A drunken kiss

— Я вырежу ему его грязный, мерзкий язык и запихну в... — Клянусь, Марстон, если ты не заткнешься, я вырежу язык тебе. Артур раздраженно подогнал лошадь, пуская ее в карьер. Последний час он только и слушал пустые угрозы, которыми Джон разбрасывался направо и налево, стоило им покинуть лагерь. А что было в самом лагере — у-ух... В ушах до сих пор звенели слова Эбигейл, когда, закрыв ладонями уши маленькому Джеку, она выплюнула, злобно смотря Беллу в глаза: "Я кастрирую тебя, сукин ты сын, если ты еще хоть раз подойдешь к нему ближе, чем на пять метров. Клянусь!". Затем вмешался Джон, и будничная склока едва не превратилась в мордобой. Марстон мог сколько угодно игнорировать мальчика, огрызаться на Эбигейл, но каждый раз, когда что-то случалось или могло случиться, он злобным псом бросался на потенциальную угрозу. Мика же, будучи с разбитым носом, из последних сил держал лицо: усмехался, харкая кровью, глядя, как Хавьер с Артуром удерживают Джона. Датч не одобрил. Он вообще мало чего одобрял в последнее время, если это, конечно же, не касалось какого-нибудь нового гениального плана Мики. И сейчас, отойдя на достаточное от лагеря расстояние, Артур уже пожалел, что взял Джона с собой. Остудить пыл, проветриться — да ну как же, Джону дай волю, вовремя не заткни, и он до конца жизни будет обиженно дуться на то, что Датч променял своего "золотого мальчика" на ехидную гадюку. Небо окрасилось в алый, в траве застрекотали первые сверчки, когда они оказались настолько далеко от нагорья Подкова, что впору было уже ночевать в Строберри. — Куда ты нас завел, Артур? Я думал, мы вернемся в лагерь до заката, — Джон отмахнулся от еловой ветви, срывая паутину, как в следующую секунду получил по лицу уже другой веткой. — Блядь! Артур ничего не ответил, ловко петляя среди деревьев. Воздух пропитался смолой, его вороной жеребец отбивал копытами по усыпанной еловыми иголками земле. Солнце медленно клонилось к закату, постепенно исчезая за острыми горными хребтами, и небо, посиневшее на востоке, где зажглись первые звезды... эх, зарисовать бы. Артур быстро стер с лица улыбку, раздраженно вздыхая, когда услышал нескончаемую ругань за спиной: Джон все никак не мог справиться с ветками, а Старик заартачился, не желая переступать спутанные корни. Еще немного и Артур бросит его здесь. Да, прямо здесь, посреди леса, в незнакомой местности, чтобы Марстон для начала хорошенько проорался, матеря все и всех на чем свет стоит (как он обычно это делал), а затем включил мозги. Но вместо этого Артур раскрутил лассо и без проблем заарканил протестующего жеребца позади себя, отчего тот сразу же успокоился, напряженно замерев. — Эй, Морган, какого... — Заткнись, — пару раз обвязав веревку вокруг рожка седла, он двинулся вперед. — Просто заткнись, Джон. Неизвестно, прозвучало это достаточно устало, чтобы Джон перехотел спорить или же он просто видел это как единственный выход из ситуации, но Марстон-старший и правда не проронил больше ни слова, пока они не спустились с гор, выходя к небольшой речушке. Было уже достаточно темно, от воды тянуло холодом и Артур решил, что, пожалуй, с него на сегодня хватит. Лагерь было решено разбить чуть повыше, на пригорке, где мягкая трава сменяла щебень, а шум воды не заглушал потенциальную угрозу. Артур слышал, что в этом месте полно волков. Джон не спешил ставить свою палатку, сидя у костра и без особого рвения подогревая банку потрохов (так вот, кому Пирсон их сбагрил), пока Артур стелил спальник внутри своей палатки. Джон не смотрел на него, даже когда Артур сел напротив, открывая бутылку бурбона. Он вообще вел себя довольно странно, скованно. — Ты что-то натворил? — Что? Ты о чем? — впервые за вечер Джон поднял на него взгляд, наблюдая как дергается чужой кадык, когда Артур в очередной раз припал к бутылке. Мужчина напротив вытер губы тыльной стороной ладони, передавая ему