Упиваясь властью

      Уверена, эпистат вскоре доведет меня до сердечного приступа, если еще лишь раз поймает меня под покровом ночи.       Сколько раз я смогу безнаказанно уйти? Без тени сомнений и предрассудков, кои просыпаются в людях, видящих молодую девушку поздно ночью одну в одеяниях для сна, не обойдётся.       Я понимаю, что пытаться оправдаться, вывернуться змеей перед эпистатом, чтобы не навлечь ещё большую беду на себя и своих друзей, без толку. Лишь, если он сам не вел только себе известную игру, заманивая в свои сети и потешаясь над бедной шезму.       Слухи об Амене распространялись от истоков Нила и только Ра свидетель его деяниям. Многие шептались, что охотник довольно хитер и этим опасен. Он проскальзывает в каждый дом, перерывая все и находя то, что он так долго ищет. А искал он черномагов, так искусно просачивался в души людей, выявляя слабости и пороки, что зачастую лишь по взгляду мог определить сорняк и вырвать его на корню. Амен был безжалостен, закон есть закон, и на памяти живущих вдоль Нила, он являлся лучшим охотником от того и приближенным к самому фараону.       Не ровен час, эпистат меня разоблачит — в этом нет сомнения. Под суд Ра пойдут и остальные мои друзья, так повелось, что молодые черномаги держались вместе, пока не постигнут высших умений в онейромантии и некромантии, взаимодействуя в паре, чтобы не вызывать не нужных вопросов. «Исфет, вот что творится в моей голове» — подумала я, когда собиралась спустя сутки после наказания пробраться в дом к эпистату с худшими намерениями, за которое могут казнить.       Выбор был невелик. Реммао дал четкие указания, что мне следует попрактиковаться в некромантии с Реймсом и другого удобного случая для этого не предвидеться в ближайшем будущем. Будучи под носом Амена и его охотников, затея была не из лучших, но если у предводителя не было сомнений в нас, что мы сможем выполнить данный заказ, то на то воля Ра.       Затруднение вызывало лишь то, что мне не в чем было идти на задание. Накидка пылилась у Амена в хижине, а маска была благополучно выкинута в воды Нила — за что спасибо Феоное. Знала же, что от нее проблем не наберешься, даже те монеты, что я заполучила, пробравшись к ней в сон, не были мне утешением.       Идя по наименьшему сопротивлению, я сразу же после разговора с учителем направилась к берегу Нила. На то злополучное место, где меня застала эта девчонка. День подходил к концу и в такое время суток мало кто бродил по побережью. Поиск не принес своих плодов, как бы я не искала. В последствии, сделав невозмутимый вид, прошлась еще пару раз вдоль берега и вернулась в хижину, чтобы меньше вызывать к себе подозрений.       Мне нужны были доказательства, что определенный промежуток времени меня не было рядом в поселении. «Исфет! Хочу обмануть саму смерть и ради чего?» — истеричный смешок сорвался с губ.       Ответ на этот вопрос я прекрасно знала, но старалась как можно дальше его засунуть в подсознание — оно станет моей погибелью, нет сомнений.       И снова иду на риск лишь для лучшей жизни и снова трясусь, как жук скарабей на ветру.       Идея выкрасть накидку из хижины эпистата возникла совершенно случайно. Выбора не было. Отказываться от заказов, что нам тайком находит Реммао, вызвало бы острую потребность в монетах, а также проблемы на голову наставника. Сработать нужно очень тонко, как пробираясь в сон, дергая за нужные ниточки и добиваясь необходимых успехов в манипулировании людьми.       Брать в соучастники своих друзей и жертвовать их безопасностью было не лучшей идеей, поэтому решилась на слежку сама.       Удостоверившись, что Амена еще долгое время не будет в поселении с его самыми выдающимися охотниками, прошла в тени хижин к его обители и затаила дыхание.       Вдалеке были какие-то звуки, плохо различимые с дальнего расстояния, будь я даже тушканом, не услышала бы. Шаги и голоса стали отдаляться, и я приняла решение двигаться дальше. Завидев открытое окно, удивилась степени доверия эпистата к своим подчиненным. «Либо они хорошо при эпистате живут, либо боятся гнева его»       Действовать нужно было незамедлительно, поэтому я запрыгнула на подоконник и шмыгнула в покои Амена.       