Вещий сон

Окунаясь в воспоминания прошлого, твой образ всплывает яркими красками. Кажется, ты лучшее, что могло случиться этим летом в этом ужасном месте. Представь, май две тысячи восьмого года. Почти лето, все дети уже на каникулах. Кажется, будто в то время все было таким живописным и запоминающимся, ярким. Лет десять назад на местах постройки наших домов был лишь пустырь. С уходом советской власти все земельные участки были приватизированы, на их месте как муравейники начали строиться дома. Небывалой доселе шикарности, в несколько этажей, да с польскими отделками. Твой дом стоял сразу за нашим, значит, эта встреча была предопределена. Все еще за несколько метров от жилых домов затеснился прилесок на несколько километров уходящей в глубь чащи, где за тайной деревьев было спрятано древнее кладбище. Никто не решался изучить лес глубже. Возможно, это было и к лучшему. Оказавшись на улице ты, девочка лет одиннадцати, с кучерявыми волосами собранными по бокам в два хвоста, в розовой маечке и синих шортах, не оставляешь и шанса сверстникам не дать возможности завести себе нового друга. Знаешь, как-то не по-взрослому дружит с малолеткой вроде меня. Ведь мне всего лишь шесть. Кажется, будто разница между нами колоссальна. Все же твой интерес не угасал. Чего тебе стоит втянуть малышку в свои забавные игры. — Привет, я Диана! — слегка нагнувшись, сказала ты, обращаясь ко мне, сидящей в песке и перебрасывающей его из одного края в другой, — Занятное зрелище. Не хочешь сходить в лес? — Привет. Хочу, а что там? — ведь не зря же родители запретили туда ходить. — Не знаю. Сходим и увидим, — качает девчушка головой, что даже ее хвостики мотаются из стороны в сторону. — Хорошо, — было весьма отчаянно с ее стороны звать с собой меня. Но всякие запреты ведут за собой их нарушения. Мы поднимаемся вверх по холму и оказываемся в лесной гуще. Хотя, в общем то и лесом назвать это сложно, вокруг было столько яблонь, что мне захотелось сорвать одну из множества. Вот там, почти рядом, такое ало-красное яблоко, которое, кажется таким сочным и сладким. — Да давай уже я, — тебе было легко сорвать плод с дерева, конечно, ты была не только старше меня, но и выше. Я слегка кивнула головой в знак благодарности. Значит, эти места не были совсем заброшены, раз тут растут яблони и много лесных ягод, кто-то здесь явно обитает. К сожалению, мы убедились в этом спустя пару метров. — Пригнись, — шепнула мне девочка — прямо перед нами, за холмом открылась весьма странная для наших мест картина. Одинокий трейлер посреди странного леса, мужчины, костер и … Ружья. Охота? — подумали мы. Но на кого. Животных тут явно не было. Вопрос оставался открытым до определенного момента. Вдруг яблоко, которое выскользнуло у меня из рук и упало. Мужчина, начищающий ствол ружья отреагировал на неизвестный ему шум кивком головы сотоварищам, те мигом поднялись вглядываясь в прицел. — Бежим. Мы рванули от злосчастного места вниз по холму прямиком до наших домов, договорившись никому про это не рассказывать. Но детский пытливый ум разболтал это приключение в ту же секунду, как мои ноги пересекли порог дома. Взрослым явно не понравился факт моего путешествия в неизведанное. В тот же момент отряд старших отправился в лес, дабы изучить странных жителей поселившихся неподалеку. По итогу их похода было ясно одно, или лишь то, что мне удалось подслушать в разговоре старших. Эти парни очень странные типы, имеющие отношение к запрещённым организациям. Дальнейший выход детей из дома и прочие прогулки были скоординированными взрослыми. В общем, прогулки без сопровождения своих были по сути запрещены. Один из самовыгулов соседского пса Ганса на территорию врага закончился подстреленным брюхом и скоропостижной смертью собаки, что все местные жители восприняли близко к сердцу. Но ничего не смогли придумать для того, чтобы парни лесные ответили за свой жуткий поступок. То ли детский возраст тому виной, то ли та же детская травма. Но часть воспоминаний меня покинуло, как ты, моя верная подруга, исчезла с этого света. Никто тогда не предупреждал, что жизнь тяжелая штука и что всем нам приходится