Света открыла глаза.
И тут же ей захотелось зажмурить их обратно, желательно навсегда.
Голова разрывалась, как телефон от тысячи непрочитанных сообщений. Руки тряслись от усталости, а ноги вообще не хотели слушать её разум.
Девушка пыталась вспомнить, что произошло одну, пять, десять минут назад. Но перед глазами стояла пустота и окружающая её темень.
Осознав, что голова уж точно не настроена на работу, Света постаралась вытянуть ноги. Они наконец поддались и неожиданно упёрлись во что-то твёрдое.
Глаза постепенно привыкли к темноте, и она смогла рассмотреть длинный коридор какой-то гостиницы. В двух тяжело стоящих стенах кое-где виднелись двери в комнаты, а в конце — тонкий лучик непонятного света.
Лицо девушки охватил ужас: засыпала она-то в гостинице, ведь сейчас находилась на сборе, но уж точно
не в такой. Такой отдалённо знакомой, но слишком пугающей.
Света неосознанно проговорила в пустоту:
— Где я?
Ответа не последовало, лишь её голос раздался эхом где-то в глубине мрачного коридора.
Ещё раз тяжело вздохнув, девушка облокотилась на стену позади неё. Как же хотелось снова очутиться в уютной кровати, в конце концов, в своём номере.
Она яростно пыталась вспомнить, что произошло, как она попала в этот мрак. Но голова раскалывалась от одних только мыслей, поэтому она отбросила эту затею.
Ещё раз попытавшись встать, девушка облокотилась на холодную шершавую стену за её спиной. Света прижала затылок к поверхности и стиснула зубы, снова пытаясь встать.
Наконец, когда, казалось бы, у неё это получилось, она хотела двинуться в сторону света, который, словно пожар, разгорался где-то вдали. Но, слегка повернув голову, она остолбенела:
— Мы снова встретились... Миронова.
Тихий спокойный голос разразился громом во всей этой тишине, но её уши он согрел уж точно. Но Света, всё-таки испугавшись силуэта, возникшего перед ней, нервно выдохнула.
— Надеюсь, я несильно тебя напугал.
Наконец полностью привыкшие к темноте глаза разглядели в занавесах темноты знакомые приятные черты лица, лёгкую щетину на щеках, сверкающие голубые глаза и белозубую улыбку.
Он, так она и знала.
— Несильно, — пробурчала девушка. — Ты лучше скажи, где я?
— Ты? В смысле? — Эмильен нахмурился. — Ну... в Хохфильцене, мы уже второй этап бегаем.
— Как в Хохфильцене? — Света, опешив, отползла ещё ближе к стене. — Мы же...
— Знаю, что звучит невероятно, но вас, русских и белорусов, допустили ещё три года назад.
— Как три? Я ничего не понимаю, — голову снова будто раскололи пополам, и девушка прикусила щёки изнутри, лишь бы не заплакать.
— Что ты не понимаешь, Света? Ты что, после победы в смешанке перепила немного? — Эмильен сделал шаг вперёд, оказавшись прямо над ней.
Она лишь подняла голову в попытке заглянуть ему в глаза и понять: он сейчас уж точно не врёт.
— Совсем не помнишь? — парень присел рядом с ней и усмехнулся. — Ты, Кристина, Даниил и Эдик, который феерично сбежал от меня на последнем круге...
— Хватит, — тихо сказала Света.
— Что? — Эмиль внимательно заглянул ей в глаза.
— Хватит. Мне поебать на твои рассказы.
— Тебе поебать на собственную память? — парень опять рассмеялся. — Точно бухала, раз даже вчерашний день не помнишь.
— Мне поебать
на тебя, — прошипела девушка и отвернулась обратно к свету, который будто постепенно к ним приближался.
— С чего вдруг так заговорили?
— Потому что я — бездушная тварь.
— Нихуя себе заявочка, — Эмильен положил ей руку на плечо, заставив посмотреть ему в глаза. — С каких пор мы стали такими жёсткими?
— Как тебя увидела, — сухо ответила Света, не желая продолжать диалог с парнем.
— Понятно, — ухмыльнулся тот, а сам никак не мог избавиться от навязчивых мыслей.
Всё-таки стала она какой-то странной, не такой Светой, какой она была до этого времени. Ещё вчера всё было не так... И эти её слова про бездушие. Они меня пугают. Сильно пугают.
Ну и вот о чём она думала, когда говорила, что стала бездушной? У каждого человека ведь есть душа, какой бы та ни была!
— Знаешь, — прохрипел Эмильен, — просто мы родились в такую эпоху. Эпоху брутализма. Когда душа не находит ничего лучше, чем стать твёрдой, как камень.
— Чего? — девушка подавилась собственными чувствами. — Если ты не знал, то брутализм — это...
— Да знаю я, знаю, что это вид искусства. Но он описывает и состояние души. Такая же она жёсткая и противная, как и сам этот стиль.
— Не ожидала, что ты стал философом, — рассмеялась Света.
— Так же как и я не ожидал, что ты стала бездушной, — ответил парень.
— Хочешь сказать, что ты знаешь меня лучше, чем я сама? — она пронизывающе посмотрела Эмильену прямо в душу.
— Нет. Просто вокруг нас брутализм, даже сейчас, но мы этого не ощущаем. И мы часто склонны думать так ужасно о самих себе.