Аккуратно ступая, будто кошка, стараясь не потревожить прежний порядок убранства, я последовала к сундуку, где, к счастью, нашла сверток черной ткани. Накидка была аккуратно свернута, точно, как и все остальные вещи. «Идеален во всем… Проклятье! Эвтида, о чем ты думаешь?!»       Разозлившись на свои мысли, я с силой захлопнула крышку и тут же прислушалась, понимая, какую оплошность совершила. Вдох, выдох. Тишина. Казалось, даже время течет иначе, но поможет ли мне это? Или же отсрочит неизбежное?       Сделав шаг к своему спасению, мой взгляд уловил отблеск камней. Неблагодарная, любопытная натура так и просится узнать, что скрыто в чудо ларце. Это же что нужно сделать, чтобы хранить свои вещи в сундуке под стать фараону?       Драгоценные камни, переливаясь от света свечи, так и манили дотронуться. А противиться было выше моих сил. Вылитый, словно из золота, холодил кончики пальцев, манил, но в тоже время отталкивал. Знакомое ощущение заставило нахмуриться. Словно сейчас, в этот самый момент, я нахожусь в гробнице, беседуя с Ка мертвого человека. Резко открыв крышку, тело замерло от шока. «Шезму… маски черномагов…»       Безумное множество разных видов. Сундук трофеев. Мурашки пробежали по позвоночнику, хотя была невыносимая духота. В голове пронеслись кадры ужасных смертей, о которых ходили слухи по всему Египту.       Глаза лихорадочно бегали от одной маски к другой, пока взгляд не уловил знакомые очертания.       Да. Это определённо была моя маска. Та, которую я утопила в Ниле, благодаря Феонои.       Скрип двери заставил выйти из оцепенения и действовать лихорадочно, но быстро. Я схватила свою маску и бросилась под кровать эпистата, как раз в тот момент, когда его фигура показалась в проеме. Я боялась даже дышать, когда его шаги раздались в комнате, а последующее: Αpά! Заставило зажмурится до белых пятен в глазах. Ларь с масками так и остался открытым.       Амен быстро обошел свои владения, а после также быстро покинул их. Не сложно догадаться, а эпистат был далеко не глупым - чьи именно вещи пропали.       Как только хлопнула дверь, я выскочила из своего укрытия, и не раздумывая сиганула в окно. Нужно было оказаться дома раньше, чем туда нагрянет охотник.

***

— Эвтида, открой.       Минуту назад я вбежала домой. Крутилась по всей комнате в попытках найти место, куда бы спрятать свое добро. И как только стук повторился, единственный цветок в комнате прятал в своем горшке похищенные вещи. «Исфет! Искать проблемы ты всегда умеешь, Эва…» Разгладив платье и притворившись сонной, я отворила двери. — Эпистат.       Отодвинув меня с прохода, Амен вошел в небольшую комнату, ни упуская ни малейшего укрытия, где можно было бы спрятать вещи. — Что происходит? — возмущенно проговорила, стараясь не показывать страха. — Ты была в моем доме? — Что? — Отвечай! — В последний раз вместе с вами. — Не ври мне, Эвтида! — крикнул он, на что я сжалась. — Кто-то залез в мой дом и украл кусок ткани, который ты так отчаянно не хотела мне отдавать… — С чего вы взяли, что это была я? — перебила его. — Два раза поймали меня ночью на улице и теперь все грехи на меня будете вешать? — Молчать! — охотник стал надвигаться на меня, на что я отступала, пока не уперлась лопатками в стену. — Я знаю, что это была ты, уверен, — проговорил он, не разрывая зрительного контакта. — Не брала… — И маску, — наблюдая как я дышу, Амен продолжил, — которую ты выкинула.       Мои глаза расширились. Он все знает! Сейчас он убьет и даже не поморщится, забирая очередной правильный трофей. — Как…? — слова давались с трудом, но хотелось узнать. Противится своей натуре даже под страхом смерти было невозможно. — Следил, — я прикрыла глаза. — Кого ты покрываешь, Эвтида? — Я не понимаю о чем вы, мне некого прикрывать. Мне нужна была эта накидка и я ее забрала, потому что вас было не найти. — Ты знаешь, что следует за ложью?       От досады закусила губу, что не смогла провести эпистата и уже готовясь к худшему, Амен сказал: — Наказание, Эвтида, и самое изощрённое, которое только смогу придумать. — Исфет! Только не крокодилы! — воскликнула. Амен ухыльнулся, отстранился и, с силой толкая за плечи вниз, прошипел: — На колени, Эвтида! Хочу, чтобы ты прошла свое наказание подобающе. Сейчас… Сию же минуту… Опускайся!       