Melon Liquids from...

О предрассудках можно рассуждать бесконечно, чаще всего наедине с собой, если общество, а тем более самые близкие родственники поддерживают нечто конкретное в той или иной мере. Ведь, стоит признать, что далеко не каждый оценит положительно предполагаемую, а тем более реальную интимную связь родителя с ребенком. А потому оттого даже проблемы хорошего восприятия однополых отношений или склонность к тому, что присуще другому полу и гендеру меркнут в сравнении с этим. Вопрос «где такое видано» и в современном обществе никуда не исчезнет при состоянии шока и моментального негативного восприятия факта, что проживший полжизни взрослый зверь выведет родственную привязанность к тому, кого породил через естественные роды, что будет любоваться с ним по-эротически чувственно. Похоже, предрассудки были и останутся, а потому нет нужды предполагать, сколько лет или веков должно пройти, чтобы то, что вызывает возмущение сейчас, стало нормой со временем. Тогда как испытывание стыда, ощущения неправильности, сожаления о том, что «грех» мгновенно стал «зависимостью» больше не касалось этих двоих. Они оба — родитель и ребенок, мать с сыном, да ещё и влюбленные друг в друга любовники, что, того гляди, легко поженятся или останутся в гражданских любовных отношениях не без гарантии, что потомства с оплодотворения в любом случае не должно произойти — они давно отпустили угрызения, что продолжают творить дичь. Без обязательного испытывания сильной эмоциональной привязанности, какая нормальна между близкими родственниками… вот только совсем не в том случае, стоит им стать искренними друг к другу секс-партнерами. Времена меняются — и эта на первый взгляд безобидная фраза может приходиться по душе явно не абсолютно каждому. И дело не в том, что «прошиты» или «зомбированы» мозги или телевизор либо авторитетные исследования, а также одно лишь собственное восприятие, говорят личности, как нужно относиться к тому, что якобы возмущает. Впрочем, Мелон и его мама, как достаточное количество геев с лесбиянками и латентными трансгендерами, не собираются выставлять свои отношения напоказ не сколько из соображений безопасности, сколько по одной простейшей причине, что это их личная жизнь и их личное дело. Например, что он, проспорившись за игрой в карты на желания, позволит дорогой мамочке засунуть в себя страпон либо анальную пробку с кошачьим пятнистым длинным хвостом, тем временем выпив абсента и начиная вилять задницей, как влекущая заплатившего клиента проститутка. Или что она, всё менее трепетная и скромная леопардовая женщина, согласится на ганплей, где её дорогой сыночек начнет задвигать дуло своего незаряженного револьвера ей за трусики и внутрь влагалища, пока в её пасти находится одетый им кляп с имитацией мужских яиц. Не жизнь, а малина, не извращённые любовные игрища, а искусство соблазнять неформатом или нестандартом… особенно при устоявшемся кровосмешении, что дарит целую тонну кайфа соединяющимся через половой акт душам. О да, определенно, совсем без внутреннего омерзения или сокрушения с того, что они творят и как с этого эмоционально дуреют, в том числе дозированно приняв наркоты для усиления страсти! — Сына, слушай… эм-м-м, насколько хорошо ты помнишь то… Короче, не знаю, насколько хорошо можешь помнить, как я тебя, начавшего учиться в старшей школе… Да даже когда мы с тобой пошли в младшую, я подбирала тебе форму, а также всякую повседневную одежду, когда тебе было десять, любимый. — Ну, прикольно было, чё уж тут говорить-то. Кстати, очень редко ты звала меня смотреть, как ты меняешь шмотки в примерочной, в основном ты сама этим занималась. Сейчас родственные друг другу гибрид и самка леопарда были в бутике, где они вместе подбирали нарядные выходные комплекты или платья. Целенаправленно пришли туда, без его уговоров сменить ей имидж, так как она сама высказала желание и просьбу к сыну пойти в это место вместе с ней. Выходные в холодный день, и настроение увеличить гардероб, оказались кстати сегодня и сейчас, после просмотра на задних рядах «для поцелуев» приключенческого фильма без особого количества крови с насилием, а после неплохо заменяемого мясо веганского фастфуда из гамбургеров и жареного картофеля в расплавленном сыре. Ничего не планировали пикантного в этот час подбора одежды, где участвовала она, как та, кто начнет приодеваться, и он, чтобы оценить её образы со стороны. Будто шубу рассматривают, или то, как бы сидело на ней то или иное дорогое нижнее белье, что приувеличивает груди и без огрехов предоставляет ему, как мужчине, красивый и сладкий женственный вид. — Ну, как тебе… я до последнего думала, Мелоша, что тебе будет всё равно, лишь бы я совсем порвала с, по твоему мнению, совсем застаревшим и привязавшимся ко мне образом беспомощной кроткой домохозяйки, что прислуживает мужу, а не чувствует себя его женой. — Типа того, мам, это в первую очередь. Что-то меня, на самом деле, уже давно подзадолбало, что ты ну прямо многие годы прятала свою красоту для… не знаю, скорее всего, это было твоей привычкой без причин. Чёрт, да в этом платье… хера се, как идеально смотрятся внизу эти рюши… короче, мама, в нём ты не только секси, но ещё и модная даже для твоих лет. Давай-ка я, как обычно, попробую убедить тебя в этом, окей? Не успела довольная вердиктом своего сына счастливая его комплиментами мама сказать хоть что-то или поинтересоваться, что он имел ввиду, как он, предусмотрительно поглядев по сторонам, зашёл в её кабинку. Раскрывая оскал и, задвинув ширму, тут же начал облизывать своим мутировавшим с рождения языком её материнские руки, как тот, кто зализывал ей раны. Не успела она выразить обеспокоенность, что трахнуться в, грубо говоря, общественном месте, силой стараясь сдерживать крики восторга и томные вздохи с влажными шлепками, в целом плохая идея — он потихоньку развеивал её сомнения, начиная гладить и целовать. И через некоторое время, шутливо потянув верхнюю кружевную границу её чулка на правой ноге, раздвинул стринги любимой им мамочки, заводя раскрытый за ширинку брюк член под одетую ей юбку. Будучи быстро оказавшись уверенной в том, что сейчас никто из посетителей и персонала никто не обратит внимания на то, что сейчас они немного потрахаются, и бесшумно, насколько это будет возможно, она глубоко поцеловала его в губы и быстро приложила их к декольте надетого на ней платья. Которое, похоже, теперь она точно купит вместе с другими приглянувшимися ей красивыми нарядами — на работу и, к примеру, театр оперы. Им было классно, подобное можно было высказать лишь потому, что сейчас они чмокали и гладили друг друга когтями — она снова шутливо царапала его напрягшиеся яйца, сжимая их и плоскую головку с жидкостью по очереди, как и он не оставался в долгу перед её немножко покрытым женской влагой кошачьим клитором. И вот, перед плавными толчками внутрь, пока губы исследовали чуточку уставшие соски, будто им представлялось смакование дорогого высокоградусного молочного ликера, он высказал ей то, что посчитал важным успеть упомянуть. — За три примерки я могу сказать, что ты в этих платьях ну дьявольски красива, мама. Надеюсь, ты периодически не будешь думать, будто я высоко оцениваю те платья и юбки для тебя, что вызывают конченое жесткое желание конкретно оттрахать тебя до дрожи твоих бедер. — Знаешь что… это меня тоже забавляет, пошляк ты нахальный, а не сын. Хоть ты, я верю, хотел мне сказать, Мелон, что тебе очень по нраву обращать меня через одежду в сногсшибательную девчонку.