***
Он поднялся, пошёл на работу с ужасным настроением, осадком после вчерашней ссоры и желанием встретиться с ним. Стоя на кассе, он увидел до боли знакомую фигуру, на лице появилась улыбка — О, Лёшка, здорова. Как татуха? Все нормально? — блондин улыбнулся, а Бочкарёв почувствовал, что сердце буквально уходит в пятки, стало сложно дышать — Привет, всё хорошо. Тебе как обычно? — мужчина кивнул, а парень достал из холодильника мятный энергетик. Людей совсем нет, шесть утра, кафе пустует — Как сам вообще? На работу? — Женя опёрся на столик, открылся вид на обрисованные татуировками руки, которые он, вероятно, набивал себе сам, ведь стиль очень похож — Да всё прекрасно, только вот не выспался. Ты до восьми сегодня? — Бочкарёв задумался на секунду, а затем уверенно кивнул, чувсвуя, что уже растаял от вида карих глаз — О, может... там, на студии у меня зависнем? Если хочешь конечно. У меня последний клиент будет до девяти, пока ты там приедешь, как раз. Ну что, как тебе идея? — брюнет же не мог поверить своим ушам, он удивленно смотрел на мужчину, замялся — Да, я смогу. Тебе купить что-нибудь надо будет? — мужчина отрицательно покачал головой, посмотрел на время, быстро убрал баночку в сумку — Бля, мне ещё доехать надо. Через час придет чувак, там работа сложная. Я погнал, а тебе хорошего дня — Пока, — эйфория окутала тело, стало так тепло на душе, что даже забылся вчерашний инцидент.***
Лёша подходит к студии, начало десятого, сегодня задержался. Но зато в рюкзаке лежит четыре бутылки пива, а на лице сверкает улыбка. Он закурил, вдалеке увидел блондина, который смотрел в телефон, что-то печатая. Мужчина поднял голову, огляделся, а затем улыбнулся и направился в сторону друга — Приве-е-ет, как ты? — они обменялись рукопожатиями, а Бочкарёв сразу же выкинул окурок — Всё хорошо. День удачный, да я нам ещё и пива купил, короче, всё путём. У тебя там что? Как эта сложная работа, о которой ты говорил, — Женя шёл, улыбаясь и потягивая очередной энергетик. Но несмотря на довольный вид, он выглядел очень уставшим. Капилляры в глазах полопались, виднелись мешки. Он зашёл в просторную студию первым, сразу же включая разноцветные лампочки, которые переливались разными цветами — Чуваку понравилось. А я, если честно, затрахался её бить, тем более на рёбрах. Он крутился, будто впервые, — Мильковский закрыл дверь на ключ и упал на диван. Шторы закрыты, достаточно темно, только лишь светодиодная лента, мигающая всеми цветами радуги, давала хоть какое-то освещение, тем самым придавая особенную атмосферу. Брюнет сел рядом, доставая балтику девятку из портфеля. Он откинул голову, вспомнилось вчерашнее — Прикинь короче, предки вчера все мозги промыли, я охуел если честно, — теперь мужчина удивлённо смотрел на друга, который резким движением открыл банку и отпил немного — Сказали, что я будто с тюряги вышел, что я нарик. Я так загнался, ты бы знал, полночи по району шлялся, чтобы только домой не идти, — блондин молчал, даже не зная, что ответить. Просто сверлил взглядом. Лёша подскочил, а старший понял, что тот что-то удумал, что это хорошим не закончится — Давай на груди мне что-нибудь сделаем? Если не сегодня, то завтра там, или как получится, — идея оказалась совершенно спонтанной и необдуманной, но Женя знал, что этого паренька не отговорить. Поэтому он сразу же встал и принес ему альбом с эскизами — Выбирай, что нравится. Сегодня набьем. За бесплатно, — мужчина отложил свою банку, решив, что пить сейчас, даже немного, будет худшим вариантом.***
