Причины жить

Дин был глотком свежего воздуха. Он был как хвойный лес после дождя. Прохладный, успокаивающий, скрывающий за собой мили леса спокойствия и уверенности. Он был оплотом мира во всей непонятной и ненормальной жизни. Дин был тем, в ком нельзя было сомневаться, ведь тот старался ради семьи больше всех, уверенный в своём праве на счастье. Дин был духотой. Той неприятной погодой, которая возникает на солнцепёке, когда даже ели не способны укрыть от обжигающего солнца. Он был как зной сразу после прохлады, когда принципы и убеждения в своей правоте становились непоколебимым правилом, по которому должны были следовать все из его семьи. Дин был Дином. Он был предан отцу как щенок, который не видит в хозяине ничего кроме редких хороших слов и уверенности в праведности поступков человека. По правде, Дин скорее напоминал бойцовскую псину со списком побед в драках на смерть, которая в перерывах всё так же жаждала любви и признания от отца. Дин в тоже время любил и опекал младшего брата так, как мог, желая улучшить его жизнь хотя бы на пару ступеней. По правде, он боялся за него даже больше, чем за свою собственную жизнь, а забота о младшем стала для него рефлексом и единственно верным путём в жизни. Сэм любил брата. Как любят героев и кумиров. Он с детства видел насколько Дин силён и добр ко всем. Он был тем самым идеалом, к которому стремишься всю свою жизнь. Дин был для него всем миром. И этим миром стал для него брат. Сэм винил во всём их постоянные переезды, невозможность завести друзей и отца, который казалось с каждым годом становился всё придирчивее к ним, а ссоры между ним и Джоном стали чем-то обычным. Из-за их грызни всегда страдал Дин. Он не мог остановить отца от ругани, но и Сэм будто на зло после уговоров Дина терпеть и не рыпаться, будто сильнее стал лезть на рожон в поиске конфликтов. Иногда казалось, что жизни хуже его, Сэмовой, не может быть, ведь даже дома у них не было, а грязные одинаковые мотели скорее указывали лишь на его ненормальность. Когда становилось совсем тошно, Дин был его спасением. Он один, со своими дурацкими шутками, подколками и вечной вереницей девушек в мини юбках, которые старались залезть к нему в постель и в душу. Дин держал Сэма на плаву, как чёртов спасатель из дешёвого фильма про Малибу, сверкая мышцами и озорной улыбкой. Он заботился, доставал деньги даже в тех маленьких городах, где казалось что такое не провернуть, покупал книги и сидел с ним в библиотеке, пытаясь флиртовать с единственной привлекательной девушкой во всём здании. На заданиях вместе с отцом, всегда помогал, не давал тварям даже подойти близко, следил, чтоб не задели младшего. Это успокаивало сильнее, чем могло. Сэм, кажется, жил лишь благодаря брату. Он осознал насколько ему не хватает Дина спустя пару часов побега. Отец уехал, как и всегда, на очередное дело на пару недель, оставив их в неприятном маленьком городе в ужасном мотеле. Были каникулы, учёбы не было, а Дин ушёл в бар, чтобы найти себе подружку на вечер, оставив Сэма одного. Сбежать было просто, взять деньги из заначки Дина было неловко, но Сэм лишь повторял, что Дин хоть и разозлиться на такое воровство, вскоре остынет, поняв, что по-другому Сэм не смог бы достать себе денег, а значит если и сбежал, то от голода не умрёт. Хватило его на две недели пребывания в Флагстаффе в Аризоне . Большой пёс с золотистой шерстью и добрым нравом, Боунс, которого он подобрал, хоть и скрасил его будни, а мотель, в котором он теперь жил, не был похож на клоповник, это всё не было и вправду таким хорошим без Дина. Пицца и китайская еда из ближайшей забегаловки и вправду была шикарна, но есть это без брата оказалось не так весело. Дин всегда так радовался вредной еде, что даже на вид жирная пища казалось Сэму и вправду хорошей, ведь брат наслаждался ей. А Дискавери хоть и остался такой же интересной программой, но без комментариев Дина и его головы на коленях, Сэм будто потерял смысл всего того, о чём там говорили. Дин хоть и редко лежал на диване, заставляя Сэма ютиться в углу протёртого предмета мебели, но иногда обычно в хорошее настроение составлял компанию младшему брату, позволяя тому перебирать короткие волосы. Сэм принимал правила игры и только от желания подразнить брата, дёргал его за пряди, когда тот в очередной раз начинал комментировать буфера репортёра или свидетеля, которая торопливо говорила о змее. Дин не рыпался, пытаясь встать, лишь коротко бросал довольному Сэму: «Сучка» или «У меня не за что дёргать, Сэмми, твои лохмы куда удобнее для этого» или «Девчонка». Он уже собрал вещи, чтобы вернуться к брату, но тот нашёл его раньше. Было сложно не замечать синяки на лице и руках. Дин почти протащил его к машине, не говоря ни слова. Сэм пристыженно сидел на заднем сиденье, понимая, что Джон избил Дина из-за побега младшего. Ведь тот не досмотрел, хотя это было единственное, что требовалось от Дина. Сэм ожидал ругани и очередной душный разговор на тему семьи от брата, но тот молчал. Они никогда не поднимали больше этот побег в разговорах, даже если Сэм пытался извиниться. Сэм не помнил когда всё изменилось. Чувство восторга переросло в нечто другое. Оно менялось медленно и так будто бы правильно, что казалось, словно он всегда чувствовал к брату любовь большую, чем просто восхищение. Ведь Дин красивый, невероятно обаятельный и весёлый, всегда уверенный в том, что делает и будет делать, даже если это приказы отца и бесконечная война между ними и монстрами. Дин был тем человеком, который делал эту жизнь свежее и ярче даже там, где казалось кроме уныния ничего невозможно было найти. Ради него хотелось жить дальше, терпеть отца, монстров, ненормальность. - Сэм? Ты чего? - Дин легко ударил его по лбу ложкой с довольной ухмылкой. Зелёные глаза будто светились от искр веселья в них, а довольная улыбка напоминала кота, объевшегося сметаной с мышами. - Задумался, - Сэм несколько раз моргнул, чтобы прийти в себя. Последние десять минут он пялился на брата без стыда, задумавшись о том, что он вероятно стал той самой девчонкой, которая пытается залезть к его брату в постель и в душу. Если с первым и были проблемы, то со вторым Сэм знал, что кроме него у Дина нет человека, который бы был ближе. Это успокаивало и радовало одновременно. - Залип на моей очаровательности? - наигранно горделиво сказал Дин, веселясь от того, как брат начал тихо ругаться себе под нос. Что-то про самолюбие и нетрезвую оценку внешности. Сэм понимал многое из того что происходило. Отец погряз в мести, Дин никогда не бросит отца как верный пёс, а Сэм стал в этой и так мало адекватной семье ещё более ненормальным, стоило только влюбиться в старшего брата. Это любовь была желанной и приятной большую часть времени, но когда Дин начинал говорить о девушках и сексе с ними, Сэма всегда будто били по голове сковородкой. Больно и отрезвляюще. Даже