____________________
Прошло всего несколько секунд с того момента, как Инид покинула комнату и Вещь выполз из своего ящика, тут же начиная общаться с хозяйкой на языке жестов. — Не будь смешным, — ответила ему Уэнсдей, — даю три дня прежде чем кто-то из нас убьет другую. — Она маниакально улыбнулась. — Не могу дождаться, чтобы увидеть, кто же это будет.____________________
Понедельник Инид Синклер была завораживающей. Уэнсдей часто пыталась убедить себя, что это не так. Но она завораживала также, как завораживает ураган. Как вулкан. Очаровывает, как крушение поезда. Да, сказать, что Инид Синклер похожа на крушение поезда, было пожалуй самым точным и лаконичным описание, которое Аддамс могла придумать. Это напоминало танец между сладким и острым, за которым, честно сказать, было крайне увлекательно наблюдать. Конечно, это никак не влияло на частоту рассуждений медиума о преимуществах убийства Инид во сне. Только то, что девушка оказалось интересной не отменяло того факта, что она была абсолютно ужасной соседкой по комнате. Забудьте о беспорядке, ярких цветах и громкости. Худшее качество в Инид — ее общительность. Она тянулась к другим, даже в ущерб самой себе. Иногда это означало, что Уэнсдей приходилось мириться с еще большим количеством людей поблизости. Иногда это оборачивалось тем, что Аддамс должна была помочь блондинке выбраться из той социальной неразберихи, в которую она сама себя загнала. Уэнсдей никогда не была сильна в хитросплетениях межличностных отношений, но она легко могла прекратить их для себя или своего окружения, с помощью надежного метода — запугивания. Зачем она тратила свое время, помогая Инид в этом или чем бы то ни было еще, было загадкой даже для нее самой. Это просто… В ней было что-то. Что-то, что мешает Уэнсдей быть отстранённой. Хотя равнодушие — самая удобная и знакомая территория для брюнетки. Но с Инид у нее просто не было выбора. Она поняла это накануне, когда соседка извинилась с беззастенчивой искренностью. С Синклер было слишком тяжело иметь дело ежедневно. Это буквально причиняло Уэнсдей боль и впервые она не была этому рада. Именно поэтому сейчас она размышляла о том, как удачно, что их отношения уже ведут к насильственному убийству. Так было гораздо проще. Одна из них умрет, а другая освободиться и все от этого будут только в выигрыше. Ее мысли были прерваны хлопнувшей дверью и Уэнсдей перестала печатать. Этот звук не был похож на то, как Инид обычно закрывала дверь, когда возвращалась в комнату. Что-то было не так. — Что такое? — вопрос был пропитан раздражением, так как ее оторвали от важного занятия. — Ничего, — голос оборотня был бодрым и звонким, и совершенно неправильным. Уэнсдей обернулась прямо в тот момент, когда блондинка рухнула лицом на свою кровать. — Инид. — Оставь меня. Аддамс почувствовала, как встала, ее тело словно вышло из-под ее подчинения. Она подошла к свей кровати, достала нож из-под подушки, а затем направилась к половине Синклер, опускаясь у ее кровати на корточки. — Мне нужно имя. Инид едва повернула голову в ее сторону, так чтобы посмотреть на соседку одним глазом, но и этого было достаточно, чтобы понять, что она плакала. — Не все проблемы решаются с помощью насилия, — с горечью проговорила оборотень. — Это правда, — Уэнсдей согласилась. — Иногда необходим обман, но для него требуется определенная репутация, которой у меня нет в этом заведении. Так что придется прибегнуть к насилию. — А если я скажу тебе, что не хочу, чтобы ты кого-то убивала? Это ввело Уэнсдей в ступор. Она никогда не думала о том, что желания Инид имеют к этому какое-то отношение. Ведь она делала это не для того, чтобы доставить Синклер удовольствие. А только для себя. Если точнее, для того, чтобы заглушить тот взрыв, который случился внутри нее с тех пор, как дверь их комнаты хлопнула. Но голос блондинки был таким слабым, тихим и умоляющим, что Уэнсдей поймала себя на том, как опускает нож. — Тогда как я могу помочь? Только не думаю, что это что-то я смогу сделать лучше, чем если бы была с ножом. Инид чуть усмехнулась. — Мне просто нужно немного остыть, знаешь, пережить эту злость, я справлюсь. Все не так уж и плохо, правда. На эти слова Уэнсдей