» ему всегда нравилось разглядывать члены. Именно так он и начал подозревать в себе что-то неладное, когда, ещё будучи подростком, посматривал в своей комнате вполне обычную порнушку в тайне от родителей и осознал, что уж слишком много своего внимания уделяет мужским гениталиям.       Сейчас ему тоже хотелось уже, наконец, разглядеть член Кёнсу. Бэкхён, зная о его пристрастии, будто специально для него, сильнее раздвинул ноги Кёнсу в стороны, и Чанёль всё же увидел то, что хотел.       Член Кёнсу был возбуждён и прижат к животу. Он был недлинным, но толстым и, казалось, был напряжён до предела, весь увеянный набухшими венками. Головка лоснилась в тусклом свете лампы, а смазка, вытекающая из маленькой дырочки, уже запачкала кожу чуть ниже пупка. Кончать точно будет обильно и скорее всего даже не раз, учитывая его нулевой опыт в сексе.       Избавившийся от одежды и уже доставший из кармана тюбик со смазкой Бэкхён, склонился над Кёнсу и поцеловал в раскрасневшуюся скулу. А затем ближе к уху, и ещё, пока его руки ловко выдавливали содержимое тюбика на ладонь и размазывали по пальцам. Чанёль был уверен, что Бэкхён что-то нашёптывал ему на ухо. Наверняка, снова успокаивал перед тем, что будет дальше. Потому что дальше будет только интересней.       Чанёль внимательно следил, как рука Бэкхёна медленно опускалась вниз, но дальше, за согнутой ногой Кёнсу, видеть ничего не мог. Он мог только догадываться, что именно сейчас делали его пальцы. Наверняка кружили вокруг чувствительного входа, давая привыкнуть к прикосновениям, потому что взгляд Кёнсу был таким напряжённым, что полностью выдавал его сосредоточенность на новых ощущениях внизу.       Кёнсу немного уступал Бэкхёну в габаритах, и Чанёлю было странно видеть эту разницу. Он привык, что Бэкхён в его постели всегда казался ему маленьким — он мог смять его в своих объятиях, сгрести руками и накрыть собою полностью. А тут выглядело так, будто сам Бэкхён смог бы накрыть собою этого Кёнсу. Но так только казалось. Всё из-за того, как психологически Бэкхён довлел над Кёнсу в этот момент. Чанёль не мог не признать, что ему это нравилось.       Наконец, Кёнсу вдруг зажмурился, а его губы приоткрылись, будто он что-то хотел сказать, но не смог. Руки, сжимавшие бока Бэкхёна, напряглись, наверняка причиняя тому лёгкую боль, и Чанёль понял, что Бэкхён уже ввёл в него первый палец.       Неудовлетворение, которое Чанёль испытывал до этого, усилилось многократно, потому что он, блять, не мог ничего видеть. А хотелось бы во всех подробностях рассмотреть, как идеальные пальцы его Бэкхёна наверняка с трудом погружались в тугой девственный вход. Он хотел видеть, а не догадываться.       Бэкхён всё так же нашёптывал жмурящемуся от неприятных ощущений Кёнсу что-то на ухо, иногда целуя, о чём говорил характерный звук. Чанёль, наблюдая за этой картиной, даже забыл о собственном удовольствии. Он был так увлечен разглядыванием эмоций на лице Кёнсу и попытками догадаться, что именно там делал пальцами Бэкхён, что только теперь осознал, что совсем не двигал рукой у себя в штанах и просто сжимал свой член всё это время. Нужно было исправляться.       Кёнсу под Бэкхёном запрокинул голову сильнее и издал тихий протяжный стон. А затем вздрогнул, распахнув глаза. Чанёль догадался, что Бэкхён уже ввёл в него второй палец и теперь просто сгибал и разгибал их внутри него. Уж он-то знал, как Бэкхён любил, когда он ему так делал — сгибал пальцы и ощутимо надавливал на чувствительное место внутри, заставляя поджимать пальцы на ногах от удовольствия, поэтому был уверен, что Бэкхён сейчас именно этим и занимался, пытаясь доставить Кёнсу такое же удовольствие.       