если Дин иногда валялся с ним под телевизор, даже если они иногда спали на одной кровати из-за Джона, который занимал вторую кровать, а на диване, единственном спальном месте во всей комнате, строили своими армии клопы, а с ними невозможно было спать; даже если Дин иногда шутливо говорил, что Сэм как девчонка, с которой даже можно поговорить по душам, противная, но невероятная зазнайка; даже если Дин иногда становился тактильным как кот, выпрашивающий еду. Это всё не означало, что его брат воспримет его чувства правильно или хотя бы с пониманием. От таких мыслей становилось страшно. Стэнфорд стал спасением. От страха за свои чувства, от отца, с которым становилось всё сложнее, ведь чем больше было чувств к Дину, тем сильнее хотелось отдалиться, не дать им всё разрушить, а терпеть отца без брата за спиной было невозможно. Разрушить всё до того, как хоть что-то будет построено, если будет, казалось лучшим решением. Дин не звонил. Сэм боялся звонить ему, ведь, кажется, весь мир стал скучным и однообразным без него настолько, что услышав голос брата он мог бы выдать всё без запинки, все чувства, лишь бы вернуться в то спокойствие и прохладу, вечную уверенность в брате и жизни за ним. Брат снова вернулся сам. Попросил помощи найти отца. Тот снова в очередной раз пропал, оставив теперь уже только Дина одного против всех тварей. Всю дорогу в городишко, где должен был быть отец, Сэм злился. Вот он, Дин, прямо перед ним, живой и такой же красивый, весёлый и всё так же любящий рок. Снова это чувство правильности в том, что происходит, снова уверенность в завтрашнем дне, ведь брат рядом. Ведёт машину и подпевает песням, как раньше. Голос его похож на мурлыканье кота, а в движениях грация хищника, пока он ведёт машину. Вот только Дин не ради него приехал, ради отца. Как верный пёс, боится, что этот старик умер так и не отомстив той твари, что убила их мать. И снова то глухое чувство, что брат не может быть его, а вновь вспыхнувшая болезненная привязанность казалась мерзкой. Дин не заслуживал такого. Смерть Джессики была будто лишь подтверждением того, что его жизнь никогда не будет нормальной. Постоянные кошмары о ней всегда заканчивались только тогда, когда Дин садился к нему на кровать, будил, шептал что-то успокаивающее и зачёсывал назад его длинные волосы пальцами, стараясь успокоить. Сэм не мог отделаться от мысли, что смерть любимой женщины подарила ему ещё одну каплю заботы со стороны Дина, которая ему действительно нравилась, а не душные разговоры о деле и отце. Сложнее было просыпаться от кошмаров в пустой комнате мотеля, когда Дин был с подружкой в баре. Тогда казалось, что теперь он точно один. Не Джессики, в которой он нашёл то, чего не смог найти в Дине по отношению к себе, ни самого брата, который действовал по давно заученной схеме опеки из детства. Но она только раздражала, ведь Дин не позволял ему действовать самому, что-то решать, будто бы в глазах брата он всё ещё тот Сэмми семи лет, которого нужно было защищать от монстра в шкафу и детей в школе. Когда Дин оказался в коме из-за автокатастрофы, Сэм не отходил от него. Просто молчал. Не знал что сказать брату, который был при смерти. Мир вновь потерял краски, но теперь отчётливо стало понятно, что если брат окажется в могиле, то он сам не выберется из неё, упадёт вслед за братом. Отдаст всё что есть ради его жизни. Отец продал душу за Дина. И Дин снова был с ним. Пошлый к дамам, неловкий к пострадавшим, которые висли на нём, словно он мог исправить всё что случилось и заботливый к Сэму. Такой же обаятельный и смешной. Не способный убить собственного брата, даже если этот брат вдруг окажется демоном или монстром. Сэм в душе осторожно и скрытно верил, что Дин действительно не убивает его лишь потому, что был для него больше, чем просто надоедливым малышом, который таскался с ним и ныл. Кошмары теперь были не такими яркими, а может он привык к ним, но теперь Дин успокаивал его ласками и прикосновениями только во время того, как начинал работать дар, а кошмары становились явью. Иногда ему хотелось, чтобы они были чаще, ведь только тогда Дин был действительно близок к нему. Они убили Азазеля. Выпустили в мир сотни демонов. Дин продал за него душу. Они почти не говорили про это. Просто охотились, словно всегда, ели в ужасных закусочных, в которых редко можно было встретить хорошую здоровую еду. Убивали призраков, оборотней, изгоняли демонов. Брат иногда лишь будто вспоминал про год, который ему осталось жить, говорил, что теперь можно спокойно есть дрянь, ведь он просто не доживёт до проблем с сосудами. Склеивал всех девушек подряд, которые только смотрели на него, пока Сэм одиноко просиживал вечера в мотеле. Дин после продажи души будто отдалился от него. Они почти не говорили, лишь только ссорились. Из-за демонов, Руби, отца, поиска того, как расторгнуть контракт. Сэм не хотел верить и думать, что осталось совсем немного и Дин покинет его. Брат не боялся, об аде говорил с улыбкой, отшучивался, словно не в преисподнюю его собрались затащить, а в бордель, полный девушек в костюме дьявола. Дин совсем перестал его касаться. На охоте и мог схватить за руку или за локоть, чтоб оттащить от взбесившейся твари, но после словно Сэм не существовал для него. Всю свою тактильность Дин вымещал на девушках. Они приятно млели, когда брат их касался за руки, или заботливо поглаживал по плечу или шее. Много лет назад такие искренние ласки были лишь для Сэма. Он скучал даже просто по объятьям. Они говорили лишь о деле и демонах, когда раньше могли часами обсуждать книги Сэма или какой-то фильм. Тогда ещё Дин мог сам начать говорить о чём-то не особо важном, но этот разговор ни о чём мог успокоить Сэма на многие дни вперёд. Теперь Дин словно стал слеп к нему. Иногда Сэму казалось, что брат узнал о том, что происходит. Почему иногда Сэм специально пытается коснуться или пялиться на брата, пока тот злой пытается выпутаться из одежды, ведь вампир своей кровью кажется заляпал его с ног до головы. Сэм иногда по утрам садился к Дину на кровать, чтобы провести по волосам. Они были такими же на ощупь, как и много лет назад, когда ещё брат позволял коснуться себя. Дин всегда просыпался в такие моменты, но просто недовольно морщился как разбуженный кот, после чего бубнил что-то про наглых мелких братьев и отворачивался. Он никогда не комментировал это. Сэм иногда так радовался тому, что их называли парой, теша свои чувства, а иногда бесился от этого сильнее Дина, который был натуралом до мозга костей, ведь это было лишь доказательством того, что даже если все вокруг решат, что они спят с друг другом, Дин никогда не позволит Сэму даже сказать что-то такое в серьёз. Ведь Дин был правильным, до жути безупречным в эти моменты, что иногда казалось, будто бы в их семье не Сэм был огонёчком нормальности. Дин был уверен в двух вещах: