9:00
Выходные созданы для того, чтобы отдыхать. Если ты не отдыхаешь, то либо ты конченный трудоголик без личной жизни, либо тебе просто не повезло и тебя поймали из-за зазнавшегося придурка и наказали. Причём только тебя, хотя виноват именно он. Так думает Джонхан, бредя по коридорам школы с сиреневым рюкзаком за спиной, на котором болтается плюшевый брелок с Почакко. Пушистые волосы лезут в глаза и неимоверно нервируют этим, заколка валяется где-то на дне рюкзака, и достать её возможности нет, поэтому приходится терпеть. Класс для без вины наказанных, как называет его Юн, находится на втором этаже в северном крыле, и идти до него ещё прилично. Он и так опаздывает, так какой толк в том, чтобы спешить и продлевать себе часы отработки. За ними сегодня присматривает преподаватель химии, а этому старпёру, которому до пенсии рукой подать, не напрягаясь, кристаллически пофиг, где ходят ученики из списка нарушителей. Главное, чтоб дошли до класса и отметились. Джонхан понятия не имеет, кто с ним сегодня будет торчать в классе до обеда, знает только, что их всего человек пять-шесть за неделю набралось. Омеге обидно, что придурок Квон наказания избежал, хотя с понедельника на кулак в лицо напрашивался, вот и получил, а отдувается он один. Альфу пожалели, олимпиада по математике ведь на носу у умника и брат, говорит, в выходные замуж выходит. Джонхан знает, что нет у него никакого брата, зато есть омега, которого он на свидание вести собирался, лгун недоделанный. Джонхан тоже хотел отдохнуть с друзьями, даже билеты в кино купили. Друзья пошли, Юн же, получив нагоняй от папы и отца, вынужден провести выходной не в торговом центре с чаем и куксу, а в душном кабинете с кучкой раздолбаев и бесполезным заданием, которое им выдаст химик. За дверью в нужный кабинет слышится возня и шёпот уже собравшихся учеников. Когда Джонхан заходит и ярко улыбается хмурому учителю, семь пар глаз устремляются на него. Всех присутствующих омега знает, кого-то лично, кого-то просто видел иногда в школе. Взгляд цепляется за альфу за партой у окна и Юн без раздумий двигается к нему, занимая свободное место впереди. — Благодарю, что все вы наконец смогли дойти, — химик бросает долгий многозначительный взгляд на единственного опоздавшего омегу и сканирует класс через толстые стёкла очков. — Я надеюсь, что сегодня каждый из вас сможет хорошо подумать над своим поведением и осознать те ошибки, которые привели вас сюда. За соседним от Юна рядом черноволосый альфа хмыкает и давит ироничную улыбку. Джонхан знает, что он здесь не впервые. Чхве Хансоль постоянно умудряется попадать в передряги и зачастую сам является зачинщиком. В большинстве случаев причиной является один единственный омега, в данный момент сидящий в том же классе на другом конце от Хансоля. Какая романтичная ирония. До Джонхана дошли слухи, что эту парочку застукали в кабинете истории на одной из перемен. — На сегодня ваше задание — написать письмо себе через десять лет, — мужчина берёт с учительского стола листы бумаги и карандаши и направляется к партам. — Расскажите о своих переживаниях и ошибках в данный период вашей жизни, о чём вы думаете, к чему стремитесь. Кем вы видите себя через десять лет? Трёхсот слов будет достаточно. — Триста слов на письмо? — альфа с первой парты скептически оглядывается на учителя. — Не меньше. Оценка за эссе пойдёт на любой выбранный вами предмет. Желаю удачи, — последнее, что говорит химик и выходит за дверь, закрывая её за собой. — Шизик, — качает головой тот же парень. Джонхан крутит в руке карандаш и пялит взгляд на чистый белый лист. Он не то чтобы не любит писать эссе или письма, он это