Приколот к тебе

Все начинается из-за Хинаты Натсу. Ну, если бы Атсуму был бы честен сам с собой, он бы признал, что на самом деле все началось задолго до этого. Но признавать это он точно не собирается, так что какая разница. Кроме того, к счастью, он достаточно жалок, чтобы свалить вину за все свои проблемы на тринадцатилетнюю девочку. Они только что выиграли матч, и вся команда в восторге. Ребята уже сходили в душ и привели себя в порядок, так что выходят в главный зал по одному или по двое, чтобы поприветствовать фанатов и своих родных и близких. Атсуму смотрит в пол, пересчитывая потертости на гладком дереве, и ждет, когда его глаза немного привыкнут. Свет в холле не такой яркий по сравнению со слепящим светом площадки. Вся команда собралась у витрины, в которой выставлены старые и новые трофеи, заработанные на протяжении десятилетий. Они делают селфи с поклонниками и дают пять маленьким детишкам, когда к ним подбегает Натсу: — Братик! — вопит она, обнимая Хинату за пояс. — Поздравляю с победой! Хината ярко улыбается и поднимает ее на руки: — Спасибо, Натсу! Сидя у него на руках, она лучезарно улыбается и из этой удобной позиции машет всей команде. — Хэй, Натсу-чан, — трубит Бокуто и выхватывает ее из рук Хинаты. В его объятьях она выпрямляется и ее улыбка становится еще шире. — Привет, Бо-сан, поздравляю с победой, — она гладит его по голове и смеется, когда Бокуто гордо надувает грудь, явно радуясь ее похвале. — Атсу-сан, ты сегодня отлично играл, — говорит она, посылая фирменную улыбку семьи Хината в его сторону. — Спасибо, мелочь, — он тянется, чтобы дать ей пять. Обычно Атсуму не особо нравятся дети, но Натсу — неплохой ребенок. Особенно, когда она присылает им стремные фотки Шоё или приносит что-нибудь вкусное, если приходит в гости. — Натсу, чему ты научилась, наблюдая за игрой Атсуму-сана сегодня? — спрашивает Хината. Точно, вспоминает Атсуму. Натсу тоже играет на позиции связующего, и Шоё хочет, чтобы наблюдая за их играми, она каждый раз выносила что-нибудь полезное для себя. Натсу не успевает ответить, как из раздевалки выскальзывает Сакуса. Он одет в серые спортивные штаны и белую кофту в рубчик, которая обтягивает его ровно в нужных местах, и мышцы его груди выглядят просто великолепно. Большие пальцы просунуты в специальные отверстия на рукавах, и манжеты кофты скрывают половину его ладоней. Все еще слегка влажные волосы падают на лицо. Из-за всего этого Сакуса выглядит так уютно, что Атсуму задыхается. Все настолько плохо, что он даже не может высмеять черные кроксы, которые носит Сакуса. Спасибо Бокуто, который приучил половину команды к этому. Пусть Атсуму и согласен, что кроксы удобные, ни за что в жизни он не совершит такое непростительное преступление против стиля, сколько бы девочки в Инстаграме ни говорили, что сейчас это модно. — Сакуса-сан! — восклицает Натсу, все еще сидя на руках у Бокуто. Сакуса вздрагивает и поднимает глаза, но, увидев, кто это, расслабляется. Он подходит к ним поближе, чтобы не нужно было кричать, и приветствует ее в ответ. Его черная маска опущена на подбородок. — Привет, Натсу-чан, как дела? Она стучит Бокуто по плечу, и тот опускает ее на землю. — У меня есть кое-что для вас, Сакуса-сан. Все они реагируют с разной степенью удивления. — Для меня? Натсу кивает, сосредоточенно копаясь в своем мини-рюкзаке (Атсуму еще раз мысленно благодарит девочек из Инстаграма за то, что он знает, как эта штука называется), и наконец вытаскивает из него полупрозрачный мешочек на завязках: — Это вам, — говорит она, протягивая мешочек Сакусе. Надо отдать ему должное, он мешкает лишь долю секунды перед тем, как взять его: — Спасибо, Натсу-чан. — Откройте его, — говорит она. Сакуса открывает мешочек и достает из него что-то, что с места Атсуму выглядит как кусок картона. — Когда вы играете, вам всегда челка лезет в глаза, — объясняет она. – Мне тоже, так что я их всегда закалываю. Натсу показывает на свою прическу. Теперь все проясняется: в руках Сакусы лежит упаковка заколок. Они выглядят немного по-детски: пара вишенок, улыбающееся солнце, радуга, пушистое облако. Короче, всякая милая фигня, Атсуму даже мысленно не может представить Сакусу в чем-то таком. Начнем с того, что Атсуму в принципе не может поверить, что Сакуса вообще взял заколки из рук Натсу, не протерев их салфеткой. Но это можно списать на особую магию семьи Хината. — О, спасибо, — говорит Сакуса, и уголки его губ немного поднимаются. — Не за что, — сияет улыбкой Натсу и хлопает в ладони. — Надеюсь, они помогут! — Может, заколешь волосы сейчас, Оми-сан? — в шутку спрашивает Хината, честное слово, в шутку, но глаза Натсу так загораются, что дело обретает серьезный оборот. — Но я же себя не вижу, как мне их закалывать, — говорит Сакуса, слегка хмурясь, хотя только что улыбался. Натсу тянет ручки к упаковке: — Давайте я помогу! Сакуса возвращает заколки ей, и она смотрит на них так, словно весь будущий сезон MSBY зависит от того, какое решение она сейчас примет. Затем она выбирает улыбающееся солнышко и радугу, и жестом предлагает Сакусе опуститься до ее роста. Он некоторое время колеблется, внимательно рассматривая ее руки. — А, ой! — она открывает маленький кармашек своего рюкзака и достает оттуда небольшую бутылочку антисептика для рук. — Он с запахом арбуза, — сообщает она Сакусе, обрабатывая им свои руки и заколки. — Так лучше? Сакуса кивает и с искренней улыбкой наклоняется к ней, чтобы Натсу могла достать до его головы. Атсуму никогда в жизни не видел от Сакусы столько положительных эмоций за раз, и это начинает его беспокоить. Может быть, пока никто не смотрел, кто-то подменил их колючего доигровщика на этот нежный цветочек. При этой мысли Атсуму борется с желанием покачать головой. Натсу берется за челку Сакусы и аккуратно наматывает прядку на палец. Атсуму никогда не видел, чтобы Сакуса в трезвом виде допускал такую физическую близость с кем-то. Вообще, Атсуму скорее ударится головой о стенку, чем будет ревновать к тринадцатилетнему ребенку. Вот только сейчас он наблюдает за происходящим и что-то не колотится головой о стенку, а как раз ревнует к тринадцатилетнему ребенку. С пристальным вниманием Атсуму следит, как она закалывает челку одной заколкой, а затем другой так, что они образуют букву “Х”. Затем Натсу берет заколку со звездочкой, обрабатывает ее антисептиком и закалывает волосы Сакусы еще за ухом. — Вот так, — говорит она, делая шаг назад и оценивая проделанную работу. — Вы выглядите очень мило, Сакуса-сан! Дальше происходит то, чего Атсуму вообще не ожидал: Сакуса краснеет. Его щеки розовеют очень нежным