Ради того, кого мы любим

Сигма хочет исчезнуть. Он свернулся калачиком, сильнее натягивая на себя простыни. Он должен встать с кровати и сделать что-нибудь, чтобы отвлечься, но не может заставить себя пошевелиться. Федор и Николай спрашивали, не хочет ли он сходить с ними за покупками, но он ответил, что ему нехорошо. Это не полная ложь, ему действительно нехорошо, он просто не болен, как заставил их поверить. Это нездорово, но он всегда изолировался, когда он испытывает дисфорию. Он знает, что его партнеры заботятся о нем, но что-то в том, что он будет воспринят кем-то, пугает его. Он просто хочет притвориться, будто его вовсе не существует. Кажется, что секунды превращаются в часы, и он с болью осознает, как поднимается и опускается его тело с каждым вдохом Его дискомфорт рос с течением времени, и к тому времени, когда он услышал вернувшихся домой Федора и Николая, он был уже на грани слез. Он прислушался к звукам, как Федор и Николай раскладывают продукты. Он замирает под простыней, когда слышит, как открывается дверь в спальню Федор притянул Сигму к себе. — Впусти нас, пожалуйста, — умоляет он, прижимая голову Сигмы к своей груди. Доброта, забота — это слишком для Сигмы. Он делает глубокий вдох, готовясь сказать, что это пустяк. Но вместо этого он начинает дрожать, и у него вырываются всхлипы. — Сигма. — Извини. Федор поцеловал Сигму в заплаканную щеку и погладил его волосы. Он целовал Сигму в губы, они были соленые от слез. В какой-то момент к ним, без ведома Сигмы, присоединился Николай. Он сел сзади Сигмы и обхватил его со спины. Он осыпал поцелуями волосы Сигмы и его плечи. Когда слезы остановились, Николай заговорил бодрым голосом: — Мы купили принадлежности для пикника, почему бы нам не пойти в парк, это будет хорошим отвлекающим маневром. Сигма кивнул, смахивая слезы с лица: — Да, звучит неплохо. Николай торжествующе улыбнулся и наклонился вперед, чтобы поцеловать Федора. — Я же говорил, что ему понравится. В парке они расстелили плед на траве и открыли бутылку вина. — Николай, не мог бы принести бокалы? — Фёдор откупорил бутылку. — Какие бокалы? — Я же просил принести бокалы. — Ой. — Николай смущенно улыбнулся, а Сигма засмеялся. В итоге они по очереди передавали друг другу бутылку и закусывали сыром. Солнце грело Сигму, когда он ложился на траву. Он лениво наблюдал, как пчелы перелетали с цветка на цветок. Он рассеянно напевал песню «Cavetown», которая звучала из телефона Федора. Согретый солнцем и любовью бойфрендов, его дисфория показалась незначительной. Она не исчезла полностью, но ее затмила та привязанность, которую он испытывает к Николаю и Федору. — Спасибо вам за это. Сигма наклонился к Федору и обхватил его лицо в поцелуе, затягивая его. — Ох, снимите комнату, —поддразнил Николай. Сигма и Федор повернулись к нему. — Ревнуешь? — сладко спросил Сигма, сплетая их пальцы. — Нет, я знаю, что вы оба мои. — Черт, точно, — пробормотал Федор, поцеловав Николая, и Сигма наклонился, чтобы тоже его поцеловать. Это такой идеальный момент, и он просто ускользает. — Я так сильно люблю вас обоих. Они улыбнулись и поцеловали его по обе стороны лица. — Разве это не очевидно? Мы тебя тоже любим.