Вот только Кёнсу пока ещё не оценил всей прелести того, что тот для него делал. Наверняка, ему было непривычно это новое и ни с чем несравнимое ощущение, поэтому он вдруг схватил Бэкхёна за руку и еле слышно попросил:       — Хватит.       Но Бэкхён на его слова лишь покачал головой, отнял его руки от своей и продолжил медленную пытку. Когда же Кёнсу снова попытался сжаться, уйти от всего этого, он коротко мазнул губами по его подбородку и, приподнявшись, принялся надрачивать его член, заставив его тут же крепко зажмуриться и сжать пальцами покрывало рядом с собой.       Бэкхён взглянул вниз, и Чанёль мысленно позавидовал ему, потому что тоже хотел посмотреть, как в никем не тронутый до этого вход, проникал уже третий палец. Наверняка, мышцы были так натянуты, что кожа вокруг покраснела. Кёнсу, отвлёкшийся было на приятные ощущения, которые дарила ему рука Бэкхёна, скользившая по его члену, перестал дышать. Очевидно, целых три пальца внутри него всё же причиняли ему дискомфорт, несмотря на то, что Бэкхён делал всё достаточно медленно и осторожно. Однако Чанёль всё же не думал, что тому было больно.       Скорее всего Бэкхён тремя пальцами теперь сильнее давил на чувствительную точку внутри Кёнсу, и тот с непривычки не мог понять, что именно чувствовал. Чанёль не знал, на что это могло быть похоже, но Бэкхён как-то рассказывал, пытаясь описать свои первые впечатления, и, по его описаниям, ощущение это было довольно странным — давящим изнутри, на грани удовольствия и дискомфорта. Зато оргазм мощнее, чем при обычной стимуляции члена.       Но как бы Чанёлю не было любопытно ощутить подобное самому, он просто не мог даже представить, как позволил бы кому-то вставить в себя что-то и двигать. Зато он всегда был не против посмотреть, как вот такие мальчики кайфуют от пальцев или, даже лучше, члена у себя в заднице. Лучше и не придумаешь.       Кёнсу вдруг резко дёрнулся, будто сломавшись в позвоночнике, и, рвано простонав, натянул пальцами покрывало так сильно, что оно складками собралось вокруг него.       Чанёль ошибся — Кёнсу пытался остановить Бэкхёна не потому, что пальцы внутри делали ему неприятно или что-то ещё, а потому, что был уже на грани и, наконец, всё же не выдержал.       Бэкхён замер от неожиданности, но, спохватившись, продолжил водить рукой по подрагивающему члену, размазывая вытекшую сперму по лоснящейся головке. Тело Кёнсу словно прошивало импульсами, заставляя мышцы сокращаться, словно в судорогах. Когда же его отпустило, он тут же с жалобным стоном прикрыл лицо руками от смущения. Если бы он только знал, какое удовольствие только что доставил Чанёлю, то не смущался бы так.       Чанёль и сам чуть не кончил от того, что только что увидел. Опять же в силу своей «гетеросексуальности», он привык, что девушки под ним кончали бурно, и любил, когда было так и никак иначе. Именно это ему и нравилось в Бэкхёне. Точнее то, что Бэкхён кончал бурно, было ещё одной составляющей его идеальности для Чанёля. Ну не смог бы он получить должного удовлетворения от секса, если бы парень в его постели молча излился, даже не дёрнувшись. Хоть сам Чанёль и кончал именно так — молча и без лишних движений.       Но всё же Кёнсу, продолжавший смущённо прикрывать лицо, наверняка думал, что выглядел в момент внезапно сильного оргазма жалко. Чанёлю даже захотелось успокоить его, но за него это сделал Бэкхён, мягко поцеловав в лоб и осторожно отняв руки от его лица.       — Понравилось? — будто подразнивая, спросил он, а затем, наконец, плавно извлёк из него пальцы, заставив Чанёля в очередной раз пожалеть, что он не мог ничего видеть.       Кёнсу тут же облегчённо расслабился на кровати, прикрыв глаза, но всё равно продолжал жадно хватать губами воздух, всё ещё не отдышавшись после оргазма.       — Ты же понимаешь, что на этом я не остановлюсь? — прошептал Бэкхён, но тот, казалось, его и вовсе не слышал.       Так и не дождавшись ответа, Бэкхён стащил с тумбочки одну из двух пачек презервативов и, заглянув внутрь, отбросил в сторону — там было пусто. Честно говоря, они не всегда пользовались презервативами друг с другом и особо не утруждали себя покупкой, а потому никто из них не был уверен, что у них хоть что-то осталось.       Бэкхён взял вторую пачку и всё же вытряхнул на кровать последние два квадратика. Даже Чанёль ощутимо расслабился, когда понял, что там всё же что-то осталось. Интересно, что бы они делали, если бы внутри ничего не оказалось?       Кёнсу только сейчас распахнул глаза, наконец, отойдя после недавнего. Заметив презерватив, он стушевался, сильнее сгибая ноги в коленях.       Бэкхён улыбнулся и, склонившись над ним, втянул в долгий поцелуй. Такой долгий, что Чанёль нетерпеливо заёрзал на месте. Почему-то ему было нормально смотреть на то, как Бэкхён вставлял свои пальцы в этого Кёнсу, как ласкал его тело, покрывая поцелуями кожу, но вот видеть, как он целовал его губы, облизывал, совал свой язык внутрь, Чанёлю было неприятно. Настолько, что в какой-то момент он не выдержал и звучно ударил кулаком по жёсткому подлокотнику кресла.       Кёнсу испуганно вздрогнул, а Бэкхён поспешно оторвался от него, вскидывая ничего не выражающий взгляд на Чанёля. Его глаза были затуманены ещё сильнее, чем раньше, а губы покраснели.       Чанёль зло сжал зубы.       — Будет немного больно, — сказал Бэкхён, возвращая своё внимание Кёнсу и принимаясь поглаживать его щёки пальцами, — тебе лучше перевернуться.       На удивление, тот послушно сделал то, чего от него потребовали, но тут же уткнулся лицом в подушку. Интересно, что всё же было у него в голове? Почему он вообще согласился на это, Чанёль не понимал. Он не понимал даже того, почему и сам согласился на всё это.       Бэкхён поцеловал белоснежное плечо, провёл рукой вдоль позвоночника и раздвинул ноги пошире, заставив приподнять бёдра вверх. Кёнсу слушался. Он вдруг повернул голову набок и посмотрел прямо на Чанёля, и их взгляды пересеклись.       Теперь Чанёль ещё больше не понимал, что было у него в голове. Кёнсу смотрел на него в упор и даже почти не моргал. Казалось, будто он пытался убедиться, что всё это происходило взаправду. Что он на самом деле стоял сейчас полностью обнажённым на коленях перед своим однокурсником, который собирался вставить в него свой член, а рядом в кресле на них подрачивал его сосед по комнате.       Всё это даже звучало как-то не очень.       Бэкхён тем временем уже натянул на себя презерватив, и Чанёль пожалел, что за своими мыслями совсем упустил этот момент. Он никогда не видел, как Бэкхён надевал презерватив на себя. Он вообще никогда не видел его член в презервативе. Это было необычно.       Бэкхён крепко придавил Кёнсу рукой к кровати и медленно толкнулся внутрь. Сказать, что Чанёль почувствовал жёсткую волну возбуждения, ничего не сказать. Ему вдруг стало абсолютно наплевать на жмурящегося и протяжно стонущего Кёнсу. Он смотрел только на Бэкхёна, который осторожно вводил свой член в чертовом презервативе в растянутую дырочку этого самого Кёнсу. Смотрел, как губы Бэкхёна приоткрылись, а сам он звучно выдохнул от приятных ощущений, которые ему дарили горячие стенки узкого прохода. Наверняка ему было так хорошо сейчас.       