оттенком, который замечательно смотрится на его загорелой коже. Он немного неловко смеется и трет заднюю часть шеи: — Спасибо, Натсу-чан, — удается ему. Она сияет в ответ: — Сакуса-сан, давайте сфотографируемся! Что-то есть в том, как Сакуса Киёми заливается краской и опускается к Натсу, скромно улыбаясь и показывая знак мира, и в том, как они оба наклоняют головы, чтобы было видно, что их заколки сочетается. Почему-то Атсуму начинает и правда хотеть удариться головой о стенку. ~ В свое общежитие чуть позднее в тот же вечер они возвращаются под причитания Хинаты и Бокуто. — Оми-Оми, почему ты не говорил, что ты такой милый? — ноет Бокуто. — Ага, поверить не могу, что ты это от нас скрывал, — Хината забавно дуется. Сакуса тяжело вздыхает: — Если вы не перестанете, я сдам вас вашим парням. — Да пожалуйста, — трубит Бокуто, роняя сумку прямо у входа. Сердитый взгляд Сакусы, и Бокуто тотчас же ее поднимает. — Акааши просто согласится со мной. Хината ставит кроссовки на полку для обуви: — Ага, Кагеяма тоже. Он в жизни не признается, но он просто обожает всякие милые штучки. Он покупает молоко только в коробках с мультяшными персонажами, хотя вечно жалуется, что оно не такое вкусное. — Шоё-чан, что мы говорили про упоминания Тобио? — Атсуму встревает в диалог от кухонной раковины, наполняя бутылку водой. — Извините, — говорит Хината, моментально поникнув. Он достает из кармана мелочь и роняет ее в Банку Симпов. Банка заняла свое почетное место в их квартире из-за того, что Бокуто и Хината никак не могли к чертовой матери заткнуться и перестать трепаться про своих дурацких идеальных парней-связующий. И пусть в их квартире царили какие-то странные боги, эти боги были справедливы, так что Сакуса должен был скидывать мелочь в Банку каждый раз, упоминая Ушиджиму Вакатоши, а Атсуму — каждый третий раз, жалуясь на Осаму. (Каждый третий раз, потому что если бы от расставался с деньгами каждый раз, то пополнял бы Банку чаще всех, да и вообще за неделю бы обанкротился). Атсуму пьет воду, не отрывая взгляда от Сакусы. Заколочки выглядят мило. Заколочки, а еще дурацкие серые спортивки Сакусы, и его кофта со специальными дырками в рукавах для больших пальцев выглядят еще милее. Заколочки, и дурацкие серые спортивки Сакусы, и его кофта со специальными дырками в рукавах для больших пальцев, и его открытый лоб, который так и умоляет Атсуму прижаться к нему в поцелуе, вообще милее всего на свете. Внезапно Атсуму вспоминает, что Сакуса, вероятно, оторвет ему губы и швырнет их в Бокуто просто из-за того, что Атсуму может забыть закрыть тюбик от зубной пасты. И уж тем более Сакуса не собирается его целовать. Атсуму вздыхает и вытаскивает деньги из кошелька, небрежно засовывая их в Банку Симпов. Остальные недоуменно смотрят на него. — Что? — словно защищаясь, спрашивает он. — Это еще зачем? — спрашивает Сакуса. Его приподнятая бровь как-то слишком явно выделяется на открытом новой прической лбу. Атсуму лучше умрет, чем признается в правде, так что он просто говорит: — Я про себя ругался на Осаму. Кажется, его ответ устраивает ребят, потому что они возвращаются к своим делам. Атсуму торопится скрыться в своей комнате, закрывает дверь за собой и плюхается на кровать (совсем не) как главный персонаж подросткового ром-кома. Вовсе и не так. ~ Сначала все ограничивается лишь тренировками. Ко всеобщему удивлению Сакуса и правда начинает ходить с заколками, к огромному удовольствию всей команды. Ну, почти всей, не считая Атсуму, который просто страдает. Первым к общему безумию присоединяется двоюродный брат Сакусы, Комори. Он знакомится с заколками, когда как-то раз заходит забрать Сакусу после их тренировки. После Фирменного Объятия Бокуто, Комори говорит, что они собираются поужинать. — Мы собирались сходить за фобо, хотите с нами? — предлагает Комори. Сердитый взгляд Сакусы дает им понять, что принимать предложение не стоит. Когда они вежливо отказываются, Комори прощается с ними с дружелюбной улыбкой. Это так непохоже на Сакусу, что Атсуму просто поверить не может, что у них есть какие-то общие гены. Он говорит об этом Хинате и тот смеется. Атсуму смотрит (вовсе и не тоскливо), как Комори берет Сакусу под локоть и ведет его к выходу из тренировочного комплекса. Это такое простое и бездумное движение. Атсуму кипит от одной только мысли, что Комори не придает никакого значения физическому контакту с Сакусой, ради которого Атсуму был бы готов ударить Осаму. Ну, не то чтобы он не был готов ударить Осаму и просто так, но иметь причину всегда как-то интереснее. На следующий день Сакуса приходит с новыми заколками. Первым это замечает Бокуто. Он вприпрыжку подходит к Сакусе, волейбольный мяч надежно зажат под локтем, и наклоняется так близко, что Сакуса едва заметно отшатывается. — О-о-о, а что за заколки на этот раз? — спрашивает Бокуто. — Лягушки, — говорит Сакуса и по привычке поднимает руку, чтобы заправить волосы за ухо, но замирает, осознав, что волосы уже заколоты. — Это так мило, Оми-Оми, — причитает Бокуто. — Знаешь, я в прошлый раз скинул ваше с Натсу селфи Акааши, и он тоже сказал, что вы просто милашки. Можно я и сейчас ему скину фотку? Сакуса заливается румянцем, но отрывисто кивает. Бокуто широко улыбается и делает несколько фотографий с разных ракурсов, не переставая нахваливать Сакусу. Телефон Атсуму жужжит в кармане его шорт. Оказыается, это Бокуто скинул фотографии в групповой чат Шакалов. Он приближает фотку, и разумеется, волосы Сакусы придерживают небольшие заколочки с улыбающимися лягушками, высовывающими язык. — Мне их вчера Комори купил, — поясняет Сакуса. Сакуса, который неловко принимает комплименты и заливается краской, стоит назвать его милашкой, это что-то новое. Атсуму хочется выжечь его образ на своих веках, чтобы видеть его каждый раз, закрывая глаза. Если бы ему удалось так сделать, он бы вообще не стал просыпаться. ~ Бокубро: [фотография] Мини-дэдди Шион: Сакусааааааааа Ты выглядишь так мило Я ради тебя пошел бы воевать Я ради тебя человека убил бы голыми руками Оми-оми: не преувеличивай. Бокубро: Не НАдА нас брать на слабо оми оми я могу задушить человека бедрами и я ГОТОВ это сделать ради тебя в твоих заколочках Оми-оми: вы там с ума посходили, я теперь у вас прекрасная дама или как ?????? Шооёёё: да да именно так ты теперь наша прекрасная дама а мы все будем твоими рыцарями в сияющих доспехах Оми-оми: я сожгу этот спортзал. это не шутка Мини-дэдди Шион: призрак моей любви к тебе будет ВЕЧНО преследовать твою душу Оми-оми: это омерзительно плз никогда больше не ставь в одно предложение твою любовь к чему угодно и меня Бокубро: ПОГОДИТЕ

