Теру Минамото не нужен соулмейт: и без него он полноценен, а появление «родственной души» повлечёт за собой лишь сплошные проблемы и ещё больше ответственности, нежели раньше.
Сама жизнь его медленно, но с садистским наслаждением топит в пучине ответственности — на его плечах защита города от нечисти, поддержание деятельности студенческого совета, получение высших баллов на экзаменах и забота о младшем брате и сестре.
Мысль, что он должен быть хорошим экзорцистом, учеником и старшим братом медленно тянет его на дно, как привязанный к шее камень. Он и так утопает в бесконечных обязанностях, зачем ему очередной балласт в лице соулмейта?
Ему не хватит сил, чтобы помогать и тащить на своей спине ещё и его. С него достаточно.
Теру не хочется признавать, что в сложившейся ситуации виноват лишь сам. Взвалил на себя непозволительно много — вот и идёт, как грузовая лошадь, шатаясь и спотыкаясь на каждом шагу, лишь бы преуспеть во всём и сразу.
Но, даже так... ему не нужен соулмейт.
— Вот, смотри! — щебечет одноклассница на переменке, показывая подруге запястье и счастливо улыбаясь. — Вчера появилась. Я почему-то думаю, что это Нацухико-кун. Он так на меня смотрел, когда я на него упала...
— Думаешь? А мне он кажется типичным бабником... — рассеянно отвечает её подруга. Теру слушает этот диалог вполуха, толком не вникая: у него самого надпись на запястье так и не появилась, да и даже если появится — какой от неё прок?
— И вовсе нет, — возмущённо отвечает первая девушка. — Он милый, добрый и заботливый... а у тебя кто-нибудь появился? Встретила своего соулмейта?
— Я... Ну... — вторая тихо посмеивается, и по голосу Теру понимает, что та смутилась. — Да. И мне кажется, что я знаю, кто это может быть.
— И кто же?
— Ну...
Минамото едва ли не физически чувствует томный девичий взгляд на себе и устало вздыхает, опуская глаза на словарь английских идиом. У него нет времени на то, чтобы слушать об очередной влюбленности и о беспочвенных предположениях, что он — чей-то соулмейт, и надпись на чужом запястье принадлежит именно ему.
Это не так.
Как минимум, на его руке — пустота. И было бы славно, продолжайся так всегда. Выбирая между помощью своему младшему брату с математикой и бессмысленным времяпрепровождением с соулмейтом, Теру, естественно, предпочтёт первое.
Потому что на прошлой работе Коу набрал тридцать четыре балла, и если так будет продолжаться, его банально отчислят.
— Я в коридоре слышала, что у Хасэгавы-чан соулмейт ещё не появился, — Теру честно пытается не слушать, но вместо «come to one's sense» в его голову настырно лезут посторонние мысли. — Бедняжка.
— Разве? Когда я спросила её об этом, она сказала, что предпочтёт любоваться своим отражением, чем чьей-либо перекошенной мордой, так что радоваться надо, наверное?
— Соболезную её соулмейту.
— А я соболезную Нацухико-куну, он же постоянно рядом с ней ошивается...
«Соболезную тем, кто сейчас болтает вместо того, чтобы готовиться к тесту по английскому, от которого зависят наши итоговые отметки», — миролюбиво развивает мысль Теру, переворачивая страницу.
***
Тест оказывается на удивление лёгким: и половины изученных идиом там нет, так что, видя на доске объявлений свои заслуженные сто баллов, Теру не удивляется, лишь вежливо кивает на полученные поздравления и хвалит других учеников в ответ.
В конце концов, именно так должен вести себя президент студсовета, верно?
Отзывчивый, добрый, совершенный.
— Минамото-кун, вы большой молодец! — говорит одна из девушек, обсуждавших соулмейтов на перемене. — О, и Хасэгава-чан на втором месте...
— Где, ещё раз? — вклинивается незнакомая девушка в диалог и, встав рядом, рассматривает таблицу результатов. Взгляд зелёных глаз скользит по строчкам вверх, а затем неожиданно холодеет и наполняется необъяснимым презрением. — Два, мать его, балла... сука...
И правда: Хасэгава Химо лишь на втором месте, набрав девяносто восемь баллов. Но это всё равно достойно уважения, разве здесь есть из-за чего расстраиваться?
— Похоже, вы хорошо разбираетесь в английском, Хасэгава-сан, — вежливо подмечает Теру, чтобы её поддержать. — Это очень здорово.
Химо резко поворачивает голову, устремив донельзя недовольный взгляд на Минамото, и вздрагивает. Именно в этот момент у него получается рассмотреть её получше.
Нездоровая худоба, чёрные волосы, отливающие фиолетовым, голодные зелёные глаза и гигантские мешки под ними. По ощущениям, в них можно складывать останки нечисти, и даже так никто не заметит подвоха.
«Она вообще спит?» — это первая мысль, возникшая в голове Теру при виде Хасэгавы Химо.
— Спасибо большое, мне очень приятно слышать это, Минамото-сан, — она расплывается в ответной улыбке и склоняет голову в кивке. Каждое движение сквозит фальшью и наигранностью, но Теру ли её судить? — Поздравляю с первым местом.
Вдох-выдох.
— Поздравляю со вторым.
***
Теру Минамото не нужен соулмейт. Да и он сам, наверное, тому не нужен, учитывая надпись на его запястье:
«Вот паскуда смазливая».