семья и монстры. Первых он любил и готов ради них на всё, а вторых нужно было убивать. И раз Сэм был семьёй, то Дин просто не мог от него отказаться, даже если бы вдруг Сэму хватило наглости и вправду всё высказать Дину. И про чувства, которые не должны быть у брата, и про холодность Дина к нему, про Руби и Джессику, в которых он ищет то, чего не может позволить себе взять у Дина. Сэм видел как наяву, как брат будет разочарован. Будет долго смотреть на него, не будет говорить с ним, но не бросит. Просто замолчит и сделает вид, что Сэм тронулся умом, что это всё нереально. В зелёных глазах окончательно потухнут огоньки веселья, а между ними будет не пропасть между двумя кроватями в маленькой комнате мотеля, а океан сомнений, лжи и недоверия, в который теперь добавиться и отвращение Дина, перемешанное с трагедией Сэма. Дин никогда не скажет ему вслух то, что будет вертеться на языке. Он ведь любит младшего брата. Не позволит такой ерунде развалить семью, которую так любит Дин. Даже если от этой семьи остался только Дин с уже никому ненужной опекой и Сэм, остающийся с братом из-за любви, которая не будет возможна. В последние дни перед смертью Дина, Сэм без спроса ложится с ним в одну кровать. Он даже не спрашивает, просто ложиться рядом поверх одеяла, в котором замотан удивлённый Дин, неловко сжимает его плечо, будто это расскажет куда лучше чем всё, о чем переживает Сэм. Дин осторожно двигается назад, чтобы Сэм лёг нормально, а не держался на краю кровати, словно утопающий. Но именно им Сэм себя и ощущает, когда позволяет себе прижаться лицом к груди старшего брата. Они так и не убили Лилит, не нашли, Дин окажется в аду по вине Сэма, пока тот будет бесцельно жить дальше. Ему хочется сказать, что нет смысла жить дальше, если Дин умрёт, уж лучше пойти вслед за ним. Сэм явно не попадёт в рай за все грехи. Он почти уверен в том, что если они не спасут Дина от ада, то Сэм пойдёт вслед за ним. Или вытащит его оттуда, чего бы это ему не стоило. Продаст душу, сам спуститься в ад, отправит туда Руби, лишь бы только вернуть единственного человека, которого любит. Дин гладит его по волосам, вновь начиная что-то шептать. Из-за собственных слёз и всхлипов Сэм даже не слышал, что ему говорил брат, лишь цеплялся за его плечи, словно Дин мог вот-вот просто исчезнуть, оставить его совсем одного здесь, бросить, как много раз это делал Сэм. Если вот так себя чувствовал Дин каждый раз, стоило Сэму уйти ради чего-то более недостижимого, Винчестер должен брату как минимум свою жизнь, ведь даже после стольких проблем с ним Дин его не бросил и до сих пор по братски любит, как нашкодившего щенка. Смерть Дина была маленькой пропастью в теле Сэма. Этих пропастей было так много из-за брата, что казалось будто бы Сэм погряз в Дине настолько, что становилось страшно просто жить без него. Каждое утро напоминало лишь о том, что теперь брат в аду. И кажется, навсегда. Продать душу не вышло. Демоны, эти лживые глумливые суки, отказывали Сэму так, будто бы его душа вдруг резко перестала иметь хоть каплю ценности. На самом деле всё его существование стало бессмысленным с уходом Дина. Его смерть снится в кошмарах Сэма каждую ночь, и каждый раз, как бы Сэм не отбивал адских псов, они рвали и грызли тело брата, который с каждым новом сном все быстрее сдавался смерти. Дин там во сне словно и сам потерял смысл существования, ведь ему не зачем уже было сражаться дальше. Он отдал большее что у него было. Душу. За брата, который любил его совсем не так, как нужно, который верил Руби сильнее, чем ему. Сэм пил уже вторую неделю, когда понял, что Дин и вправду теперь больше не с ним. С его смерти прошло уже так много времени, а Сэм ничего так и не нашёл, даже не старался, топя в алкоголе отчаянье. Он знал, но так не хотел верить, что теперь Дина вытащить из Ада может только Бог. Но тот явно был не на стороне старшего Винчестера, ведь у того не было ни любящих родителей, ни хорошего брата, ни семьи, о который он говорил постоянно. Сэму иногда казалось, что он бы мог все поменять. Будь он более терпелив и открыт к брату, может, они были бы семьёй. Не как в американской мечте с белым забором и пушистой собакой, но тогда Дин был бы счастлив. Ведь Сэм, единственная его семья, единственное что Дин и вправду ценил, был бы рядом. У них были бы жены, дети, они бы время от времени охотились, но были бы счастливы. Сэм бы прятал свои чувства и дальше, просто радуясь их совместным вечерам в баре. Но Дин не такой, он охотник, который уже отдал душу за него. Он никогда бы не осел в попытке жить как нормальный человек. Дин всегда был героем, тем человеком, который был готов сделать многое ради других, но не ради себя. Старший Винчестер был лучшим человеком, которого он встречал в своей жизни. И этот охотник поступил как хороший старший брат, позволив Сэму жить дальше. Вот только теперь становилось страшно. Жить без Дина невозможно, а уйти в след за ним было даже хуже, ведь тогда смерть Дина становилась бессмысленной. Руби приходила много раз, пыталась заставить его двигаться дальше. Нужно убить Лилит. Нужно отомстить за брата, который теперь страдал в аду, и что хуже, наверняка уже сошёл с ума от вечного огня, серы и крови, чужих страданий. Даже если они убьют Лилит, Дин бы не вернулся назад к нему. Руби лишь говорила про месть. Пить кровь демона морально было сложно. Сэм как наяву видел отвращение на лице Дина, его непонимание и снова разочарование. Младший брат вновь монстр, вновь ужасный и отвратительный. Вот только теперь было неважно, что подумает Дин. Его не было с ним. Не было уже почти четыре месяца, а он мог спасать людей от демонов. Сэм мог убить Лилит, даже если это не вернёт брата. Он просто отомстит ей за то, что Дин оказался в аду. Он отомстит ей за то, что единственная радость в жизни теперь сгорает в адском пламени. Кошмары становились хуже. Может, из-за крови демона или его страха, но теперь Дин во снах умирал, разорванный псинами, и кричал о том, что ненавидит его, Сэма, в его вечно весёлом и довольном взгляде теперь было лишь ненависть, которая плескалась между волнами страха. Сэм падал на колени рядом с его телом, просил прощения, захлёбываясь в слезах, не в силах коснуться брата. Кровь и куски плоти были везде, Сэму казалось, они проникли в душу. Извинения всегда походили лишь на беспрерывные "прости" и просьбы не умирать. Но Дин умирал. Каждый раз, словно и вправду бросал его. Каждое утро после особо яркого сна, Сэм просто сползал с кровати на пол, не позволяя себе выть в голос. Грудь драло от рыданий, а взгляд был направлен на вторую кровать, пустую. Он так и не решался брать комнату на одного человека, ведь тогда Дин точно умрёт даже для него Кровь Руби отвлекала от переживаний днём. Она помогала верить в то, что месть станет лучшим решением, а брат будет ему хоть немного благодарен, если вдруг