Хьюстон.

      Жара была просто адская. Летний зной окутал комнату, ограниченную от испепеляющих лучей плотными шторами, но даже это не спасало. На весь дом Уингфилдов-Хьюстнов был всего один рабочий кондиционер. Второй — в кабинете отца Ксено, который тот закрывал на ключ. Он работал на правительство, поэтому не мог позволить детишкам шнырять по дому где им захочется. Хотя, формально, это правило ограничивалось стенами его кабинета, где было множество важных документов, в которые нос Ксено так рьяно мечтал сунуться.       Они сидели дома у Ксено в гостиной, поскольку это была та самая единственная комната с кондиционером, да и к тому же соединённая с кухней, и, чёрт, с одной стороны Стэнли рад, что родителей Уингфилда нет дома, но с другой стороны он думает, как вообще они справляются с этой жарой в офисе.       — Жарко.       — Согласен.       — Мы не трахались уже две недели.       — Ага.       — Для подростков это чертовски много из-за их постоянно непостоянных гормональных циклов, скачущего тестостерона в купе с утренней эрекцией и непроизвольной поллюцией.       — Ага.       — Но мне даже возбуждаться жарко.       — Мне тоже. — Стэнли вытирает пот со лба, зачёсывая влажную белую чёлку назад.       — Ты знал, что группа эндокринологов проводила исследования, на основании которых было выяснено, что количество тестостерона с утра намного больше, поэтому и появляется стояк? Это не из-за эротических снов или переполнения мочевого пузыря, вопреки мифам. Банкрофт выдвинул мнение, что норадренергические нейроны голубого пятна ингибируют эрекцию, и прекращение их деятельности во время быстрого сна может создать связанное с тестостероном возбуждение, приводящее к утренней эрекции.       — Интересные ты исследования читаешь. — Издевательски тянет Шнайдер, открывая один хитрый глаз, и косится на Ксено с противоположного конца дивана.       — А что? Это обычная физиология, не надо опошлять. — Ксено опускает подбородок к груди и выгибает светлую бровь, смотря на своего парня исподлобья. — Очень, знаешь ли, полезно знать, как функционирует твой организм. Когда я пришел к маме на работу, половина её коллег не знала, как работают наши почки. Очень грустно осознавать несостоятельность образовательной программы медицинских университетов для фармацевтов.       — Обязательно напиши им письмо об этом. — Саркастично тянет Стэнли.       — Я уже.       — Ich bin nicht überrascht.

***

      — А твой отец?..       — Уехал в командировку на две недели в главный штаб.       Стэнли смотрит в потолок, закинув руки за голову. Его ноги согнуты в коленях, а на животе покоятся ноги Ксено, которые тот по-хозяйски закинул на него, когда слишком устал лежать в одном положении.       — Он правда работает в НАСА?       — Не в НАСА, дурак. — Ксено хмурит брови и вдавливает пятку над пупком Стэнли, на что тот жмурится и опускает руку, сжимая лодыжку блондина и угрожая скинуть шаловливые ноги на пол. — ВВС, фактически, на подсосе у НАСА, им нужны военные самолёты, поэтому они тесно сотрудничают, а НАСА, в свою очередь, нужны хорошо обученные пилоты. Штаб-квартира НАСА в Вашингтоне, а центр управления полётами у нас здесь, в Хьюстоне.       — Но здесь же только Космический центр Хьюстона. Он является частью центра Линдона Джонсона, разве нет? — Когда Ксено успокаивается, Стэнли опускает одну руку на его бедро, мягко обхватывая пальцами.       — Нет. — Ксено хитро хихикает, сверкая темными глазами в сторону Шнайдера. — Ты запутался. — Руки перекидываются с подлокотника на небольшое пространство между ними, и Ксено элегантным движением перемещается к Стэнли на колени. Парень немного смущен такому тесному контакту, но лишь потому, что где-то на втором этаже ходит мама Ксено, и было бы неловко застать своего сына на коленях его лучшего друга детства в такой компромитирующей позе. Однако самого Уингфилда это, похоже, мало заботит, и он продолжает как ни в чем не бывало. — Центр управления космическими полётами имени Линдона Джонсона разрабатывает пилотируемые корабли, обучает космонавтов и контролирует космические полёты. Центр Хьюстона это дочерний штаб, меньший по размеру. Как филиал университета, понял? — Ксено закидывает руки на шею Стэнли, обвивает и чуть притягивает к себе, но не слишком сильно. Оба вспотели, обоим жарко, а Ксено брезгливый до грязных тел.       — Да. — Уверенно кивает он.       — И ещё центр Хьюстона больше для туристов, а Линдона — для работы. Хотя управление идёт и от туда, и от туда. Им просто нужно было распределить штаб людей, чтобы все не толкались в Линдоне.       — Тогда мне интересно, что делают в штаб-квартира НАСА в Вашингтоне.       — Бюрократы в дорогих костюмам сидят и обсуждают, кого следующим отправить в беспросветную бесконечность ужасающей своими размерами тёмную Бездну в новой консервной банке с небольшим процентом вероятности, что он не вернётся. — Жутким голосом проговаривает Ксено, отклоняясь назад, чтобы посмотреть сверху вниз на своего парня.       — Но ты же любишь космос. — Руки Стэнли по-хозяйски ложатся на его бёдра, придерживая, чтобы восходящее светило науки не упало и не расшибло себе и так большой лоб.       — Но не люблю возьню с бумажками и весь этот муторный процесс.       — А твой отец, я полагаю, сейчас занимается именно этим? — Стэнли немного наклоняет голову к плечу.       — Да, типа контракты всякие подписывает. — Ксено отмахивается.       — Где Техас, а где Вирджиния…— Тихо бормочет Шнайдер под нос.       — Скучно. — Ксено поднимает взгляд в потолок и касается пальцами нижней губы. — Мне больше интересно, когда он про новые самолёты рассказывает.       — Мне тоже. — Стэнли тихо вздыхает от жары, но медленно наклоняется ближе, прижимаясь виском к выступающим из-под лёгкой футболки ключицам Ксено. Хотелось контакта, но не хотел сплавиться заживо.       — Позову тебя в следующий раз послушать.       Теплая улыбка появляется на губах Стэнли, и в следующую секунду Ксено спешит её сцеловать.       — Если у моего отца будет хорошее настроение, он даже может свозить нас на работу и показать пару истребителей. — Ухмыляется Ксено, слизывая остатки бальзама с губ Стэнли. На этот раз какой-то ягодный. Кокосовый ему нравился больше.       — Кстати насчёт этого… — Парень ненадолго задумывается, щурит глаза, словно пытается сформулировать мысль поадекватнее, а взгляд Ксено сменяется на вопросительный. — Я хотел поговорить с ним насчёт ВВС.       — Потому что ты?..       — Решил, что пойду в ВВС. — Уверенно проговаривает Стэнли, поднимая твердый как лёд взгляд к лицу Ксено. Учёный умилительно хихикает и гладит его по щеке.       — Мой отец ужасный пример для подражания. Посмотри, кем я вырос.       — Ты вырос прекрасным, Ксено. — Стэнли говорит вразрез с шуточным тоном Уингфилда, от чего тому ещё смешнее.       — Конечно прекрасным. Ничто не украшает человека так, как ум.       — И задница. — Твердая рука бесцеремонно оставляет ощутимый шлепок по ягодице.       — Ай!       — Пффх… — Парень сдерживает смех, дуя щёки и плотно сжимая губы       Через несколько секунд после вскрика Ксено сверху слышится немного обеспокоенный голос матери:       — Мальчики, у вас всё нормально?       — Да, мам! — Ксено закатывает глаза и отмахивается от ее беспокойств. — Вечно из-за ерунды всякой-…       — Стэнли, ты там присматривай за ним! Я боюсь оставлять его на кухне одного!       — Хорошо, мэм! — Откликается Стэнли, и даже наклоняется назад, задирая голову, словно ищет собеседника глазами. Не любил он говорить с человеком, когда не видит его. Странная привычка. Пока эта мысль проносится в голове, Стэн не замечает, как острые зубы смыкаются на коже под подбородком, и приходит уже его очередь вскрикивать от неожиданности. — Ай!       — Вы там дерётесь что-ли? — Шаги из спальни над гостиной медленно начинают направляться в их сторону.       — Нет, мам, просто Стэнли меня провоцирует! — Ксено с ехидным хихиканьем упирается двумя руками в твердую грудь, поднимается на коленях, расставленных по бокам от бёдер Стэна, и смазано целует в губы, прежде чем скатиться с него за секунду до того, как женщина спустится по лестнице. — Бе. — И хитро щурится, хихикая, когда падает на бок и показывает язык.       Стэнли слышит, как ноги хозяйки дома ступают на первый этаж, но в этот же момент Ксено неуклюже стремится упасть с дивана, поэтому в последнее мгновение он рывком отрывает спину от дивана и хватает Ксено за руку, дёрнув на себя.       — Вот тебе и бе. — Шнайдер облегчённо прикрывает глаза и выдыхает, пока Ксено пытается понять, почему его тело висит в полуметре от пола, удерживаемое лишь рукой Стэнли. — Балбес.       — Сам ты балбес. — Ксено элегантно подтягивается благодаря своему рыцарю и садится ровнее, на этот раз не стремясь упасть на край, а ноги складывает в позе лотоса перед собой.       — Что бы он без тебя делал, Стэнли… — Мама Ксено тяжело вздыхает и качает головой, обхватив ладонью лоб. — Неугомонный ребёнок. — Женщина проходит на кухню с чистыми полотенцами и принимается с аккуратностью их развешивать на каждый крючок.       В доме Уингфилдов-Хьюстонов всегда был идеальный порядок, кроме комнаты их сына. Везде. Даже в подвале, кладовке и гараже — его мама была перфекционистом, и это не могло не отразиться на интерьере дома. Однако Ксено… настоящая катастрофа. Стэнли был об этом осведомлен на протяжении десяти лет их знакомства. В первый же день, как его привели в младшую группу детского сада, и он увидел Ксено, построившего огромную башню из черт пойми чего.       «Она же сейчас упадёт» — подумал Стэнли, скидывая свои ботиночки в какой-то дальний угол, потому что мама уже ушла и некому было проследить, и прошел в большую просторную комнату с несколькими столами. Взгляд был направлен только на Ксено, и он уверенным шагом, а через пару секунд и бегом, направлялся к нему, а та нелепая башня и впрямь свалилась бы блондину на голову, если бы Стэнли не преградил путь пластиковых кубиков, машинок и других игрушек своей рукой. — «Осторожнее» — Проговорил он тогда оберегающим тоном, а в устремленных на него глазах Ксено что-то вспыхнуло.       — Мам, мы пойдём прогуляемся. — Внезапно голос Ксено прерывает тишину. Его безумное предложение заставляет глаза Шнайдера полезть на лоб, и он уже готов сопротивляться всеми конечностями, но рот самым наглым образом закрывает тонкая ладонь, а другая берёт его руку в свою и тащит из дома прочь. — Не ворчи.       — Du bist ein Sadist. — Бормочет Шнайдер на немецком.       Стало только хуже. Редко можно было увидеть, чтобы в комнате Ксено всё лежало по своим местам. Чаще всего это был невообразимый бардак из одежды, всяких деталей для научных экспериментов, горы книг размером с Эйфелеву башню и запчастей для электронных приборов. Поэтому, приходя в гости к Ксено они либо сидели в гостиной, но не могли позволить себе обниматься и проявлять свой язык любви, как хотелось бы из-за постоянно снующих родителей, либо на кровати в комнате Ксено. Кроме кровати там места не было. Другая локация для совместного времяпровождения — дом Стэнли. Матери у него не было, а отец с утра до вечера был на работе в университете, приходя только под вечер. Поэтому весь, весь, дом был в их распоряжении.       Но, по правде говоря, дома у Шнайдера не было ничего интересного. Комната обычного подростка, ученика средней школы, с плакатами любимых рок-групп, полками с парой книг да кроватью с приставкой. Но вот гараж… Ох, его гараж. Целый оружейный склад из различных охотничьих винтовок, которыми Стэнли безумно увлекался. В его доме перманентно стоял легкий запах табака, поскольку отец Шнайдер мог позволить себе курить в гостиной. Сам Стэнли таким, пока, не увлекался.       Лишь вернувшись из армии он закурит.       Собирали автоматы они вместе. Ксено нравилось изучать составные детали, механизмы, особенности того или иного вида пневматики, а Стэнли стрелять и собирать оружие на время. «Посмотреть на птиц» было их кодовой фразой, аналогией к «Пострелять птиц». Не удивительно, что это была задумка Стэнли — отец часто брал его с собой на охоту.       — Я хочу, — мечтательно начинает Ксено, а Стэнли уже поднимает глаза к небу и просит кого-то, если он там есть, сделать грядущую задумку его парня не такой безумной, — кое-что проверить в твоей винтовке. Но осуществить это можно только в нашей школьной лаборатории. С учителем физики я уже договорился.       — Это небезопасная идея, Ксено. — Стэнли смотрит на него из-за спины, идя немного позади, но ученый держит его за руку как за поводок и не даёт отойти от себя. Оглядываясь по сторонам, Стэн следит, чтобы на них не было направлено лишних глаз. Он умеет драться, а Ксено всё равно, что о нём кто думает, но это Америка девяностых, и люди, видевшие, как эти два мальчика растут в их районе (и периодически что-то взрывают) остро отреагируют на то, что два пятнадцатилетних мальчика держатся за руки посреди центральной улицы.       Ксено часто слышит в свой адрес «педики», когда Стэнли нет рядом. Но ему абсолютно индифферентно, пока его не трогают.       — Напомни-ка мне, когда мы делали что-то безопасное? — Ученый ухмыляется.