Кроули заболевает цингой

В последнее время Кроули чувствовал себя невероятно усталым. Возможно, это было связано с количеством посещенных им вечеринок. Много вечеринок. Допоздна. И много работы Но для того, чтобы уничтожить агента ада, требовалось гораздо больше, чем сонное утро А затем десны начали кровоточить — Кажется, — с трудом произнёс Кроули, — у меня цинга — Так, давай здраво оценим ситуацию, — пробормотал Азирафель слегка самонадеянно — Не думаю, что эфирные сущности –развоплощенные или нет– подвержены такого рода древним заболеваниям Ангел что-то бормотал о грызунах и итальянских аристократах, сжигающих свои замки дотла. — Заткнись, пожалуйста, — Кроули рухнул на один из многочисленных диванов Азирафеля, — Моя кожа начинает чешуится Азирафель выглядел слегка озадаченным. — Ну, — начал он, останавливаясь, чтобы разгладить жилет. — Это нормально для змеи Кроули закричал. Это был душераздирающий вопль, вызывающий сожаление у всех, его услышавших. — Чёрт, прости, — хотя Кроули этого не знал, его ангельский спутник на самом деле никогда раньше не сталкивался с настоящей болезнью, даже ради интереса: чтобы посмотреть, из-за чего весь сыр-бор. Во время Чумы Азирафель спасся бегством в Польшу — Ты не думаешь, что стоит посетить врача? Воспользуешься преимуществами всей этой затеи с Национальной службой здравоохранения Кроули впился болезненным вялым взглядом в своего компаньона Что касается Кроули, то было трудно оценить, насколько серьезной на самом деле была его цинга: его рептильные черты лица и общий пофигизм относительно своего здоровья в любом случае заставляли выглядеть его больным — Как ты думаешь, где ты подцепил эту заразу? — Это выше моего понимания — Я имею в виду, ты ешь фрукты и… подожди. Ты ешь фрукты? Повисла очень долгая пауза. Азирафель лицезрел, как Кроули думает через его прищуренные глаза — Ммм, — пробормотал Кроули. — Да? — Кроули. Вино не фрукт. — поистине непостижимое терпение ангела начало истощаться Кроули невнятно пробормотал что-то, съеживаясь в позу эмбриона — Ты ведь не ешь, не так ли? — Никогда не думал что мне это необходимо — прошептал Кроули — Ты можешь просто исцелить себя — Азирафель положил свои руки на бедра Кроули — Нет, — произнес Кроули с невероятным упрямством, — Я сам попал в эту ситуацию. Я должен самостоятельно через это пройти Азирафаэль был совершенно сбит с толку таким ходом мыслей — Иногда ты ведешь себя поразительно нелепо. Даже инфантильно. Представь, что бы было, если бы люди так же относились к медицине Кроули моргнул, чего он обычно не делал. Это было медленное и неуклюжее подмигивание, больше похожее на двойное: демон давно не практиковался — Ты прав, но они никогда не проводят по двадцать лет без еды… — Двадцать лет? — Азирафаэль выдохнул. — О Богиня, Кроули, ты что, использовал чудеса в качестве клея для сущности? — Может быть, — Кроули издал гротескный стон. — Думаю, один из моих клыков грозится выпасть — Смотри, — выдохнул ангел. — Я могу исцелить тебя, но, боюсь, я могу получить «очень строгое предупреждение». Тебе лучше исцелиться самостоятельно — Нет! — воскликнул Кроули, вскидывая свои долговязые руки в воздух, практически сбивая лампу от Тиффани. –Я зашёл слишком далеко — На самом деле это не так. — Азирафаэль рискованным взмахом руки вернул на место абажур из цветного стекла. — О, но это так! — Кроули позволил одной из своих рук опасть. — Я умираю. Со мной покончено. Попрощайся со своим преданным другом! — Кроули из последних сил вскочил, чуть не свалившись с