Vale et me ama

Навсегда расстаемся с тобой, дружок. Нарисуй на бумаге простой кружок. Это буду я: ничего внутри. Посмотри на него — а потом сотри. [И. Бродский]

Глаза не открыть. Веки опухли. Я лежу на чем-то твёрдом. На полу, наверное. Где-то далеко слышатся голоса. Правая рука жутко ноет. Левая… В левой я сжимаю нечто жутко знакомое. Тëплое. Это ладонь Драко. Я его так и не отпустила. С трудом разлепляю веки. Темно. То ли в помещении, то ли в глазах. Это к лучшему. Я не смогу ещё раз увидеть его. С обострившемся носом, белой, как мел, кожей. С чëрным пятном, что расползлось по его телу. Поразило сердце. Сердце, которое я не спасла. Слëзы снова заволокли глаза. Я сильнее сжала левую ладонь. — Прости меня. Прости… Губы потрескались. Больно. Как же больно. Я должна была умереть вместе с ним. Сколько боли я подарила ему. Было ли хоть что-то хорошее? Что-то светлое? Кажется, нет. Он всегда смотрел на меня с восхищением. А я не могла разглядеть этого за маской злобы и безразличия. Не хотела. Удобно делать вид, что люди именно такие, какими мы их видим. Я никогда себе не прощу. Своей бессердечности. Трусости. Ведь скажи я ему там, в нашем убежище, что он дорог мне, что я не хочу разлучаться… Может быть, он бы не ушёл. Не стал бы отступать. А может, я не была ему нужна так же сильно, как он мне? Но я-то жива. По крайней мере, сердце моё бьëтся. А вот его — остановилось. Слëзы душили. Я не хотела привлекать внимания. Ещё чуть-чуть. Ещё немного побыть рядом. — Джин. Ты плачешь? Горло сдавило спазмом. Я распахнула глаза и еле сдержала вой. Мне не показалось? — Джин? Ладонь Драко сжалась в ответ. Я почувствовала невесомое прикосновение к щеке. Зажмурилась. Из глотки вырвался болезненный стон. — Драко… Еле проскулила. — Я здесь. Не плачь. Сильная рука притянула меня ближе. Я уткнулась ему в шею и разразилась истеричным рëвом. Не верю. Снится. *** — Джин, ну перестань. — Ты был мëртв! — Не был. Я ведь слышал тебя. — У тебя почти не было пульса. — Сейчас всё в порядке. Я зажгла на кончике палочки тусклый люмос. — Покажи. Его глаза блестели. Он наигранно вздохнул и повернулся ко мне спиной. Я зажала палочку в зубах. Здоровой рукой задрала его кофту. Чисто. — Чисто! Палочка упала на пол. Я нервно выдохнула прижалась лбом к его спине. Тëплой. Такой знакомой. Почти родной. Послышались шаги. — Молодые люди, раз пришли в себя, будьте потише. Или покиньте больничное крыло! — зашипела мадам Помфри. — Так мы в лазарете? — А где ещё? — А почему на полу? — Все койки заняты. Ваши руки расцепить не получилось, вот вас двоих и уложили тут. Можете поискать себе свободные кровати в спальнях. Все гостиные открыты. Школьная целительница удалилась, бормоча что-то под нос. Драко поднялся на ноги и потянул следом меня. — Идём. Я знаю, где место точно есть. Я молча пошла за ним. Всё казалось сном. Мне не верилось, что он действительно жив. Что порча снята. Что всё, наконец, закончилось. *** Выручай-комната приняла облик нашего хлипкого убежища. Увидев до боли знакомую гостиную, я снова не сдержала слëз. Столько всего произошло в этом месте. Столько важных и бестолковых разговоров. Случайных прикосновений. Ночных объятий. Не верится. Он действительно жив. Тянет меня за руку к нашему общему дивану. Обессилевший. Напряжëнный. Такой близкий, что кричать хочется. Мы устроились на жëстких подушках. Я ни на секунду не отпускала его ладонь. Он осторожно взял мою перебинтованную руку. — Когда ты успела? — Когда ты ушëл. — Упала? — Нет. Сломала Рону нос, кажется. Его рот растянулся в довольной улыбке. Глаза цвета зимнего рассвета