Атсуму: ?????

Шооёёё: омг атсу-сан ты, все это время, молча читал? Адрия паровозик Томас: вот ЗАЧЕМ ты ставишь запятые если ты все-равно используешь знаки препинания неправильно Оми-оми: ..... никто не говорите ему Адрия паровозик Томас: ..... да чтоб тебя *****ВСЕ РАВНО

Атсуму: АХАХ

Бокубро: ребят СТОЙТЕ Атсуму: Боккун я уже сказал “????” Бокубро: я тут подумал,,,,, Мини-дэдди Шион: о нет ты как там в порядке тебе помочь как-то? Бокубро: я буквально пасану тебя в следующий раз шион Мини-дэдди Шион: мб ты хотел сказать *тебе Бокубро: не не не ты не понял я буквально пасану ТЕБЯ ты достаточно низкий для этого Мини-дэдди Шион: ЭЙ иди нах Оми-оми: Бокуто если ты сейчас пошутишь как угодно про Акааши, это БУДЕТ считаться и ты будешь должен в банку симпов Бокубро: ...... я и не собирался...... :T НУ ТАК О ЧЕМ Я вот что я подумал скорее это конечно вопрос Оми-оми ты не будешь против если мы купим тебе больше заколок Оми-оми: ..... Я..... я не против Бокубро: ого ураааааа блестки блестки блестки