дивана. — Ты не умираешь. У тебя просто заболевание, степень серьезности которого я пытался определить — Азирафаэль сел и налил себе чашку чая. Кроули чашки не хватило. — Я настаиваю на твоем походе к врачу. Я имею в виду, мы же в Лондоне. Больниц здесь больше, чем заведений, где готовят карри. — Я уже говорил. Не люблю докторов, и это взаимно — Может быть и так, но я уверен что они были бы ужасно счастливы угостить тебя апельсином или двумя — Азирафель самодовольно отхлебнул чаю Кроули по-змеиному ворочался на диване, корчась и извиваясь слишком мудрёно для страдающего от цинги и нехватки витамином Азирафаэль материализовал лимон и швырнул его в Кроули изо всех сил. Кроули перестал извиваться. Его голос прозвучал в голове Азирафаэля. — Я больше не могу говорить, — проворчал голос с характерной для Кроули ворчливостью. — У меня выпали все зубы. — Мне правда жаль, — бесстрастно сказал Азирафаэль. — Если бы только был способ избежать такого исхода. Обмякшее тело Кроули, лежащее на зеленом бархатном диване, вздрогнуло. — Терпеть тебя не могу, — сказал голос. Тело подпрыгивало при каждом слоге. — Ты мог бы просто отрастить их заново, — предложил Азирафаэль. — Нет, — голос каким-то образом перешел в сдавленный кашель, несмотря на заметное отсутствие горла. — Я никогда раньше этого не делал. Это не весело. — Я думал, тебе не нравится «веселье». — Мне уже не жить, — произнёс голос, и из тела Кроули раздался крик. — Возьми мое тело и преврати его в кости. Закопай это где-нибудь.» — Что?! Зачем? — Это будет дурацкая отсылка к Кубку огня, — голос начинал затихать. Немного радости вернулось к Азирафаэлю: — Я люблю эту книгу — Не, — усмехнулся голос, продолжая затухать. — Фильм лучше. А вот Барти Крауч младший у них — настоящий козёл — Что? Голос снова кашлянул. — Ничего. В любом случае, я умираю. Всего через пятнадцать минут я буду мертв. — Ты ужасен, ты знаешь это? Азирафаэль не был уверен, следует ли ему разговаривать с телом или с самим собой. — Твое поведение прямо-таки оскорбительно. Голос хихикнул. — В этом-то и суть. То, что раньше было телом Кроули, теперь было совершенно неподвижно. Не было слышно даже дыхания. — Я мертв? — спросил голос. — Похоже на то Голос издал вздох облегчения. — Слава Богу, — он запнулся. — Не бери в голову. Мне было так больно — Я думал, ты будешь опечален. Этого было бы легко избежать, — сказал Азирафаэль, цокнув языком. — О нет, я был несчастен. Я болел цингой на протяжение многих лет, — непонятно почему голос казался слегка раздраженным. — Я удерживал себя от развоплощения силой воли и отрицанием: это сработало, также как и с машиной — Должно быть, это были очень трудные годы для тебя — Ага. В ту минуту, когда цинга стала слишком сильной, я фактически начал разлагаться. Именно поэтому я превратился из слегка больного в мертвого всего за десять минут — Вот почему ты не мог обратиться к врачам». Азирафаэль понимающе кивнул. — По сути, я был ходячим трупом. Просто нужно было дать процессу разложения догнать себя. — бестелесный голос издал что-то похожее на звук согласия — Это отвратительно! Голос затух окончательно: — Я вернусь, — сказал он. — Подожди… И голос исчез. Азирафаэль встал и подошел к телу. Язвы, чешуйки, порезы и фурункулы, которых раньше там не было, теперь покрывали его гноящееся тело. Кровь сочилась из его потрескавшихся губ, как сок из раздавленного апельсина — фрукта, к которому Кроули не притрагивался ни разу за последние двадцать лет. Азирафаэль испуганно ахнул. Это было похоже на Дориана Грея