Семья

Конец весны. Теплый вечер, почти ночь. Каникулы в честь Дня Победы. Последний год в школе для Команды Вольтрона, в полном составе оставшаяся после девятого, которая снова собирается у повешенного, чтобы натворить каких-нибудь дел, за которые им потом влетит от родителей Петровой или от Тихонова. Ну так планировалось изначально. Рома смотрит на часы, было без пяти десять. Переглянувшись с Бяшей, который лишь пожал плечами, Пятифан вздохнул. — Чёт не похоже на Тошу-на, — так и не избавившись от своей гопникческой манеры речи за пять лет, заныл Бяша, прикуривая сигарету. — Да… Странно это, — Ромка дёрнул плечом, фыркнув. — Подождём ещё пять минут, не объявится — хер с ней. Пять минут прошло, а Петрова всё никак не появлялась. Не сговариваясь, парни, несмотря на брошенные раньше слова, двинулись в сторону леса, туда, где жила подруга. Бяша уже не дёргался, как было в шестом классе, зная теперь, что больного ублюдка, что убивал детей, поймали и посадили в тюрьму. Не успели они и пройти половины пути, как остановившись посреди леса, услышали всхлипы. Парни напряглись и, переглянувшись, пошли в сторону звуков. Чем ближе они подходили, тем быстрее утихал голос, и уже совсем затих, заставив Бяшу с Ромой настороженно застыть на месте. — Есть тут кто?! — зло прокричал Рома, которого это порядком начало раздражать. Собираясь уже бросить это дело, он дёрнулся, когда Бяша упавшим голосом указал на стекла в земле. Линзы. И не абы кого, а… — Тошины очки-на! — тут же парни сорвались, окрикивая подругу, подхватив перед этим очки Петровой. — Тоша! — раздавались по лесу крики то одного парня, то другого. — Петрова! — уже начинался закат и вся эта ситуация действовала на нервы. — Тоня-на! — и тут, словно кто-то разорвал пелену между ребятами, сзади послышался тихий голосок. — Ре… Ребята? Бяша и Рома резко обернулись, уже думая дать затрещину подруге за то, что так заставила их волноваться, но увиденное выбило воздух из лёгких. Петрова еле стояла на ногах, которые дрожали, как трава на ветру. Красивые белые колготки, которые Тоша всегда аккуратно носила, были испачканы травой и, — парни поперхнулись — кровью. Платье в горошек, которое так бережно хранила девушка, было изорвано, словно стая псов его покусало, а ближе к груди и плечам всё было покрыто ошметками земли и травы. Лямки были срезаны, точно ножом. На ключице, плечах и ниже были синяки, красные следы порезов. На шее — отпечатки рук, точно душили. На запястьях — точно такие же. Лицо Петровой было безобразно — губа разбита, из носа до подбородка шла струя крови, на скуле огромный синяк, глаза красные, зареванные. Она часто-часто моргала, словно пытаясь разглядеть друзей без очков. Или же от волос, что лезли ей на глаза. О, волосы её были в беспорядке. Всегда ухоженная косичка или хвост, сейчас превратилось в гнездо с травой. Не трудно было догадаться, что именно произошло и почему Петрова в таком состоянии. Перед глазами у парней появилась пелена. — Твою мать! — Ромка выругался, подходя к Тоше, которая невольно попятилась от него, словно видя в нём кого-то другого. — Тоша, кто это, блять, сделал? — Бяша, точно разъяренный зверь, зарычал. Девушка, травмированная и напуганная уже случившимся, вздрагивала от криков парней. На глазах у неё выступили слёзы. — Мальчики… — привычное для них обращение сейчас сделалось слишком натянутым, грустным и отчаянным. Петрова всхлипнула и ноги, дрожащие всё это время, всё же сдались, роняя свою обладательницу на холодную землю. Бяша с Ромой подбежали к ней, чувствуя приближающуюся истерику и обняли её с двух сторон. Хрупкие плечи затряслись, а с порванных губ раздались крики, проклятия, рыдания. Всё вырвалось сейчас. Петрова всё не прекращала плакать, через десять минут уже прекратив говорить связанные слова, икая и задыхаясь. — Боже, мальчики, — успокаиваясь, слабым голосом засипела девушка, цепляясь за друзей мертвой хваткой. — Мне так плохо… и больно. — Тише, Тошенька, тише, — Рома по-братски поцеловал белобрысый висок, тяжело выдыхая и обещая себе найти этого мудака, который причинил боль его подруге. — Мы найдём его, Тоня, — Бяша гладил её по волосам, вытирая с лица слёзы. — Мы найдём его и заставим на коленях молить тебя о прощении. Так просто он не отделается. Только когда бледные плечи перестали дрожать, все трое встали. Бяша снял с себя кофту, одевая её на девушку. Рома, понимая, что в таком состоянии ходить не только больно, но и физически невозможно, поднял