Севара — Там нет меня
Квартира в Гендриковом непривычно светла. Душно. Сладкий запах бьет в нос, достигая самых потаенных уголков сознания. Кажется, ей снился кошмар, потому что сердце бешено колотится. Надо бы попить, потому что горло пересохло, но неприятные ощущения в ногах дают понять, что вода — не первостепенная задача. Пуанты? Брик никогда не была профессиональной танцовщицей. Балет привлекал её только как хобби. Но вот прошло уже много лет с того момента, когда она последний раз вставала на пуанты. Почему они снова на её ногах? Она встает, делая движения, названия которых записались на подкорке. «Сотэ», «Антраша», «Кабриоль». Так легко, будто ей снова девятнадцать. В этой легкой эйфории она и не замечает, как начинает слышать голос. Его голос. Все так реально, что она действительно верит, что он пришел. Вернулся к ней. Лиля восторженно оглядывается по сторонам в надежде увидеть его прекрасные черты лица, но тщетно. Голос становиться тише, а надежда слабее.«Где сосны от янтарных слез, Где сосны от янтарных слез утрет заботливый олень. Я только там, Где ты порой на дверь глядишь с надеждою»
Кухонная дверь начинает содрогаться от ударов. «Лиля! Лиля!» — до ужаса жалобный голос, который всегда только раззадоривал Брик, но не сейчас. Его там не было. Была лишь давящая пустота, перекрывающая дыхательные пути. Оперевшись о дверной косяк, женщина стала хватать ртом воздух в немой истерике.«И как ребенок с детворой, И как ребенок с детворой ты лепишь бабу снежную.»
— Лиля! Лиличка! — Брик обернулась.«Там нет меня, Где пароход в ночи надрывно прогудел, Где понимает небосвод, Где понимает небосвод, что без тебя осиротел.»
Она побежала к нему в объятия. И прыгнула. Прыгнула так, как не прыгают даже театральные примы, приземлившись прямо к нему в руки. — Володя! — она кольцом обвила его шею, боясь, что он вот-вот исчезнет. — Настоящий! Живой! — А каким мне еще быть? — ухмыльнулся тот, вовлекая её в танец, кружа.«Я только там, Где нет меня — вокруг тебя невидимый. Ты знаешь, без тебя и дня, Ты знаешь, без тебя и дня прожить нельзя мне видимо.»
— Ложись, надо отдохнуть, — Маяковский аккуратно уложил голову женщины себе на колени, бережно гладя по волосам.«Я только там, Где нет меня — вокруг тебя невидимый. Ты знаешь, без тебя и дня, Ты знаешь, без тебя и дня прожить нельзя мне видимо.»
— Ну зачем же ты это сделал? Зачем? — жалобно, по-детски. Мужчина ласково улыбнулся, вкладывая в руки крошечный пистолетик. — Вcё paвно ты то же самое сделаешь.***
Она сделала это 4 августа 1978 года, выпила заранее спрятанные таблетки нембутала. Володя оказался прав. Сказал и больше не приснился.