узнает, что младший брат, его семья, не оставила его там. Сэм не оставлял попыток найти способ вызволить брата из ада, воскресить, вернуть на землю, дать ту жизнь, которую он заслуживает. Бобби хоть и помогал с этим, но явно не верил в то, что Дин вернётся. Из ада души вернуться только в одном случае - если станут демонами. Сэму хотелось верить, что бог все же милостив. В день, когда с момента смерти Дина прошло уже четыре месяца, Сэм был уверен в том, что нужно было убить Лилит. Эта тварь не должна жить. Руби поддерживала его в этом, позволяя ему брать свою кровь куда чаще. Сил стало куда больше, демоны теперь были для него не больше чем слабые твари, но кошмары становились всё хуже. С каждой ночью они забирали все больше моральных сил, а Дин во снах теперь даже не узнавал его, лишь слабо дёргался в лапах адских псов. В день, когда с момента смерти Дина прошло уже четыре месяца, Сэм вновь ожил. Ведь брат выбрался из Ада. Стоял перед ним, живой и немного неловкий. Объятья от Сэма он будто бы стерпел, ничего не сказал, но явно не был особо доволен тактильности брата. Он говорил, что не помнит про ад ничего. Для него словно прошли мгновенья, а не столько месяцев в пекле. Вот только Сэм видел другое. Дин стал тише, не только в плане движений и перемещений по мотелю или кладбищу, он говорит меньше, лишь только о бабах и алкоголе, словно заезженная пластина. Словно не знал, а что ещё сказать. Дин перестал воспринимать демонов с прежним отвращением, а к боли так и вовсе потерял чувствительность. Он даже не смотрел на раны от очередного монстра, зашивал кожу словно это была ткань. Иногда он будто вспоминал, что боится боли, шипел как недовольный кот и просил Сэма помочь, но так наигранно неловко, будто сам себе не верил. Он не говорил с Сэмом, даже если тот спрашивал про ад. Сэм не говорил про Руби и кровь демона, ведь теперь все кошмары могли стать реальностью. Тем более, что воскресший Дин выглядел так, будто мог в любой момент уйти, бросить его. Словно и не был близок с ним. Он вновь лишь выполнял данную отцом установка защищать брата ценной жизни, как рефлекс, не задумываясь о своих желаниях. Сэму хотелось кричать. Дин хоть и радовал своим видом первые недели, теперь стал лишь доказательством того, что Сэм был монстром, который не заслужил ничего из того, что давал Дин. После ада пропасть между ними, что расширялась года, теперь стала такой широкой, что ни один мост не мог бы позволить преодолеть бесконечную глубину раскола. Сэм с каждым днём словно тонул в этой расщелине между ними, кричал и звал Дина, но тот лишь видел здоровье тело Сэма, закрывал уши руками и сидел на краю. Кажется, кроме здоровья Сэма и его жизни Дину не было ни до чего дела. Они совсем перестали касаться друг друга. Дин словно избегал любых прикосновений, морщился как кот, когда Сэм в порыве гнева или слепой уверенности хватал его за руки. Когда Сэм попытался как раньше погладить во сне Дина, тот не просыпался, или делал вид, что не чувствует прикосновений. Он никогда не спрашивал про эти странности Сэма, будто ему было плевать. Может, ему казалось, что ангел Кас, который вытащил Дина из ада, был слишком близок к брату. Слишком близко стоял, слишком тихо говорил, отчего Дину приходилось наклоняться к нему, почти касаясь его, слишком много смотрел своими голубыми глазами, в которых было так много всего, но одновременно пусто. Сэм не помнил, когда он ревновал так сильно. К девушкам брата он успел привыкнуть, оградиться, смиряясь с ними, но с ангелом в мужском сосуде было мириться не просто. Да и сам Дин словно и не замечал того, что Кас был слишком близко. Он не дёргался от касаний ангела, мог даже не реагировать на то, что Кас хватал его за руку или подходил почти вплотную. Сэм сгорал внутри себя каждый раз, когда понимал, что Дин говорит с ангелом, который и сам не знает, на чьей он стороне. Хотелось подбежать, скинуть руки Каса с плеча Дина, где был отпечаток ладони, крикнуть ангелу в лицо, чтоб проваливал, не смел трогать брата. Ведь он, Сэм, был единственным близким для него человеком. Дин не кричал, когда узнал о крови и Руби. Лишь молча злился, будто смирившись с тем, что Сэм в очередной раз полез куда-то не туда. Он пытался помочь, вразумить, но его слова только сильнее задевали за живое. Дин не видел в нем кого-то кроме младшего брата, которого нужно вечно контролировать и направлять, словно слепого щенка. Сэм все время ощущал себя им. Без Дина и с ним он словно не видел куда идёт, каждый шаг был риском, но казалось, что с братом они хоть и идут в темноту, Винчестер точно знал, что в этом мраке их путь домой. Вот только чтобы идти вместе с Дином, ему на хватало простой его любви как к семье. Дин не обвинял, когда Сэм выпустил Люцифера. Только лишь снова придумал план, как им спастись и вытащить из дерьма этот мир. Он злился и на брата и на Руби, но не пытался упрекнуть так, чтобы стало физически больно. Но шутки и острые уколы юмора Дина на этот счёт били сильнее. Вина сжирала Сэма изнутри, словно болезнь. Дин вёл себя так, словно это просто очередное дело, словно его младший брат не вызвал апокалипсис. Словно ему было плевать на то, сколько все портит Сэм, он как старший был готов все исправить и утешить. - Я думаю, нам стоит разделиться, - Сэм и не верил, что действительно сказал такое. Они сидели за деревянным столом на природе в городе Ривер Пасс, уничтожив пару часов назад всадника апокалипсиса, Войну. Этот мир казался безумнее с каждым разом. - Мы не так сильны вместе, нам будет проще охотиться по отдельности. Сэм смотрел в стол, не в силах поднять взгляд. Дин наверняка начнёт отрицать, скажет, что все хорошо и они просто должны потерпеть друг друга подольше. Вот только Сэм терпел лишь себя, а на Дина с каждым разом становилось смотреть все сложнее. Вина, любовные чувства, острая нехватка в словах и ласке - гремучая смесь, которая рвала изнутри. Сбежать было проще всего, как он это делал всегда. Когда сбежал в Стэнфорд или к Руби. Осознание того, что он никогда не получит от Дина того, чего хочет, сдавливало, не давая дышать, а тщетные надежды рушили остатки разумности, отчего иногда хотелось просто выпалить все перед Дином, чтобы просто услышать отказ, успокоиться. - Да, ты прав, - легко ответил Дин, почти не задумываясь. Он выглядел уставшим и незаинтересованным ни в чем, как и всегда после возвращения из Ада. Дин так и не рассказал, что именно там происходило, ведь кроме коротких "Меня пытали и я пытал, чем не горжусь, хоть и был счастлив не терпеть мучений там" он никогда ничего не говорил. Будто Сэм не имел права знать более личное, то, что теперь с Дином всегда. - Хочешь взять Импалу? - Нет. Сэм был уверен, что в этот момент ему стало хуже. Дин не переживал, был спокоен. Ему будто и вправду стало легче от предложения Сэма, будто тот и был для него обузой все эти годы. Вот только