Атсуму: ты щас серьезно просто напечатал “блестки блестки блестки” словами

Бокубро: ага бро у меня клавиатура с эмодзи накрылась Адрия паровозик Томас: бокуто…. это же одна и та же клавиатура Бокубро: это меня не остановит потому что я не умею читать! Слышно, как Мейан в отчаянии роняет голову в руки где-то в их спортзале. ~ Это превращается в фишку их команды. На следующий день Бокуто приносит на тренировку пачку заколок. — Держи, Оми-оми, — говорит он, протягивая Сакусе небольшую коробочку в зеленой оберточной бумаге. — Если что, мы обработали упаковку до того, как все завернули! — Мы? — переспрашивает Сакуса, забирая протянутую коробочку. — Ага! — Бокуто сияет улыбкой. — Акааши помогал мне выбрать! Сакуса осторожно снимает обертку и достает саму упаковку. — Смотри, это совы! Сакуса смотрит на заколки, и через мгновение на его губах начинает играть легкая улыбка. Это подчеркивает маленькую не-совсем-ямочку в правом уголке его рта. Атсуму ненавидит себя за то, что замечает это. Мысленно он напоминает себе: положить еще несколько купюр в Банку Симпов. Сакуса вытаскивает из волос заколки-вишенки и осторожно наматывает на тонкий палец прядь волос, закрепляя ее заколкой-совой. — Можно я скину фотку Акааши? Сакуса кивает и Бокуто его фотографирует. Кажется, с этого момента за Бокуто и закрепляется собой статус главного фотографа заколок Сакусы. — Спасибо, Бокуто. И передай Акааши-сану спасибо от меня. — Не за что, Оми-оми, обязательно передам. Когда Атсуму видит новые фотографии Сакусы, которые Бокуто скинул в общий чат, он обещает себе положить в Банку Симпов всю свою следующую зарплату. За следующие несколько недель свой вклад в коллекцию заколок Сакусы делает вся команда. Хината приносит Сакусе набор заколок с цитрусовыми. Сакуса вытаскивает влажную салфетку и берет упаковку из рук Хинаты. — Спасибо, Шоё. Выбери несколько. Хината просто сияет улыбкой и задумчиво изучает варианты. Когда Сакуса наклоняет голову к Хинате, все просто поражены. Оливер потрясенно вздыхает. Атсуму прикладывает все усилия воли, чтобы не сожрать на месте собственный кроссовок. Хината буквально прыгает на месте от радости и с гордостью цепляет несколько заколок на волосы Сакусы. Яркие дольки апельсинов и лимонов, которые в итоге выбрал Хината, контрастируют с угольно-черными волосами Сакусы. Бокуто привычно подбегает к ним и делает несколько фотографий в чат. Шион приносит упаковку заколок с персонажами Санрио, а когда Сакуса разрешает ему — нет, серьезно, он разрешает Шиону приколоть заколку с Почакко себе в волосы — Шион чуть ли не плачет. Разумеется, Сакуса пристально следит за тем, чтобы Шион трижды тщательно вымыл руки с мылом до того, как трогать его, но на такие мелочи никто не обращает внимания. Мейан приносит Сакусе упаковку с заколками-волейбольными мячами. На самом деле удивительно, что кто-то только сейчас до этого додумался. Адрия дарит ему упаковку разноцветных звездочек. Оливер приносит Сакусе упаковку заколок BT21. По его словам, мир Сакусы Киёми уже давно должен был пересечься с миром BTS. Пока Сакуса закалывает подарком волосы, Оливер не переставая болтает о том, что а) Сакусе бы понравилась их музыка и б) Сакуса бы стэнил Юнги, и в целом Оливер может это доказать, стоит Сакусе попросить, потому что паверпойнт-презентация уже готова. Последним остается Атсуму. Он вроде бы и понимает, что сейчас заявиться и швырнуть пачкой заколок в Сакусу было бы абсолютно нормально, вот только почему-то не может избавиться от ощущения, словно тогда все точно узнают его самый страшный секрет. Атсуму кажется, что из-за Сакусы его видно насквозь. День за днем Атсуму смотрит, как Сакуса улыбается кому-то еще, и ему все сложнее не завидовать тому, с какой естественной легкостью все остальные существуют рядом с Сакусой. ~ Влюбленность Атсуму в Сакусу подкралась как-то незаметно. Нет, правда, незаметно. Сначала ему казалось, что это “здоровый дух соревнования”. Ему хотелось первым забить эйс-подачу. Приготовить ужин вкуснее. Чаще выигрывать в Smash Bros. Как-то постепенно это переросло в нечто другое: Атсуму захотелось, чтобы именно ему Сакуса улыбался чаще всего, над его шутками смеялся бы громче. А иногда, очень редко, когда Сакуса все-таки выбирался выпить с ними и хватал кого-то за руку, блаженно забыв о своем отвращении, Атсуму хотел быть единственным, кто держит его ладонь. Когда он наконец осознал, что происходит, он в панике позвонил Осаму. Вместо братской поддержки козлина просто рассмеялся в трубку — громко и ехидно — а затем и вовсе повесил ее. Это и стало сигналом, который окончательно дал Атсуму понять, что все и правда потеряно. ~ Однажды вечером, когда они выбрались поужинать, Шион меняет название общего чата на “Фанаты заколок Сакусы Киёми”, а обложку чата — на селфи Натсу и Сакусы. — Это чтобы мы не забывали, кто наша истинная пророчица, — объясняет он, и Хината заливается смехом. Так как Атсуму по жизни (не) везет, он сидит прямо напротив Сакусы. А это значит, что ему прекрасно видно Сакусу в дурацкой синей рубашке с дурацкими синими пуговицами. И так как Атсуму по жизни никогда вообще не везло, две из пуговиц сверху расстегнуты, и в вырезе виднеется кожа, к которой Атсуму так хочется прижаться губами. Если честно, сейчас он мог бы позволить оплатить ужин из пяти блюд всей команде только на те деньги, что он задолжал Банке Симпов. — Да что с тобой не так? — спрашивает Сакуса, швыряя скомканную салфетку в Атсуму. — Эй! — Атсуму ловит ее и швыряет обратно. — Ты о чем? Все со мной нормально. — Ты весь день дуешься. — А вот и нет! — возражает он. В принципе, это главное доказательство того, что он и правда дулся весь день. — Ну правда, Атсу-сан, ты в последнее время какой-то задумчивый, — вклинивается Хината. — Понятия не имею, о чем вы. Со мной все в порядке? — звучит это все равно как вопрос. — Ага, вот только я точно слышал, как ты всего пару дней назад слушал Since You Been Gone, — говорит Бокуто, поднося было палочки ко рту. — Боккун, завали, — в панике выкрикивает Атсуму. Не теряя времени, он вытаскивает кубик льда из своего бокала и тянется через стол, чтобы подкинуть его за ворот рубашки Бокуто. Бокуто с воплем вскакивает, пытаясь достать лед: — Атсу, да чтоб тебя! За что?! Атсуму указывает на Бокуто своими палочками: — Не надо было меня палить! Бокуто кричит, Атсуму паникует, Шион и Хината громко ржут, и весь ресторан на них смотрит. — Послушай, — говорит Бокуто. — Я просто имею в виду, что в последний раз я слушал Келли Кларксон, когда был в старшей школе, и был влюблен в Акааши, и думал, что я ему не нравлюсь, и… Бокуто замирает на месте, не в силах закрыть рот от шока. — Нет, — умоляет его Атсуму. — Ты, — почти шепотом говорит Бокуто. — Нет! — Атсуму просит уже громче и эмоциональнее. — Ты-ы, — Бокуто поднимает свои палочки, указывая ими на Атсуму. — Боккун, не надо, я прошу тебя. — Ты в кого-то влюбился, — медленно произносит Бокуто. Стол погружается в полную тишину. А затем происходит то, чего Атсуму вообще не ожидал: он краснеет. Он физически чувствует, как