бурбон. — Сидишь, словно воды в рот набрал. На тебя это не похоже, хотя еще час назад ты соловьем заливался. — Иди ты! — Джон глотнул, едва не подавившись со злости и отставил бутылку в сторону. — Я, может, вижу, что ты устал, - поймав удивленно выгнутую бровь, он продолжил: — Все мы устали после Блэкуотера, но такое ощущение, что ты — больше всех. — Да перестань, Марстон, — Артур зубасто усмехнулся, откидываясь на локтях. — Я же вижу, ты что-то скрываешь. Маленький Джонни-бой никогда не умел врать так же умело, как Хозия. Джон обиженно надулся, отворачиваясь. Наблюдать за этим зрелищем было отрадно для Артура — он знал, всегда знал, когда с Джоном что-то не так. Он вел себя как придурок гораздно чаще, чем мог бы себе позволить кто-то другой, но вранье... его вранье всегда отдавало какой-то ноткой смущения. — Так что, расскажешь старшему брату? Обещаю, я никому не скажу. — О, так ты теперь заговорил, — Джон бросил на него косой взгляд, не поворачивая головы. — Ты не называл меня братом с тех пор, как... — С тех пор, как ты сбежал, ага, — Артур кивнул, уже без улыбки. — Трусливо. На целый год. Оставил свою женщину и ребенка. — Они были с вами! — А ты — не был! — в сердцах рявкнул Артур и замолчал, переводя дух. Воцарилась тишина, прерываемая лишь стрекотом сверчков и шумом воды внизу. Где-то по близости ухнула сова. Они сидели у костра еще некоторое время: Артур уже остыл и с наслаждением закинул голову, рассматривая ночное небо, уже полностью синее, такое яркое, глубокое и влекущее. И чем больше он на него смотрел, тем больше погружался в мириады звезд, словно ничего больше не было и быть не могло - только он и сверкающие точки перед глазами, рассыпанные, точно веснушки на чьем-то огромном синем теле. Артур сморгнул наваждение и посмотрел на вспыхнувший искрами костер, в который подложили еще веток. — Палатку ставить не собираешься? — Я ее не взял. Артур не знал, что его разозлило больше: будничный тон, которым Джон это произнес или сам факт. — Что ж, желаю не отморозить задницу этой ночью. Джон посмотрел на него исподлобья, но ничего не сказал, упрямо сжимая губы. "И поделом" — подумал Артур, уже залезая в свою палатку. Накрывшись новенькой волчьей шкурой, он прикрыл глаза, с мрачным удовлетворением думая о том, что вообще-то и хорошо, что Джон просидит там всю ночь — значит, их никто не заставит врасплох. ...сон не шел второй час. Он ворочался, вздыхал, раздраженно и устало, слушал треск костра и считал овец, но ничего не помогало. Рывком сев, Артур наткнулся взглядом на Джона, подпирающим голову рукой, что упер в колено. Он глубоко дышал, прикрыв глаза и Артур чертыхнулся. Сученыш уже видел десятый сон, пока он тут ворочался, пряча замерзшие пальцы под одеялом. Внезапная мысль разозлила его еще больше, но непонятно, из-за чего: из-за Джона, который мог уснуть всегда и везде, из-за себя, что уснуть не мог, или из-за того, что такая глупость вообще посетила его голову? Поколебавшись еще немного, он вылез наружу. — Спать иди, — легонько хлопнув Джона по плечу, Артур уже готов был спасать его от падения в огонь: на столько сильно он дернулся, подскакивая. Закрутил головой, уже потянувшись к оружию на поясе, но выдохнул, увидев Артура рядом. — Чего? — Я сказал: иди спать, — стараясь сделать голос как можно более спокойным, Артур почувствовал как забилось сердце. Серьезно? Он же не в постель свою его приглашает (в прямом... нет, в переносном смысле слова!). Джон недоверчиво прищурился и уже открыл было рот... — Я что, непонятно изъясняюсь?! — Артур надеялся, что это жар костра заставил гореть его щеки. — Иди в палатку, быстро! Джон оторопело смотрел на него во все глаза, и Артур буквально сгорал от неловкости ситуации. Чертыхнувшись во второй раз, он сердито направился обратно. — Все, больше повторять не буду! Сиди тут и дальше. Ложась, он думал лишь о том, какой он идиот. "Идиот, идиот, придурок! — рычал