таковым он всегда считал старшего брата, а не себя. Ведь тот всегда ставил ему палки в колеса своей опекой. А теперь вот как. Сэм ревел всю дорогу до нового места жительства. Тихо, уткнувшись лицом в плечо, чтобы мужчина, решивший подвести его, не стал спрашивать о том, что произошло. Можно было все спихнуть на то, что произошло в том городе и на Войну, но правда была даже хуже. Брат, в которого он был влюблён, будет жить куда счастливее без него. Ведь не придётся тогда продавать душу ради него, не придётся тащить от злачных мест кишащих демонами, не придётся терпеть редкие касания и разговоры об отношениях между ними после очередного косяка Сэма. Дин будет свободен, в то время как Сэм просто вновь попробует начать сначала. Когда охотники попытались его напоить кровью демона, а официантка увидела это, он уже понял, что попытка провалена. На новом месте он думал только о Дине и Люцифере, демонах и о том, как эти попытки вернуть то, чего никогда не было, провальные. Он позвонил ему. Аккуратно попросил все вернуть. Почти быть на испытательном сроке, словно он был чумной или того хуже, продержать положенный карантин. Дин отказался. Сказал лишь, что теперь, без Сэма, жизнь словно наладилась, после чего повесил трубку. Может, в последнее время он плакал слишком часто, а может, вся его жизнь пошла под откос, Сэм просто не мог ничего сделать, чтобы стало лучше. Он просто закрылся в комнате мотеля с бутылкой дешёвого пива перед телевизором, где крутили канал Дискавери. Дин позвонил на следующий день, коротко согласился на вчерашнее предложение Сэма, назвал адрес, после чего повесил трубку. После этого мир снова обрёл краски. Может, это из-за Дина, который вдруг решил будто наверстать годы между ними разговорами и касаниями. Он легко сжимал его плечо каждый раз как проходил мимо, клал подбородок на плечо Сэма, когда они смотрели газеты на ноутбуке младшего, пока он стоял сзади; смотрел с ним заумные передачи и комментировал их, пытаясь поддержать разговор. Тащил кроличью еду в номер, перестал зависать в баре и пропадать ночами, словно знал, как это раздражает Сэма. Флиртовал с девушками, но так и не затащил ни одну из них в постель. Иногда Сэм невольно ловил взгляд Дина, в котором плескалась вина и сожаления, но стоило брату понять, что на него смотрят, возвращалась прежняя вечная усталость. Спустя время Сэм осмелел. Он начал касаться брата в ответ, теперь будто зная, что Дин сейчас по каким-то странным причинам не будет против. Пускай он и вздрагивал каждый раз почти незаметно, стоило Сэма осторожно дотронуться до его локтя или кисти во время разговоров со свидетелями или в то время как они сидели уже несколько часов над бумагами в поисках убийцы, Дин перестал убирать его руки от себя. Лишь тихо говорил о девчачьей манере общения Сэма без ворчания или упрёка. Вернувшись в номер мотеля с бумажным стаканом с дерьмовым даже на вид кофе, он сел за стол, вновь начав копаться в ноутбуке. Они так и не убили Люцифера, а кольт найти сейчас было для них непосильным трудом, отчего даже маленькие зацепки на способ убить архангела занимали вечера перед экраном. Сэм уже хотел было сесть за стол, влить в себя кофе и сидеть ещё пару часов пока усталость станет невыносимой, чтобы пойти спать, но взгляд помимо воли остановился на Дине. Тот спал, упав поверх серого одеяла, лицом вверх. Одна рука была на животе, пальцы слегка сжимали ткань. Сэм глупо улыбнулся, оставил кофе на столе и подошёл к кровати брата. Сел на край, отчего кровать жалобно скрипнула. - М, - Дин открыл глаза, но поняв, что это просто Сэм, вновь закрыл их. - Все ещё копаешься в интернете? Не устал ещё пялить в экран, а? - Да нет, - тихо ответил Сэм, который теперь точно потерял возможность потрогать волосы брата пока тот спал. В такие моменты Сэм искренне ненавидел тот факт, что Дин мог иногда просыпаться от любого шороха, но когда это и вправду было нужно, тот спал как убитый. - Извини, что разбудил. - Сэм, - протянул Дин, усмехнувшись так, что Сэм замер на секунду, словно пойманный кролик. Дин так давно не улыбался ему, тем более вот так открыто с приятной усмешкой на прекрасных губах. - Так и скажи, что стало страшно. Совсем как девчонка, монстры есть, но твой великолепный старший брат защитит тебя. Сэм закатил глаза, но Дин этого не видел. Повисла тишина. Дин размерено дышал и больше не двигался, отчего Сэм уже решил было что тот вновь уснул, но старший Винчестер вдруг со вздохом стал отодвигается к краю кровати, забирая одеяло на себя, оставляя большую часть её пустой, словно приглашая лечь с ним. - Одеяло не отдам, бери со своей кровати, - тихо произнёс Дин, по нос завёрнутый в ткань. Сэм удивлённо посмотрел на него, но ни секунды не медля лёг в кровать к Дину, улыбаясь как влюбленный дурак. - Трусишка. Сэм мог бы поспорить со словами Дина, но кроме как счастливой улыбки он не мог ничего из себя выдавить. Тем более что брат, стоило ему понять, что кровать для них слишком мала, а свалиться с края было проще простого, придвинулся к нему, осторожно обнял за бок, после чего вновь перестал двигаться. Он делал это всё так, словно ему было все равно на то, что Сэм уже не малыш, а они явно слишком взрослые для ночных обнимашек. Осмелев, Сэм притянул Дина к себе ещё ближе, отчего лицо последнего впечаталось ему в грудь, а их ступни переплелись между собой. Одеяло, в которое был завернут Дин, мешало полностью ощутить объятья, но даже так это было невероятно. - Если у меня завтра затечёт все тело, я скормлю твоё той твари, что растерзала того паренька, - пригрозил Дин тихим голосом, начав устраиваться удобнее. Кровать с каждым его движением нещадно скрипела, а острые локти и колени неприятно били по телу, но Сэм лишь улыбался и только крепко держал брата. Тот как кот устроился удобнее, вновь закрыл глаза. Может, это было благословение от покинувшего их мир бога. А может, это лишь ведения от того, что Сэм уже сошёл с ума от любви к брату. Но он не жаловался. Лишь уткнулся носом в короткие волосы Дина и тихо дышал, стараясь будто не спугнуть его. Руки бродили по спине, протирали лопатки сквозь тонкое серое одеяло, иногда касались шеи и плеч, но тогда Дин легко его пинал куда то в ногу, чтобы успокоить слишком разошедшегося Сэма. - Ты точно сучка, Сэмми, - раздражённо произнёс Дин спустя пару десятков минут, открыв глаза и подняв голову вверх, чтобы встретится с братом глазами. Сэм от удивления открыл было рот, чтобы что-то сказать, но Дин его перебил. - Как собака не можешь успокоиться, ты спать вообще собираешься? Если нет, то вали к себе. - А как же монстры? - хмыкнул Сэм, всё-таки остановив свои руки на спине Дина. - Если ты не дашь мне спать, то я лично отдам тебя им, - Дин пихнул локтем руку Сэма, которой он его обхватывал, после чего пробурчал что-то неразборчивое себе под нос и вновь устроился удобнее, чтобы заснуть. Все