лишь разочарованно хмыкнула, но приняла такой ответ. — Хорошо, — она развернулась спиной к соседке, усаживаясь прямо на полу и прислонилась головой к кровати. — Что ты делаешь? — спросила Инид, с легкими нотками веселья и озадаченности в голосе. — Злюсь вместе с тобой, — объяснила Уэнсдей. — Я хороша в ярости. Она услышала, как блондинка начала копошиться на кровати и придвинулась ближе к ней. — Эй, — голос девушки раздался совсем рядом. Аддамс повернула голову и обнаружила, что теперь лицо Инид находилось прямо напротив ее. — Эй. — Спасибо, — глаза оборотня были красными от слез, но она улыбалась медиуму и Уэнсдей… Уэнсдей поняла, что у нее проблемы. Она хотела скрыться от этой улыбки как можно дальше. Прямо сейчас встать, выбежать из комнаты и больше никогда не прекращать бежать. Но она только что пообещала, что останется здесь и будет злиться вместе с ней. Аддамс отвела от Инид взгляд. — Без проблем, — ответила девушка, стараясь сохранить свой голос таким бесстрастным, как только возможно. Все будет в порядке. Это не может продолжаться вечно. Никогда. Рано или поздно одна из них сорвется. Рано или поздно все закончится и для кого-то из них наступит мир. Уэнсдей с ужасом осознала, что эта мысль больше не успокаивала ее.____________________
Инид вернулась на свое место посредине кровати и позволила себе долгий, расслабленный вздох. Честно сказать, она чувствовала себя довольно глупо. Это было разочаровывающее начало недели, с неожиданно плохой оценкой, сложными предметами и тупыми замечаниями в ее сторону от какого-то идиота, и все это вылилось в небольшую истерику, которая была ей так нужна. Это было обычной вещью, которую, как она знала, Уэнсдей никогда не поймет. Но ей и не нужно было этого понимать. Все чего брюнетка хотела — имя. Это было мило, немного пугающе, но чертовски мило. Возможно у них все еще была надежда. Возможно, только возможно, все это не должно было закончится насилием.____________________
Вторник Инид собиралась убить ее. Инид собиралась убить Уэнсдей Аддамас, даже если это будет последняя вещь, которую она сделает. Блондинка нашла девушку в пустом классе за чтением. Она подошла вплотную к ней, чтобы с силой опустить руки на столешницу. — Думаешь, это смешно, мать твою?! — крикнула она и тут же почувствовала что-то похожее на клыки во рту. О, пожалуйста, пусть это действительно будут они, чтобы она смогла с их помощь разорвать Уэнсдей глотку. Аддамс посмотрела на нее и ее темные глаза тут же слегка расширились. — Мой стиль тебе не особенно подходит, — бесстрастно констатировала медиум. — Да что ты, блять, говоришь! — прорычала Инид. На ней была одежда Уэнсдей, потому что вернувшись из душа, она обнаружила, что все ее вещи порезаны на лоскуты. А как известно Уэнсдей любила все острое. — Зачем ты это сделала?! У нас же все было хорошо! Брюнетка молча посмотрела на нее, а затем поднялась со стула. — У меня нет на это времени, — проговорив это, Уэнсдей развернулась, намереваясь уйти. Инид схватила ее за запястье и девушка замерла. — У тебя есть три секунды, чтобы отпустить меня, Синклер, — ее голос похолодел. — Ну уж нет, пока ты не объяснишься! — Мне нечего тебе сказать. Очевидно, что ты уже сделала свои собственные выводы, — все также безэмоционально ответила Аддамс. С Инид было достаточно. Она зарычала. Это был настоящий, первобытный рык, вырвавшийся откуда-то изнутри. Ее пальцы разжались на руке Уэнсдей, только чтобы схватить ее за воротник и притянуть к себе. — Какие-нибудь последние слова, Аддамс? — зло выплюнула она. — Ты сейчас невероятно привлекательна. Инид замерла. Какого хрена. Уэнсдей смотрела на нее во все глаза и была ли причиной этого агрессивность Инид или ее собственные слова блондинка не знала. — Кроме того, чтобы ты ни думала, что я сделала, это была не я, — добавила более низкая девушка. Инид почувствовала, как ее хватка ослабла. — Что? — растеряно спросила она. — Полагаю, что что-то случилось с твоей одеждой. Это была не я. О, точно. Одежда. Инид забыла об этом. — Не ты? — совсем рассеяно переспросила оборотень. Ее мысли застряли в прошлом, которое было всего пару секунд назад. Уэнсдей одернула свою одежду, наигранно стряхивая пыль с