Кровавая река

— Эвтида?! Ты же помнишь, как тебя зовут, Эвтида? — Амен не сводил с неё глаз. В это время, трясущаяся от страха Эва, медленно пятилась назад. В голове вспышками возникали незнакомые образы, от которых у неё начинало стрелять в голове. Окно, через которое можно было сбежать, предательски находилось за спиной огромного мужчины. Который в добавок ко всему, был едва одет. Глаза Эвтиды бегали по его телу, изучая. Но очередная вспышка в голове заставила её вскрикнуть от боли и вжаться в стену, к которой она приблизилась. — Эва! — закричал эпистат. Ведомый чувствами, он без раздумий кинулся к ней. Эвтида схватившись за голову, сидела на полу у стены и стонала от боли. Голоса в её голове сменялись яркими образами в виде вспышек. Но ничего понять она так и не смогла. Она и не заметила, как оказалась в его объятиях. Прижав больную Эву к себе, Амен старался подобрать слова, чтобы успокоить. Безумная неделя, во время которой он успел прокрутить в голове сотню сценариев. Эта трагедия не просто её подкосила, она отняла Эву у него. И для эпистата смерть Исмана стала не менее личной, чем для Эвтиды. — Тише, тише. — шептал эпистат. Постепенно она успокоилась и начала засыпать, от чего Амен испугался. Неужели опять забытье? Он боялся, что на этот раз она не очнется. — Нет, нет! Эва, очнись. — он пытался осторожно её растормошить. Не желая больше медлить, он одним легким движением подхватил её на руки и перенёс на кровать. С минуты на минуты должен прийти лекарь. Именно в это время он является, что напоить находящуюся в агонии Эву снадобьем, чтобы она не померла раньше времени. Эпистат, уложив её на постель, не решается отойти от неё. Присев рядом с кроватью он становится на колени и лбом упирается в руку Эвы. Неужели это конец и больше он никогда не услышит её голос? Он всегда злился на её выходки и препирания. Но сейчас все бы отдал, чтобы она накричала на него, съязвила или высказала очередную обиду. Эву мучали кошмары и странные образы, незнакомые лица. Но её глаза вновь открылись. Она, что-то помнила, что-то нет. И сама не была уверена, где заканчивался сон и начиналась реальность. Ощутив на своей руки чью-то голову, она вжалась в подушку от ужаса. Открыв глаза, она обнаружила того огромного мужчину. Он видела его впервые, но он казался Эве знакомым. И даже близким. Кто кроме близкого человека будет сидеть перед ней на коленях уткнувшись лбом в руку. Но реакция сработала раньше, чем она успела подумать и из последних сил, что у неё были она выдернула руку и стеганула светловолосого мужчину по лицу. — Отойди… — прошипела она. Оторопевший эпистат, смотрел на неё обезумевшими глазами. В эти самые минуты он хоронил её в своих мыслях, а теперь был готов выполнить любое желание. — Хорошо, Эва. Успокойся, только успокойся. — он не отводил глаз. Тело Эвтиды начало ощущать все те недели без нормальной еды и движения. Спина болела, во рту пересохло, а сил не было даже, чтобы сесть. Дверь покоев эпистата отворилась и послышался шум. Сердце Эвы застучало от страха с новой силой. Она чувствовала себя загнанной в угол. Но переведя глаза на мужчину, ощутила в его взгляде заботу и искреннее беспокойство о ней. — Никто здесь не причинит тебе зла, Эвтида. — спокойным голосом сказал он. От этих слов она выдохнула, сама не понимая почему этот человек на неё так успокаивающе действует. Но не успела она переварить свои ощущения и мысли, как в комнату ворвался смуглый юноша с добрыми глазами. — Очнулась! —вскричал он. Ливий хотел накинуться на неё с объятиями, но эпистат успел его остановить, одним лишь шагом преграждая путь. — Не стоит, грек. — грустно произнес он. Они оба чувствовали нотку соперничества между собой. Но не подавали виду, а такой шаг эпистата моментально разозлил Ливия. — Это ты решил, Амен?! — Ливий свирепо посмотрел в его глаза. — Боюсь, что не я, Ливий из Пеллы. — эпистат указал головой на Эву. Слушая их, она начинала понимать с кем имеет дело. «Ливий, Амен, лекарь, Пелла». — прокручивала она в голове, всё что слышала. — Она не знает где находится и не узнает меня. — прошептал эпистат. Ливий удивленно округлил глаза. Таких случаев раньше он не встречал и с беспамятством не знал, как справляться. — Но осмотреть то её я могу, Амен? — подавляя злость, спросил лекарь. — Если она позволит. — твердо ответил эпистат. — Эвтида. — лекарь обрался к ней. — Я твой друг, моё имя Ливий, и я лекарь. — Допустим. — она помотала головой. Эвтиде было плохо и она понимала, что нуждается в нем, но легкое недоверие к этим мужчинам присутствовало. — Могу я тебя осмотреть? Ты была без сознания почти неделю. — молил Ливий. — Хорошо. — смущаясь ответила она. Амен часто видел, как лекарь её осматривает и пытается напоить отваром, но сейчас его близость к Эвтиде вызывала в нем волну ревности и гнева. Смотрит в её глаза, касается руки и смеет улыбаться! Была бы его воля он бы вышвырнул грека в окно. Но жизнь Эвы была важнее его гнева. Амен решил, что лучше выйти. Оказавшись на улице, эпистату стало ещё хуже. В его голове возникали безумные фантазии об этих двоих. В Ливий он видел коварного соблазнителя, а в Эве наивную дурочку. Шагая из стороны в сторону, он пытался переключиться на, что-то другое. Но все время останавливался, чтобы прислушаться. Тишина. «Что он так долго возится». — сходил с ума Амен. Найдя идеальный способ не думать о них, он начал выдумывать изощренные пытки. В которых, по стечению обстоятельств, главную роль принимал Ливий Пеллейский. Ливий выпорхнул из его покоев, так тихо, что эпистат и не заметил. Опершись о стену, Амен погрузился в свои мысли. — Эпистат Амен. — весело позвал его лекарь. — Как она. — мигом отозвался он. — Это чудо, что она очнулась, Амен. Эвтида ужасно слаба, ничего не помнит, но она жива и это главное. — волнительно произнес лекарь. — Ты прав, грек. — кивнул эпистат. — Сегодня пусть пьет только отвар, но часто и ей нужно потихоньку двигаться. — лекарь наставлял эпистат, как ухаживать за больной. От доброго события, они оба не заметили, как улыбались друг другу. На несколько минут они забыли о ревности и соперничестве, которые не давали нормально общаться. Амен вернулся в свои в покои и обнаружил мирно спящую Эвтиду. Решив, что сегодня не оставит её одну. Впервые ей ничего не снилось и Эва лишь отдыхала от всего безумия, что ходило с ней одними дорогами.