же ему жарко, и когда он украдкой бросает взгляд на свое отражение в окне, то замечает, что порозовел от кончиков ушей до шеи. — О господи, это правда, — Хината чуть ли не верещит. Оливер разражается смехом: — Так-так, и в кого же? — интересуется он, подталкивая Атсуму локтем. Атсуму и слова не успевает сказать, как Сакуса со стуком опускает свой бокал на стол: — Так вот почему ты в последнее время столько денег кладешь в Банку. Кажется, Атсуму чувствует, как земля разверзается у него под ногами: — Оми-оми, — шепчет он, стараясь изобразить самое обиженное лицо из своего арсенала. — Как ты мог так меня предать, да еще и в моем собственном доме. — Ну, технически мы в– — Хината, это шутка, — перебивает его Мейан. Сакуса разворачивается к Атсуму, уделяя ему все свое внимание. При любых других обстоятельствах Атсуму был бы просто на седьмом небе, вот только сейчас он просто сползает вниз по сиденью так, что его подбородок находится почти на уровне стола. Сакуса обнажает зубы в ухмылке, и Атсуму хочется перебить всех бабочек у себя в животе. — Так что, Мия, — Сакуса практически выплевывает его имя. — И какому же кожаному мешку так не повезло стать объектом твоей привязанности. Атсуму задумывается, а что произошло бы, если бы он сейчас ответил “тебе”. Сакуса скривится от отвращения? Пырнет его палочками для еды? Выплеснет содержимое бокала ему в лицо? А может, просто в него плюнет? (Последнюю мысль он убирает в папку “подумать попозже”, потому что его одолевает ужас от того, что он как-то даже не чувствует отвращения). Выяснять это Атсуму как-то не особо хочется, так что он сползает еще ниже и бубнит: — Вы его не знаете. — Херня. Мия, у тебя друзей меньше, чем у кого бы то ни было из нас. Атсуму хватается за сердце: — Черт, Оми-оми, а вот сейчас и правда было больно. — Отлично, — говорит Сакуса. — Теперь признавайся, кто это. — Да хера с два, — говорит Атсуму и усилием воли садится нормально. — С чего бы мне вам рассказывать? — Может быть, мы сможем тебе помочь! — предлагает Шоё. Бокуто хлопает ладонями по столу: — А это отличная идея. Назовем операцию “Женить Атсуму”. — Какого хуя, Боккун, это же просто влюбленность, а не брачный, мать его, договор. — Но может же быть два в одном, — говорит Шион. — Нет, не может, — со злостью возражает Атсуму. Влюбиться в Сакусу само по себе ужасно. Думать в контексте свадьбы о своей тупой влюбленности, за которую он и так себя ненавидит каждую секунду каждого дня, настолько ужасно, что ему хочется разбить голову о ближайшее окно. — Ребята, отстаньте от него, — умоляет Мейан, — давайте просто спокойно поедим и пойдем. — Ну уж нет, — ехидно шипит Сакуса. — Мне и правда очень хотелось бы знать. — Да что ты прицепился ко мне? — стонет Атсуму. — Какая тебе разница, что у меня происходит на личном фронте. — Не происходит, — поправляет его Сакуса. — И еще потому что я очень хочу знать, кому же обязан удовольствием поужинать за твой счет. — Так, ну все. Во-первых, пошел ты нахуй, — Атсуму снова швыряет скомканную салфетку в Сакусу, хотя к сожалению, тот уворачивается. — А во-вторых, с чего это за мой счет? Вы в Банку денег не меньше меня кидаете. Сакуса скрещивает руки на груди: — Неправда. — Еще какая правда, — выкрикивает Атсуму, взмахивая руками. — Каждый раз, как мы смотрим игру Адлерс, ты потом еще два дня не можешь закткнуться про Ушикаву. — Он потрясающе играет, — говорит Сакуса, будто это как-то его спасает. — Вот пожалуйста! Деньги в Банку! — восклицает Атсуму. — И вообще, чего вы все пристали к моей теоретической влюбленности, хотя стоило бы обратить внимание на то, насколько ты влюблен в своего Вакатоши. — Ребята, на нас все смотрят, — пытается унять их Мейан. С возмущенным выражением лица Сакуса резко встает со своего места: — Я в него не влюблен. Атсуму тоже вскакивает, продолжая сверлить его взглядом: — Еще как влюблен, вот только докопавшись до меня, ты со своим отрицанием не разберешься. Сакуса не успевает ответить, как Мейан с грохотом бьет по столу, наконец-то умудрившись привлечь их внимание: — Я считаю до двух, чтобы вы сели и начали есть, либо мы все уходим. Атсуму самодовольно ухмыляется и садится на место, радуясь тому, что последнее слово осталось за ним. Сакуса несколько мгновений сверлит его яростным взглядом, пока, наконец, не отворачивается, чтобы попросить у официанта новую пару палочек. Они молча сверлят друг друга презрительными взглядами до самого возвращения домой. И на этот раз Атсуму действительно хлопает дверью своей комнаты прямо перед ними, словно персонаж подростковой драмы. Потому что влюбиться в Сакусу Киёми — это одно. А вот терпеть, как Сакуса Киёми издевается над ним из-за влюбленности в Сакусу Киёми — это уже совсем другое, и Атсуму не собирается опускаться до этого. ~ Все только набирает обороты, когда Сакуса забывает снять заколки перед матчем. Кстати, да, этот матч они выигрывают. И да, Атсуму забивает пятую эйс-подачу сезона. И более того, у них с Хинатой новая быстрая атака. Вот только все равно все новости будто сговорились и пишут лишь об одном: новая прическа Сакусы Киёми. И Шион лишь подливает масла в огонь. Он кидает им статью за статьей про Сакусу и его заколки-сердечки. К нему присоединяется Бокуто, и в итоге их групповой чат просто переполнен худшими новостями в жизни Атсуму. Это просто нечестно. Нечестно, что Сакуса выглядит словно айдол или герой аниме, но при этом у него характер бешеной чихуахуа. И нечестно, что даже несмотря на это, он все равно правда искренне нравится Атсуму. Даже когда он огрызается и оскорбляет Атсуму, и даже если он не извиняется за это потом, Атсуму с удовольствием вступает в перепалки, запоминая каждую их деталь. Атсуму разводит какие-то розовые сопли, и он знает, как безжалостно это высмеял бы Сакуса, если бы представлял, какие монологи он про себя ведет. Вскоре после того, как новости о заколках Сакусы распространяются по миру, фанаты заваливают их почту новыми и новыми аксессуарами для волос. Их так много, что однажды воскресным утром, когда они все собираются за завтраком, Сакуса задает вопрос: — Вы знаете какие-нибудь приюты или благотворительные организации, где могут пригодиться все эти заколки? Бокуто чуть ли не пускает слезу: — Одновременно горячо и трогательно, — вздыхает он, вытирая воображаемую слезку. Сакуса разочарованно стонет и поворачивается к Хинате и Атсуму: — Есть идеи? — Ну я не знаю, — начинает Хината, доставая телефон. — Но уверен, что их достаточно просто нагуглить. — Кажется, тебе в ближайшее время светит приток заколок, да, Оми-оми, — говорит Атсуму, помешивая смузи металлической трубочкой. — Похоже на то, — фыркает Сакуса. — Приятно получать их от друзей и все такое, но я без понятия, куда девать такое количество. — О, у меня появилась мысль, — восклицает Атсуму. — Нет, — отвечает Сакуса. — Да брось, Оми-оми, ты же даже не знаешь, какая. — Я уже знаю, что она так себе. — Ну ладно, я все равно скажу, — продолжает Атсуму, оттолкнув от себя стакан со смузи. — Может быть тебе запостить в своих соцсетях ссылки на