И я поймала себя на мысли, что приказ от этого властного мужчины, сопровождаемый злым, но и ужасно возбуждающим голосом, не просто побудил подчиниться, но сделать это с неприкрытым волнением.       Амен при всем своем спокойствии в нетерпении приспустил свой шендит, чем побудил меня залиться краской.       Я лишь успела бросить беглый взгляд на возбужденный член, прежде чем Эпистат прошипел: — Увереннее, Эвтида, хоть чему-то ты должна быть обучена, раз с письмом и мытьем склянок у тебя проблемы! Бери его в рот!       Еще больше смутившись, осторожно протянула руку к его возбужденному члену и легким движением провела от начала до конца, посылая импульсы наслаждения по всему телу мужчины.       Немного уверенне схватила его за основание и провела по всей длине, чем вызвала еще более видимую реакцию члена на мои действия. Он напрягся будто ожидая следующей стадии принятия. В нетерпении, в каком-то животном желании очутиться в мокром ротике. —Хватит играться, девчонка! — прошипел эпистат, когда я подняла свой взгляд, в котором плясало столько возрастающей страсти, как и невинности.       Я кивнула и дотронулась языком до его кончика, а затем неторопливо взяла в рот головку. Знала, что Амен желает большего, но сейчас власть уже плавно и незаметно перетекала ко мне.       Я дразняще кружила по головке языком и слегка улыбнулась, когда он стукнулся затылком о стеллаж с сосудами для масла и разочарованно застонал, когда они с звоном упали вниз и разбились. — Надеюсь, это того стоило, Эвтида! Ты слишком много бед приносишь в мою жизнь.       В этот же миг мелькнула мысль, что, находясь в теперешнем настроении, Амен вряд ли позволит доминировать. И уже в следующую секунду эпистат схватил за волосы и, с силой нажимая на затылок, сердито и жарко произнес: — Исфет! Возьми же его! Ну же, шезму, я хочу, чтобы ты… взяла меня сейчас… полностью! Хочу в твое горло… Так глубоко, чтобы ты даже задыхалась… — с глубоким стоном он толкнулся сильнее.       Расслабившись, я позволила ему властвовать, позволила управлять так, как хотел именно он. И вдруг подумала, что раньше подобная ситуация показалась бы откровенным насилием, но не сейчас. Не с эпистатом. Доминирование Амена лишь возбуждало еще сильнее, заставляя идти навстречу его желаниям. И заставляя дарить ему то, чего он так жаждет.       Я вбирала в себя напряженный пульсирующий член так глубоко, как только могла, и то, как эпистат тяжело дышал и иногда тихо постанывал от удовольствия, казалось мне музыкой. Почувствовав, что начинаю задыхаться, я ненадолго отстранилась, отпустив его, но успела лишь сделать вдох, как Амен снова настойчиво притянул к себе. — Нет… Не останавливайся! — он надавил на затылок уже обеими руками, заставляя двигаться быстрее и быстрее, а уже скоро толкнулся до упора и содрогнулся в конвульсиях, изливаясь в теплую и влажную глубину рта.       Теперь я не отстранялась до тех пор, пока не почувствовала, как член смягчился и тяжелое дыхание Амена стало чуть тише и спокойней. Только после этого отодвинулась и, глядя на него снизу вверх, медленного глотнула теплую вязкую жидкость, заслужив еще один восхищенный взгляд.       Не успела встать с колен, как его сильные руки сжали плечи и притянули к себе в жаркие объятия. Его хватка была смертельна. В боку безжалостно закололо, и я почувствовала, что вот-вот и ребра хрустнут под натиском его силы. Невозможно быть таким сильным, таким невыносимо властным мужчиной. Он не оставил между нами ничего, все стены находились в руинах, разрушенные под натиском моих устоев.       Подчиняться Амену было ошибкой, но сколько еще я совершу ошибок будучи шезму? И когда он обрушился поцелуем на мои губы, я поняла, что пропала окончательно. — Не знаю, кого ты покрываешь, Эвтида, но делаешь ты это со знанием дела, — прорычал в губы эпистат. – Надеюсь, он стоит твоих усилий... Смотрела в его глаза и пыталась понять, насколько много он знает об учителе, то что он подозревает о его наличии – не было сомнений. А пока я смогу отвлечь его подозрения, сделаю все что в моих силах.