мириться с потерями. Первым делом родители решили оградить меня от криминала и переехали в другой город. На протяжении двух последующих лет моя жизнь казался медом. Сладким, тягучим наслаждением. Это прервалось временной поездкой в старый дом. Оказавшись на пороге дома, мне вдруг захотелось вновь увидеться со старой подругой и провести с ней время. Я стремглав направилась к твоим воротам. Спустя пару секунд я стояла у входа и настойчиво тыкала в звонок. Дверь открыла женщина, уже весьма довольно в возрасте, с платком на голове, чуть горбясь. — А Диана выйдет погулять? — детский взгляд полный надежды смотрел на старую женщину через открытую дверь. — Она умерла, — дверь резко захлопывается перед моими глазами. Все оставшиеся долгие годы я жила с этим воспоминанием и с этими словами у себя в голове. Спустя много лет, я осмелилась спросить родителей, а что было с ней, что она так скоропостижно скончалась? — Кто? — недоумевающе вопрошали родители, — О ком ты? — Как же … Ну, Диана, соседская девочка. Мне пришлось пересказать родителям всю жуткую историю, которую мне пришлось пережить в детстве и горечь от потери друга. На что родители лишь отвечали, что такого не было и быть не могло. Тогда что же это было? Полет фантазии, сон, иллюзия? За ответами я пошла к соседям. Из всех жителей нашей уже разросшейся улицы, воспоминания о неизвестной девочке были лишь у одной Лены. Она переехала к нам чуть позже остальных, но времени познакомиться с соседями у нее было достаточно. Ей удалось запечатлеть в памяти много ярких воспоминаний о той девочке, которые откликались и у меня. Лес, люди, смерть. Всё так. НО только все вокруг твердят — такого быть не могло. Но как же? Я ни одна это помню. Есть еще человек. Никто не смог бы решить эту проблему, кроме как родителей самой предполагаемо существующей, когда-то девочки. Нами с Леной было предпринято решение сходить к ним, дабы раскрыть завесу тайны и мрака в наших общих воспоминаниях. Снова стук в дверь, снова открывает та же женщина, все так же в платке, но еще более сильными и глубокими морщинами. — Добрый день. Мы не хотели вас беспокоить, но у нас важный вопрос, насчет вашей дочери, — начала Елена. — У меня не было никогда дочери, — женщина выглядела удивленной, вероятно ей наш вопрос показался слегка странным. — У вас здесь раньше жила девочка, ее звали Диана, а потом она погибла, я лишь хотела… , — но женщина грубо оборвала нашу речь. — Здесь никогда не жила никакая Диана, — голос женщины звучал уже более грубым и будто бы приглашал нас пойти вон, иначе было не понятно во что выльется ее реакция. Мы, извинившись, ретировались дальше от ворот. Загадка оставалась неразгаданной. Ведь из 20 соседей и родителей девочки вероятность реальности жуткой истории подтверждали лишь мы с Леной. — А может быть, что нам приснился один и тот же сон? — обращалась Елена ко мне, присев на бордюр. — Такой детальный, в таких подробностях и запоминающийся? - мои брови удивленно выгнулись, на что Лена лишь качнула головой. — Может она призрак? — Стой, в каком году она умерла? - догадки в моей голове начали всплывать, вплоть до мельчайших деталей тех ней, но было кое-что … — В две тысячи шестом. — Нет же! В две тысячи восьмом. — Быть не может я точно помню. В две тысячи шестом её не стало из-за рака. — Я с ней гуляла, отчетливо помню, был две тысячи восьмой. Я только первый класс закончила и каникулы наступили. - Я никоим разом не унималась, ведь было ясно разрозненность некоторых фактов наших воспоминаний не просто детская забывчивость, это однозначное состояние действительности в которой мы прибывали. — Поверь шестое июня две тысячи шестого. Ноль шесть, ноль шесть, ноль шесть. Я помню эту дату и как раздавали еду в случай поминок. Ту дату, что говоришь ты она не могла быть жива однозначно. — Ты хочешь сказать … — А спросишь кого-то другого, он скажет, что я погибла в две тысячи четвертом, - прозвучал голос совсем рядом, но силуэт не проглядывался, окутав туманом глаза. — Что? - Лена поддалась вперед, ухватывая длинный краешек черно-белого платья в крапинку. — Она, - лишь успела сказать я, прикрывая глаза.