плеч, которой там просто не могло быть. — Зачем мне это делать? — Я, — начала Инид, — я имею в виду это… Это наша комната и вся одежда была изрезана, а ты- — Не имела никакого мотива делать что-либо с твоей одеждой, — перебила ее Аддамс с легкой горечью в голосе. — Просто ты была зла и решила, что я могу побыть твоей девочкой для битья. — Я не… Это правда была не ты? — в очередной раз переспросила Синклер, звуча больше сбитой с толку, чем рассерженной. — Вероятно тебе и вправду очень хотелось, чтобы это была я, м? — задумчиво спросила медиум, не без укола в голосе. — Я… Ей вовсе не хотелось. Пожалуй это было худшей частью теперь, когда ее гнев испарился. Злость была такой поглощающей, что буквально ослепила ее. В тот момент мир стал такой простой и прекрасной вещью. Это ощущалось таким правильным — отправиться на охоту, чтобы наказать виновного. Но теперь, когда она пришла в себя, то осознала, что чувства захлестнули ее так сильно, только потому что она решила, что Уэнсдей предала ее. А значит, придумала, что есть, что предавать. — Прости меня, — наконец выдавила Инид. — Просто у нас все было так хорошо, что видимо я начала ждать худшего. — Хм, — Уэнсдей кивнула ей. — Да, я тоже ожидала этого. И полагаю мы были правы. Инид вздохнула. — Это все из-за меня. Проблема во мне, не так ли? Ты ничего не сделала, даже наоборот, последнее время всегда была дружелюбна со мной, но вот она я, которая извиняется уже второй раз… — Ты ошибаешься. Боюсь это моя вина, — слова Аддамс не имели для оборотня никакого смысла. — Ладно, — голос голубоглазой был пропитан сомнением. — И почему же? — Я отклонилась от естественного хода наших отношений. — Уверена, что «естественный ход наших отношений» вел к полной катастрофе. — Именно, — подтвердила медиум. — У нас была роскошь уверенности в оконечности и я все эффектно испортила. Брюнетка часто говорила странное дерьмо, но это поистине было самым нелепым выводом. Хотя нет, самым странным было очевидно то, что она сказала пару минут назад… Ох блять. Инид почти забыла. — Подожди-ка, минуту назад ты сказала, что находишь меня невероятно- — Я только что вспомнила! — прервала ее Уэнсдей. — Я должна быть в другом месте. — Чт- Где?! — Точно не здесь, — ответила Аддамс, уже удаляясь из класса. Инид осталась наедине со своими сбивчивыми мыслями.____________________
Уэнсдей изо всех сил избегала Инид до конца дня, пока другая девушка не смирилась с этим и не прекратила попытки начать разговор. Но даже тогда Аддамс позаботилась о том, чтобы не появляться в их комнате, пока не убедилась, что Синклер крепко спит. Только после этого она позволила себе вернуться туда и также попытаться уснуть, но поняла, что не может этого сделать. Инид Синклер была странным существом. Она могла быть мягкой, но также и резкой. Могла быть спокойной, а могла быть дикой. И сегодня утром Уэнсдей осознала, что также она может быть самым пугающим существом, с которым ей доводилось сталкиваться. Она опустила руку на грудь, чувствуя, как сильно колотится сердце, будто бы намереваясь продырявить ей ребра. Она вспомнила глаза полные убийственной ярости. Клыки, готовые разорвать плоть. Голос и безудержный гнев, что он нес. И она почувствовала что-то. Что-то, что раньше она никогда не ощущала. Что-то такое же ужасное, как и прекрасное. Уэнсдей думала о своей чудовищной соседке по комнате и ее охватила тоска. Потому что все, о чем она действительно могла думать это то, что накануне Инид была гораздо более пугающей. Когда она была такой грустной и уязвимой, когда улыбалась ей. Она действительно все испортила.____________________