терпеть не может. Стабильно получает «удовлетворительно» за эти задания и даже не утруждает себя. Юн покусывает кончик карандаша и хмурит брови, оглядывая присутствующих. Недовольный за первой партой — Ли Чан, самый младший из присутствующих. За ним Хансоль, разлёгшийся на парте сразу после ухода учителя. Через ряд от Джонхана сидит Сынкван, тот самый омега, которого наказали вместе с Чхве. Перед омегой сидят Мингю и Сокмин, последний непринужденно складывает самолётик из полученного листа бумаги. Чтобы обернуться назад, Джонхану требуется чуть больше времени и сил. Идея сесть прямо перед этим альфой уже не кажется такой блестящей, но, Господь свидетель, Джонхан возненавидел бы себя, если бы не сделал этого. Чхве Сынчоль, Эскупс для друзей (дурацкое прозвище Юну не нравится), был старше на год и учился в выпускном классе. Капитан баскетбольной команды. Банально. Джонхан на всех его воздыхателей с пренебрежением смотрел, пока сам одним из них не стал. В общем-то, Сынчоль обычный, не зажимает по углам омег, как в фильмах показывают, уроки не прогуливает, даже учится хорошо. И Джонхан с ума по нему сходит. Молча, со стороны, но сходит. За Юном репутация непокладистого омеги с острым языком. Сынчоль же встречается с тихонями. Джонхану слово — он сто в ответ, да ещё и соевый соус в кофе нальёт и приятного аппетита пожелает. Альфа за ним сидит молча в телефоне, Юн слышит щелчки клавиатуры. Но не для того, чтобы шесть часов его запах вдыхать, он сел перед ним. Джонхан вертится на стуле и садится боком, подгибает одну ногу и ставит её на стул, кладя на колено подбородок. Сынчоль не обращает внимания на это, увлечённо с кем-то переписывается и иногда улыбается. Джонхан считает про себя до пяти, убирает лезущую в глаза чёлку и тянет улыбку. — Письмо вроде на листе писать нужно, а не в телефоне печатать, — наклоняет голову и хитро прищуривается омега. Сынчоль отрывается от экрана и хлопает глазами на Юна. На подбородке маска, на голове капюшон от толстовки. Проспал — думает Джонхан. — Сам-то не особо спешишь начать, — отвечает Сынчоль. — Я эту фигню писать не собираюсь, не виноват, чтобы наказывали. — Тогда за что ты здесь? — альфа хмыкает и откидывается на спинку стула. — Прилепил жвачку одному говнюку в волосы. Надо было на него ещё сок вылить, а то легко отделался, — Джонхан морщит нос и снова поправляет волосы. — Так это твоих рук дело? Сунён? — Ага, кайфует небось сейчас в кроватке, а потом на свидание побежит. — Что он тебе сделал? — интересуется альфа, а Джонхан не находит, что ответить. Именно из-за Сынчоля Квону пришлось обзавестись новой стрижкой, ведь именно из-за него он дразнил Джонхана. — Не скажу, — Джонхан снова глаза щурит. — Секрет. — Хах, ладно. Не спросишь, почему здесь я? — действительно, капитан команды отсиживает наказание в школьном кабинете в выходной. — Зачем? Я и так знаю, — Джонхан хитро улыбается альфе. — Видел, как ты в нос дал тому придурку из команды соперников. Красиво. — Заснял небось? — зеркалит улыбку альфа. — А то, самый хороший кадр получится. Единственное, чем Джонхан любит заниматься в школе, это работать фотографом на мероприятиях. Родители подарили ему недорогую, но хорошую камеру на позапрошлый Новый год, и после этого Юн таскается с ней по всем углам, снимая соревнования, конкурсы и праздники. Стоит ли говорить, что с недавних пор матчи по баскетболу его любимые? Без зазрения совести фотографирует капитана и не стесняется даже того, что из сотен фотографий восемьдесят процентов занимают фото альфы. Фанат ненормальный. Хранит фото на ноутбуке, а с карты памяти стирает всё подчистую, чтоб не заметил никто. Только наглый Квон