Дева

- Ты не дашь мне тетрадь? – Я стою на пороге у своей одноклассницы. Кажется, она единственная, кто имеет хоть какие–то записи в нашей группе. - Да, конечно, проходи. Я вхожу в квартиру. Она не особо убрана, обстановка выглядит убогой: пожелтевшие обои, бумага валяется на полу вместе с бутылками и окурками, какие–то вещи. Квартира пропахла запахом табака и алкоголя. Интересно, она живёт одна или с кем–то? Мы проходим в её комнату. Там атмосфера ещё хуже. На полу валяются бутылки, множество одежды и пачки сигарет. А в центре стоит пепельница, заполненная окурками. - Извини за беспорядок. - Ничего, - я улыбаюсь девушке. Она идёт к одной из полок и ищет тетрадь. Мы учимся с ней вместе. У неё нет друзей, и она удивительно стройная и ненормальная. Я бы даже сказала, что сумасшедшая. У неё изрезаны руки, мы видели их однажды, когда нам делали прививки. И она иногда бывает побитой… А в столовой ест очень много, хотя по виду излишне худая. Однажды, я задержалась в столовой, и видела, как она доедала чью–то порцию. Не думаю, что это нормально. - Вот, держи, - она суёт мне тетрадь и улыбается, - ты… занята сегодня? - Да нет, а что? - Просто у нас же завтра нет пар, я подумала… может ты посидишь со мной недолго? Это была достаточно странная просьба, ведь мы никогда не общались. Да и думаю, не стали бы. - Хорошо, давай, - я улыбаюсь. Хотя в душе паника, ведь я остаюсь тут с сумасшедшей! - Ты выглядишь, как испуганная лань, - она смеётся, и смех её – смех больного человека. Мне стало ещё страшнее. Она садиться на пол, хотя рядом стоит диван, и говорит: - Если хочешь, то можешь идти. - Нет, я останусь, - она зажигает сигарету, а стою и чувствую неловкость. - Чего ты стоишь, как дуб? Присаживайся, - я аккуратно сажусь на пол, - Ты куришь? - Да, - лгу я. Никогда не курила. Она протягивает мне сигарету. Я неловко зажигаю её, беру в рот и начинаю кашлять, как умирающая. Она хохочет. - Куришь, да? Зачем врать было? В глазах людей это крутости тебе не придаст, - она забирает у меня сигарету и тушит её. Так мы и сидим молча. И тут, сама не знаю, что на меня нашло, я выпаливаю: - Зачем ты это делаешь? - Ты о чём? О курении? - Обо всём. О курении, о твоих шрамах на руках, избитому виду и, не знаю, что именно ты вытворяешь, но учитывая то, сколько ты ешь, ты ненормально худая! Она выпускает клуб дыма. Я жду ответа. Молчание становится всё напряжённее, и потом она говорит: - Меня мать бьёт…. Я дома никогда не ем, да и купить еду могу лишь изредка, когда удаётся скрыть деньги. А так она пропивает всё. Я и сигареты у неё таскаю, дома то она трезвой не бывает. Да деньги на одежду коплю…. Отец ушёл от нас, когда я родилась, вот мать и спилась. Такой друг никому не нужен? Верно, никому. Вот и режусь, скрашиваю жизнь, - она поворачивается ко мне и ехидно улыбается. Но в глазах видна боль. А я вдруг краснею. Я ведь считала её сумасшедшей… хотя и сейчас считаю тоже. Могла бы найти другой выход, съехать например. И тут она говорит: - А вообще, я люблю умирать. Я смотрю на неё и не понимаю, что она имеет ввиду. Человек ведь умирает один раз в жизни. Она смеётся, смотря на меня. - Ты ведь не понимаешь? О, счастливая голубоглазая дева, ты никогда не умирала? – она хохочет, - А как же смерть после первой любви? Или это было безболезненно? Понимаешь, люди умирают от моральной боли ежедневно. Я умираю, когда приходит мать. Эта моральная боль сравнима со смертью. Но потом я исполосую себя, и мне легче. Может, я уже давно мертва? Мне страшно. Она точно не в своём уме. Всё можно пережить. Или это я так думаю только потому, что в моей жизни всё прекрасно? Я всегда была довольна собой, имела любящих родителей, хорошо ладила с людьми… а первая любовь? Мы обоюдно расстались, так что я не страдала. Видимо, я жива. Вот почему не люблю таких людей, как она, наверное. - Ладно, не парься на счёт меня, скоро всё это кончится. По крайней мере для меня. - Ты хочешь умереть? - Да. Я сижу шокированная в этой пелене из дыма. У неё урчит в животе и она напевает песню пласибо «Where is my mind?». И вдруг я осознаю весь ужас её жизни. Что может быть хуже подобной жизни? Мне хочется её обнять, ведь она так одинока…. Я никогда не была такой, так чем она заслужила? Я кидаюсь и обнимаю её. «Мне так жаль тебя», - шепчу я. Она тушит сигарету, смеётся, поворачивает ко мне своё лицо, и я вижу её хрустальные слёзы. «Спасибо, дева», - шепчет она и вдруг целует меня. У неё теплые мягкие губы. Я чувствую запах сигарет сильнее прежнего, а ещё чувствую её тепло. Она теплее меня в два раза. Руки девушки прижимают меня к тощему телу, и крепко держат за талию. Она налегает своим телом вперёд и прижимает меня к стене. В ней так много силы, а я мякну в её руках. Словно неживая игрушка. Я желаю отстраниться, но не могу, ведь это, как предательство. Губы подчиняются её губам, и получается страстный поцелуй. Она