***
Камера в Сумерской тюрьме была идеальной — три на три метра. Отличное место, чтобы отдохнуть, если бы не решетчатые стены, через которые все было видно. Когда Сайно только поместили туда, он никак не мог успокоиться — заключенные из соседних камер пялились на него, перешептывались. К счастью, спустя пару часов они потеряли к нему всякий интерес. Кто-то отправился досыпать, кто-то негромко пел песни, кто-то обсуждал последние сплетни. Сайно глубоко вдохнул, поджал под себя ноги и опустился на холодный пол камеры. Ему многое нужно было обдумать. Само по себе заключение никак его не волновало. Да, следующие пару недель по городу поползут невероятные истории о том, как он разгромил половину, а то и всю «Пуспу». Распугал всех посетителей и покалечил двадцать наемников-дебоширов. Однако на его положении внутри корпуса Матр это никак не отразится. Они занимались внутренней и внешней разведкой, а не пьяными драками в барах. Но то, что он сорвался из-за такой мелочи, наводило на размышления. Матра должен быть беспристрастен, спокоен и собран. Никаких личных суждений или мотивов. Он легко мог просто вырубить расшумевшегося наемника. Мог даже не принять этот глупый вызов. Десять лет службы должны были начисто лишить его юношеской горячности, научить принимать взвешенные и правильные решения. Было ли это связано с тем, что наемник упомянул царя Дершета? Сайно хмыкнул, а потом сложил пальцы в медитативную форму, как его учил наставник. В былые времена лишь это помогало ему успокаиваться и держать эмоции под контролем. Медленно вдыхая и выдыхая, он воздвигал вокруг себя невидимые стены, отсекая звуки внешнего мира и сосредотачиваясь на стуке собственного сердца. Спустя какое-то время скрипнула дверь. Пара армейских ботинок прошлась по полу. — Генерал Сайно, можете идти. Вчерашний сержант отпер дверь камеры. — Разве я не должен провести тут три дня? — Сайно не открыл глаз и не спешил подниматься с колен. — Полно, господин Сайно, — сержант неловко почесал в затылке. — Мы опросили всех присутствующих, изучили записи с Акаши. Ясно, что вас спровоцировали, кроме того, все это можно считать нападением на главу корпуса Матр. Так что тот наемник еще легко отделался. — Я не имел никого права так делать, — бесцветным тоном произнес Сайно. — Хватит уже ломать комедию, генерал, — знакомый несколько высокомерный тон. — Тебя вызывают Мудрецы, не стоит заставлять их ждать. — Аль-Хайтам, — Сайно приоткрыл глаза. — Что великий секретарь делает в подобном месте? — Решаю твои проблемы, — аль-Хайтам хмыкнул. — Поторопись, иначе оставлю тебя здесь. — Мне не нужна твоя помощь, чтобы выбраться отсюда, — Сайно все же поднялся на ноги. — Не сомневаюсь, — в тон ему ответил аль-Хайтам. — Спасибо за службу, сержант, — Сайно кивнул бойцу из Бригады Тридцати и вышел из камеры. После холодных стен тюрьмы на улице было по-настоящему жарко. Солнце приближалось к полуденной черте. Неужели он провел там больше десяти часов? — Где Тигнари? — Тигнари? — аль-Хайтам направился в сторону Академии. — Откуда мне знать? — Неужели великий секретарь что-то в этом мире не знает? — Сайно хмыкнул. — Он был со мной в «Пуспе». — Вот как? Вы что, снова сошлись? — аль-Хайтам приложил ладонь к терминалу Акаши. — Расскажу Кавеху, будет прыгать от счастья. — Не делай поспешных выводов, — Сайно смерил фигуру аль-Хайтама колючим взглядом. — Он просто оказался там же, где и я. Потом перевязывал того наемника. — Да, уже понял, — Хайтам постучал пальцами по терминалу. — Судя по всему он уже на пути к Гандхаре. Чувствуешь себя брошенным? — Понятия не имею, о чем ты. Перебрасываясь колкими фразами, они вошли в автоматические двери Академии. Толпящиеся в холле студенты и