последующие дни они спали вместе. Сэм на второй день несчастно думал, что теперь его точно пошлют спать в свою кровать, но Дин, словно уже знал, отчего его младший брат ходит весь день поникший, просто за ужином сказал, что в номере холодно и они могут спать вместе. Конечно, в номере было нормально, да и погода была довольно тёплой, так что этот предлог был явно плох, но Сэм был вне себя от счастья. Дин каждый вечер ворчал о том, что Сэм слишком длинный и неловкий, и слишком сучка, раз лезет обниматься, словно они парочка, но не противился, а терпел все прикосновения с трудом засыпая. В одно из утр Сэм проснулся на полу. Недовольный Дин спихнул его с кровати, злобно уставившись. - Эй, я тебе не девчонка, чтоб мне под одежду руками лезть, - резко проговорил он, после чего вдруг закрыл сам себе рот рукой, опомнившись. Сэм виновато посмотрел на Дина, который буравил его нечитаемым взглядом. - Ничего, забыли. Дин слез с кровати и направился в душ первым, хотя сегодня первым должен был идти Сэм, чтобы горячей воды хватило хотя бы на пятнадцать минут купаний. Но злиться на брата, который пролез без очереди, он не мог. Закрыв лицо руками, он тяжело вздохнул. Он уже и забыл, что Дин явно не испытывает к нему никаких чувств, кроме братских. Может, все то что было в эти недели просто его больная фантазия, а Дин всего лишь оттаял и простил его за Руби и Люцифера, за очередной побег к нормальной жизни, поэтому и стал вести себя так развязно с ним, как вёл себя до Стэнфорда. Сэм вдруг чётко ощутил, что все эти дни, пока он ходил окрылённый от своей любви, Дин был лишь хорошим старшим братом, который старался его опекать. В груди все скрутило в узел, затошнило от разочарования. - Сэм, - голос Дина отвлёк его от гнетущих мыслей. Сэм поднял голову и встретился глазами с братом, который присел около него, весь мокрый и в одном белом длинном полотенце на бёдрах. В зелёных глазах вновь плескалась вина. Он даже не заметил, как тот подошёл. - Прости, что скинул с кровати. У тебя пиздец холодные руки по утрам, а ты ещё и под одежду полез, это не лучшее пробуждение, знаешь. - Прости, - Сэм отвёл взгляд от брата, вздыхая. Теперь его точно не пустят кровать. Дин же лишь хмыкнул, после чего встал и направился к своей одежде. В сумке он рылся довольно долго, после чего вынул свёрнутый костюм и кинул его на кровать. - Эти полотенца офигенные, мы должны их взять, - Дин уже натянул брюки, когда понял, что Сэм все так же сидит на полу между двумя кроватями и тоскливо на него смотрит, словно побитый щенок. - Сэм, ну чего ты как баба, одевайся, у нас работа, помнишь? Сэм помнил. Город за городом, дело за делом, постоянные проблемы на фоне и Люцифер, который все также старался устроить апокалипсис. Это отвлекало, но вечером, когда Дин спал у него в руках, такой спокойный и открытый, Сэм мечтал о том, чтобы они жили другой жизнью. Без монстров, ангелов и демонов, которые постоянно пытались их убить. Тогда можно было бы не волноваться на каждой охоте за Дина, словно тот стал хрупким, хотя на деле он был все таким же хорошим охотником. Просто Сэм, дорвавшись хоть до какого-то кусочка любви от Дина, теперь кажется боялся потерять это даже сильнее, чем наступающий им на пятки апокалипсис под ручкой Люцифера. У Дина совсем немного отросли волосы, теперь стало так приятно гладить их, когда Дин засыпал. Тот мог пролежать почти час, прежде чем провалиться в сон, но никогда не говорил с ним все это время, притворяясь что уснул. Сэм старался не замечать, насколько сложно Дину было спать с ним в одной кровати. Утром Дин не будил его, если того не требовало дело, просто лежал и смотрел в потолок, ждал пока Сэм проснётся, только после этого выпутывался из рук и шёл либо в душ, либо в магазин за едой, каждый раз притаскивая Сэму салат или что-то не жирное. Иногда Сэм просыпался от того, что Дин неловко пытался отодвинуть его голову от своей обслюнявленной шеи, в которую уткнулся Сэм. В такие моменты было дико стыдно, но Дин не комментировал это больше чем : "Я думал ты вырос, Сэмми, пускаешь слюнки во сне. Я конечно красавчик, но не настолько". Дин стал позволять многое. Слишком многое, чего раньше бы никогда не дал сделать Сэму. Младший мог спокойно его обнять с утра, пока Дин чистил зубы, так крепко, что последний начинал закатывать глаза. Мог позволить стоять так близко друг к другу во время дела, что их мизинцы постоянно касались друг друга. Сэм мог беспрепятственно обнимать его со спины, класть подбородок на плечо и говорить о работе или монстре, что убил уже несколько человек. Их теперь ещё чаще принимали за парочку, но ни Дин ни Сэм никак это не комментировали и не спорили с людьми, даже если те переходили границы приличия. Может, это необычная покорность Дина сводила его с ума, но Сэм вопреки здравому смыслу стал желать большего. Хотя два месяца назад он отдал бы многое ради того, что было у него сейчас. Но даже этого не хватало. Казалось что такой меланхоличный Дин мог дать ему так много, что Сэм о таком даже не смел мечтать. Может, поэтому в один из вечеров после лёгкой охоты на призрака, когда они снова лежали вместе в кровати, переплетая ноги, Сэм быстро поцеловал Дина в висок, пока тот говорил о том, что им нужно будет заехать к Бобби. Дин резко замолчал на половине слова, закрыв рот так резко, что послышался неприятный стук зубов. Прошло пару минут, прежде чем Дин начал резко вырываться из рук Сэма, который обнимал его, чтобы сесть на кровати. Он уставился на застывшего от страха Сэма, который медленно поднялся в след за ним, вжав голову в плечи. Дин выглядел как кот, которого погладили против шерсти. Недовольный и весь какой-то взлохмаченный. Последнее точно вина Сэма, так как он пару минут назад неаккуратно гладил его волосы. - Как далеко ты собираешься зайти? - Дин говорил на удивление спокойно, но нервозность совершенно никуда не делась. - О чём ты, - выдавил из себя Сэм. - Я об этом, - старший неловко указал на смятую простынь, две подушки и в целом кровать, словно это должно было объяснить всё. - Об этом, - тупо повторил он. - Сэмми, не испытывай судьбу, - уже более раздражённо проговорил Дин. Казалось, что его и вправду интересует то, что между ними происходило вот уже столько времени. Скорее, его это сильно тревожило. - Насколько ты позволишь, - честно выдал Сэм спустя какое-то время. Дин, сидящий напротив него почти на краю кровати, вздохнул и тыльной стороной ладони начал тереть переносицу. Сэм вдруг чётко ощутил страх и понимание ситуации нахлынуло в голову. - Как давно? Ты знал? - Я думал, у тебя это прошло, - тихо начал Дин, вновь вернув взгляд на сгорбившегося Сэма, который неловко сложил руки перед собой. - Тогда, когда мы жили с отцом, мы были только друг у друга, поэтому я не был удивлён твоим чувствам. Это было странно и ненормально, но это же ты, Сэм. Я надеялся, что