Чанёль почти физически почувствовал неудовлетворение. Он даже пропустил тот момент, когда Бэкхён заполнил Кёнсу полностью, а потом снова двинулся назад. И ещё. И ещё.       Снова слишком осторожно.       Возможно сегодня он воплощал с Кёнсу то, что хотел бы, чтобы делали с ним. Хотел бы, чтобы целовали так же осторожно, чтобы медленно и мучительно растягивали пальцами. Чтобы член внутри двигался так же плавно, будто нежно лаская изнутри.       Чанёль же любил пожестче, и ему всегда казалось, что Бэкхён любит так же. По крайней мере стонал тот от наслаждения при таком грубом сексе всегда довольно громко, сам насаживался так же жестко, просил глубже и кончал всегда бурно. А вот это вот всё… То, как он медленно двигался внутри Кёнсу, как нежно оглаживал бёдра. Всё это было необычно. Чанёль всё же был уверен, что делал это Бэкхён исключительно для Кёнсу, а сам же в это время хотел другого.       Чанёль даст ему другого. Но чуть позже.       От этой мысли внутри него всё скрутило в нетерпении.       Бэкхён уже набрал темп, но всё ещё двигался довольно осторожно, однако Кёнсу, судя по всему, этого было более, чем достаточно. Он беспрестанно постанывал и комкал пальцами простыни. Даже пару раз потянулся рукой вниз, чтобы немного поласкать свой член. В общем он явно наслаждался — Бэкхёну всё же удалось сделать всё наиболее приятным для него.       Чанёль, наблюдавший за тем, как член Бэкхёна исчезал внутри Кёнсу, принялся сильнее надрачивать свой. В какой-то момент Бэкхён посмотрел на него и, не переставая двигаться, еле слышно спросил:       — Нравится?       Чанёль даже зубы сжал в раздражении. Этот мелкий засранец ещё и издевался над ним. Он точно сегодня получит, да так, что завтра встать не сможет.       Бэкхён двигался всё быстрее и входил теперь предельно глубоко, до самого конца, отчего колени Кёнсу дрожали — казалось, будто он был готов в любую минуту упасть животом на кровать. И как Бэкхён не старался удержать его за бёдра, он всё равно слишком сильно дёргался вперёд при каждом движении — настолько его накрывало это новое приятное ощущение, когда член Бэкхёна упирался в него внутри, что он неосознанно пытался уйти от этого.       Наконец, Бэкхён не выдержал и вышел из него полностью, заставив разочарованно простонать. Но вышел лишь для того, чтобы перевернуть на спину и снова заполнить собою.       Чанёль понял, что недолго ещё продержится. Потому что в новом положении Кёнсу теперь упирался руками в живот Бэкхёна, будто упрашивая не входить так глубоко, и Бэкхёну приходилось слушаться, двигаться медленно и не вводить член до самого конца.       Чанёль видел, что Бэкхёну не хватало этого. Он видел по его поджатым губам и напряжённым рукам, что он хотел большего. Его мальчик не получал должного, не получал того, чего заслуживал, продолжая удовлетворять этого Кёнсу.       К чему же такие жертвы? Зачем мучить себя, подумал Чанёль и решил, наконец, помочь ему.       Помочь им обоим.       Бэкхён как раз только отнял руки Кёнсу от своего живота и, прижав их к кровати, навалился на него всем телом, когда Чанёль подошёл к нему сзади. Он знал, что Бэкхён чувствовал, как он приблизился, но вот Кёнсу такого не ожидал, а потому его глаза удивлённо распахнулись. И они стали ещё шире, когда Бэкхён над ним звучно простонал, почувствовав внутри себя сразу два смазанных пальца.       Чанёль не собирался нежничать, у него не было на это времени, а потому наскоро растянув его вход грубыми движениями, тут же толкнулся внутрь него своим членом.       