аспиранты почтительно замолчали, провожая двух знаменитостей Академии любопытными взглядами. — Все уже в курсе твоих перфомансов, — Хайтам усмехнулся углом рта. — Страх перед корпусом Матр стал еще осязаемее. — Помолчи, — огрызнулся Сайно. — Кто меня вызывал? Азар? — Нет, — Хайтам указал пальцем на информационный стенд перед большим фонтаном. — Тебя ждут в Храме Сурастаны. — Постой, — Сайно замер словно пес, почуявший опасность. — Меня вызывает сама Малая Властительница Кусанали? — Должно быть так, — пожал плечами Хайтам. — Я получил распоряжение из Акаши. Большего и сам не знаю. — Уже два раза сознался в своем незнании, — Сайно насмешливо взглянул на бывшего товарища. — Теряешь хватку. — Избавь меня от своих не смешных каламбуров, — Хайтам отвернулся. — Мне пора. Я буду громко смеяться, если сегодня тебя разжалуют. Не успел Сайно отреагировать, как аль-Хайтам уже исчез в дверях дома Даэны. Тяжело вздохнув, Сайно направился к самому секретному месту в Академии. Он бывал там всего один раз за десять лет службы — в день своей инаугурации. И что тогда, что сейчас, едва справлялся с волнением. Фигура Малой Властительницы Кусанали всегда была окутана ореолом таинственности. Никто кроме Мудрецов и генерала Матр не имел права видеть её, но она видела всех благодаря терминалам Акаши. Сайно понимал и признавал очевидную пользу от его применения. Но сама идея паноптикума ему не особо нравилась. — Генерал! — часовые-матры, охраняющие Храм, вытянулись по струнке. — Вольно, — бросил Сайно и приблизился к вратам. На входе стоял самый технологичный сканер, который когда-либо создавали в мире. Отпечатки пальцев? Анализ сетчатки? Все это в прошлом. В Храм Сурастаны допускались лишь семь человек в Сумеру. Данные о генетическом материале каждого были занесены в Акашу, поэтому лишь они могли пройти сквозь врата. Всех остальных барьер из чистой энергии просто отбросит прочь, а если нарушитель окажется настойчив, то и испепелить может. Однако корпус Матр продолжал нести почетный караул у покоев правительницы, поддерживая тысячелетнюю традицию. Сайно и сам не раз стоял у этих врат, будучи новобранцем. Барьер пропустил его без всяких проблем, и в следующий миг Сайно ощутил легкий аромат благовоний, которые обычно используют ученые в лесу Авидья. Храм Сурастаны представлял собой огромную оранжерею, наполненную всеми растениями, которые когда-либо произрастали в Сумеру — от душистой мяты до капризного падисара. Сайно прошел в глубь Храма, где располагалась капсула для медитаций. Насколько ему было известно, большую часть своего времени Кусанали проводила в медитативном сне, наблюдая за всеми жителями Сумеру. Капсула выглядела как огромный нераспустившийся бутон. Стоило ему приблизиться, как створки зашелестели, открывая перед ним трон, на котором восседала правительница Сумеру. — Малая Властительница Кусанали, генерал Махаматра Сайно, к вашим услугам, — Сайно опустился на одно колено, склонив голову. — Рада снова видеть тебя, Сайно, — мягко произнесла Куснали. — И прошу, зови меня просто Нахида. — Слушаюсь, госпожа Нахида, — четко отрапортовал Сайно и поднял взгляд. Она не изменилась с их последней встречи — все то же белое одеяние и большие зеленые глаза на совершенно детском, невинном лице. Да, воплощение Мудрости выглядела как пятилетний ребенок, однако Сайно никогда не судил о ней по внешности. — Ты, должно быть, задаешься вопросом, зачем я вызвала тебя сюда, причем в обход мудрецам, — Нахида слегка улыбнулась. — Полагаю, что это связано с моим вчерашним поведением, — спокойно произнес Сайно. — Я повел себя недостойно моего звания. В ответ на это Нахида лишь рассмеялась, отчего Сайно помрачнел. Он не любил, когда над ним смеялись. — Ты