благотворительные проекты, которые тебе нравятся, и попросишь фанатов донатить туда вместо того, чтобы посылать что-то тебе. Все за столом шокированно замирают. — А это и правда крутая идея, Атсу-сан, — бубнит Хината, не дожевав свой омлет. — Фу, Шоё, — стонет Бокуто. — Не разговаривай с набитым ртом. Атсуму хочется посмеяться над этой фразой от Бокуто, но он не может: пусть Бокуто и ходячая катастрофа, при этом он и правда очень чистоплотный, и это бесит. — Отлично, единственная хорошая идея Мии за год. Ну, давайте поищем благотворительные проекты, — говорит Сакуса. — Ну брось, Оми-оми, — обиженно тянет Атсуму. — У меня полно классных идей в году. — Хоть одну назови, — бросает ему вызов Сакуса. Атсуму растерянно замирает. Разумеется, с ходу не удается вспомнить ни одной. Бокуто и Хината смеются над ним, а Сакуса снова посылает ему свою ухмылку. В ответ он лишь фыркает, достает телефон и агрессивно — да, агрессивно, и что — вбивает в строку поиска “благотворительные фонды для детей рядом”. Остальные присоединяются к нему, посылая друг другу ссылки. Когда в итоге список удается сократить, они отправляют его на согласование Мейану и тренеру. В итоге они выбирают приют для молодежи, на сайте которого прямо указано, что они принимают трансгендерных подростков, и от этого у Бокуто и в самом деле наворачиваются слезы. Может быть, Атсуму тоже проронил слезу, но этого никто и никогда не докажет. Вечером того же дня, когда они уже почти расселись в гостиной, чтобы устроить еженедельный турнир по Smash Bros, ко всеобщему удивлению, Сакуса садится не на свое привычное место, а плюхается на диван рядом с Атсуму. Атсуму пытается держать себя в руках, но сердце все равно грозит вырваться из груди, когда Сакуса поджимает под себя ноги — а значит, он весь вечер будет сидеть тут. Он достает телефон и показывает его Атсуму: — Смотри. Атсуму смотрит на экран и счастливо улыбается. Это новый закрепленный пост на странице Сакусы, со ссылкой на благотворительный фонд и благодарностями за подарки. Пост разлетелся, набирая столько просмотров и лайков, что не набирали их другие посты, вместе взятые. — Оми-оми, это здорово. Сакуса мягко ему улыбается и заправляет прядь волос за ухо. Атсуму сжимает в руках джойстик, чтобы не потянуться к нему. ~ Перед тренировочным матчем с Адлерс в раздевалку Шакалов заходит Тобио. — О, привет, Тобио-кун, — радостно здоровается с ним Атсуму. — Пришел пялиться на задницу моего доигровщика? — Чт– я не– нет, придурок, — неубедительно бормочет Кагеяма, бросив на Атсуму сердитый взгляд. Выглядит, кстати, тоже неубедительно, так он покраснел. — Тогда чем могу помочь? — Да я так-то к Сакуса-сану, — говорит Кагеяма, глядя куда-то за плечо Атсуму. — Неужели? — спрашивает Атсуму, но он не успевает задать следующий вопрос, к ним уже вприпрыжку несется Хината. — Кагеяма! — он с воплем прыгает на своего парня. Кагеяма не любитель публичных проявлений чувств, так что в ответ Хината получает лишь быстрый чмок. — Где Сакуса-сан? — спрашивает он, обнимая Хинату за плечи. — Ща прикол покажу, — говорит Атсуму, обмениваясь хитрыми усмешками с Хинатой. Никто не успевает и глазом моргнуть, как Атсуму во все горло вопит: — Фу, Бокуто, не фоткай жопу на телефон Сакусы! — Что? — Сакуса с нечеловеческим воплем выбегает из душа, едва намотав полотенце на талию. Атсуму никогда не мог понять, зачем этот чудак принимает душ перед игрой. — Какого хуя? — обиженно кричит Бокуто, выбегая из одной из кабинок. На нем только шорты и наколенники. Сакуса поворачивается к Бокуто: — Где мой телефон? — Да не у меня! — вопит Бокуто, вскидывая руки в защитном жесте. — Врешь, — шипит Сакуса. — Да не вру я, нахуй мне твой телефон, я вообще– Только тогда они замечают, что Атсуму, Кагеяма и Хината, сложившись пополам, умирают от смеха. Кагеяма сполз на пол и стучит по стене, к которой прислонился, а Хината с Атсуму цепляются друг за друга. Атсуму утирает слезы. — Ты, — говорит Сакуса, приближаясь к Атсуму и хватая его за воротник. Атсуму изумленно распахивает глаза, но не может перестать смеяться. Сакуса яростно его встряхивает: — С чего в твою голову вообще пришла мысль, что это уместная шутка. Атсуму смеется все громче и громче. — Тебя кто воспитывал, блядь, тролли какие-то? — Эй! — умудряется как-то выдавить из себя Атсуму. — Мама Мия — прекрасная женщина! На этой фразе и Бокуто не может сдержать смех, и прислоняется к шкафчикам, чтобы не упасть. — Какой же ты мерзкий, — говорит Сакуса, на каждом слове снова и снова встряхивая Атсуму. — Да брось, Оми-оми, если ты так хочешь меня придушить, мог бы просто сказать, — выдает Атсуму и снова заливается смехом. Сакуса моментально разжимает руки и отскакивает так, словно обжегся. Он разворачивается к скамейке, на которой лежат все их вещи, и начинает швырять в Атсуму все, что попадется ему под руку: — Что ты за человек такой? Что, блядь, с тобой не так? Свернутая рулоном футболка прилетает Атсуму в лицо. — Ты так сексуально злишься, Оми-оми, — говорит Атсуму, дергая бровью. Никому, в принципе, не стоит знать, что он шутит лишь наполовину. Под раскаты смеха Сакуса сердито топает обратно в душ. Он выходит оттуда через несколько минут, и в целом они уже более-менее успокоились. При виде сердитого лица Сакусы, Хината снова начинает хихикать, но Кагеяма пихает его локтем в бок, и Хината замолкает. — Какие же вы все придурки, — говорит Сакуса, складывая полотенце в свой шкафчик. — Это правда, — с милой улыбкой кивает Хината и кивает в сторону Кагеямы. — Но вот у этого придурка кое-что для тебя есть. Сакуса вопросительно приподнимает бровь, и Атсуму продал бы душу Осаму, чтобы быстро поцеловать обе родинки над ней по очереди. — Да, — начинает Кагеяма и принимается копаться в своей сумке. Наконец, он выуживает оттуда небольшой пакетик и протягивает его Сакусе. — Это тебе. Сакуса принимает подарок, заглядывает внутрь, и его лицо на секунду принимает странное, но очаровательное выражение. Он достает из пакета упаковку заколок и мягко фыркает от смеха, увидев, что это за заколки. Милые маленькие коробочки молока с лицами, словно те, что нравятся Кагеяме. — Хината сказал мне, что тебе они могут понравиться, прости, если это не так, — Кагеяма так усердно рассматривает свою обувь, что вот-вот прожжет ее насквозь. Сакуса еще секунду смотрит на него молча: — Они очень милые, спасибо огромное. Кагеяма заметно оживляется, на его губах появляется застенчивая улыбка. — Какие из них твои любимые? — спрашивает Сакуса. — О-о! — восклицает Кагеяма и указывает на розовую и голубую заколки. Сакуса достает их из упаковки, протирает и закалывает ими волосы. Кагеяма улыбается шире, и Хината начинает дразнить его на тему пугающих улыбок. Бокуто уже привычно подбегает, чтобы сфотографировать новые заколки, а их спор с Сакусой уже забыт. Увидев новые фотографии, Атсуму решает, что пора что-то менять. Потому что при виде раскрасневшегося после душа Сакусы, его влажных волос и длинных ресниц, отбрасывающих тени на скулы, сердце Атсуму делает сальто в груди, забиваясь куда-то в горло. ~