это пройдёт и мы вновь будем семьёй, понимаешь? - Тогда зачем, ты сейчас всё это делаешь, если надеялся, что это пройдёт? - Сэм горько усмехнулся, отвернувшись от виноватого лица брата, который явно не хотел продолжать говорить обо всём, но и не обсудить происходящее было невозможно. Дин знал. С самого начала знал о том, что у Сэма есть к нему чувства. Но ничего ему не сказал. Словно Сэм был не достоин даже отказа. Это всё из-за жалости или доброты Дина, который не мог ничего сделать? Зачем же тогда он сейчас возится с ним, позволяет так многое, если даже сейчас ему это не особо нравится? - Захария показал мне будущее, - ещё более аккуратно продолжил говорить Дин, попытавшись неловко коснуться руки замершего брата, но Сэм этого не видел, уставившись куда-то на пол за спиной брата. - Будущий я лишь говорил о том, что мы не общались почти пять лет. Я тогда подумал, что наверное это к лучшему, ведь на тот момент мы разошлись по своим дорогам и мне было спокойно охотиться одному. Но потом я увидел тебя. Ты сказал «да» Люциферу. И апокалипсис, который сейчас только набирает обороты, там уничтожил почти всех людей, а ты, Сэм, был там во главе. Я из будущего собирался убить тебя из кольта. С нами были ещё люди, Кас. Стоило имя ангела оказаться в повествовании, как Сэм тут же поднял голову. Ревность вспыхнула с новой силой, отчего оставаться внешне равнодушным к рассказу не получалось. Если в том будущем, не позвони Дин ему для примирения и воссоединения дуэта, его брат был вместе с ангелом и сражался против него, то становилось только хуже. Дин, заметив, как резко посерел Сэм, как напряглись его руки, осторожно коснулся его плеча, пытаясь вернуть внимание к разговору. - Этого не случиться. Ведь ты не скажешь «да» этому пернатому ублюдку. Дин попытался его приободрить, подумав совершенно не о той причине гнева Сэма. Но даже так это помогло. Если он не согласиться на все просьбы Люцифера, то Дин так и будет лишь его. И этот ангел Кас, который теперь так часто крутился около Дина, словно пчела около цветка, отстанет, поняв, насколько тщетны его попытки быть ближе к Дину. - Но Люцифер сказал мне, почему ты сказал ему «да», - Дин неловко замолчал. - В Детройте, ты почти сошёл с ума, сам позвал Люцифера, может, у тебя был план как убить его или что-то вроде того, но у тебя не вышло. Ты был убит горем из-за меня. Из-за отказа. - Что? - Сэм, серьёзно? - Дин не дал ему сказать ни слова, продолжил, уже более раздражённо. - Из-за того, что твой брат не хочет трахаться с тобой, ты решил сказать этому ублюдку с перьями в жопе, что согласен отдать свою тушку? Это какой-то новый вид сбегания от меня и от всего? - Хочешь сказать, всё то что было последний месяц это из-за будущего? - Сэм с неприятным удивлением посмотрел на недовольного Дина, который был явно готов ругаться с ним, чего они не делали уже столько времени. - Из-за того, что тебе показал Захария? А если бы это был обман? Ты бы полез ко мне? - Я не лез к тебе это во-первых, - Дин вдруг вскочил с кровати и начал ходить по комнате, повысив голос. - Я лишь попытался сделать как лучше и не дать этому миру умереть, это во-вторых! И знаешь, что, Сэм? Это не я залезал к тебе в койку каждую ночь, это не я смотрю как побитый щенок! Не я влюбился в своего брата и из-за этого буду тем, с чьей помощью грёбанный сатана уничтожит наш чёртов мир, понятно! - Тогда почему ты не сказал мне об этом? - Сэм встал с кровати и подошёл в плотную к злящемуся Дину, который с вызовом смотрел на разбитого морально младшего. - Было весело играть на моих чувствах? - Может ты не заметил, Сэм, но я ни к чему тебя не принуждал, - Дин довольно сильно толкнул его в плечо, но Сэм лишь нахмурился ещё сильнее. - Я просто хотел сделать так, чтобы у тебя не было причин говорить этим пернатым тварям «да». Чтобы ты мне ответил, скажи я тебе в лоб: «Ох, прости, Сэмми, трахаться мы не будем и вообще инцест это такое себе дело, если это, конечно, не порно. Но ты сатане отказывай, даже если ты морально разбит и уничтожен». - Когда это тебя начало волновать моё морально состояние? - В тот момент, когда из-за него все люди погибнут от демонского вируса. А, знаешь, или в тот момент когда даже Кас сопьётся обдолбавшись наркотой без ангельских сил, - Дин говорил это ему в лицо, прищурив по кошачьи зелёные глаза. - Или в тот момент, когда мой младший брат, которого я так сильно люблю, и которого я всё детство вскармливал как мамаша, умрёт от того, что в его теле будет устраивать танцпол Сатана? Выбирай вариант какой понравится. - Я для тебя всегда лишь младший брат, за котором нужно смотреть как за ребёнком с наклонностями самоубийцы, - Сэм усмехнулся, но в следующий момент он отшатнулся от брата, который сильно ударил его в подбородок кулаком. - А кем ты ещё можешь мне быть? - заорал Дин. - Сначала этот твой дар, потом Руби и кровь демона. Твои вечные тайны и секреты от меня. А что мне приходиться делать? Постоянно вытягивать из тебя правду, помогать, когда ты будешь орать в это время о том, что я груз и обуза? Что я должен делать, если вижу, как ты рвёшься во все злачные места, словно там блять твой родной дом? Что я должен блять делать, если и ты и отец свалили на меня все самые сложные решения и обвиняют, если я не могу сначала убить тебя, спасти, не дать тебе умереть? Когда я умирал от ебучих адских псов знаешь о чём я думал? Знаешь? Я думал о том, что наконец можно будет успокоиться. Наконец я могу перестать вечно волноваться о тебе. Я был свободен в аду. Ни тебя, ни отца, только демоны! Иногда я проклинал ангелов, что вытащили меня. Ведь всё началось сначала! - Дин, - Сэм попытался коснуться его руки, которой он слишком сильно сжимал ворот своей рубашки, но Дин ловко скинул его руку. - Что Дин? Я был свободен, когда мы разошлись по разным сторонам страны. Но этот пернатый мудак показал мне будущее. И знаешь, даже если ты уже там и мёртв, пока Сатана носит мясной костюм, ты всё равно был единственным что меня волновало. Даже избавившись от тебя я не могу избавиться от тебя. Если ты считаешь меня обузой, что тянет тебя на дно, так почему я вечно остаюсь крайним во всём, что ты творишь? Дин был красным от злости. Он стоял посреди комнаты и с праведной ненавистью смотрел на Сэма. Было видно, как сильно он сейчас хочет уйти из мотеля проветрить мозг или вообще напиться в баре до потери сознания, но не делал этого. Сэм ощущал себя избытым мешком наполненным всем гадким, что только могло найтись на планете. Хоть Дин и не собирался больше его бить, Сэм всё равно чувствовал, как обида и злость брата бьют по нему даже сильнее, чем кулаки. Но даже так Сэм больше всего не хотел сейчас того, чтобы из-за ссоры они вновь поехали в разные концы штата или страны. А взбешённый Дин был явно близок к тому, чтобы бросить всё и Сэма в том числе. Умом младший понимал, что брат не уедет