как всегда серьезен и строг, — Кусанали прижала ладонь к груди. — Мне кажется, что тебе следует отдохнуть. Ты служишь у нас уже десять лет, семь из которых в качестве генерала Махаматры. Это тяжелая ноша. — Все в порядке, уверяю вас, — Сайно вновь отпустил голову. — Если нужно, я уйду в изгнание, освобожу свой пост для кого-то более достойного. — Это вовсе не увольнение, — Нахида приблизилась к нему. — А просто дружеское пожелание. Ты должен отдохнуть. Хоть на время перестать быть генералом и побыть просто Сайно. Помнишь, что я сказала тебе в день твоей инаугурации? — Да, госпожа. Следовать пути Мудрости. И я всегда старался идти по нему. Взвешивал решения, не осуждал и руководствовался правилами и здравым смыслом. — И это похвально, однако, — Нахида грустно улыбнулась. — Мудрость это не только разум и тонкий расчет, это еще и чувства. Умение слушать свое сердце — это настоящая Мудрость. Что говорит тебе твоё сердце, Сайно? — Я… — Сайно нахмурился. — Я не знаю, госпожа. Он действительно не знал, поскольку никогда не был силен в понимании эмоций и чувств, кроме разве что негативных. Страх, отчаяние, ненависть, — все это он видел на лицах тех, по чью душу приходил. Во всем остальном он разбирался очень поверхностно. Наверное, поэтому у него с Тигнари ничего не вышло. — Когда ты только пришел к нам, твое сердце было наполненное ненавистью и болью, — Нахида протянула ладонь, невесомо касаясь щеки Сайно. Тот застыл, не в силах пошевелиться. — Сейчас я не вижу в тебе ненависти, но застарелая боль сидит в тебе до сих пор. Отчего тебе больно, Сайно? — Простите, госпожа, но я не могу сказать, — он чуть отстранился. — Потому что сам не понимаю. — Что ж, тогда вот тебе задание, генерал Сайно, — Нахида улыбнулась. — Разберись в себе и стань счастливым. Разве не этим напутствием я проводила тебя тогда семь лет назад? — Я помню, и я счастлив, — Сайно выпрямился. — Я отказался от мести, теперь вся моя жизнь посвящена Сумеру и Вам. — Счастливый человек не напивается в баре и не калечит несчастного картежника за брошенную вскользь фразу, — Кусанали уперла руки в бока. — Это моё последнее слово, Сайно. Ты отправляешься в отпуск. Я сама проинформирую Корпус и Мудрецов. От тебя требуется лишь одно. — И что же? — Сайно стиснул ладони в кулаки. — Привези мне из путешествия… — Нахида обвела взглядом свой сад. — Ветряную астру, к примеру. Уверена, что она будет отлично смотреться здесь. — Слушаюсь, — Сайно поклонился. — С вашего разрешения. — И передай привет Барбатосу, — окликнула его Нахида перед самым выходом. — Скажи, что я всегда жду его в Сумеру на чашечку чая, ну или что он там обычно пьет.***
Лес Авидья встретил Сайно зеленоватым полумраком и влажным запахом грибов. Осторожно ступая по мшистой тропе, он не переставал думать о словах Кусанали. Стать счастливым? Если бы он только знал, как. Могучие ветви деревьев слегка шелестели, надежно скрывая тихих, словно тени, дозорных. Сайно уже давно заметил конвой, однако здесь его хорошо знали. Вот впереди показались деревянные хижины жителей Гандхары. Деревенские с любопытством поглядывали на генерала Матр. Один из дозорных уже направился к нему, как вдруг… — Учитель Сайно? Дозорный аж подскочил на месте, когда мимо него вихрем пронеслась девушка с буйной шевелюрой зеленых кудрей. Она со всех ног бросилась к Сайно, явно собираясь обнять, но спустя мгновение одумалась и смущенно спрятала руки за спиной. — Коллеи, — Сайно кивнул ей, а потом неуверенно коснулся мягких волос. — Как ты? — Все хорошо! — Коллеи счастливо улыбнулась. — Приступы совсем легкие, думаю, что мне уже можно вернуться к работе в лесу, но учитель Тигнари… — Совершенно против этого, — раздался позади голос