Сунён всё-таки залез своим любопытным носом. На крайнем матче произошёл конфликт с командой соперников, и Сынчоль, не выдержав, врезал разок прямо по лицу другому альфе, за что и отсиживает теперь вместе со всеми наказание в школе. Ещё и от тренировок отстранили на две недели. — Пришли мне, повешу в рамку, — просит Сынчоль. — А я думал наш капитан весь из себя такой правильный, — поддевает Джонхан, а сам внутри с ума сходит от того, что Сынчоль с ним продолжает диалог. — Родители не учили, что насилие — это плохо? — А тебя, что жвачки одноклассникам в волосы не засовывают? — Один-один, — признаёт Юн. Чан, сидя за первой партой, наблюдает за беседующей парочкой. Джонхан подозрительно мил, что настораживает Ли. Он сам лично с ним общался лишь пару раз и слышал от других, что от омеги, кроме как не самых лестных слов, мало чего получить можно при беседе. Юн даже с учителями умудряется пререкаться. — Кто-нибудь собирается писать эту муть? — внезапно спрашивает Мингю, уставший сидеть за партой без дела. Головой отрицательно качают все, кроме Сынквана, который карандаш из руки не выпускает уже пятнадцать минут. — Малыш, брось это и давай поболтаем, — обращается к омеге Хансоль. — Отвали, Чхве Хансоль, или этот карандаш окажется у тебя в глазу, — не отрываясь от листа, грозит Сынкван. — На кого-то очень злятся, — Сокмин бросает взгляд на Чхве и подпирает рукой голову. — Правда, что вас застукали в кабинете истории за не очень приличными делами? — Ничего не было, — оправдывается Сынкван. — Я пролил на его штаны йогурт, и мы зашли туда, чтобы он переоделся. Всё. — Выглядело не очень невинно, когда зашёл историк, а Сынкван стоял передо мной на коленях и пытался оттереть пятно. — Бедный учитель Им, — качает головой Сокмин и картинно хватается за сердце. — Ну, а вы двое? — обращается к Мингю и Сокмину Джонхан. — Списали неудачно на биологии, — рассказывает свою причину Мингю. — Точнее, я писал, а он, — указывает на друга позади, — списал. — А ты, мелкий? — Хансоль поворачивается на Чана. — Спёр с учительского стола журнал, чтобы узнать следующую тему контрольной. — Благое дело, — усмехается Мингю. — За такое грех наказывать. Они все одновременно замолкают. Сынкван продолжает исписывать лист, не обращая внимания ни на кого вокруг, остальные — кто укладывается удобнее на парте, чтобы доспать отобранные часы, кто залезает в телефон. Джонхан продолжает сидеть полубоком и наблюдать краем глаза за альфой рядом. Сынчоль тоже возвращает внимание мобильному и достаёт наушники из кармана кофты.10:15
Джонхану скучно до зубного скрежета. Он сидит в классе уже час, за который успевает побить свой же рекорд в игре, прочитать рассказ к уроку мировой литературы, пожаловаться на несправедливую жизнь Джису и просто неимоверно сильно проголодаться. Сидящий позади Сынчоль последовал примеру Хансоля и Сокмина и уснул минут двадцать назад на парте, подложив под голову руки. Юн окидывает беглым взглядом присутствующих и оглядывается на альфу позади. Из-под капюшона толстовки торчат пушистые каштановые волосы, которые Джонхану очень хочется поправить. Сынчоль возится во сне и чешет лоб, пряди, очевидно, щекочут кожу. Омега тянет руку вперёд, чтобы поправить мешающую чёлку, но его окрикивают. — Эй, Юн, — громко зовёт Джонхана Хансоль. — Опять людям жвачки в волосы лепишь? На Джонхана устремляется пять пар глаз, спавший Сокмин проснулся от крика Чхве, единственный закончивший писать письмо Сынкван отвлекается от тетради с домашним заданием и тоже смотрит на омегу. Юн дёргает руку от Сынчоля, но тот уже поднимается с парты и успевает заметить его действия. — Если не хочешь, чтобы я и тебе