Ужас Тамблтона

      Рейла никогда не любила столицу.        Уродливо фальшивый и погрязший в безнравственности город был одним из символов величия Таргариеновской династии. Он раскрывал саму суть дома дракона, напоминая обычным смертным о том, чья семья построила этот мир и позволила всем остальным в нём жить.       Королевская гавань всегда была лишь красивым замком, окруженным борделями, тавернами и крестьянской нищетой, о которой было принято молчать. С самого Завоевания Эйгона здесь, за высокими стенами, царил хаос, в котором грандиозные дома богатых лордов возвышались над грязью крестьянских страданий. А Таргариены со своими драконами были выше всех.       Холм Рейнис, с Драконьим Логовом на вершине, казался самым омерзительным. Один сплошной лабиринт кривых переулков, из которых всегда разило так, что от пары минут нахождения там начинали слезиться глаза и к горлу накатывали приступы тошноты. И дело было даже в запахе. Именно здесь был сосредоточен весь мрак, на который обычно закрывали глаза, когда рассказывали о том, как красива столица.       Пролетая над Логовом, принцесса почувствовала, как сердце мгновенно сжалось, вызвав ноющую боль в груди. Находиться здесь ей было совершенно невыносимо: воспоминания о детстве казались слишком болезненными.       С трудом приземлившись, девушка слезла с дракона и огляделась.       Вернуться с Драконьего Камня в Королевскую Гавань было не её решением. За Рейлу его приняла мать, ведь будь у принцессы выбор, то она бы ещё на полпути сюда развернула бы дракона и никакая свадьба родственников не заставила бы её вернуться в свой собственный кошмар, который она едва могла назвать домом.       Хотя на Драконьем Камне ей также было не место.       Визит принцессы Рейлы к её единокровной сестре, Рейнире, затянулся на долгих три года, за которые младшая успела попробовать себя в роли Казначея Драконьего Камня, а после, его Сенешаля. Для неё это было глотком свободы, которой у Рейлы не было с рождения.       С семьёй за эти три года она виделась лишь однажды, на её с Эйгоном именинах, которые запомнились всем очередной ссорой близнецов. Всё остальное же общение заканчивалось на коротких письмах матери раз в месяц и редких встречах в небе с младшим братом Дейроном.       За эти годы, по мнению Алисенты, Рейнира настроила свою младшую сестру против родни и именно это стало причиной нежелания старшей дочери королевы возвращаться домой. На самом же деле, все эти семейные распри стояли у Рейлы поперёк глотки и возможность остаться на Драконьем Камне стала настоящим спасением, после долгих лет мучений.       Отвратительная ненависть к собственной родне, которую дети с обеих сторон впитали от своих матерей ещё с грудным молоком, разъедала их династию изнутри.       Рёв Реймакс в идеальной тишине прогремел как гром среди ясного неба. Драконица размахивала алыми, как кровь, крыльями и гремела цепями, стараясь вырваться на свободу. Она никогда не любила Логово и всегда приходила в ярость, когда её пытались посадить на цепь.       — Lykirī, Rhaymax, — крикнула Рейла, но драконица вовсе ей не повиновалась, а лишь взбушевалась ещё больше. Реймакс махнула длинным хвостом и ударила им по стенам Логова, от чего они задрожали, — Gīda ilagon, Rhaymax. Nyke jāhor māzigon naejot ao isse se bantis. Se pār īlon'll sōvegon henkirī.       Совсем рядом, в темноте, пошевелился другой, более крупный ящер, и стоило принцессе поднести факел к нему ближе, чтобы разглядеть существо, Рейла мгновенно его узнала. Перепонки широких крыльев переливались от нежно-розового до ярко-кораллового цвета, а золотистая чешуя, будто горящая в огненном свете, слепила глаза своим мерцанием. Это был Солнечный огонь, дракон Эйгона, спутать которого с каким-то другим драконом было просто невозможно. Он прекраснейший из ныне живущих.       Не можешь совладать с собственным драконом, сестрица?       В какой-то момент голос близнеца в голове показался настолько реальным, что Рейле даже пришлось оглядеться по сторонам, чтобы убедиться, что рядом никого нет.       Осознав то, как она сейчас выглядит со стороны, в голове принцессы проскользнула мысль, что Эйгон бы сейчас рассмеялся ей в лицо, если бы был здесь. Попытки успокоить Реймакс, явно взволнованную присутствием другого дракона поблизости, стали больше походить на попытки успокоить саму себя, что делало Рейлу ещё более жалкой в собственных глазах.       