Среда Инид увидела это с другого конца двора. Уэнсдей шла, уткнувшись носом в книгу, не глядя на дорогу перед собой, но это нисколько не мешало ей также изящно, как и всегда, уворачиваться от препятствий, возникающих на ее пути. Какой-то парень приближался к ней со спины, его шаги были полны решимости, а в позе не было ничего кроме бравады. Она ускорила шаг и сумела перехватить его как раз в тот момент, когда он почти схватил брюнетку за воротник ее формы. — Могу ли я чем-то помочь? — нахмурено уточнила она, схватив его руку. Ледяную руку. Она бросила вызов вампиру. Правило номер один для всех не обратившихся оборотней гласит: никогда, ни при каких обстоятельствах, не противостоять чертовым вампирам. — Хм, — за ее спиной раздался скучающий голос Аддамс. — Это ты. Инид, это тот, кто ответственен за происшествие с твоей одеждой. — У вас нет доказательств! — он выдернул свою руку из хватки блондинки, демонстративно делая шаг в личное пространство Уэнсдей. — С чего бы мне этого хотеть? — невозмутимо уточнила девушка. — Разве я похожа на человека, которому нужна правда, чтобы рассказать ее администрации и ждать, пока она решит мои претензии? — Нет. Но ты точно похожа на сумасшедшую, раз решила заменить мой дезодорант на святую воду! — Ты этого не сделала, — ошарашено проговорила Инид, до этого молча наблюдавшая за перепалкой. — Скажи мне, что ты этого не сделала. — Он уничтожил всю твою одежду, потому что ему было скучно и он, очевидно, наслаждается, когда мы грыземся. Он должен быть благодарен, что это был всего лишь дезодорант, а не его пакет с кровью. Все произошло слишком быстро, чтобы Инид успела это осознать. Вампир бросился к Уэнсдей и прежде, чем успела обдумать свои действия, она со всей силы ударила его кулаком в горло. Будь проклято первое правило. Вампир задохнулся, закашлявшись, но через мгновение смог взять себя в руки. — Ты не хочешь делать этого, дворняга, — он зло глянул на блондинку. — Попробуй снова и узнаешь чего я на самом деле хочу, — прорычала она, в этот раз явственно ощущая клыки в собственном рту. Вампир зашипел, оскалившись, а затем заметил толпу, что начала собираться вокруг них. Он сделал шаг назад и Инид не смогла ничего с собой поделать, но облегченно выдохнула. — Это еще не конец! — драматично бросил парень так, как это мог сделать только вампир. — Можешь вернуться в любой другой день, — ответила Уэнсдей. Синклер позволила себе на мгновение отвести взгляд от нападавшего, чтобы посмотреть на соседку, потому что срьезно? Было похоже, что медиум совсем не была знакома с концепцией деэскалации. Вампир лишь фыркнул на эти слова и ушел. Инид тут же схватила Уэнсдей за руку и пошла в противоположном направлении. — О чем ты думала? — прошипела она, продолжая тащить соседку за собой. — Не понимаю о чем ты, — ответила Аддамас и блондинка поверила, что она действительно имела это в виду. — Он мог убить тебя! — Он мог попытаться, — исправила ее девушка. — Ты… Это… — Инид правда старалась, чтобы не произнести все оскорбления, которые когда либо слышала. — Это слишком. Это уже слишком! — Я думала ты будешь довольна, — в голосе брюнетки звучали неподдельные волнение и капля замешательства с разочарованием. — Что ты взяла на себя смелость отомстить за мою честь или другое подобное дерьмо? И тем самым сделала нас обеих мишенями? Это твой способ развлечься или что?! — Иногда да, — подтвердила медиум. — Но в основном я думала, что ты будешь рада возможности направить свою агрессию в нужное русло. — Какую черт возьми агрессию?! — злобно крикнула Инид. — Ох, эту агрессию. — Именно. — Уэнсдей, — она тяжело выдохнула, пытаясь подобрать слова, — я не хочу ввязываться в драку с каким-то случайным идиотом только для того, чтобы выпустить сдерживаемый гнев. — Но вчера ты была не против подраться со мной, когда решила, что я сделала то, чего на самом деле не было, — отметила девушка пониже. — Это… другое, — сбивчиво ответила блондинка, молясь о том, чтобы они закрыли эту тему. — Почему? Конечно она продолжила задавать вопросы, это же Аддамс. — Потому что ты не случайный идиот. Ты моя, — она запнулась, — соседка. Я не хочу злиться на тебя, поэтому когда это происходит, я становлюсь еще злее от самого факта, что злюсь на тебя. «Пожалуйста, — думала она, — пожалуйста, не проси пояснять.» — Поясни. — Уэнсдей, слегка нахмурилась, как делала всегда, когда не могла в чем-то разобраться. Это был явно не ее день. Инид остановилась, потому что честно сказать все это время они шли в никуда, она просто уводила их от потенциального насилия. — Я не могу. Все из-за этого мирного сосуществования. Просто все это… — Слишком? — Уэнсдей повторила то, что блондинка уже ранее говорила. — Да! — рявкнула оборотень. — Все, что связано с тобой слишком! Я не могу просто притворяться, что