Артур про себя, сжимая кулаки. — Даже шлюху так с собой не зовут". Ему казалось, что Джон все еще смотрит, но проверять свою догадку было боязно. Артур старался лишний раз даже не шевелиться, делая вид, что спит, хотя теперь он был уверен, что не уснет вовсе. Когда свет от костра осветил палатку сильнее обычного, он открыл глаза, приподнимаясь. Джон, влезший уже наполовину, неуверенно замер. В полной тишине Артур сдвинулся к правому краю, и Джон осторожно, будто боясь получить по лицу, втиснулся в пространство между его спиной и левым краем палатки. Через минуту лег на бок. Еще через время завозился, согнул колени, но тут же вернул прежнее положение, случайно задев Артура пятками. Артур вздохнул и, не глядя, кинул назад край одеяла, уверенный, что попал по Джону. Затем придвинулся ближе, уперевшись спиной в чужую костлявую спину, и закрыл глаза. Стало вдруг как-то спокойно, сон постепенно окутывал его, точно перина, и Артур в последний раз вздохнул, прежде чем сознание покинуло его. *** Утро встретило его трелью птиц и запахом жареного мяса. Вываливаясь из палатки, Артур на ходу потирал заспанные глаза и зевал, зевал и зевал, пока зрение не прояснилось и он с удивлением не обнаружил кролика, что уже начал подгорать, насаженный на вертел. Джон седлал Старика. — Утро, Марстон, — Артур аккуратно повертел тушку, чтобы та хорошенько пропеклась со всех сторон. Это было приятным сюрпризом — Джон редко вставал раньше других, а уж собственноручно пойманным завтраком занимался лишь в одиночку. — Далеко ходил? Я не слышал выстрела. — Нет, недалеко. Я взял твой лук. — Ты что? Джон как раз закончил и, как ни в чем не бывало похлопывая Старика по шее, пожал плечами. — Ну, Чарльзу ведь ты даешь, — он обернулся. — Свой лук. Артур снова потянулся к вертелу. — Чарльз — это Чарльз. Он умеет обращаться с луком, а ты, дай Бог, чтобы сам себя не подстрелил. Джон, как ни странно, смолчал. Когда они принялись за завтрак, Артур смог рассмотреть его получше: красные глаза, усталый вид... — Ты вообще сегодня спал? Джон вздрогнул. Лицо его вытянулось. — Э... да. — Понятно, — Артур уставился вдаль, обгладывая кроличью ножку, и ни на грамм не поверив чужим словам. Строберри встретил их тишиной, лишь кузнец одиноко звенел молотком, работая с раннего утра. — Что за дела у тебя здесь? Артур интригующе хмыкнул, плавно покачиваясь в седле. По правде говоря, никаких дел не было, но они так давно не выбирались куда-то вдвоем... Он мотнул головой. — Подстрижем твою гриву для начала, а то смотреть больно. — Чего?! — Джон повернул голову так резко, что слипшиеся пряди хлестанули его по лицу, начали лезть в глаза, но он упрямо зачесал их назад. — С какой это стати ты мне указываешь, что... — Заткнись, Марстон. — Артур закатил глаза. — Всего лишь немного их подрежем. Да и вообще, ты когда последний раз в зеркало смотрел? Твоя голова похожа на швабру, которой вымывали бордель, так что, Бога ради, прекращай. Джон опешил от такого заявления, не сразу найдясь с ответом, и Артур использовал свой главный козырь: — А потом пойдем в салун и надеремся как в последний раз. Я угощаю. Джон вспыхнул. — Ты серьезно думаешь, что сможешь подкупить меня выпивкой?! *** Громкий смех разлился по помещению под звон стаканов и гогот местных. Артур сидел у стены, опасно покачиваясь на стуле, и опрокидывал в себя очередную рюмку. Джон не переставая смеялся, глядя на то, как рюмки опустошаются одна за другой. В голове было пусто. Со своей точки зрения, двигался он довольно медленно и ровно, но разбитый стакан виски, случайно отправленный на пол толчком локтя, говорил о другом. — Эй, мальчики, составить вам компанию? Рыжая девица без приглашения осела на его коленях, упираясь своим внушительным бюстом Джону в подбородок, и он, словно подросток, глупо хихикнул, закусывая нижнюю губу. Руки сами собой потянулись к чужой талии, нащупывая тугой корсет, прошлись по пышным