дальше ближайшего бара, но страх был так силён. - Ты не обуза, никогда не был, - тихо сказал Сэм, пытаясь оправдаться. За многие ошибки он не мог оправдываться, ведь они были слишком тупыми и причин сейчас для их совершения у него не было, а Дин сказал так много всего, чего никогда не говорил. - Думаю, когда Сирена отравила тебя ты ясно дал понять, что я самая настоящая обуза, - Дин со злостью улыбнулся, теперь вытаскивая из памяти все косяки и слова Сэма наружу. - И ты сам сказал так, чтобы я не мешал тебе убивать Лилит вместе с Руби. Ой, прости, она же была предательницей. Вот только трахаться тебе с ней это почему-то не мешало. И то что она демон, и то что она явно не лучший помощник. - Я корю себя за это сильнее, чем ты можешь меня упрекать, - сквозь зубы ответил Сэм. - Только почему-то ты не учишься на своих ошибках, Сэм. Сначала оборотень, потом демон, теперь брат. Ты решил заявиться в ад со всеми грехами в сексе? - А я тебе настолько противен? - голос при этом вопросе неприятно повысился от злобы и внутреннего волнения, но Сэм в упор смотрел на брата, который от этого вопроса резко застыл. Дин тяжело вздохнул и потёр пальцами переносицу, слишком быстро успокоившись, отчего в номере повисла тишина. Кажется, за стенкой кто-то громко говорил, явно не сумевшие уснуть из-за их криков. - Сэм, тут дело не отвращении, - Дин показал что-то неопределённое рукой в воздухе, выражая свои мысли. - А в том, что ты лезешь хуй пойми куда, а я потом должен что-то делать, пока ты будешь орать, что я заебал. Мне, честно, уже не катит такое. Давай так, хочешь пойти в мясной костюм Сатане - иди, мне плевать. И на мир плевать. Просто блять оставь меня в покое. - Если ты не хотел, чтобы я катил на тебя претензии, то мог бы сказать, а не играть со мной в чувства. - Хорошо, Сэм, хорошо, - раздражённо произнёс Дин, поднимая руки вверх, словно сдаваясь. - Тогда я не буду играть и пойду пить в бар. Пересплю с кем-то, вернусь и буду видеть тебя, который будет смотреть на меня как побитый щенок. И знаешь что в этом худшее? То что этого щенка я сам и пнул. - Может тогда не стоило пытаться играть в чувства со мной, раз я тебе настолько противен? Может стоило сказать мне об этом будущем? - Сэм смотрел на Дина, который старался не встречаться взглядом с ним, понимая, насколько всё это теперь похоже на дешёвый фарс, в котором он оказался главным клоуном. - Если бы мы поговорили тебе не пришлось бы идти против себя. А мне не давать ложных надежд. Дин молчал. Он упрямо смотрел в сторону окна, завешенного дырявой шторкой мерзко жёлтого цвета, которая портила и так плохую комнатушку. Винчестер сжимал ладони в кулаки, но так и не ударил брата снова. И даже не сбежал. Может, это из-за чувства вины перед ненаступившим будущем или из-за Сэма, который теперь и вправду выглядел как побитый щенок, которого как оказалось обманывали насчёт любви уже больше месяца. - Дин, может Захария соврал тебе или приукрасил. Да даже если и нет, то мы просто всё исправим, понимаешь? - Сэм, если бы я рассказал тебе тогда, когда позвонил, обо всём? Чтобы ты сказал мне? - Дин вдруг посмотрел ему прямо в глаза, но эмоции на его лице были слишком нечитаемы. - Отрицал? Как делаешь со всеми секретами обычно? Сказал бы что это не так? Я бы поверил. Был бы рад услышать, что это бред. А что бы было потом? Всё бы повторилось? Я бы отказал тебе, мы бы снова разошлись, ты бы сказал этому пернатому ублюдку «да». Я просто хотел проверить, что у тебя не осталось чувств. Хотел убедиться лично в том, что меня обманули. - Дин. - Ты моя семья, Сэм. Я в любом случае люблю тебя. Мне действительно легче без тебя, признаю, но это не значит, что я могу отказаться от тебя. - Мы уже давно перестали быть нормальной семьей, - горько усмехнувшись, отметил Сэм. Дин отразил его улыбку, закрывая лицо руками. - Хорошо, Сэмми, что ты предлагаешь? - Выпить. - Хорошая идея, - согласился Винчестер, тут же глазами начиная искать куртку по мотелю. Но прежде чем он успел её натянуть, Сэм схватил его за кисть и осторожно остановил. - Мы... Ты можешь забыть о том, что происходило в этот месяц. Это не важно, правда. Я понимаю. Знаешь, и всё такое, - Сэм в подтверждение своих слов кивнул, но на лице его застыла робкая надежда на то, что Дин сейчас всё-таки от него не откажется, даже если и имеет на это полное право. - Как я могу теперь не думать об этом, а? - без упрёка, но с явным раздражением в голосе ответил Дин, которого явно уже достал этот вечер, в котором они вновь выясняют отношения. - Как я могу с кем-то теперь спать, если буду вечно думать о том, что мой младший брат будет убиваться один в номере? - Дин, - Сэм расстроено посмотрел на брата, так и не отпустив его кисть. - Я просто сейчас думаю о том, что раз у нас с тобой такая драма, то у этих пернатых засранцев там просто конфликты галактических масштабов, - Дин усмехнулся, после чего посмотрел на Сэма. - Ну, ты же помнишь, что тогда сказал Захария. Что мы отражение этих пернатых и у нас похожи жизни и конфликты. - Вряд ли только они всё решат хорошим сексом, - заметил Сэм. - А мы будто можем? - удивлённо спросил Дин, пока Сэм уже мысленно откусывал себе язык. - Могли бы, - осторожно сказал младший. - Но не станем. Нам ведь хватит поговорить. - Сэм, - Дин осторожно убрал руку Сэма со своей, при этом явно чувствуя себя неловко. - Мне не противно или что-то вроде, понимаешь? Ну, может, немного. Я не представляю секс с мужчиной, а тем более со своим братом, хоть у тебя и пиздатое тело, признаю. Неужели это всё кроличья еда? - Тебе тоже ничего не мешает добавить зелени в свой рацион, - улыбаясь, произнёс Сэм, на что Дин картинно закатил глаза. - У меня уже есть зелень в бургерах, понимаешь? Мы обязаны с утра пойти в ту закусочную. А у них просто шикарная еда и официантка, - резко вспомнил Дин, после чего уже продолжил потерянную среди вредной еды мысль. - Мне не противно, просто непривычно. Этот мир сходит с ума, мы всё равно попадём в ад за все грехи, и инцест вряд ли сделает хуже. Просто, я не знаю. Мне не хочется делать тебе больно. И если в моих силах хоть как-то помочь, я делаю, а не думаю. - Значит, забыли? - Сэм, - Дин виновато посмотрел на него, натягивая куртку. - Нет, просто, отложим? - Да, конечно. Дин быстро вышел на улицу за алкоголем, оставив Сэма одного в номере. Он почти упал на опасно скрипнувший стул, закрыв глаза. Может, даже если теперь Дин знает обо всём и до сих пор так и не отказался от него, это не гарантирует того, что его, Сэмова жизнь, стала лучше. Просто теперь между ними будет ещё и неловкость в купе с недоверием и огромной пропастью, которую так любовно расширяет Дин в попытке быть семьёй. И если даже этот месяц был лучшим для Сэма, теперь он казался до одури фальшивым и обычным, не наполненный ничем любовным. Этот месяц казался теперь лишь ещё одной причиной ненормальности.