Бэкхён сдавленно вскрикнул, уткнувшись в плечо Кёнсу, и с силой сжал его кисти пальцами. Чанёль обхватил его бёдра, фиксируя, и двинулся назад, почти полностью выходя из него, только чтобы снова грубо толкнуться внутрь, заставив и самого глубже протолкнуться внутрь Кёнсу.       Оба парня под ним простонали.       Довольно оскалившись, Чанёль ещё несколько раз повторил тоже самое. Так же медленно двигался назад, а затем резко и глубоко толкался вперёд, слушая, как сдавленно вскрикивал каждый раз Бэкхён. Наверняка, ему было так хорошо сейчас. Его член туго обнимали стенки входа Кёнсу, а сзади в него входил член Чанёля, грубо проезжаясь по заветной точке внутри. Ему было так хорошо, что в какой-то момент он так сильно сдавил кисть Кёнсу, что тот скривился от боли.       — Бэкхён? — обеспокоенно выдохнул тот, пытаясь заглянуть ему в лицо и понять, в порядке ли он.       Бэкхён, очевидно осознав, что перестарался, отпустил его кисть и переплёл их пальцы вместе, крепко сжимая.       — Всё… в порядке, — полупростонал он, мажа губами по его щеке, — так хорошо…       Услышав то, что и хотел услышать, Чанёль, наконец, отпустил себя. Теперь он двигался быстро, буквально вдалбливаясь в тело под ним мощными толчками, заставляя по инерции двигаться и внутри Кёнсу.       Комната наполнилась стонами и громкими шлепками разгорячённых тел. Тело Бэкхёна, зажатое между двумя, покрылось испариной, и руки Чанёля теперь буквально скользили по его бёдрам так, что приходилось крепче вцепляться в его кожу пальцами. Наконец, Чанёль не выдержал и, сжав в кулак волосы Бэкхёна, потянул на себя, заставив прогнуться в спине и приподняться на руках. Так входить в него было намного легче. А ещё так он мог видеть его лицо, искажённое от наслаждения. Его щёки раскраснелись, ресницы дрожали, а губы были влажными от слюны, которую он не успевал сглатывать.       Чанёль свободной рукой слегка сжал его шею и тут же поймал взгляд, которым Кёнсу уставился на Бэкхёна. В его глазах он видел что-то вроде восхищения, граничащего с шоком. Наверняка, он боялся, что тому было больно, учитывая то, как грубо в него толкался Чанёль и как сжимал пальцами его горло.       Вот только Бэкхёну абсолютно точно было хорошо.       — Я… сейчас… — выдохнул он, толкаясь назад, чтобы выйти из Кёнсу, но Чанёль ему этого сделать не дал. Лишь сильнее надавил, заставив войти предельно глубоко.       Бэкхёна накрыло так, что ему пришлось заткнуть себе рот рукой. Но даже так, его стон едва ли не оглушал, пока его тело содрогалось в руках Чанёля от сильного оргазма.       Кёнсу смотрел на Бэкхёна так, будто… завидовал. Смотрел неотрывно своими большими глазами и медленно надрачивал свой член рукой.       Когда же Бэкхёна отпустило, Чанёль осторожно вышел из него и позволил, наконец, упасть на кровать рядом с Кёнсу, который даже голову повернул на бок, чтобы и дальше так же неотрывно наблюдать за ним, не переставая водить рукой по своему члену.       Чанёлю не хватило. Он и не думал, что Бэкхён кончит настолько быстро, и вот теперь ему не оставалось ничего, кроме как догнаться с их новым общим другом. Он стащил со сбитых простыней последний оставшийся презерватив и поспешно натянул на свой член, а затем, схватив ничего не подозревающего Кёнсу под согнутыми коленями, резко потянул на себя, удобнее пристраиваясь между его ног.       Очнувшись, Кёнсу резко упёрся руками ему в живот и испуганно уставился на него снизу вверх.       — Не бойся, — усмехнулся такой реакции Чанёль, — с тобой я буду помягче.       