Солнечный огонь гневно заревел в сторону незваных гостей, но Реймакс вовсе не обратила на это внимание и всё ещё продолжала свои попытки выбраться из Логова. Сметая всё на своём пути и зля золотого ящера ещё больше, она гремела цепями, снова и снова ударяя одну об другую. Их звон раскалывал голову на части.       Мысль о том, что она сейчас умрёт в драконьем пламени или будет разорвана на части, вызывала у Рейлы панический страх.       — Lykirī, Rhaymax! — все команды были бесполезны.       Принцесса впервые оседлала своего дракона в пятнадцать и это был довольно поздний возраст в сравнении с её братьями и сестрами, ставшими наездниками около тринадцати. Рейнира и вовсе оседлала Сиракс в семь, что вызывало у Рейлы явную зависть.       Но с Реймакс всегда было сложно. Она была самой маленькой и самой трудной из всех вылупившихся в те года драконов. Её характер оказался слишком своенравным. Именно так Драконьи Блюстители всегда оправдывали нежелание Реймакс подчиняться собственной наезднице.       Раньше Рейла успокаивала себя тем, что у её брата Эймонда и вовсе нет дракона и ей стоит быть благодарной за то, что она имеет, но теперь одноглазый принц летает на самом большом драконе в мире, а Реймакс до сих пор не подчиняется принцессе.       — Dohaerās, Rhaymax!       Солнечный огонь практически набросился на Реймакс, но к ним вовремя подоспели прибежавшие на шум Драконьи Блюстители, которые не без труда разняли двух ящеров и развели их по разным концам Логова. Пообещав принцессе, что они будут держать драконов раздельно, Блюстители откланялись и, переговариваясь на валирийском, скрылись за первым же поворотом.       Всё произошло так быстро, что Рейла даже не поняла, что именно произошло. Ещё мгновение назад она была уверена, что умрёт либо из-за собственного дракона, либо из-за дракона брата, а теперь она стоит в полном одиночестве по среди огромного здания, имея при себе лишь догорающий факел.       Что это за Таргариен, который не может усмирить своего дракона?       Очередная издёвка близнеца, сказанная им несколько лет назад, крутилась в голове Рейлы всю дорогу до её покоев. Горько было признавать, что ее пьяница-брат оказался прав на этот счёт. Принцесса надеялась что на Драконьем Камне ей помогут совладать с Реймакс, но даже Деймон, увидев поведение драконицы просто развёл руками.       Возможно, ей стоило родиться на воле. Она не создана для наездника и слушать тебя никогда не будет.       Но если Реймакс не слушает её, то это значит, что в любой момент она может выйти из-под контроля. А что если дракон взбунтуется и унесёт её туда, откуда она не вернется живой? А если с ней случится тоже, что произошло с Эйреей Таргариен, решившей оседлать Чёрного Ужаса? Принцесса много раз слышала историю о том, как старый Балерион отнёс Эйрею к руинам Валирии, где она заразилась какой-то неизведанной болезнью и от неё же скончалась.       С этими мыслями Рейла даже не заметила как легла на кровать и уснула.       Всё следующее утро она провела за подготовкой к свадьбе Хелейны и Джейкериса, переживая за предстоящее торжество. Она попыталась выбросить из головы вчерашний день, но всё, даже ожерелье с чёртовыми крыльями дракона, напоминало ей о Реймакс.       Отбросив украшение в сторону, Рейла окинула себя взглядом в зеркале и с отвращением заметила, что стала ужасно похожа на мать. Мысль о том, что Алисента сейчас точно также сидит перед зеркалом в собственных покоях и переживает о свадьбе, приносила небольшое удовольствие. Не одной же Рейле страдать от этой семьи.       С самого объявления о помолвке её сестры и племянника, весь двор обсуждал эту новость. Многие думали, что Хелейну, как и планировалось ранее, отдадут за её старшего брата Эйгона, но король решил иначе. Визерис объявил это при всём дворе, тем самым подтвердив серьёзность своих намерений. Рейла тогда была на Драконьем Камне и, услышав эту новость от Деймона, рассмеялась в голос, но ради приличия всё же приняла сожалеющий вид при встрече с Джейсом.       Все понимали, что эта попытка помирить две стороны с помощью брака дочери Алисенты и наследника Рейниры была лишь жалкой потугой Визериса сохранить мир в семье. Но предотвратить эту глупость никто не смог, хотя Отто и Деймон упорно пытались это сделать, изводя короля своими доводами на тему «почему этот брак плохая идея». Кажется, это единственная вещь в мире, в которой их мнения сошлись, что делало ситуацию ещё комичнее.       — Ваше высочество, королева Алисента попросила передать вам платье для празднования, — в покои вошла молодая девушка и неумело склонилась в реверансе. Её голос отвлёк Рейлу от раздумий и, отогнав от себя служанок, принцесса подозвала заинтересовавшую её незнакомку к себе.       — Ты здесь недавно, верно? Как тебя зовут?       — Джейн Фоссовей, принцесса. По случаю Вашего возвращения, королева Алисента назначила меня Вашей фрейлиной.       — Вот как… — Рейла горько улыбнулась и отвела взгляд.       Разумеется, доверять ей мать не будет и поэтому послала следить за дочерью одну из своих. Наверное, леди Фоссовей, чья фамилия звучала так знакомо, дочь или сестра кого-то из «зелёных», но расспрашивать об этом этом было совсем не время и не место.       Тем более, дело леди Джейн лишь исполнять приказы королевы.       Рейла забрала из рук фрейлины платье и, даже не разворачивая его, откинула в сторону, увидев цвет Хайтауэров. Поддерживать одну из фракций на пиру принцесса не собиралась и со стороны её матери было довольно самонадеянно рассчитывать на то, что Рейла совершит подобную глупость.       Была бы возможность, Рейла послала бы их всех к чертям прямо сейчас и уплыла бы в Лис, оставив Таргариенов, драконов и Железный Трон в прошлом. Но она была достаточно храбра, чтобы признаться себе в собственной трусости. Она никогда не смогла бы сбежать и начать жизнь с чистого листа, отказавшись от всех привилегии, что предлагала ей драконья кровь.       Послав служанок найти что-то другого цвета, Рейла посмотрела на свою новую фрейлину и склонила голову на бок.       — Ты сможешь помочь мне с волосами? Я не люблю заплетать их, а эти безмозглые дуры всё плетут мне косы, как будто я королева Висенья.       В это же время пир был уже начат и первый тост короля за молодожён поднят. Кто-то из приглашенных гостей танцевал в центре зала, погрузившись в праздник, а кто-то с нескрываемым интересом разглядывал королевскую семью, каждый член которой был мрачнее неба над Штормовым пределом.       Эймонд, Эйгон и Дейрон, сидящие обособленно от всех остальных членов семьи, обсуждали предстоящий турнир в честь свадьбы, собравшихся рыцарей и молодых девиц, прибывших в столицу на празднование. Последнее особенно волновало старшего из братьев, который с нескрываемой похотью в глазах разглядывал каждую, кто входил в зал и в слух давал им оценки, заставляя смеяться даже Эймонда.       Эйгон никогда не делал различие между знатными леди, чьи отцы были лордами великих домов, и теми, чья семья была всего лишь их мелкими, ничего не значащими вассалами. Ему было глубоко плевать на то, чья дочь стоит перед ним, ведь он всегда получал то, что хотел, тем или иным способом. Слухи ходили разные.       Рейла надеялась войти в зал без особого шума, хотя её опоздание уже было замечено некоторыми гостями. Сделать у неё это, разумеется, не получилось, и стражники, только увидев Рейлу, сразу же доложили старому герольду о её прибытии.       Вдруг зазвучали трубы и гости обернулись.       — Приветствуйте её высочество, принцессу Рейлу Таргариен, среднюю дочь Короля Визериса Таргариена!       Подняв подол своего платья, она осторожно спустилась с лестницы, стараясь от волнения не запутаться в тяжёлой ткани. Это её первый выход в свет спустя годы отсутствия, и за это время Рейла успела отвыкнуть от такого количества внимания к своей персоне. Это нервировало.       Поймав на себе явно разочарованный взгляд матери, девушка постаралась поднять подбородок выше и принять более уверенный вид, несмотря на страх, который волной холода пробежал по позвоночнику.       Тёмно-фиолетовый — это явно не тот цвет, который Алисента хотела видеть на своей дочери. Но, разумеется, платье — это лишь маленькая деталь огромной картины, на которой глава «зелёных» явно не остановится.       Это была проверка, которую Рейла успешно провалила.       Миновав гостей, она сделала реверанс перед королём и выразительно посмотрела на мать, стараясь спрятать свой нарастающих страх под напускной решительностью. Уже стоя здесь, у стола своей семьи, Рейла подумала, что зря сделала это. Повиноваться матери означало избежать проблем — это принцесса помнила с самого детства. Но отступать уже было некуда. Что сделано, то сделано.       Поздравив сестру и племянника со свадьбой, Рейла направилась к своему месту рядом с братьями, чувствуя на себе пристальные взгляды знати, следящей за каждым шагом принцессы с такой внимательностью, как будто она их добыча.       — Милая сестра, — Дейрон улыбнулся своей очаровательной улыбкой и, галантно поцеловав руку старшей сестры, отодвинул для неё стул, в который помог сесть.       