Ореада

Альбедо продвигался по заснеженным тропинкам Горного Хребта, вглядываясь в скалистые вершины, покрытые мерцающими льдами. Холодный ветер, бьющийся об них, был похож на эхо; как будто следы глубокого прошлого пронизывали даже воздух, служили напоминанием о трагической судьбе не только забытой древней цивилизации, но и ужаса, нанесенным пораженным скверной драконом. Альбедо чувствовал, как вихрь этой неизведанной истории и тайн окружал его. Он был привлечен к горам, как мотылек к пламени. А когда солнце заходило за горизонт, и Драконий Хребет становился особенно опасным, это «пламя» заставляло его тело покалывать от любопытства.       Все потому что ночью среди скал можно было услышать эхо. Настоящее эхо.       Альбедо был мало знаком с мифами и легендами Мондштадта, но когда он увидел её силуэт, стоящий у отвесного обрыва, он понял: это не человек. Никогда в жизни Альбедо не чувствовал настолько сильную, почти осязаемую ауру загадки и печали вокруг другого человека. И это заставило его остановиться, моргнуть в замешательстве и убедиться в реальности чужого присутствия. А затем фигура обернулась, словно почувствовав внимание Альбедо, и у него перехватило дыхание; её взгляд впился в его. Они стояли в неподвижности, как будто замерев во времени, в этой напряжённой тишине; ветер стих, а эхо исчезло. Когда холод начал пробирать до костей, Альбедо очнулся как от оцепенения и сделал осторожный шаг навстречу. — А ты… — Альбедо открыл рот, собираясь задать вопрос, но его тут же заткнули.       Как только молчание между ними нарушилось, морозный ветер поднялся с такой силой, что начал практически хлестать его. Альбедо зажмурил глаза от неожиданности, а когда открыл, таинственная незнакомка уже стояла прямо перед ним. — Мое святилище. — Её голос был лишь шелестом, но до того твердым и требовательным, что отчётливо выделялся среди завывания ветра. — Возвращай.       И, словно не желая тратить больше времени, она исчезла, как будто растворившись в воздухе. Альбедо в растерянности оглянулся, испустил вздох, собираясь с мыслями и отправился в город.       Прямиком в библиотеку Ордо Фавониус.       «Люди посвящали нимфам гроты и пещеры, делали там святилища»       …Святилище. Моя исследовательская станция?       В их следующую встречу Альбедо невольно подумал, что она совсем не похожа на горную нимфу.       Она стояла на вершине скалы и наблюдала, как Альбедо выносит из пещеры все свое оборудование. Он мог чувствовать её пронзающий взгляд, и краем глаза ловил её присутствие. С трудом боролся с желанием заговорить с ней, узнать больше, превратить неизведанное в веданное. В конце-концов, встреча с нимфой — это настолько редкая возможность, что Альбедо снова чувствует покалывание в руках.       Ореада. Почему описание в книгах не соответствует действительности? Куда делись длинные волосы и сверкающие глаза? Почему Альбедо, проводивший столько времени в этом месте, никогда не слышал её пения?        Его размышления прервались, когда нимфа сама спустилась к нему и заговорила, удовлетворенная действиями Альбедо.       В первую их встречу Альбедо этого не понял, но сейчас, зная кто перед ним и видя эту бесконечную пустоту в её глазах, он понял: эхо, которое заставляло его оставаться в горах допоздна, исходило от ореады, душой и телом связанной с Драконьим Хребтом. Она была свидетельницей и хранительницей истории, и Альбедо осознал, что именно это сделало горную нимфу той, кем она предстала перед ним сейчас. Холодная. Источающая жесткость и величие. И вместе с этим, глубокое одиночество.       Он и сам не понял, когда успел протянуть руку. Вопрос непроизвольно соскочил с его языка, прежде чем Альбедо понял, что случайно прослушал её. — Как тебя зовут? Ореада вскинула бровь, ее взгляд соскользнул на протянутую руку. Альбедо остался проигнорированным, но свою ошибку осознал незамедлительно. Его рука опустилась, и он заговорил снова: — Прости, я не услышал тебя. Это было невежливо с моей стороны. — Зачем ты приходишь в это место? — Она повторила, слегка хмурясь. Ветер вокруг них усилился.       Альбедо замешкался. Каковы шансы, что хранительница и защитница гор примет его за одних из Фатуи, если он ответит, что просто исследует? Эти известны тем, что приносят с собой только беды и проблемы. А если Альбедо назовется алхимиком Ордо Фавониус? Едва ли это скажет нимфе хоть о чем-нибудь. Пауза между ними стала непозволительно длинной, и Альбедо задумчиво опустил голову, собираясь с ответом. Его взгляд зацепился за альбом в его руках, в котором он часто зарисовывал местные пейзажи и явления, и ответ сформулировался самостоятельно. — Мне здесь нравится, — просто и искренне ответил Альбедо. Он поднял свой взгляд и встретил во взгляде нимфы тень удивления. — И я хочу узнать больше о прошлом этой горы.       Она смотрела на него, сузив глаза и словно подвергая сомнению каждое сказанное слово. Альбедо был почти уверен, что она пыталась заглянуть в его душу, с этим леденящим взором. И, снова вступив в искушающую игру с судьбой, он протянул ей свою руку ещё раз, почувствовав себя стоящим на тонком краю между реальностью и мифом. — Горы не сдают свои тайны каждому прохожему. — Нимфа наконец ответила, хмыкнув. Её плечи слегка расслабились и выражение лица смягчилось. — Но к твоему счастью, я не гора и могу дать тебе шанс. Меня зовут Розария.       Альбедо увидел, как уголки её губ совсем чуть-чуть приподнялись, когда Розария приняла его руку в немом согласии. Её рука была холодной, но также неожиданно осязаемой. Альбедо застыл, хотя колючий мороз и ветер отступили ещё в тот момент, когда Розария ответила. Невидимая связь, тонкая ниточка доверия образовавшаяся в это мгновение, заставила его сердце трепетать.       Почему-то ему показалось, что Розария чувствовала то же самое.