бедрам и остановились на чужих коленях, нежно поглаживая их. Девушка улыбнулась, наклонившись к его уху, и начала шептать что-то о том, какие мягкие, кудрявые у него волосы и как чудесно было бы... — Э-эй, мисс! — Артур несильно ударил рукой по столу, пьяно покачиваясь. — Попрошу не лезть к моему другу. Он — ик! — женат, — девушка отвлеклась, в удивлении вскидывая брови. — Но я буду не против, если Вы посидите на коленях у меня. Хихикнув, она спрыгнула на пол, и Джон успел лишь мельком подержать ее за руку, как она уже оказалась на коленях у Артура, приобнимая того за шею. — Ты такой джентльмен, — произнесла она. — Я люблю таких мужчин. — А как же, — важно кивнув, Артур потерся носом о ее щеку, пьяно прикрывая глаза. — В наше время таких немного. — И не говори! Джон сидел, опьяненным разумом пытаясь понять, что только что произошло. Мысли вяло перекатывались, словно у него в голове вместо мозгов были тяжелые свинцовые шары. Артур увел у него женщину? Он и Эбигейл у него уведет? А что, если Джек... — Марстон, что за кислая рожа? — Артур чокнулся о грудь сидящей на его коленях девушки и опрокинул в себя стопку. — Давай, присоединяйся, нам с Вероникой скучно тут вдвоем. — Да, Джон, нам так скучно, — приторно-сладко поддакнула Вероника, проходясь тонкими пальчиками по подбородку Моргана, а затем зашептала тому на ухо: — Знаешь, обычно за такое я беру двойную плату, но вам сегодня повезло. Артур криво улыбнулся, прикусывая кончик языка. Он склонил голову набок, рассматривая Джона, пока его руки блуждали под чужой юбкой, дойдя до краев чулков. — Боюсь, моему женатому другу придется подождать. Джон нахмурился, провожая взглядом парочку, что уже неспешно шла в сторону лестницы, ведущей на второй этаж. Оказавшись за столом один, он рассматривал бардак, что они тут устроили: куча посуды, включая разбитый стакан, кое-где разлитый алкоголь. Просто... было обидно. За то, что Артур увел у него Веронику. За то, что та так легко променяла Джона на Моргана. За то, что Артур оставил его. Он ушел, просто ушел трахать какую-то шлюху, а Джон тут... один. Он вздохнул, потягиваясь на стуле. Было жарко, воздуха не хватало, загривок вспотел. Джон облизнул губы, чувствуя соленый привкус на языке. Интересно, эта Вероника делает так же после того как... — Мм, — он осторожно поднялся, опасно покачиваясь, и от одного простого поворота его затошнило. Опираясь сначала о барную стойку, а затем на чужие стулья и иногда о других людей, Джон еле доковылял до лестницы. Одна ступенька. Две. А что, если он побежит? Так ведь быстрее. Джон едва не сломал себе пальцы, когда его нога соскользнула, и он лишь чудом успел упереться руками в ступеньки, чтобы не покатиться кубарем. Сука. И Вероника эта сука. Да и вообще, сейчас он им устроит... Что он им устроит, Джон продумать не успел, уже оказавшись у двери. Он не был уверен, что это нужная, но она была ближе всего и думать дальше было просто тяжело. Он мягко повернул ручку. Вероника стояла, чуть приоткрыв рот, и смотрела на него. В руках у нее была сумка Артура, а сам он, похрапывая, валялся на кровати. Так они и стояли, смотря друг на друга, пока остальная часть салуна, вне комнаты, продолжала гудеть, словно улей. Джон едва не упал, когда девушка бросилась мимо него, выскальзывая в приоткрытую дверь. Он не стал ее догонять, тупым взглядом следя, как Вероника спешно спусукается на первый этаж. Джон прикрыл дверь, проходя вглубь комнаты. Сумка Моргана так и осталась лежать на полу, распотрошенная: рядом с ней валялись вытащенные сигареты, табак, карта и несколько других бумажек. Джон прошел мимо, уверенный, что если наклонится, то ему, без сомнений, станет плохо, и рисковать не стал. Сел на кровать рядом с Артуром, смотря на его приоткрытые губы, на уже успевший зарасти щетиной подбородок. В голове было пусто. Артур зашевелился, переворачиваясь на спину, и сгреб Джона в охапку, да так, что