Эймонд удостоил Рейлу только сухим кивком, что в их отношениях было верхом выражения эмоций. Эйгон же, чьё место было по левую руку от Рейлы, даже не посмотрел в сторону близнеца и продолжил пить.       Музыка уже давно вернулась в прежний ритм, как и гости вернулись к танцам.       Рейла бросила взгляд в сторону Хелейны и Джейкериса, которые выглядели удивительно спокойными и с какой-то стороны даже счастливыми. Кажется, они с Визерисом были единственными на этом празднике, кто не чувствовал никакой тревоги и напряжения. Этому можно было позавидовать.       Даже на лице Эйгона, старательно делавшего вид, что ему всё равно, можно было заметить тень переживаний, делавшая принца ещё более мрачным, чем он был обычно. Рейлу же преследовало навязчивое ощущение, что что-то должно произойти, хотя внешне она старалась сохранять невозмутимый вид.       Поймав глазами Рейниру, девушка заметила явную нервозность на её лице. Наследница то и дело крутила кольца на пальцах, не переставая смотреть на своего сына и о чём-то думать. Всю дорогу в Королевскую гавань она то и дело твердила, что это какое-то безумие и её отец не мог принять такое глупое решение.       Все «чёрные» считали, что эта свадьба дело рук влияния Алисенты, но Рейла, глядя на нескрываемое раздражение матери, понимала, что это очень маловероятно. Возможно, эта женщина и была до ужаса расчётлива, но выдать свою любимую дочь Хелейну за бастарда Стронга она не могла. Это было слишком даже для неё.       — Дочь моя, — за спиной прозвучал голос матери, о которой принцесса только что думала, и Рейлу как будто облили ледяной водой. Последнее, чего бы она сейчас хотела, это разговаривать с матерью.       Стиснув зубы и собрав все свои остатки храбрости, принцесса встала из-за стола, поклонилась королеве и поприветствовала её одной из тех улыбок, что сама Алисента использовала, когда скрывала то, что на самом деле думает. Наверное, сейчас они были ужасно похожи. Эта мысль раздражала Рейлу ещё больше.       — Матушка.       — Красивый наряд, — женщина провела рукой по золотой вышивке дракона на лифе, ткань которого была похожа на чешую Реймакс. — Я отправляла к тебе твою новую фрейлину с одним из моих платьев. Она до тебя не дошла?       — Леди Фоссовей передала мне то платье, но оно мне не подошло, — смотря прямо в глаза матери, соврала Рейла и мысленно улыбнулась.       — Я могу приказать пошить платья по твоей фигуре, — сощурив глаза, заявила Алисента. Разумеется, она всё понимала, но выяснять отношения здесь, при всех, она не собиралась. Тем более, это всего лишь платье.       — Благодарю за заботу, матушка, но я уже сама об этом распорядилась. Надеюсь, с этим моя новая фрейлина справится также хорошо, как справляется с исполнением твоих приказов, — быстро проговорила Рейла и только спустя мгновение поняла, какую глупость только что сказала.       Алисента поджала губы и подняла подбородок выше. Она всегда делала так, когда чувствовала себя перед кем-то уязвимой. Рейла знала это, потому что Эймонд делал точно также.       Оставив дочь без ответа, королева окинула взглядом сыновей и, убедившись, что всё в порядке и под её контролем, снова заняла своё место возле короля.       Рейла же нервно вздохнула, обвела взглядом Железный Трон и подумала о том, как хорошо было бы оказаться где-нибудь вдали от всех этих придворных интриг.       — Приятно осознавать, что не я один в нашей семье являюсь разочарованием матери, — усмехнулся Эйгон.       Со стороны Дейрона раздался короткий смешок, а после комментария Эймонда про последнюю пьянку старшего брата, младший и вовсе разразился смехом.       — Не беспокойся, место худшего ребёнка я не займу, оно по праву твоё, — едко ответила Рейла, забирая из рук брата кувшин с вином. На вкус оно было кислым, как и всё просторское пойло, которое обычно подавали здесь на пирах.       — Думаю, если твой безмозглый дракон всё-таки разгромит Драконье Логово, то мои заслуги померкнут на фоне твоих, сестрица.       Рейла замерла на месте, не успев сделать глоток. Пальцы, державшие кубок, сжались вокруг металла и заметно побелели.       Разумеется, Эйгон знал о произошедшем. Драконьи Блюстители обязаны были доложить ему об этом.       Принц откинулся на спинку стула, с наслаждением наблюдая за эмоциями на лице сестры, главной из которой был стыд. Эйгон прекрасно знал, что это больная тема, но с удовольствием на неё надовил. Он делал так всегда.       — Ты отвратителен, — заключила Рейла, громко поставив кубок на стол, от чего недопитое вино расплескалось по дубовой поверхности.