Кровавая река

Вечерний ветер едва шелестел занавеской на окне в доме эпистата, такой же холодный, как и он сам. Ледяные глаза охотника сверлили сундук, стоящий в углу комнаты. И имя, лишь одно имя крутилось в его голове - «Эвтида». «Исфет! — в его голосе слышалась горечь, он мягко стукнул по столу тяжелой рукой и поднялся. — Да, что ж ты творишь!» Прохаживаясь по комнате, он то и дело посматривал на злосчастный сундук, в котором когда-то хранилась та самая накидка. «Глупая девчонка. Роет себе яму. Своими руками… Руками… — он вернулся за тот самый стол откуда Эва стащила важные бумаги. — Нужно сосредоточится». Но мысли будто не подчинялись Амену, каждый раз, когда он пытался размыслить о том, как он будет действовать дальше перед его глазами возникал её образ. Испуганный взгляд, застывшие слезы в зеленых глазах и руки. Её тонкие и красивые руки не выходили из его головы. «Помогу? — растерянная Эвтида, перемывшая гору склянок и предложившая помощь, так часто вспоминалась ему. — Если это…необходимо». Тонкие и нежные пальцы девушки, скользившие по его спине, и так неожиданно переместившиеся на торс. Это мгновение запечатлелось в его памяти навеки. Как бы он не старался не предавать особого значение этому вечеру, все же что-то его зацепило. Но во время их сегодняшнего разговора её руки дрожали. Схватившись за его руку, которой он держал ее за шею она пыталась остановить его, вырваться, спастись. Этот миг он тоже запомнил навсегда. Хоть и хотел бы стереть из памяти. Он понимал, что нельзя было иначе. Чутьё подсказывало – это её рук дело. Ох, опять эти руки. Мысли кружились, и что-то не давало ему покоя. Суровый эпистат не мог признаться самому себе, что он просто жалеет, что схватил её, прижал и напугал. Перегнул. Но иначе нельзя было. Нет никак нельзя. Сколько было разговоров и предупреждений. Мягкость по отношению к этой девчонке его пугала. «Дурная неферут. Моя неферут. — неожиданно он вспомнил, что проронил подобную фразу во время их разговора у неё в доме. — Да, чтоб тебя!» Было очень поздно Амен решил, что ничего лучше сна ему не поможет. Сложный день выдался. Расположившись на соломенном матрасе эпистат мгновенно провалился в глубокий сон. Удивительно, что перепалка с какой-то девчонкой так сильно всколыхнула его нервы. Гнетущая тьма, обволакивающая все живое опустилась не только на Египет, но и на Амена. Его руки будто онемели, ноги не слушались. Обмякнув, он с грохотом упал на колени и удержавшись поднял голову. Голос покинул его. Эпистат не мог произнести ни слова. В голове сразу пронеслись мысли о шезму. И неожиданно для себя он вспомнил о ней. Эта девчонка намертво засела в его голове. «Я должен всё выяснить, уничтожить предателей, казнить преступников!» — повторял он в своих мыслях не в силах промолвить хотя бы слово, не то, чтобы прокричать. Превозмогая себя он попробовал сделать движение. Получилось лишь немного проползти. Едва он смог шевелить одной ногой. На коленях он прополз буквально пару метров. Впереди он увидел реку, но река была переполнена кровью. На мгновенье эпистата охватил ужас, но не успел он шелохнуться, как рухнул в ледяную кровавую реку. Она несла его с неимоверной скоростью, вода вперемешку с кровью захлёстывала глаза. Он захлёбывался, тонул, но не мог ничего сделать. Этот ужас продолжался так долго, что он не понял, как очутился на берегу. Ощутив рядом чьё-то присутствие эпистата охватила ярость. Он начал барахтаться, пытался кричать, но издавал лишь невнятные вопли. Перевернувшись на бок, он не терял надежды овладеть своими ногами и встать. Как вдруг он ощутил на себе взгляд. Таинственный незнакомец приблизился. Амен, не зная зачем, замер и ждал. Просто ждал и был уверен, как только этот падонок попробует, что-то сделать он его уничтожит. Теплая рука прикоснулась к его спине и Амен уже не смог шелохнуться. Он знал эту руку – это была она. Она! Хрупкая девичья рука без особых усилий потянула его на себя и эпистат оказался на спине. Перед его глазами оказалось небо, усыпанное звездами. Но вдруг тьма закрыла и небо, и свет. Черная маска шезму оказалась перед ним. Амена словно обдало ледяной водой. Человек в маске наклонился к нему и сел на корточки, чтобы лучше разглядеть его. Эпистат оставил попытки снять онемение тела или что с ним было. Он просто ждал когда маска падёт. И она сняла её. Колючий взгляд зеленых глаз пронизывал его до костей. Он почувствовал физическую боль от осознания, что за черной маской - она. Мыслей не было, желание бороться его покинуло. Рука Эвтиды мягко коснулась его щеки. И в тот же миг, как ушат ледяной воды, по нем пробежали мурашки с головы до самых кончиков пальцев. Она лишь ехидно улыбалась и молчала, гладя его по щеке. Он читал в её глазах лишь одну фразу — «Ты проиграл!» В мягкой и нежной руке неферут за мгновение появился острый нож, но он не отводил от нее своих глаз, и этот взгляд не молил о пощаде и не кричал проклятий. В этот миг в его голове пронеслась мысль, что так и должно быть. Таков его путь — пасть от руки этой непокорной неферут. Его неферут. Почему он смирился и так спокойно ждет удара он не мог понять. Эта безумная идея будто окатила его кипятком. Амен на секунду провалился в какое-то огненное озеро, именно так это ощущалось. А когда открыл глаза оказался в своей хижине в постели. Руки его так сильно затекли, что ему пришлось немного размять их, чтобы нормально двигаться. Сев на кровати, он опёрся на руки и начал размышлять. Мысли путались. «Сон, безумный сон. Эта девчонка с ума сводит. Пропали ценные бумаги, но зачем они ей. А если не она, а тряпку эту прихватили заодно. — он шумно упал на кровать, заложив руки за голову. — Оправдываю. Тороплюсь и слишком много думаю о ней. Не приведет к добру это». Было всё еще поздно Амен долго думал, на утро решил сделать заявление для поселения. Он твёрдо решил найти и наказать того, кто совершил кражу. Врага среди своих он не потерпит. Но, что делать с ней, вернее, что она делает с ним он не понимал.