в волосы что-то прилепил, то лучше помалкивай, — огрызается Джонхан на альфу. — С таким характером ты никакому альфе не нужен будешь, — очередная фраза, которую Юн слышит не первый день. Хансоль, на пару с Сунёном, любят тыкать его носом в его непокладистость. Лучшие друзья-придурки. Сынчоль встречается только с тихими, кроткими омегами. Джонхан не такой, он язык за зубами держать не умеет, да и залепить так может, что будет в ушах звенеть. — Уж лучше одному, чем с такими идиотами, как ты и твой дружок. — Не слышал, чтобы Джихун и Сынкван жаловались, — усмехается Хансоль. — Да, милый? — Не втягивай меня в это, — бурчит Сынкван на вопрос своего альфы. Джонхан косит краем глаза на Сынчоля, наблюдающего за перепалкой. На носу альфы откуда-то появляются очки в чёрной оправе, и они ему так идут, что Джонхан невольно засматривается. Он не помнит, чтобы Сынчоль ходил хоть раз в очках в школе. — У меня что-то на лице? — Сынчоль ловит взгляд омеги и уголки его губ дёргаются вверх. — Да, — ляпает, не подумав, Джонхан. — Очки. Выглядишь, как ботаник. — Прости? — альфа коротко смеётся, брови его поднимаются вверх. Этот омега его поражает. — Сними эту безвкусицу — и прощу, — иначе Юн позорно раскроет свою слабость перед этим капитаном. Сынчоль хмыкает, поднимает очки на макушку, фиксируя волосы, и наклоняется ближе к Джонхану. — Лучше? — «нет» — хочется ответить омеге, но он только молча кивает. Безнадёга. Мингю через ряд от них качается на стуле, и Юн замечает, что Сокмин тянет руку к спинке. Эти двое школу сотрясают с момента зачисления. Раз что-то сломалось или загорелось, значит, там рядом один из них, а то и сразу оба. С Сокмином Джонхан в довольно неплохих отношениях, альфа неуклюже, но очаровательно делает попытки ухаживать за лучшим другом Хана — Хон Джису. Хороший момент, кстати, шепнуть Сокмину, что у Джису он на одной из заставок на телефоне стоит уже месяца два. Мингю же кадр ещё тот. Альфа ростом в проёмы еле проходит, козырь команды баскетболистов и мечта половины омег школы, но отличиться смог будь здоров. Джонхан хохотал, как чертёнок, когда Ким на глазах у всего своего класса поцеловал другого альфу — Чон Вону. Сокмин таки дёргает за спинку стула, на котором качается Мингю, отчего тот с грохотом сбивает парту Ли и падает на пол. Сынкван позади них дёргается от испуга, Хансоль же хихикает в кулак, как и Чан, сидевший тише воды всё это время. Сынчоль поднимается из-за парты и подходит к развалившимуся Мингю, поднимая его за ворот кофты и отвешивая звучный подзатыльник. — Через месяц матч, нас и так отстранили от тренировок, а если атакующий защитник ещё и сломает себе что-нибудь, нам пиздец по всем фронтам. Думай головой, Ким Мингю. — А я то что? Это он меня свалил, — Мингю чешет пострадавший затылок и обиженно указывает пальцем на хохочущего Сокмина. — А Вы слышите? — внезапно спрашивает Чан. — Старика Шина не слышно. И правда, после такого шума химик не появляется на пороге, чтобы проверить их. Все одновременно переглядываются, и Хансоль подскакивает с места, перепрыгивая через парты. Альфа приоткрывает дверь в класс и выглядывает в коридор. — Пусто. Сокмин, Мингю и Чан обмениваются заговорческим улыбками, Сынкван закатывает глаза одновременно с Сынчолем, а Юн понимает, что в классе они сидеть больше не собираются. — Кто за едой? — спрашивает Сокмин, получая в ответ поднятые руки Чана и Хансоля. — Рехнулись? А если учитель вернётся? — Сынкван ловит Хансоля за край футболки. — Скажете, что мы в туалете, позвоните и мы придём, — Чхве звонко чмокает омегу в щёку и выскальзывает из кабинета в пустой холл, за ним следует и Чан. — Двоих мало, попить бы