What is love?

Если Салли спросят «что для него любовь?», он лишь фыркнет и закатит глаза, переведя тему глупой шуткой. Но что, если пробраться чуть глубже? В сами мысли? Для Фишера любовь — это тепло. Это что-то мягкое и согревающее, то, что дарит спокойствие и уют в самый сильный ураган. Возможно, это чьи то руки, которые будут прижимать к себе в объятьях. Это глаза, в которых будет читаться ласка и забота. Такие глаза, в которых не будет призрения, гнева, или, чего хуже, безразличия. Салл отмахивался от таких мыслей, считая себя за них слишком сентиментальным. Но порой так хотелось ощутить, увидеть эти глаза и руки, почувствовать тепло. Л.ю.б.о.в.ь. У многих наверняка придет ассоциация как Семья. Любимые отец и мать, возможно брат с сестрой. Но в голубоволосую голову таких мыслей не поступало. Не то, чтобы у него были ужасные отношения с отцом. Просто. после произошедшего они отстранились друг от друга. В их семье больше не было серединного звена, который соединял их. И сколько бы они не пытались разрушить эту отстраненность, они оба слишком рано сдавались, вновь пуская все на самотек. Раньше же как-то жили, и так пойдет. Если вы спросите у Джонсона тот же вопрос, начинающий художник подумает, усмехнется и лишь щелкнет по лбу. -Чувство, слово. Ничего не обычного, чел. Для Ларри любовь — это что-то слишком большое, абстрактное. Как куча разных цветов на палитре, которой служит упаковка от коробки молока. Конечно же с любовью у него ассоциировалась мама, которая была для него настоящим героем. Сильная женщина, которая делает все на благо семьи, стараясь не отказывать сыну ни в чем. Только вот, стараясь дать все, она не дала главного — достаточного внимания. Но металлист нисколько не обижался, все понимая и все равно думая о матери лишь хорошее. Возможно, любовь — это теплый океан. Большой, готовый вот вот утопить себя в своем величии. Готов обхватить тебя со всех сторон, не позволяя никуда деться. А еще это конечно же свобода. Свобода мыслей, действий, души. Влюбленный человек — свободный человек, который способен на многое. А еще любовь, это голубоволосый парень из 402 квартиры. Странный, но интересный малый. Его манера речи, вид и вся его сущность сразу запала в душу Ларри Джонсона. И как бы он не колотил себя по лбу блокнотом, валяясь на продавленном диване, не мог полностью понять, в какой именно момент крепкая дружба превратилась в это. Просто в один момент художник стал замечать новые детали. Стал обращать внимание на то, что люди обычно не замечают. Как Салл шагает, как нервно мнутся его пальцы во время размышлений, как меняется его голос и взгляд во время того, в каком он состоянии. Довольный, рассерженный, усталый, подвыпивший. О да, Ларри не запрещал себе выпить, приглашая Салли Кромсали составить компанию. -..Что для тебя любовь? Монотонный бубнеж телевизора прервал слегка хрипловатый от усталости и приглушенный из-за протеза голос. Услышав сразу, но не сразу отреагировав, шатен повернул голову в сторону друга, чуть прищурившись, стараясь как можно лучше разглядеть его в темноте. Протез явно выделялся на черном фоне, подсвеченный телевизором. А глаз-замена неживо блестел, смотря куда-то вниз. Наверняка опять запал, не слушаясь мышц. Рука колыхнулась, встряхнув банку. Залив в себя остатки уже теплого пива, Джонсон поставил железяку на пол и вновь глянул на друга. Даже в таком подвыпившем состоянии он мог понять, что этот коротышка опять нагружает свою голову тяжелыми мыслями. Тихо выдохнув, кареглазый облизнул губы. -Любовь значит. Пальцы чешут затылок. -Наверное, это что-то хорошее и приятное. ..А для тебя? Худые плечи, скрытые мешковатой толстовкой поднимаются и опускаются вниз. Вновь вздох и слабая улыбка. -Ну все, иди сюда. Потянувшись, Ларри притянул к себе Салла и устроил его голову у себя на плече, приобнимая. Кромсали совсем не возражал, обмякнув и прикрыв глаза. Силы остались только для того, чтобы делать медленные вдохи и выдохи. -Я люблю тебя, чел. -Не неси чепуху, пьяный ты леший.