Несколько часов Лёша лежал. Они разговаривали без умолку, каждые двадцать минут выходя перекурить. Стало невероятно душно, голова начала кружится, брюнету стало не по себе, ведь раньше, когда он забивал руки, такого не было. Казалось, что вот-вот и он отключится. Татуировка, по словам друга, почти закончена, эти несчастные пять часов казались вечностью. Часы на стене показывают начало четвертого, только сейчас Лёша понял, что сильно хочет спать, но сказать об этом не может, ведь этим, скорее всего, доставит неудобства Мильковскому, который и без того устал. Мужчина опрокинулся на спинку стула, выключая машинку, теперь в студии воцарилась гробовая тишина, слышно лишь учащённое дыхание Лёши, который старался не отключиться, ведь в глазах темнело — Лёша, как давно тебе плохо? — Мильковский сел рядом, взял его руку, нащупал пульс. Учащённый — Ты чего не сказал ничего? Давай, вставай, плёнку наклеим и на улице постоим, — всё полностью готово. Мильковский стянул перчатки, взял со стола пачку сигарет и потянул младшего за собой. Они сели на холодный бетон, смотря на дворы. Бочкарёв зевнул, невольно положив голову на плечо, и чувствуя, как сразу же стало лучше. Блондин улыбнулся, замечая, что начало светать — Хочешь я покажу тебе одно место? Ты первый, кому я вообще про него готов рассказать, — Бочкарёв кивнул, а Женя взял его за руку, потянул к шестому подъезду. Металлическая дверь была закрыта, но мужчина быстро ввёл код, который оказался верным. Они зашли в лифт, даже не туша сигареты, Мильковский нажал цифру двенадцать. Зеленая кабина была полностью изрисована, тусклый свет, и цифры — номера этажей. Двери открылись, это был последний этаж, наверх лестницы не было — Я первый, а ты за мной. Видишь? — он указал пальцем на небольшую дыру над окном — Подтягиваться умеешь же? Я тебе помогу чуть что, — мужчина встал на подоконник, залез внутрь и вытянул руку — Лёх, давай оперативнее, тут соседи могут выйти и тогда всё, — Бочкарёв повторил те же действия, оказавшись в пустой и тёмной комнате. Блондин положил кусок картона на проход, включил фонарик на телефоне — впереди была лестница, Лёша подошёл, посветил наверх — люк, сейчас он был полностью уверен, что это то, о чём он думал изначально — так и оказалось, они вылезли на большую крышу с антеннами, изрисованую граффити и множеством бутылок алкоголя — Лет пять назад тут человек скинулся. Её полностью заделали. Не видел тут никогда людей после того случая, — Лёша молчал, подошёл к краю, смотря вниз, на город. Он никогда не видел такого. Солнце стремительно поднималось, а парень почувствовал, как Женя сплёл их пальцы, сильно сжимая руку младшего — Я никогда такого красивого места не видел, — они стояли молча, не смотря друг на друга. Именно сейчас Лёше хотелось выдать всё, но он боялся, что мужчина развернётся и уйдет, как это случалось со всеми. Правая рука начала немного потряхивать, брюнет выдохнул, отклоняя голову назад — Я постоянно думаю о тебе, всегда. Когда ты приходишь в кафе, мне так хорошо становится, ты бы знал, — он чувствует, как Мильковский сжимает руку сильнее, а сам даже не знает, что говорить дальше, как продолжить этот диалог. На секунду приходит осознание, в голове спутываются все мысли. Страх начинает понемногу поглощать, заставляя учащённо дышать. Он хочет всего и сразу, начинает опускаться на бетон, не разрывая руки — Просто скажи, ты меня любишь? Я нравлюсь тебе и ты хочешь большего? — блондин садиться рядом. Повисло молчание, которое с каждой секундой перерастало в тревогу — Да, — тихий голос собеседника заставил мужчину выдохнуть, тот наконец-то повернулся, посмотрел. Лёша чувствовал на себе взгляд карих глаз, но всё ещё боялся напрямую посмотреть в них. Каждый вдох давался с огромным трудом — А ты? — он всё таки решился установить зрительный контакт — Я тебя люблю, ты для меня всё, понимаешь? Если ты уйдешь, я.. я не знаю, — Женя медленно приблизился, накрывая губы смущённого парня поцелуем. Тот ответил, полностью расслабляясь. Брюнет закрыл глаза, чувствуя руки на животе, он понял, что это их не последнее утро вместе. Женя отстранился, смотря в стеклянные глаза возлюбленного, улыбнулся. Этот день запомнится им надолго.