притащить, — Сокмин косится на оставшихся. Джонхан понимает, что сейчас самое время выйти наконец и пройтись, иначе он сойдёт с ума в этих четырёх стенах. Он резво подскакивает со своего места и идёт к выходу, попутно цепляя за рукав толстовки Сынчоля. — Со мной пойдёшь, красавчик, — омега тянет уголок губ и подмигивает озадаченному альфе. Пушистая копна скрывает горящие от смущения уши Юна. В коридоре всё такая же тишина и ни души не видно. Сынчоль без слов плетётся вслед за омегой, разглядывая фигуру младшего. Джонхан маленький, изящный, но мешковатая одежда скрывает всё от посторонних глаз. Альфа привык, что омеги вокруг стараются подчеркнуть свои достоинства даже школьной формой, в то время как Джонхан прячется за кофтами на два размера больше. Но у Сынчоля в груди тянет от него, в этих огромных кардиганах и с копной длинных кудрявых волос на голове. Совершенно не скупящийся на колкие фразы, любящий схитрить и не дающий себя и своих друзей в обиду. Сынчоль очарован им седьмой месяц, с тех пор, как Юн влетел в него в коридоре на перемене и выбил из рук коробку со спортивным снаряжением. Омега тогда даже не извинился, цокнул только, сунул в руки ракетку для настольного тенниса и бросил напоследок ворчливое «глаза разуй и смотри, куда прёшь», исчезая в потоке учеников. Они пересекались после этого довольно часто, то на переменах, то на матчах, где Джонхан бегал с фотоаппаратом по залу, но пообщаться вне каких-либо мероприятий толком не выходило. Юн был то в наушниках, то в компании своих друзей, и Сынчоль не решался вторгнуться в личное пространство омеги, наслышанный о последствиях. Однако его хотелось видеть постоянно, подловить и пригласить куда-нибудь после школы. Характер Джонхана кардинально отличается от характера омег, с которыми встречался Сынчоль. Чхве никогда трусом не был, но с этим парнем он элементарно боится сболтнуть что-то лишнее и получить рюкзаком по лицу, как это было с некоторыми другими альфами. С лицом ангела и характером чертёнка Джонхан выбивает Сынчоля из привычной колеи, заставляя ощущать себя неопытным мальчишкой. Юн идёт на три шага впереди, чуть качая головой, и не обращает внимания на альфу за своей спиной. Сынчоль гоняет мысли в голове вплоть до первого этажа, где расположены автоматы с напитками, и, когда они останавливаются возле вендингового аппарата, альфа закидывает руку на худое плечо Джонхана, второй упираясь в раму автомата. Юн едва не дёргается от этого жеста, но прикусывает щёку изнутри и молча сканирует товар за стеклом. От близости альфы в нос ударяет горьковато-пряный запах гречишного чая и феромонов, отчего у Юна в голове пустеет. Он непроизвольно вытягивает голову, открывая шею, от которой веет нежным запахом туберозы, который доходит до обоняния Сынчоля. — Что брать? — спрашивает Юн, но ответа не получает — Сынчоль молчит и только размеренно втягивает воздух через нос. — Воды и пару банок газировки? — альфа снова не отвечает, и в следующий момент Джонхан чувствует, как он наклоняется к нему ближе, задевая пряди волос в районе шеи. Джонхана дрожью пробивает. Он чуть ведёт подбородком в сторону Чхве, и их лица разделяет какие-то жалкие сантиметров десять. Переборщил. Сказывается приближение эструса, отчего запах Юна насыщенней, чем обычно. Омега чувствует, как Сынчоль ведёт рукой по плечу ближе к шее, и млеет. Они стоят посреди первого этажа, у омеги колени слабеют от близости альфы, который в открытую дышит его запахом. А он позволяет, разрушая перед альфой свой образ неприступности. Никому не позволяет так близко находиться, не говоря уже о касаниях, а Сынчоля не отталкивает, глаза свои прикрывает. — Вы чего