тебя нет, как и ты, мы не можем быть друзьями! Да даже знакомыми быть не может! Это просто не срабатывает! — Хм, — задумчиво протянула медиум. — Я согласна. Плечи блондинки поникли. Конечно, было слишком оптимистично надеется, что Аддамс с ней не согласится. — И что, мы просто продолжим доводить друг друга, пока одна из нас не сорвется? — раздраженно спросила Синклер, получая в ответ немного разочарованный вдох. — Это было бы элегантное решение, но как я сказала вчера, боюсь я отклонилась от него. Знаешь, в тот день, когда ты пыталась помириться с помощью кекса, я была уверена, что сегодня кто-то из нас будет убит. Но теперь я вынуждена признать, что этот сценарий более не кажется мне таким оптимистичным. Пока наши отношения остаются в этом статусе-кво, мы будем постоянно приближаться к точке разрушения, но никогда не сможем ее достигнуть. — Но я не могу так жить! — всплеснула руками голубоглазая. — Я не могу вечно находиться на грани катастрофы! — Думаешь мы будем вместе вечно? — Если так продолжиться и дальше, я не удивлюсь, если мы умрем в один день и продолжим преследовать друг друга уже в ипостаси призраков. — Это самая романтичная вещь, которую мне когда-либо говорили. Инид могла разобраться в том, что говорила Уэнсдей. Она уже долгое время была ее соседкой, поэтому привыкла сталкиваться со всякими странностями и загадками. Но а с другой стороны, что за черт? — Прости, что? — ей удалось спросить это не теряя слова на ходу. — Что ж, хочешь ли ты, чтобы мы разошлись, каждая своим путем? — Ну уж нет! — Хочешь ли ты, чтобы кто-то из нас убил другого? — Абсолютно нет! Что? — Ну, тогда это очевидно, не так ли? — сказала брюнетка, и что бы она ни имела в виду, она явно, честно и искренне верила, что это очевидно. А Инид просто что-то упускает, но, конечно, этого не могло быть, потому что Уэнсдей никогда бы не подумала, не говоря уже о том, чтобы озвучить: — Нам следует пойти на свидание. Подождите, что? — На несколько, вообще-то. Подождите. Она нравилась Уэнсдей? Блять. Вау. Отлично. Подождите. Ей тоже нравилась Уэнсдей? — Ох бля, — Инид не смогла сдержаться. — Прошу прощения? — Аддамс уставилась на нее своим немигающим взглядом. Между ними повисла пауза. — О, ты не поняла. Мне жаль. Я думала мы на одной волне. — Ты знала? — оборотень задала этот вопрос скорее просто для того, чтобы что-то сказать, так как ее мозг все еще застрял на факте того, что ей нравилась Уэнсдей Аддамс. И очевидно уже какое-то время? И это так многое объясняет! Но в тоже время, какого хрена? И как это могло закончится хорошо? И она тоже понравилась Уэнсдей? Что просто восхитительно. И ужасающе. И фантастически. И чудовищно. И- — Знаешь, — медиум снова подола голос и Инид тут же уловила в нем намек на дрожь, которая мгновенно заставила блондинку сосредоточится на девушке перед собой, потому что это означало, что с Уэнсдей что-то не так, и она должна была немедленно позаботиться об этом. — Когда кто-то приглашает кого-то на свидание, обычно должен последовать ответ «да» или «нет». — ДА? — выпалила Синклер и ее голос был таким громким и сбитым с толку, но очень радостным. — Это вопрос? — Аддамс приподняла бровь. — Нет? — Инид правда пыталась. — Хм. Хорошо, тогда решено. — Мы встречаемся? — очевидно она лишилась способности формулировать утвердительные предложения, основанные на очевидных фактах. — Мы встречаемся, — подтвердила брюнетка. А затем сердце Инид замерло, а желудок скрутило, потому что медиум взяла ее за руку, продолжая тащить за собой, чтобы они наконец-то могли поравняться и идти вместе, одаривая ее при этом застенчивой, совсем не уэнсдовской улыбкой. — Мы отвратительные, — пробормотала Аддамс, опуская голову на плечо оборотня. — Так и есть. Но разве это не здорово? Уэнсдей в ответ лишь что-то уклончиво промычала, но этот звук совершенно явно был пропитан согласием, на чем блондинка решила не сосредотачивать внимание. Они продолжили идти в мирной тишине, впервые за очень долгое время Синклер чувствовала покой, так как наконец-то все обрело смысл. Инид вспомнила прошлое воскресенье, когда она была уверена, что дружба между ними никогда не сложится. Как же она была рада, что оказалась права.