Тогда уже было поздно...

В комнате было темно. Тихий свет луны озарял её часть сквозь открытые жалюзи. На письменном столе валялась куча дисков с обёртками и без обёрток, все диски были подписаны. Кровать как всегда была не заправлена, одеяло в скомнанном виде лежало на полу. На кровати лежал красиво обрамленный диск в стеклянном футляре. На нём было написано большими буквами красным маркером "Не уходи!", а снизу была приписка, написанная, соответственно, маленькими буквами "для Кёко". Тишина. Лишь тиканье настенных часов нарушало её. Певец опять задерживается в студии. На стене висел плакат Black Bird ("Чёрная Птица", так назвала себя актриса, ранее известная нам как Могами Кёко). Девушка с плаката смотрела на зрителя взглядом "Тронешь - покусаю" и держала в кулачке золотую кость, два конца которой были соединены цепочкой. А рядом, не могу сказать, что красовался, висел плакат Тсуруги Рена в белом пиджаке, держащем в руках Розу, которую нёс имениннице Этот же плакат был расчерчен в виде мишени, на которой была разбалловка: попасть в живот - 10 баллов, засадить в голову - 50 баллов. Некрасиво, конечно, так делать, ведь стена за плакатом была вся в дырках от дротиков, которые Шотаро наверняка кидал вкладывая всю ненависть в удар. Лица Рена не было видно из-за того, что в него попадали не раз и не два, а сотню раз. Дверь заскрипела, впуская уставшего блондина и яркий свет лампы из коридора. Парень плюхнулся на кровать, не снимая обуви, в которой проходил весь день. Повернув голову к диску, он посмотрел на него и закрыл глаза. Перед ним начали всплывать образы его старой подруги, но, всё же скорей, его служанки, доброй, жизнерадостной, заботливой... Тут картины его "старой подруги" исчезли, и появился новый образ бывшей замарашки, образ опытной актрисы, красивой, ухоженной... Вдруг девушка повернулась к нему и посмотрела сверху вниз на своего старого обидчика... Образ снова расплылся, и вскоре перед ним предстал Тсуруга Рен собственной персоны, дарящий букет свежо пахнущих алых роз своей возлюбленной... Тут Шотаро открыл глаза, вскочил с места и швырнул диск в стену, разбив его футляр. Немного отдышавшись, он тихо лёг на кровать, закрыв глаза. - Кёко... - горячо шепнул в пустоту блондин, и не услышав ответа, продолжил. - Как я хочу тебя обнять... Извини. Я тебя люблю... Певец встал с кровати и медленно подошёл к плакату, с которого гордо смотрела брюнетка Black Bird. Затем, переведя взгляд на плакат-мишень Тсуруги Рена, скрипнул зубами. - Чтоб ты сдох, сволочь! - крикнул сквозь зубы Шотаро и ударил по стене кулаком. Кровь, стекавшая с казанков, стекала по стене на пол в неровном темпе. - Никогда не прощу себя... - блондин выпрямился и сделал шаг назад от стены, сглотнув и вдохнув больше воздуха в лёгкие. - Не прощу себя за свою грубость... За своё лицемерие... Парень примостился снизу плаката с ней, спустившись на колени и размазав по стене алую жидкость. Наверное, он плакал впервые за эти 10 лет. Восстановив своё сбитое дыхание, певец встал, поднял диск и направился прямиком в ванную, утаскивая за собой mp3-плеер. Как больно понять - Любовь тебе больше не нужна. Как больно понять, Что всё объяснить тебе не смог тогда. Тебе причинил боль сильную я, Слёзы текут из твоих глаз. Ты не видишь меня, Я уйти спешу, но в душе я прошу... Не уходи, не уходи! Я не смогу жить без тебя! Не уходи, не уходи! Не покидают ведь любя! Не убегай, не убегай, Туда, где не вижу я тебя... Но нет сил сказать всё вслух, Я молчу, твой свет внутри души потух. И день ото дня Твой образ забыть пытаюсь я. И день ото дня, Всё в сердце храня, во снах я жду тебя. Но ты далеко, и мне нелегко, Мне не обнять свою Звезду. Ты не видишь меня, Я уйти спешу, но в душе я прошу... Не уходи, не уходи! Я не смогу жить без тебя! Не уходи, не уходи! Не покидают ведь любя! Не убегай, не убегай, Туда, где не вижу я тебя... Но нет сил сказать всё вслух, Я молчу, твой свет внутри души потух.