Но Кёнсу это, казалось, не убедило. Его взгляд в ужасе бегал с лица Чанёля вниз к его члену и обратно, а затем он перевёл свой загнанный взгляд на уже отошедшего от оргазма и просто наблюдавшего за происходящим Бэкхёна, будто ища поддержки или даже спасения.       Бэкхён лишь улыбнулся ему в ответ и, взяв одну его руку своей, крепко сжал, как бы говоря, чтобы он не переживал.       Уставший ждать Чанёль приставил головку ко входу Кёнсу, но тот сильнее упёрся оставшейся свободной рукой ему в живот, отталкивая.       — Чего зажимаешься? — раздражённо процедил Чанёль, однако брать его силой не спешил.       — Он… большой, — полушёпотом смущённо выдал Кёнсу, тут же потупив взгляд, и Чанёль не сдержал смешка на такую причину. Значит, только это его волновало?       — Влезет, не переживай, — сказал он и, наконец, толкнулся внутрь.       Как и обещал, входил он осторожно, но Кёнсу всё равно зажмурился от боли. Всё же под размер Чанёля он растянут не был, но это было лишь вопросом времени. Бэкхён, заметив его реакцию, потянулся к его лицу, принимаясь мягко оглаживать щёки, успокаивая. Кёнсу на такую ласку приоткрыл глаза и потянулся за поцелуем, который тут же получил.       Чанёль двигался всё быстрее, наблюдая за тем, как Бэкхён под ним снова целовался с этим Кёнсу. И это возбуждало почти так же, как и злило, от чего он неосознанно начал двигаться мощнее в раздражении.       А поцелуй всё никак не хотел заканчиваться. Эти двое слишком наслаждались друг другом, и в какой-то момент Чанёль всё же не выдержал. Он буквально оттащил Бэкхёна за волосы от губ Кёнсу и поднёс его ближе к его члену. Пусть лучше его член сосёт, это будет не так бесить.       Бэкхён, поняв его намерения, тут же послушно взял в рот, заставив Кёнсу прогнуться в спине и запрокинуть голову назад. Теперь была очередь Кёнсу затыкать себе рот рукой, но долго этого делать и не потребовалось. Он почти сразу излился, испачкав губы Бэкхёна и свой живот своей спермой.       Как Чанёль и ожидал, кончал тот бурно даже во второй раз. Спермы было много, и Чанёль был рад, что Бэкхён не стал ничего глотать, позволяя ей собираться на его животе.       Чанёль почувствовал, что и сам на пределе. Он быстро вышел из Кёнсу и, скинув презерватив, заставил Бэкхёна взять в рот теперь его член, что тот охотно и сделал. Он так активно двигал головой и старательно всасывал, не забывая оглаживать чувствительную тонкую кожу своим языком, что Чанёлю хватило всего пары минут, чтобы кончить ему прямо внутрь, не давая выпустить член изо рта до самого конца, пока его полностью не отпустило.       Бэкхён, проглотив всё, что мог, стёр остатки с губ и завалился обратно на кровать рядом с Кёнсу. Чанёль завалился с другой стороны от него.       Они все втроём тяжело дышали, уставившись в потолок, и, наверняка, каждый из них пытался в своей голове осознать, что они и правда только что потрахались все вместе.       Кёнсу ушёл немногим позже, поспешно одевшись и бросив Бэкхёну короткое «спасибо». На Чанёля он почти не смотрел, лишь один раз скользнул взглядом по его лицу.       Что всё же было у него в голове?       Едва Кёнсу выбежал за дверь, Бэкхён схватил с тумбочки пачку сигарет. Вытряхнул себе одну на ладонь и, сжав пальцами, поднёс к губам. Чанёль, как обычно, протянул ему зажигалку.       — Что это только что было? — стараясь держать свой голос как можно ровнее, спросил он.       Бэкхён сделал глубокую затяжку и только потом ответил, пуская в воздух витиеватые клубы дыма:       — Что именно?       — Всё, — раздражённо выплюнул Чанёль, а затем уже более спокойно добавил, — знаешь, выглядело так, будто ты его заставил.       Бэкхён продолжал курить, от чего Чанёлю рядом стало сложно дышать. Он никогда не любил эту привычку Бэкхёна курить после секса, его раздражал запах сигаретного дыма, но Бэкхён ясно дал понять ему, что не собирается отказывать от своей привычки. И даже заставил Чанёля покопаться в датчиках дыма, чтобы пожарная сигнализация не срабатывала каждый раз, как они потрахаются.       — Ему это было нужно, — спокойно выдал Бэкхён, стряхивая пепел прямо на тумбочку, — я как-то видел его в гей-клубе один раз, — он улыбнулся, — выглядел как потерянный щенок. Он явно пришёл туда впервые и почти сразу убежал, как только к нему стали клеиться.       Чанёль мысленно выругался про себя. Так значит Бэкхён изначально знал, что этот Кёнсу всё же был геем, а потому был в какой-то степени уверен, что сможет его уломать. А Чанёль то думал, что у Бэкхёна ничего не получится и сегодня у них всё будет, как обычно.       — Хочешь сказать, что решил помочь бедному парню лишиться девственности? — спросил Чанёль, удобнее укладываясь на кровати рядом с Бэкхёном. — Не боишься, что теперь он пристанет к тебе и будет повсюду бегать за тобой?       Бэкхён усмехнулся и уверенно покачал головой.       — Такое дело, — он затянулся в последний раз и, затушив сигарету о край тетради Чанёля по эконометрике, забросил окурок в пустую банку из-под пива, — он сказал, что запал на Чонина. Того самого.       Чанёль понимающе хмыкнул, сразу поняв, о ком именно шла речь.       — Ему лучше забыть о нём. Я на девяносто девять процентов уверен, что Чонин только по девочкам.       — Я тоже так о тебе подумал, когда впервые увидел, — улыбнулся Бэкхён, прищурив глаза, — а сейчас ты лежишь голый на моей кровати с подсыхающей спермой на члене. И о Кёнсу ты мне то же самое говорил всего несколько часов назад.       Чертыхнувшись, Чанёль неохотно стянул салфетку из коробочки, стоящей на тумбочке, и, наскоро вытеревшись, выбросил её куда-то на пол.       — Я и был по девочкам, — насупившись выдал он, — пока ты не начал ко мне приставать.       — Ага, конечно, продолжай и дальше убеждать себя в своей гетеросексуальности, — улыбался Бэкхён, — только не перестарайся, а то и правда по девочкам станешь.       Чанёль легонько щёлкнул его по носу и, глядя на то, как тот мило зажмурился от этого, вдруг почувствовал, что хотел сказать, что-то ещё.       — Бэк, — позвал он, ловя удивлённый сменой его интонации взгляд своим, — давай встречаться.       Бэкхён на мгновение будто впал в ступор, а затем вдруг неловко засмеялся, почти тут же замолчав. Эта его реакция не оставила Чанёлю никаких сомнений.       — Я серьёзно, — добавил он, — давай встречаться, как все нормальные парочки.       — Что, спать только друг с другом? — Бэкхён неверяще поджал губы. — И без всех этих твоих девушек?       — И без твоих парней, — кивнул Чанёль, неосознанно сжимая кулаки от мысли, что Бэкхён снова будет с кем-то спать, кроме него. Раньше он никогда не видел этого своими глазами и не осознавал в полной мере, для него это было чем-то абстрактным, несуществующим, но теперь…       Бэкхён отвернулся и тихонько, но так, что Чанёль всё равно всё расслышал, сказал куда-то в стену:       — Да я кроме тебя ни с кем и не спал всё это время.       Вот так Чанёль, наконец, и отрёкся от своей «гетеросексуальности». Но если бы он только знал, что встречаться с парнем, окажется сложнее, чем с девушкой, то… всё равно бы предложил Бэкхёну встречаться, потому что Бэкхён всё равно бы заставил его рано или поздно.