— Разве так плохо быть бездушной сукой, которой плевать на всех?
— Да, плохо, — он впервые за время их разговора отвёл взгляд от светлых глаз Светы.
— Но... почему?
Парень снова взглянул ей в глаза и проронил:
— Потому что твоё имя говорит об обратном, Свет.
Огромное тело бросилось прямо к груди девушки, которая ну никак не ожидала таких действий с его стороны. Ладони плавно легли на плечи, а лицо Эмиля оказалось прямо перед глазами девушки.
— Не смей говорить про то, что ты бездушная. Душа болеть будет, ведь ты её убиваешь.
— Никакой из тебя не философ, — она опять рассмеялась.
— Я знаю, — усмехнулся он в ответ, прижав Свету к стене чуть сильнее.
Тонкие руки поддавались его силе, поддавались каждому требованию огромных ладоней. Его тёплые пальцы касались плеч, заставляя их упираться в них снова и снова.
Закусив губу, девушка наблюдала за взглядом Эмильена, который бродил то по её груди, то по животу, то уже скользил по её губам.
Она ожидала от этого странного места всего, но не такой внезапной встречи со своим старым знакомым.
Да, возможно, ей было приятно такое внимание с его стороны именно сейчас, но шок от всего происходящего захватил разум Светы, поэтому она находилась будто в тумане.
Мягкие пальцы поднялись с плеч к шее, поглаживая каждый участок кожи с нежностью и заботой. Никогда ещё у девушки не начинали мурашки бегать по коже от одних только прикосновений, от одного только взгляда.
Неожиданно ладони оказались уже на двух бледных щеках; Эмильен заглядывал в два широких из-за недостаточного освещения зрачка и улыбался, видя в них своё отражение.
— Ты как сова, вот правда, — парень медленно моргнул и опустил глаза уже к её губам.
— А ты... ты как кот, такой же хитрый, но ласковый, — проронила Света.
— Смешно...
В следующую секунду он бросился к пухлым розовым губам, которые сверкали при едва заметном свете с другого конца коридора. Девушка вздрогнула от неожиданности, но поняла, что деваться ей некуда.
Её язык сам начал тянуться к губам Эмиля, сам начал подхватывать каждое его движение с новой силой. В голове по-прежнему стоял туман, но она никак не могла игнорировать происходящее и далее.
Парень же всё сильнее впивался в губы Светы, одновременно сжимая её щеку одной рукой и поглаживая её по плечу другой. Чтобы она наконец максимально расслабилась, он провёл рукой по нежной коже за ушами.
Девушка немо выдохнула ему в губы, продолжая касаться его губ своими, начиная уже постепенно задыхаться от невероятных ощущений...
Неожиданно Эмильен слегка дёрнул голову назад, но этого хватило, чтобы разорвать этот длинный и чувственный поцелуй.
— Чувствуешь? — резко выдохнул он.
— Что? — недоумевающе спросила Света.
— Газом воняет.
— В смысле? — девушка вдохнула окружающий её воздух полными лёгкими, но никакого едкого запаха не почувствовала.
— В прямом...
Ещё мгновение — и коридор перестал быть виден среди столба рыжего пламени. Никакого взрыва не произошло, просто неожиданно загорелся этот незнакомый тесный мир.
— Убегай, быстрее! — прокричал Эмильен хриплым голосом и вытолкнул хрупкое тело вперёд, в темноту, слегка освещенную языками огня.
Она не могла ничего проговорить, она не могла пошевелиться. Она смотрела на то, как высокий крепкий силуэт постепенно растворяется в пожаре. Как от него остаются только очертания, как он, не оглядываясь на неё, уходит в горящую бездну.
Света ничего не чувствовала.
Она ничего не понимала.
Она лишь смотрела в то место, где ещё недавно стоял этот хитрый и вечно улыбающийся парень.
А в голове стояло только одно:
"Брутализм — это не только стиль архитектуры. Брутализм — это состояние души, а здания только это и показывают. Душа зачерствела, иллюстрируя мир своим состоянием".
Должно быть, это была просто его душа, которая не выдержала очередного человека, живущего в эпоху брутализма. Сам он себя к ней никогда не относил и никогда не отнесёт.
Потому что он живой, живее всех тех, кто уже встречался на его нелёгком пути.
***
Света открыла глаза.
И тут же ей захотелось зажмурить их обратно, желательно навсегда.
Холодный пот ударил в голову, а резкий свет солнца заставил глаза убежать обратно за веки. Наверное, всё произошедшее будто пару минут назад ещё её не отпустило.
Девушка, наконец найдя в себе силы приподняться на кровати, посмотрела на экран телефона.
08:40
Суббота, 22 июля
— Блять, — проговорила Света сквозь зубы: она проспала пробежку.
Об этом свидетельствовали и сообщения от Насти, которая уж точно заждалась её перед началом разминки перед тренировками.
nastua_goreeva
в сети 16 минут назад
08:24
Светлана, пойдём на пробежку
08:24
Щас убивать начну
08:24
СВЕТЛАНА, ПОЙДЁМ НА ПРОБЕЖКУ!
пропущенный вызов (2)
Девушка лишь усмехнулась остроумию подруги и упала обратно на подушку: как оправдать свои трясущиеся коленки она ещё не придумала...