Атсуму: мне нужен твой совет

Стремный Мия: че ты хочешь

Атсуму: хочу сказать Сакусе что он мне нравится

Стремный Мия: и как это я заранее понял что это какая-то тупая хуйня

Атсуму: бро да брОСЬ. я же слушал как ты ноешь и стонешь на тему суны

Стремный Мия: да я в жизни про него с тобой не говорил

Атсуму: пизди больше у меня есть скриншоты

Стремный Мия: ЗАБЫЛИ

Атсуму: блин да ты можешь меня просто выслушать нет

Стремный Мия: лан лан, че ты там задумал

Атсуму: ну короч ща все уже в команде кроме меня притащили ему заколки так что я подумал тоже подарить ему заколки и сказать что чувствую

Стремный Мия: норм план пушто если он признается тебе в своей ненависти или типа того у тя будет варик отступления

Атсуму: пасиба что так веришь в меня мне сразу полегчало ну лан ты можешь мне помочь на следующей игре

Стремный Мия: канеш

Атсуму: спасибо бро

Стремный Мия: спасибо что обратились в онигири мия мы всегда рады вам помочь

Атсуму: иди нахуй

Стремный Мия: в отличие от Н Е К О Т О Р Ы Х, у меня есть парень, к которому я и могу сходить Атсуму с воплем швыряет телефон в стенку. — Деньги в Банку, — кричит Сакуса из соседней комнаты. — Иди нахуй! — кричит в ответ Атсуму. ~ На их следующую ночь игр приходят Осаму и Рин. Они приносят с собой целый пакет онигири, на которых с удовольствием набрасываются все, кроме Сакусы. Атсуму уже почти поднес свой онигири ко рту, как он замечает Сакусу и внезапно вспоминает кое-что. Он подскакивает со своего места и направляется на кухню. Вернувшись, он протягивает Сакусе обернутую в целлофан тарелку. — Что это? — с подозрением спрашивает Сакуса, наблюдая за тарелкой так, словно она вот-вот на него набросится. — Я сделал для тебя онигири при помощи формочки, — с торжествующей ухмылкой объявляет Атсуму. — И я был в перчатках и использовал лопаточку, так что даже не прикасался к рису сам. Кажется, что Сакуса на несколько секунд и вовсе теряет дар речи. — Ты… приготовил мне еду. Атсуму кивает: — Ага, Саму лепит онигири руками, и пусть он делает это в перчатках, я подумал, что ты такое не будешь, так что приготовил тебе отдельно. — Но… как? Когда? — Сакуса все еще неверяще рассматривает тарелку у себя в руках. — Я даже не видел, как ты готовишь. Атсуму пожимает плечами: — Наверное, тебя не было. Сакуса смотрит на тарелку так, словно это какая-то драгоценность, а затем с тем же выражением лица поворачивается к Атсуму. И на какое-то мгновение Атсуму забывает о том, что с ними в комнате есть кто-то еще, о том, как колотится его сердце каждый раз, когда он смотрит на Сакусу, и о том, сколько всего может рухнуть, стоит ему признаться в своих чувствах. Если есть хоть малейший шанс, что Сакуса снова взглянет на него так же — Атсуму им воспользуется. Атсуму почти слышит, как все встает на свои места, но тут Осаму прерывает эту идиллию, кинув что-то в сторону Сакусы. — Это тебе. Отметь Онигири Мия, когда будешь их носить. Сакуса смеется, действительно смеется при виде упаковки заколок с онигири, которая валяется на диване рядом с ним. Атсуму выдыхает и считает про себя до десяти, но все равно бросается на Осаму. ~ Все рушится в день их долгожданного матча против Адлерс. Они выигрывают — разумеется, они выигрывают. И победное очко забивает именно Атсуму — разумеется, именно он. И все они ликуют и обнимаются. Атсуму уже решил, что не будет портить сегодняшний прекрасный день признанием и поговорит с Сакусой завтра. Так они оба будут все еще в приподнятом настроении после победы, никто никому не испортит праздник, и Атсуму сможет себя чем-то утешить, если все пойдет катастрофически не по плану. Не то чтобы он думает, что так и случится, просто всегда неплохо иметь запасной план. Просто на всякий случай. Вот только в один момент он замечает, как Ушиджима Вакатоши направляется к Сакусе. Он говорит что-то, и Атсуму слишком далеко, чтобы расслышать конкретные слова, но они все равно его бесят. И он прав, потому что через несколько мгновений Ушивака достает что-то из кармана и протягивает Сакусе. Сакуса изумленно ахает, но быстро берет себя в руки и кивает. А затем, к абсолютному ужасу Атсуму, Ушивака берет что-то из того, что он только что передал Сакусе, и тянется к его волосам. Атсуму наблюдает за всем словно в замедленной съемке: Ушивака наматывает прядь волос Сакусы на палец, прижимает к его волосам заколку, румянец Сакусы может сравняться по яркости с волосами Хинаты. Благоговение, с которым Сакуса смотрит на Ушиджиму, дает Атсуму понять, что шестнадцатилетняя версия Сакусы только что вознеслась в рай, а та школьная влюбленность, может быть, не такая уж и школьная. Атсуму берет мяч и торопливо уходит из зала. Чуть позже, когда он уже дома, он видит, что Бокуто успел отправить фотографии в чат. И Атсуму ненавидит, ненавидит, ненавидит тот факт, что при виде жемчужных заколок, которыми Ушивака забрал волосы Сакусы, у него на глазах выступают слезы. Да как вообще Ушивака посмел припереться в его спортзал, выглядя как мужчина мечты, и при этом еще вручить Сакусе такой продуманный и красивый подарок. Атсуму просто убивает, какие же это красивые заколки. У каждой на конце сияет жемчужина, подчеркивая темноту кудрей Сакусы. Заколки, которые выбрал Атсуму ни в какое сравнение с этими не идут. А выражение лица Сакусы. Это вообще хуже всего. Никогда, никогда в жизни, даже в самые лучше моменты, когда Атсуму делал все правильно, Сакуса не смотрел на него так же. Больше всего в этой жизни Атсуму ненавидит быть вторым. Так что той же ночью он заползает под одеяло, включив Келли Кларксон в наушниках и игнорируя всех, кто строчит ему сообщения в попытках вытащить его на праздник. ~ Когда Атсуму наконец-то выходит из своей комнаты, уже заполночь. Он выползает только потому что так проголодался, что его желудок вот-вот переварит сам себя. Но к счастью у него осталась еда с прошлого визита Осаму. Выходя из комнаты, он с удивлением обнаруживает Сакусу в гостиной, где горит приглушенный свет. Сакуса полулежит, закинув ноги на спинку дивана, голова свисает с подушек. — Что ты тут делаешь, Оми-оми? Разве ты не должен сейчас отмечать со всеми? — Могу задать тебе тот же вопрос, — моментально отвечает Сакуса. — Что-то не хотелось отмечать, — пожимая плечами, говорит Атсуму и начинает копаться в холодильнике. — Что готовишь? — спрашивает Сакуса, скатываясь с дивана и приземляясь на колени. Он садится на высокий кухонный стол и с любопытством наблюдает за Атсуму. — Разогреваю остатки, — отвечает Атсуму. При этом он достает из ящика пару перчаток и натягивает их. Сакуса опускает подбородок на сложенные руки и следит за действиями Атсуму. Атсуму ловко