Тигнари. — Что я буду с тобой делать, если приступ настигнет тебя в чаще? — Я справлюсь, — негромко пробурчала Коллеи. — Сомневаюсь, — возразил Тигнари. — Лучше иди и сделай нашему гостю чай. Он, наверное, устал с дороги. Коллеи погрустнела и пошла готовить чай, остальные жители тоже разбрелись по своим делам, оставив старых друзей одних. — Ты слишком строг к ней, — заметил Сайно. — Я не только её наставник, но и доктор, — пожал плечами Тигнари. — Со здоровьем нельзя шутить. Но я рад, что ты в порядке. Слухи о том, что случилось в «Пуспе» и сюда докатились. С Академией не было проблем? — С Академией нет, а вот с Малой Владычицей Кусанали — да, — Сайно вздохнул. — Она отправила меня в отпуск. — Да уж, для тебя это действительно проблема, — Тигнари хмыкнул. — Уже решил, куда? — Пока нет, но думаю, что Коллеи поможет мне принять решение. Спустя пару минут они уже сидели в хижине Коллеи за низким круглым столиком, на котором стоял глиняный чайничек и деревянная вазочка с хрустящими тулумбами. — Вот, я их сама испекла, — с гордостью поделилась она, разливая по чашкам чай. «Оно и понятно», — подумал Сайно, заметив на пальцах у девушки пластыри от ожогов. — Учитель, эти слухи правдивы? Вас посадили в тюрьму? — Да, было дело, — Сайно усмехнулся краем рта. — И кто же осмелился? — Коллеи покачала головой. — Он сам сдался, — вставил свои пять копеек Тигнари. — Должно быть, захотел хоть раз побыть на месте арестанта. — Это интересный опыт, — Сайно чуть опустил голову. — Да и место тихое, помогает многое переосмыслить. Кстати, я собираюсь в путешествие по поручению Академии, а Тигнари как-то обмолвился, что тебе было бы полезно сменить обстановку. — Учитель… — глаза Коллеи засияли. — Вы правда так думаете? — Эм… — Тигнари попытался незаметно пнуть Сайно под столом. — Да, что-то такое припоминаю. — Но это же замечательно! Куда мы отправимся? Фонтейн? Ли Юэ? Инадзума, говорят закрыта, но я бы… — Монштадт, — Сайно взял свою чашку. — Мне поручили привезти некоторые растения оттуда. У тебя ведь там есть знакомые? — Конечно! Да я весь орден Рыцарей знаю! — Коллеи подскочила на ноги. — Эмбер столько лет уже зовет меня в гости! Учитель Тигнари, мне правда можно поехать? Несколько секунд Тигнари сердито глядел на невозмутимого Сайно, а потом вздохнул: — Конечно, Коллеи. Беги, собирай вещи. — Спасибо-спасибо! — Коллеи подпрыгнула на месте, а потом унеслась на второй этаж своей хижины. Сайно взял золотистый кругляшок тулумба, когда Тигнари прошептал: — Ты же это специально, да? Мстишь за то, что я уехал и не навестил тебя в камере? — Не понимаю о чем ты, — произнес Сайно. — Кусанали велела мне привезти из Монштадта ветряную астру для её сада. А ты знаешь, что для Матры желание правителя — закон. — Да, но зачем тащить с собой Коллеи? Если ей станет хуже… — Ей может стать хуже и здесь, — возразил Сайно. — Когда болезнь начнет прогрессировать, она уже не сможет покинуть не то, что Сумеру, Гандхару. Может быть, это последний шанс для Коллеи увидеть друзей. Тигнари вздохнул и отпил свой чай. Несколько минут они сидели в полном молчании, а потом он произнес: — Ну а ты? Уверен, что готов вернутся? Десять лет ведь прошло. — Не уверен, — Сайно прикрыл глаза. — Но я должен это сделать. Пусть я и не сдержал своё слово. — Снова ты цепляешься за это, — Тигнари протянул руку, но потом опустил. — Я уверен, что он будет рад видеть тебя даже без голов культистов Алого короля. Сайно пожал губы, но ничего не сказал. Послышался топот — Коллеи с чемоданом в одной руке и в соломенной шляпе, запыхаясь выпалила: — А мне нужно брать терминал Акаши?***