блестели в полумраке. Вечно готова в них смотреть. Красивые. Живые. — Почему ты сбежал? Он поджал губы и опустил взгляд. Брови его нахмурились. — Рыжий… Повис на тебе. А ты, вроде как, не была особо против. — Я растерялась. Ты должен был поговорить со мной. Тебе от этого становилось хуже? Когда я от тебя отдалялась? — Не совсем. Проклятие, оказывается, с загвоздочкой было. Я думал, чтобы его побороть, ты должна полюбить меня. Но, видимо, всё было только в моей голове. Когда я чувствовал, что ты становишься ближе ко мне, оно отступало. Но в тот момент… Я решил, что мне всё это показалось. Что я расценил твою доброту как нечто большее. Решил, что ты не чувствуешь ко мне ни капли чего-то, похожего на любовь. Я чуть не взвыла. Надо же было быть такими идиотами? Оба хороши. — Дебил. Мог спросить. Мог поговорить со мной. — Я не настолько смелый. Я уставилась на Драко. — То есть, тебе проще было выйти один на один с Волдемортом, чем спросить меня, что я чувствую? — Да. — Придурошный. Он обнял меня за плечи. Какое-то время мы молчали. Каждый думал о своём. Я решила нарушить тишину. — Почему ты написал просто «прощай»? Драко пожал плечами. — Я, наверное, Онегин, а не Цицерон. Я думал, что проебал свой шанс на счастье. Просить тебя полюбить меня… Слишком уж самонадеянно. — Тебе и просить не пришлось, — проговорила я вполголоса. Только сейчас поняла, насколько это неловко. Я уже несколько раз, блин, ему в любви призналась. — Да уж. Глупо получилось. Не то слово. — Драко… А ты… — Что? Действительно. Что? Выйти против Волдеморта реально проще. — Ничего. Будем спать? — Угу. Мы улеглись, плотно прижавшись друг к другу. В его руках было спокойно. Даже если он не любит меня, это ничего. Главное, что он жив. Я и на это не надеялась полчаса назад. — Джин. — М? — Я люблю тебя. Ты знаешь? Снова предательские слëзы сдавили горло. Я вжалась спиной в его грудь и зажмурилась. — Теперь да. — Хорошо. Доброй ночи, Джин. — Доброй ночи, Драко. Всего лишь слова. Но сердце забилось как ненормальное. *** Меня разбудил Драко. Он распутывал пальцами мои волосы, разбросанные кучерявым веером по подушке. Заметив, что я открыла глаза, он чуть отстранился. — Они, вроде бы, собраны были вчера. Я пожала плечами. — Я перевязала их шнурком перед битвой. Видимо, он свалился. Лучше бы отрезала. На голове у меня сейчас был полнейший бардак, я уверенна. Пыль, кровь… Проще сбрить, чем отмыть и вычесать. — Даже не думай. Мы их в порядок приведëм. — Сдались они тебе. — Я, между прочим, всегда неровно дышал к твоей шевелюре. Мои брови мигрировали на затылок. Драко выглядел смущëнным, но довольным. — Ты обзывался! — Я что, должен был на весь Хогвартс вопить, что в восторге от твоей причëски? — Мог бы. Он ехидно улыбнулся. Вскочил с дивана, распахнул дверь и проорал на весь коридор: — Волосы Гермионы Грейнджер — моя тайная любовь! Фетиш! Все слышали? Да! И я не стыжусь! С грохотом захлопнул дверь и повернулся ко мне. — Ну, теперь чуть-чуть стыжусь. Меня чуть не разорвало от смеха. Его невинные глаза и чуть порозовевшие щёки никак не сочетались с образом грозного мага, победившего само зло. — Джин, ну не ржи! Сама просила! Я не могла выдавить ничего членораздельного. Смех плавно перетëк в натуральную истерику. Неужели вот это огромное белобрысое чудо с насмешливым, нежным взглядом — моë? Он жив. Он смеётся. Любит меня. И знает, что это взаимно. Попробуйте теперь отобрать его у меня. *** В Большой зал мы вошли рука об руку. Ещё вчера тут всё было разгромлено, повсюду лежали раненые и убитые. Но, видимо, с утра кто-то потрудился привести помещение