Петрову на руки. Они пошли в сторону дома Петровой, когда прозвучал её слабый голос: — Не надо… домой, — Тоша всхлипнула. — Если Олежа… если он увидит меня, то я никогда себе этого не п-прощу… — Хорошо, — Рома кивнул. — Идём в участок. — Нет! — Тоша подорвалась, тут же поморщившись от боли. — Ты же знаешь, как новости разбегаются по посёлку. Знаешь, какой позор будет на моей семье? Да нам же житья не дадут! — Тоня-на, ты дура совсем? — Бяша рыкнул. — Ты бы о состоянии своём думала, а не о репутации. Рома подключился. — Пусть хоть кто-то слово в сторону твою скажет, Я им лично зубы повыбиваю! — Я знаю, но, — Тоша всхлипнула и парни вмиг умолкли, принимая любые просьбы подруги. — Прошу… Пожалуйста, не обращайтесь в участок. Олежа всю жизнь будет жить с клеймом, что его сестра — потаскуха, — заранее зная о протесте парней, Тоня покачала головой. — Вы должны понимать, где мы живём. Даже если на меня… напали, Я выйду виноватой! Олег не заслуживает такой жизни… «Но и ты тоже» — осталось несказанным между ребятами, после чего Ромка, покачав головой своим мыслям, выдохнул. — Мы не пойдём в участок, — он кивнул на молчаливую благодарность подруги, бросая взгляд на Бяшу. — Сейчас мы пойдём ко мне домой, и я вызову Тихонова. Мы с ним договоримся, чтобы он не разболтал никому об этом, но ублюдка нашёл. — А с ранами как-на? — оба опустили взгляд на окровавленные ноги, зная, что красные струи шли ещё от бёдер и выше. — Я поговорю с Тихоновым, — Бяша кивнул, понимая. — Решим. Когда они дошли до дома Пятифана, Тошу аккуратно, точно принцессу, положили на кровать, не брезгуя и не боясь испачкать постельное бельё. Рома рванул из комнаты, набирая с детства выученный номер милицейского, оставляя Тоню под присмотром Бяши. — Тош, — зелёные глаза устремились к нему. — Ты-на главное не вини себя, хорошо? Тоня всхлипнула. Видимо, она уже успела накрутить себя по этому поводу. — Тоня, Я серьёзно, — Бяша нахмурился. — Ты не виновата. Это всё тот мудак. Ты не при чём. — парень поджал губы, горестно вздыхая. — Я знаю, тебе неприятно об этом куске дерьма вспоминать, но, — он заглянул прямо в большие глаза подруги, которая была ему как сестра. На мгновение показалось, что какая-то искра с глаз пропала. — Ты запомнила, как он выглядит? Тоша отвернулась, словно от пощёчины. Отлично, значит, помнит. Бяша мягко поцеловал подругу в лоб, показывая поддержку. — Ты молодец, Тоша, — он слабо улыбнулся. — Я горжусь тобой. Ты очень сильная. Ты справишься с этим, да? А мы тебе поможем. Будем рядом, чуть что. Глаза девушки снова заблестели, что предвещало только новые слёзы, но она тут же покачала головой, вытирая глаза. — Спасибо, — она всхлипнула. — Спасибо вам, ребята. Когда в комнату зашёл Рома, явно хотевший сказать что-то друзьям, то так и застыл в проёме, когда Тоша посмотрела на них и дрожащим голосом сказала: — Я люблю вас. Ромка покачал головой и, скривившись, словно сам сейчас заплачет, подошёл к друзьям, обнимая их. Это продлилось минуты две, прежде чем он отстранился, серьезным голосом начиная. — Тихонов будет через пять минут, с собой сразу захватил Позову, — Бяша на секунду нахмурился, но тут же расслабился, вспоминая рыжую девушку, работающую в поликлинике. — Так что нам осталось лишь подождать. Ты как? — теперь он обращался к Петровой. Её взгляд говорил сам за себя. — М-да, глупый вопрос. Ты… — Она запомнила, — заранее зная, что хотел спросить товарищ, перебил Бяша. Рома кивнул. — Я… — Тоша приподнялась на локтях и смогла полностью сесть. — Я хотела бы принять душ. Очень неприятное ощущение внутри… Рома понимающе улыбнулся, но отрицательно мотнул головой. Бяша изумлённо посмотрел на него. — Я понимаю, как тебе сейчас отвратительно ощущать его… что-либо от него в себе, но Позова сказала, что ей нужно собрать любые крупицы ДНК. Под ногтями, на одежде… — И внутри, — понимая, продолжила Тоша. Когда приехал Тихонов с медсестрой, ребята рассказали всё, что знали. Позова Марина собрала все нужные данные, Тоша нарисовала Тихонову портрет нападавшего. Позже взрослые, дождавшись Петрову из ванной, сели вместе с старшеклассниками пить чай, пытаясь расслабить пострадавшую. Петрова предупредила родителей, что она у подруг с ночевой. На деле же, когда миллионер с медсестрой уехали, обещая найти подонка, все трое остались у Пятифана дома. И если через неделю этого мудака нашли в лесу в полумертвом состоянии, всего в крови и синяках, то Команда Вольтрона явно осталась не при делах.