отстраняется, смотрит на меня, улыбается, а потом вновь целует. Запускает свой язык ко мне, я чувствую его тепло. Руки ползут к замку джинс и расстёгивают его, неловко пытаются расстегнуть пуговицу, а потом одна рука направляется под кофту к груди, а другая залезает в трусы. Как – то слишком быстро мы перешли к интиму. Но я и не пытаюсь сопротивляться. Губы начинают ласкать шею, а пальцы тискают клитор. Я дышу всё чаще, в то время, как её другая рука сживает грудь и потом плавно переходит к соскам. Она находит определённый ритм, от чего я начинаю постанывать. Несравнимое ни с чем удовольствие. И тут новые ощущения, от чего я тихонько ойкаю. Её пальцы вошли в меня. Они напряжённые, двигаются медленно и плавно, немного давя на стенки влагалища. А потом ускоряются, набирают скорость. Она нежно целует меня, вытаскивает руку из влагалища и снова ласкает клитор. Я постанываю и вдруг, словно вылетаю из этого мира. Неописуемое удовольствие, феерия или, как это называют другие – оргазм. Я издаю протяжный стон и совсем мякну в её руках. Она ловит меня, и нежно опускает к стенке. А потом говорит: - Ты мне нравишься с первого курса. Не думала, что ты будешь моей хоть однажды, - смеётся. А я осознаю потерю. У меня ведь есть парень, а я тут лежу, в экстазе. Я тут наслаждалась её руками, губами, ей в целом. Кто я после этого? Она вдруг встаёт, достаёт какую – то книгу из – под груды тетрадей и листов, даёт её мне и говорит: - У меня к тебе будет просьба. Я знаю, что между нами ничего не будет, ведь ты всегда сторонилась меня, а теперь будешь сторониться ещё больше. Так что я оставлю тебя, не волнуйся. Но пообещай мне выполнить то, что я попрошу, - я киваю головой, мол хорошо, - Тогда слушай. Мне сейчас надо будет ненадолго отойти, а ты сиди тут. И возьми, пожалуйста, эту книгу. Через 15 минут, прочитай самое начало, там лежит листок. И ещё, всё, что ты прочтёшь потом, не разглашай никому… и не смейся, ладно? - Да, хорошо. А куда ты? - Надо отойти позвонить. Я буду тут рядом. Она выходит из комнаты тихо. Я смотрю на часы, которые висят на стене. Пятнадцать минут, есть время всё обдумать. Я изменщица, шлюха, потаскушка, но… я хочу это повторить. Она такая невообразимая, нереальная, прекрасная и волшебная. Когда она вернётся, я скажу ей всё. Скажу, что она нужна мне, что я не боюсь проблем, что мы вместе вытащим её из этой рутины. А время идёт. Ещё 10 минут. Скорее бы. Она зайдёт, а тут такая новость! Интересно, что там на листке? Я не сдерживаю любопытства и открываю синюю записную книгу. Внутри аккуратный листочек, с аккуратным почерком. « О, голубоглазая дева! Если ты читаешь это, то я готова открыть тебе свою душу. Честно говоря, я написала множество подобных листочков, каждый на свой случай. Эта книга лежала под грудой листков и на каждом из них – послание тебе. Так что этот листок у тебя не случайно. Он у тебя, значит, ты подпустила меня к себе. А следовательно – сегодня самый счастливый день, за всю мою жизнь. Но я надеюсь, ты не будешь страдать слишком сильно из – за произошедшего. Ты – светило моего дня, ты – богиня. И я молю, богиня, прости меня за содеянное. Сейчас, ты читаешь это и тебе, скорее всего противно. Если же нет… то не злись на меня. Но я желала тебя всей душой. Ты мой подарок, ты – поцелуй удачи. А теперь пойми, так мне так будет легче. Я не могу иначе. Я люблю тебя, но ненавижу эту жизнь. Да, я трус и слабак. Да, я не думаю о других. Да. Ты правильно думаешь, моя дева. Мне никогда не быть ангелом, мне не видать твоего снисхождения. Но я в полёте, поверь. Я мертва. Сейчас я в соседней комнате. Моё хладное тело свободно, а душа где–то, но не здесь. Хотя, если твоя религия твердит иное, то пусть будет так, как она твердит. Самое главное – я свободна. Мечта сбылась. Я буду любить тебя, дева. Навсегда вечность, навсегда смерть ». Я рыдаю. Роняю на пол ежедневник, смотрю на часы – 10 минут, может есть шанс спасти? Выбегаю из комнаты, забегаю в соседнюю комнату и вижу её – холодное тело лежит на полу, вдоль руки порез, а из него текут струи крови. На лице её улыбка, глаза-стеклышки смотрят на руку. На полу лужа крови. Я падаю к мёртвому телу девушки. Ты стала моим божеством в этот миг. Оживи, божество! Не покидай меня. Я плачу, слёзы капают в лужу крови, теперь это океан. Я наклоняюсь к её губам. Дыхания нет. Целую губы – они холодны. Её нет, она покинула меня. Я приподнимаю её голову, складываю к себе на колени и глажу её волосы. Лихорадочно набираю номер скорой. На вопросы отвечаю не нормально, вряд ли они хоть что – то поняли. Где ты теперь? Где ты? Я начинаю шептать: « Ты моя дева, вернись. Не уходи…. Зачем ты ушла?». Так я сижу до приезда скорой. Твоя могила вся в цветах, я постаралась. Я сохранила твой ежедневник. Он прекрасен, как и ты. Там очень много обо мне.... Ты единственная, кто так искренне меня любил. Теперь я знаю, как ты умирала.