Deleted

      Ты смотришь на свои руки. Они трясутся. Ты знаешь, почему, но ты не можешь ничего изменить.       Все боятся неразделённого чувства любви, и ты — не исключение. Но ты знаешь — куда хуже чувство и знание того, что всё кончено, это никто не может исправить, вернуть время вспять, сделать одно и поменять другое, сказать третье…       Нет ничего ужаснее разбитого сердца. Когда ты это понимаешь, весь мир разрушается вокруг, даже под ногами. Понимаешь, что это не остановить, но всё равно в душе есть капля надежды, что всё будет как прежде. Она чернеет с каждым мигом, когда ты, падая на колени, собираешь прах, оставшийся от мира. Твоего мира, который ты создавал вместе с человеком, жизнь которого дороже собственной. Он рассыпается в руках, летит по ветру. Сердце всё больше набирает темпы, и твой разум теряет контроль: тоже начинает сходить с ума, думая о разном, думая бешено. Тело дрожит, а душа трещит по частям, как бьющаяся посуда. Единственное, что ты можешь — свернуться калачиком, как муха перед смертью, и трястись, словно в припадке. Ты беспомощен, тебе никто не поможет. Ты — ничто.       Так больно каждый раз… терять человека. Чувства — самая уязвимая частичка в тебе: она может испортить и уничтожить всё, к чему прикасается.       Мне больно. Мне ужасно больно, Мист. Я не могу смотреть твои видео. Я не могу говорить с тобой и видеть тебя каждый раз по видеозвонку, зная, что мы никогда не будем вместе. Мне безумно плохо и хорошо, что нас разделяют тысячи километров, и мы не видим друг друга в реальном мире больше. Я не знаю, как бы я себя вёл тогда, если даже по звонку удерживаю себя и всё равно говорю полный бред, думая, что, что бы я не сказал, — всё будет в порядке, — и ты, как раньше, мило улыбнёшься и неловко почешешь затылок, спуская моё поведение на мои натуру и характер. Но теперь, когда ты с серьёзным недопониманием смотришь прямо в камеру — мне в душу, а потом с негодованием качаешь головой, повторяя одно и то же:       — Когда ты уже повзрослеешь, Лаггер? — мой голос, как и тело, трещит по швам.       Я уже не в состоянии снимать видео с тобой, когда ты издеваешься надо мной словами:       — Он уже болен, ребят. Не обращайте на его похотливые шутки внимания. — улыбаясь, произносишь ты, думая, что эти слова меня никак не заденут.       — В каждой шутке есть доля правды. — тихо, чтобы никто не заметил, с комом в горле шепчу я, пытаясь выдать после этого взрывной хохот, и получается это по-больному.       — А Лаггер никогда не изменится. — с добротой говоришь ты, мягко улыбаясь за экраном.       — «Получилось!» — думаю я, когда ты вновь не придал этому значения. Когда я общаюсь с тобой снова, моё сердце переполняет что-то невесомое настолько, что его легко потерять и трудно уловить. Мне действительно хорошо. Я будто заряжаюсь, знаешь, и мне хочется много чего сделать и много чего сказать, пока я чувствую, что ты совсем рядом… Наблюдаешь за мной. Казалось, тысячи километров нас разделяют, а твой голос так близко к моим ушам, зовёт меня, и мы всё ближе и ближе к друг другу… Но… Когда всё заканчивается, мне хочется провалиться: сколько же всего я сделал, и всё не то. Сколько всего я сказал, и всё напрасно. Это, на самом деле, никак не отражается. Мне немоверно тяжело после такого.       Я не знаю… Я не хочу говорить больше об этом, не хочу ничего делать. С каждым днём ты всё меньше понимаешь меня… Мы общаемся так, как будто всё ещё снимаем видео, и больше ничего за съёмками нет. Ничего. Пустота.                                                       Такого раньше не было…              Мне тяжело принимать, что между нами нет дружеских отношений. Я интересен тебе как человек, с которым можно записать видео, потому что со мной весело. Мне больно. Я так скучаю по тому времени, когда мы оба тянулись к одному — неразлучной дружбе.       Твоя тяжёлая, натянутая улыбка не даёт мне покоя, и вряд ли я её забуду… Я вижу, как тяжко тебе общаться со мной, даже ради собственной выгоды. Как тяжело принимать меня таким, какой я есть и был. Я только пытаюсь поднять тебе настроение своим видом, а ты больше не рассказываешь мне, что у тебя в жизни происходит, что случилось… Я считаю себя заблокированным для тебя и твоего сердца ещё с того момента, как ты изменился. Ты не даёшь ни повода продолжения нашего общения. Каждый раз, когда мы перестаём общаться, моё сердце стучит в тот же вопрос: после этого что-то ещё будет или это и есть конец?            Я хочу, чтобы оно стучало реже.       Я уже не надеюсь, что наше общение возрастёт и будет хотя бы на процент похоже на то, что было тогда… Знаешь, я… всё больше задумываюсь о смысле жизни, сидя прямо на крыше своего дома: а будет ли он, если моя жизнь будет без тебя?       Слушай, ты мне очень дорог, я… Я не хочу, чтобы всё закончилось… Мне так жаль. Может, я что-то не то сказал когда-то? Ты просто скажи, чем и когда я тебя обидел? Я не понимаю твоих намерений и почему теперь ты общаешься со мной ради видео. Всё было так хорошо, я этого не ценил, и мне очень стыдно за это. Мы много раз ссорились, но не было такого, чтобы мы навсегда перестали общаться, верно? Просто скажи, что я сделал не так?       Я не вижу в тебе ни капли душевной горести от того, что скучаешь… Ты этого, видимо, не замечаешь? Я буду рад услышать ответы… Если ты не будешь против, конечно. Но писать я тебе ещё боюсь. Каждый раз, когда пишу, во мне затевается боязнь, что вот-вот, и мы разойдёмся насовсем. Тогда я перестану верить, что дружба долгая есть.       Но у нас так быстро стали портиться отношения… Как будто я лечу в самолёте, который потерял часть своих составляющих и быстро летит, падает на землю, полыхая в пламени огня, разрушающего всё… А мы хорошо вначале летели.       Я смирился с утухшими чувствами в тебе ко мне. А ты всё ещё мне дорог, понимаешь? Ты понимаешь, сколько боли я переношу, видя, как ты поступаешь со мной? А знаешь… Я люблю тебя. Я всё ещё люблю тебя и ценю нашу дружбу, какой бы она ни была. Однако я больше не могу переносить то, что всё это в конце концов рухнет и разобьётся. Тебе ведь будет легче от того, если меня не будет, не правда ли? Я буду рад, если тебя потом не заглушит совесть, и ты продолжишь…       Не смогу жить, если у меня не будет доступа к тебе. Я не смогу пережить то, что меня убивает — потеря дорогого мне друга, тебя. Знаешь, каково это, умереть от моральной боли, давящей на тебя уже много лет? Я устал.       Тебе ничего не будет, если… Если ты меня потеряешь. Да, я думаю, так и есть. Или я чего-то не замечаю? Друг… Я надеюсь, меня больше ты не услышишь.                                     Я сделаю тебе подарок в твой день рождения.