тот завалился на кровать, упираясь руками Артуру в грудь и тяжело дыша — хватка у него была что надо, даже несмотря на то, что спал. — Артур, пусти, — просипел Джон и все-таки вырвался, садясь. Не сразу он понял, что сидит на чужих бедрах, а когда понял, то почувствовал как чужие руки сжимают его колени. — Мэри... — прошептал Артур. Джона перекосило. Как смеет он... он... — Это я, придурок! — прорычал Джон, сбрасывая с себя чужие руки. Уж после такого пьяный мозг требовал одного - встать и уйти. Он спас его от ограбления - этого вполне достаточно. Пытаясь перекинуть одну ногу через чужое тело, Джон запутался — неясно, в своих ногах или чужих — и, не успев ничего осознать, упал на пол. В глазах вспыхнули звезды, и пока он пытался разобрать, какого они цвета, не сразу ощутил, как по его спине ползет что-то теплое. Лишь мгновение спустя понял, что это рука — рука Артура — медленно движется вдоль позвоночника, от крестца прямиком к шее. Свою куртку он оставил на спинке стула там, внизу. Джон замер, словно олень, наткнувшийся на охотника. Сердце гулко стучало в груди, а сам он так и остался стоять на четвереньках, даже не зная, что ощущает в этот момент: страх, трепет или отвращение. — Джон, — слабо позвал его Артур. — Куда ты? Джон несмело повернул голову, натыкаясь на чужой взгляд. Ладонь Артура так и осталась лежать где-то в районе его лопаток. В повисшей тишине отчетливо были слышны пьяные завывания с первого этажа, бестрый темп пианино. А Джон не знал, что сказать. — Ты не спишь? — глупо выпалил он, садясь. Рука Артура сползла с его спины, болтаясь на весу и едва касаясь кончиками пальцев пола. Артур слабо качнул головой. — Она такое вытворяла... — вздохнул он. — Кто? — Вероника, — Артур усмехнулся. — Даже Эбигейл так не умеет. Наверное, это должно было задеть Джона. Сам факт того, что Артур знает, что Эбигейл и умеет и не умеет делать... но он лишь заинтересованно пододвинулся ближе, кладя руки на край кровати. — Делала что? — Ну... — Артур невнятно что-то проиллюстрировал в воздухе второй рукой. — Такое. — Какое "такое"? — Джон, — он посмотрел на него, и в свете ночника блеснули зеленые глаза. — Тебе показать? Джон пару раз моргнул, не зная, что конкретно он подразумевает, а затем кивнул. Артур, кажется, только того и ожидал. — Давай, — он похлопал по свободной стороне двуспальной кровати. — Залезай. Поднимаясь на ватных ногах, Джон мало что соображал. Когда он снова перелезал через Артура, в его мысли закралось что-то тревожное. Когда он оказался на кровати, лежа плечом к плечу, сердце пропустило пару мощных ударов — так, что даже пришлось судорожно выдохнуть через рот, словно он стоял над пропастью. Артур возник перед ним, нависая, и Джон взволнованно сглотнул. — Ну? — Хм, — Артур медлил, рассматривая его. — Закрой глаза. Прежде, чем в мыслях Джона успело сформироваться очевидное "зачем", он уже увидел темноту перед собой. Несколько секунд ничего не происходило, а затем матрас по обе стороны от его головы заскрипел — Артур облокотился на руки — и его губы столкнулись с чужими губами. Сухие, горячие. Щетина колола кожу и краем мысли Джон успел подумать: наверное, он сейчас прямо как Эбигейл. Вот что она чувствует, когда он целует ее. Защиту. Свою хрупкость. Желание отдавать. Джон шире раскрыл рот, почувствовав чужой язык и замычал, ощущая, как Артур вылизывает его изнутри. Это было так мокро, так горячо и... и... и много чего еще, что он не мог толком обозвать, потому что голова казалась пустой и одновременно слишком перегруженной мыслями. Он вцепился в чужие плечи, не зная, что хочет сделать: оттолкнуть или придвинуться еще ближе. Артур легонько дернул его за прядь волос, наматывая их на палец и от этого простого действия у Джона закружилась голова. — Эбигейл так умеет? — Артур отстранился от него, выдыхая в лицо горячий воздух, и Джон сам в ответ шумно вздохнул. — Можешь показать еще раз?