разбивает и взбивает до пены яйца, разогревает сковородку и добавляет туда рис с начинкой. Наконец, он заливает все яйцом и перемешивает все несколько раз, раскладывая по двум тарелкам. Одну из тарелок он пододвигает к Сакусе и смотрит, как пар поднимается к его губам. Атсуму протягивает ему ложку и смотрит, как Сакуса приступает к еде. Сам он даже не притрагивается к своей порции, пока не слышит довольный вздох Сакусы, которые берет второй кусочек. Несколько минут они едят в тишине, пока Сакуса не нарушает молчание: — Так на самом деле почему ты не пошел отмечать? Атсуму фыркает и упорно смотрит на свою еду, тыкая ложкой в кусочек зеленого лука. — А ты чего не пошел? — с раздражением спрашивает он в ответ, не отставая от лука. — А я пошел. Просто вернулся пораньше. Без тебя там было слишком тихо. Атсуму резко втягивает в себя воздух и поднимает глаза. Сакуса выжидающе смотрит на него, а затем поднимает руку, чтобы заправить прядь волос за ухо. Заколок Ушиваки на нем нет, и Атсуму наконец-то находит в себе смелость. — Погоди-ка тут, — говорит он. Он почти бегом уходит в свою комнату и быстро берет то, за чем пришел. Вернувшись, он отодвигает свою тарелку и садится на стул рядом с Сакусой. Сакуса вздергивает бровь — ту, над которой чернеют родинки — и Атсуму теряет остатки самоконтроля. Он медленно протягивает руку, достаточно медленно, чтобы Сакуса мог отстраниться, если захочет, и пальцем гладит бровь Сакусы. Сакуса неподвижно сидит, но когда Атсуму убирает руку, то в слабом свете лампы видно, что он слегка покраснел. — Ушивака, — начинает Атсуму, и Сакуса вздрагивает. — Что с ним? Атсуму вздыхает: — Заколки, которые он сегодня тебе подарил. — Тебе они не нравятся? — спрашивает Сакуса, наклоняя голову и бросая взгляд на Атсуму. С чего это Сакусу интересует его мнение? — Нет, нравятся. В этом-то и проблема. Сакуса недоуменно хмурится: — Что в этом плохого? — Ты выглядел просто очаровательно, Оми-оми, — услышав это мягкое признание, Сакуса словно проглатывает свой ответ. — Они очень красиво смотрелись в твоих волосах. — Мия, к чему это ты все это ведешь? — немного нервно спрашивает Сакуса, теребя край своей кофты в руках. Атсуму улыбается в ответ, хотя улыбка не затрагивает его глаза: — Не смейся надо мной, Оми-оми, но ты правда мне очень нравишься. Сакуса выглядит до боли растерянным: — Ты... я тебе... что? — Ты мне очень нравишься. И когда Ушивака сегодня подарил тебе такой красивый подарок, который так тебе понравился, я расстроился, потому что ревновал. — Ты приревновал меня? — недоверчиво переспрашивает Сакуса. Атсуму стонет и прячет лицо в ладонях: — Пожалуйста, Оми-оми, не смейся надо мной. Сакуса осторожно стучит пальцем ему по лбу, и Атсуму поднимает взгляд. — Ушиджима встречается с Тендо, — говорит Сакуса. У Атсуму уходит несколько секунд, чтобы понять, что это значит. — То есть он не… ты не… вы с ним не… — Атсуму не может договорить до конца, потому что и сам не понимает, что именно хочет спросить. Сакуса отрицательно качает головой, и кудряшка снова падает ему на лоб. Из кармана Атсуму вытаскивает упаковку заколок, которые только что купил для Сакусы. Крошечные мордочки лисичек на заколках ярко улыбаются Атсуму. — Это для тебя, — говорит Атсуму. — Можно я? — он неопределенно взмахивает рукой в сторону волос Сакусы. Сакуса кивает, и кудряшка на лбу подскакивает вместе с движением. — Мне, наверное, стоит сначала помыть руки? Сакуса отрицательно мотает головой, и кудряшка снова следует за его движением. Если честно, в этот момент Атсуму уже уверен, что Сакуса делает это специально. Он вытаскивает из упаковки желтую лисичку и осторожно наматывает прядь волос Сакусы на палец. Они куда мягче, чем он себе представлял, особенно по сравнению с текстурой его собственных осветленных волос. Наклонившись ближе, Атсуму прикалывает кудряшку заколкой. Когда он отстраняется, уже Сакуса двигается ближе к нему: — Как я выгляжу? Атсуму смотрит на него, но ему приходится на несколько секунд отвернуться. Желтая лиса сочетается с желтым пуловером Сакусы, и в теплом свете они сияют золотом. Кожа Сакусы практически светится, глаза блестят, и Атсуму чувствует, как у него пересыхает в горле. — Красиво, — хриплым шепотом отвечает он. Услышав комплимент, Сакуса довольно улыбается. — Можно я тебе тоже приколю? — Ты хочешь заколоть мне волосы? — неуверенно переспрашивает Атсуму. Ему кажется, что он услышал что-то не так. В ответ Сакуса молча берет упаковку из рук Атсуму, позволяя их рукам соприкоснуться, насколько это вообще возможно. Сердце Атсуму стучит так сильно, что ему начинает казаться, что оно вот-вот выпрыгнет из груди. Никогда раньше он еще не чувствовал, что прикосновение другого человека может ощущаться так остро. Когда Сакуса берет его лицо в ладони, они приятно охлаждают его щеки. У Атсуму уходит слишком много времени, что, вообще говоря, волосы закалывают совсем не так. Он не до конца осознает, что происходит, когда Сакуса наклоняется вперед и мягко прикасается губами к его губам. Сакуса начинает отстраняться, но Атсуму следует за ним, прижимаясь к нему решительнее. Руки Атсуму скользят вверх по телу Сакусы, одна опускается ему на плечо, а вторая путается в волосах на его затылке. Не отрываясь от его губ, Сакуса вздыхает и его рука спускается от щеки Атсуму к изгибу его шеи, скользнув по подбородку. По позвоночнику Атсуму пробегает дрожь, и он прижимается еще ближе к Сакусе. Поцеловав его еще раз, Сакуса отстраняется. Атсуму беспомощно ему улыбается, и Сакуса снова целует его улыбку, которая становится только шире. После этого он вытаскивает еще одну заколку с лисичкой и цепляет ее на челку Атсуму, оценивая свою работу: — Очень мило, — выносит вердикт он. Атсуму кажется, что он сейчас заплачет. Честное слово, ему кажется, что на его глаза наворачиваются слезы, но усилием воли он их стряхивает. — То есть я тебе тоже нравлюсь? Сакуса привычно остро ухмыляется в ответ: — Да, но не думай, что это что-то меняет. Ты все равно придурок. — Но теперь я твой придурок, — Атсуму произносит это так влюбленно, что он достает из кармана мелочь и бросает ее в Банку. — Это нам на первое свидание, — говорит Атсуму, и Сакуса фыркает от смеха. ~ После того, как они оба почистили зубы и умылись, Атсуму следует за Сакусой в его постель. Он с легкостью пропускает пряди волос Сакусы сквозь пальцы. Заколка с лисичкой лежит на прикроватной тумбочке. — Как же давно я хотел это сделать, — шепчет Атсуму. Их лица так близко, что они дышат одним воздухом. — Что сделать, потрогать мои волосы? — И это тоже, — говорит Атсуму и прижимается поцелуем к двум родинкам над бровью Сакусы.