в порядок. Длинные столы оказались на своих местах, накрытые для завтрака. Кругом полно народу. Конечно, в былые времена здесь было как в сказке. Но сейчас здесь царила атмосфера спокойствия. Люди радовались новому дню, с небывалым удовольствием уплетая кашу. — Мне кажется, на нас все пялятся. — Да не все, вроде бы. Вон там твой Поттер и ко. К ним пойдëм? — Надо бы. Мы зашагали в дальний угол, откуда на нас уставились несколько пар глаз. Гарри от души улыбался. Как и Полумна, примостившая голову на плечо Невиллу. Тот, кажется, схватил инфаркт. Джинни с довольным выражением лица потягивала кофе. Рон взглянул мельком, потëр залеченный нос и опустил глаза в тарелку. Ещё добрая половина Гриффиндора смотрели на нас с неприкрытым удивлением. Плевать. — Малфой, ты сегодня будильником подрабатывал? Гарри явно веселился. Драко усмехнулся, прикусив губу. Полумна подала голос. — Гермиона, ты прозрела! Я уже подумала, что этого никогда не случится. — Да уж, великая радость, — Рон явно старался сдержать яд, но выходило неважно. Мы устроились за столом. Гарри придвинул нам по тарелке. — Грозный Глаз недавно подходил. Нас троих ждут завтра в Министерстве. Похоже, будут что-то вручать. Драко напрягся. — Я не пойду. — Почему это? — Что мне там делать? — Блеснëшь улыбочкой. — Иди ты, Поттер. — Да ладно тебе. Это ведь не для нас. Люди хотят убедиться, что война окончена. А мы — главное тому подтверждение. — Посмотрим. — Равно «нихуя». Дальше завтрак продолжился в тишине. Когда мы выходили из зала, нарисовался Грюм. Он отвëл Драко в сторону. Разговор явно был напряжённый, потому как вернулся Малфой крайне озадаченным. — Что там? — тихо спросила я. — Насчет матери… Потом расскажу. Ничего срочного. Он взял меня за руку и слегка сжал. — Прекратите это. Только не при мне. Рон выглядел раздражëнным. — Привыкай, Уизли. — Хрена с два. — Ты что-то против имеешь? — я боялась, что Драко разозлится. Но говорил он спокойно, даже беспечно. — Даже если и имею… Малфой, слушай внимательно. Она, — Рон ткнул в меня пальцем, но договорить не успел. — Моя девушка. И ты не будешь мне ничего диктовать. — Твоя девушка? Да вы всю жизнь друг друга изводили! Гарри попытался отодвинуть рыжего друга. Но тот продолжал что-то рычать о том, что мы друг друга не знаем, что всё это временно и несерьёзно. Драко сначала нахмурился. Потом его лицо озарила ехидная ухмылка. Он повернулся ко мне. Я не успела ничего понять. Очнулась, когда губы Драко оторвались от моих. Я уставилась на него широко распахнутыми глазами. Пару секунд глупо моргала, а потом чеку сорвало. Я схватила его за ворот и притянула к себе. Краем уха я слышала, как Джинни довольно взвизгнула, Полумна хлопнула в ладоши, а Гарри пробурчал: — Ну нет, это даже для меня слишком. — Я прибью этого засранца, точно. Нет, ты видел? Меня, значит, по морде, а хорька — вылизывать! — пропыхтел Рон. — Пойдём, братишка, подыщем тебе другую даму. Не знаю, сколько мы простояли так посреди коридора. Зрителей собрали целую толпу. Ежедневный Пророк без хлеба не останется. *** Сойдя со школьных ступеней, мы остановились. Ну и разруха. В голове стали всплывать кадры вчерашнего побоища. Я прогнала их прочь. Я и сама для себя неплохое напоминание. Перемотанная рука, ссадины и синяки. Каждый шрам — напоминание. Нам с этим жить. — Куда теперь? — Понятия не имею. Говорил же, я бездомный. Драко приобнял меня за плечи, осматриваясь вокруг. Ему тоже было не по себе. — Тогда… Мы можем вернуться в наше убежище? — Можем. А завтра купим дом. — Что??? Он рассмеялся и уверенно зашагал вперëд, утягивая меня за собой.