Путь до Монштадта лежал через море. Сначала путешественники сели на корабль в Порт-Ормос и через три дня оказались в гавани Ли Юэ. Переночевав там, Сайно и Коллеи взошли на борт корабля, следующего до Тернового порта. На третий день путешествия Коллеи обнаружила наставника на палубе. Он неотрывно смотрел на линию горизонта, невольно напомнив ей об изваяниях в сумерской пустыне. — Как же долго… — Коллеи облокотилась о борт. — Мы в пути почти неделю, почему корабли такие медленные? — Пешком было бы еще дольше, — заметил Сайно. — И я бы не стал говорить о кораблях плохо, пока мы на одном из них. — Да, простите, учитель, — Коллеи виновато опустила голову. — Просто мне не терпится увидеть Эмбер, капитана Кэю, магистра Джин, Лизу… — Ты знаешь Лизу? — Да! Вы тоже? — В прошлом мы много общались, — туманно обронил Сайно, однако Коллеи уже было не остановить. — Точно! Учитель Тигнари же как-то рассказывал, что вы вернулись в Сумеру из Монштадта! «Надо будет поговорить с ним о важности сохранения чужих тайн», — с досадой подумал Сайно. — Но я всегда думала, что вы родом из пустыни, — Коллеи покосилась на Сайно. — Ты правильно думала, — Сайно кивнул. — До десяти лет я путешествовал вместе с караваном Пустынников. Алые языки пламени жадно лизали стены палатки, превращая тени по ту сторону брезента в карикатурных монстров из сказок. Смуглый беловолосый мальчик испуганно прижал к себе копошащийся сверток. Где-то сбоку послышался полный боли вопль, визг лошади и топот множества ног. Мальчик негромко застонал и начал раскачиваться из стороны в сторону, чтобы хоть немного заглушить охвативший его ужас. Но тут в шатер буквально заползла покрытая кровью и копотью женщина. Белые волосы выбились из-под платка. — Сайно! — она кинулась к мальчику. — Хватай брата и беги. На восток, к стене. В Сумеру вам помогут. Вот, тут немного воды и припасов. — А как же ты? — Сайно крепко ухватил её за руку. — Ты тоже идешь с нами? — Нет, мои милые… — она грустно улыбнулась. — Я не могу. Как бы я хотела все объяснить, но времени совсем мало. Идем! Снаружи пахло дымом и солью. Палатки каравана пылали, озаряя ночное небо алым заревом. Мать подвела Сайно к последней оставшейся лошади каравана. Он легко запрыгнул в седло, а потом принял на руки завернутого в пеленки брата. — Скачите, мои милые, — красноватые глаза матери наполнились слезами. — Да направит вас ветер. С этими словами она прижала к губам ладонь и протянула Сайно. Тот потянулся к ней в ответ, но тут позади раздался оглушительный взрыв и небе расцвел огненный цветок. — Быстрее! — мать ударила по крупу лошади, и та понеслась во весь опор. — Мама! Мама! — едва удерживаясь в седле, Сайно обернулся. Палатка, что служила им домом, сколько он себя помнил, была объята огнем. А его мать стояла в окружении группы людей в черных одеяниях, но их лиц невозможно было рассмотреть — они были закрыты масками в виде шакальих голов. Предводитель группы шагнул вперед, в свете пожара сверкнул металл, и беловолосая фигура рухнула на песок словно марионетка с обрезанными нитями. Малыш в свертке завозился, а потом пронзительно заплакал. — Учитель? — осторожно позвала Коллеи. — Вы в порядке? — Да, — Сайно моргнул. — Просто задумался. Я и мой младший брат жили в пустыне, но потом наш караван был уничтожен и нам пришлось уйти в Сумеру, а оттуда уже в Монштадт. — Вот оно как, — Коллеи вздохнула. — Простите, я не знала. Значит, у вас есть младший брат? А как его… — Монштадт! Город свободы прямо по курсу! — послышалось с верхней мачты. — Что уже?! — Коллеи всполошилась. — Капитан! Можно мне тоже посмотреть? Коллеи принялась выпрашивать у капитана бинокль, но Сайно и так прекрасно видел его. Раскинувшийся среди гор и озер город, напоминающий иллюстрацию из старой детской книжки. Монштадт — город свободы и песен.