тут? — звучит с правой стороны от них, и Сынчоль мгновенно убирает руку с чужой шеи и отодвигается на два шага. К ним подходят Чан с Хансолем, руки которых доверху наполнены пачками со снеками. Ли хлопает глазами на парочку перед собой, пока Хансоль щурится в догадках. Догоняет, что младший прервал что-то, что могло бы принять довольно интересный оборот. — Пришли попить взять, — отвечает как ни в чём не бывало Сынчоль. — О, возьмите мне колу, — Чан оживляется, вмиг позабыв об увиденном пару секунд назад. — Пожалуйста, — добавляет младший альфа. Сынчоль выбивает несколько бутылок воды и пару банок с газировкой, часть которых передаёт притихшему омеге. Джонхан будто языка лишается, вся его спесь рядом с этим альфой куда-то вмиг пропадает. Он не привык к такому, никогда никого не подпускал к себе так близко. Но Сынчоль ему нравится. До безумия нравится. Он не должен был позволять запаху распространяться настолько сильно, привлекать запахом альфу низко и не в его характере. Но мозг отключился, как только Сынчоль положил свою руку на его плечо, и Юн почувствовал пряничный запах альфы. Он безнадёжен.11:05
Им всем снова становится скучно. На партах валяются пустые упаковки от еды, Хансоль сидит на парте позади Сынквана и обнимает своего омегу, положив на его макушку свой подбородок, Чан, Мингю и Сокмин играют в кнб на щелбаны. Джонхан выуживает со дна рюкзака резинку и наконец подвязывает мешающие волосы. За ним краем глаза наблюдает Сынчоль, и Юн молится, чтобы его уши не начали очевидно гореть. На телефон Джонхана приходит сообщение от Джису, и он открывает диалог с другом, читая содержимое. Глаза закатываются сами на имени «Сокмин». Вместо того, чтобы поинтересоваться, как дела у Юна, Хон спрашивает про альфу, который сидит с синеющим от мощных щелбанов Мингю лбом и хохочет так, что по всему этажу должно быть слышно. В ответ на сообщение Джонхан отсылает Джису фото проигравшего в очередной раз альфы и блокирует мобильный. — Пошли в библиотеку? — Хансоль привлекает внимание всех внезапным предложением. — Зачем? — спрашивает Сокмин, почёсывая горящий от очередного щелбана лоб. — Там хоть сидеть удобнее, у меня зад скоро квадратным станет от этих стульев, — аргументирует Хансоль. — Я за, — соглашается Мингю. — А если поймают? — Сынкван оборачивается на альфу за собой. — Скажем, пошли за вдохновением, книжки почитать захотели, — пожимает плечами Чхве, будто это совершенно очевидно. Возражать никто не собирается, поэтому всей толпой они поднимаются на четвёртый этаж и переходят в южное крыло, где расположен читальный зал. Библиотека открыта, хотя в ней так же пусто, как и во всей школе. Внутри пахнет бумагой и переплётом, вперемешку с книжной палью. Джонхан не любит этот запах, в отличие от того же Джису. Сокмин пахнет похоже, то-то он балдеет. Альфы сгребают бин-бэги из углов, скидывая их возле окна за стеллажами, чтобы, если кто зайдёт, их не было видно. В этот раз Джонхан не спешит занять место рядом с Сынчолем, а падает в кресло напротив. — Чем займёмся? — Хансоль вытягивается на мешке, что у него щёлкают позвонки. — Не знаю, ты нас сюда притащил, — хмыкает Джонхан и ловит на себе прищур альфы. —Сыграем в бутылочку? — Хансоль пробегает глазами по сидящим в кругу ученикам и тормозит на своём омеге. —Совсем с головой не дружишь? Я не буду целовать ваши слюнявые рты, — сразу отбрасывает идею альфы Юн. Он не целовался ни разу, только в щёку и то не с альфами, но знать об этом никому не обязательно. —Тогда в карты на раздевание. — Мы в школе, придурок, — обламывает Чхве теперь Сынчоль. — Вам ничем не угодишь. Сами придумывайте. — Правда или действие? — Банально, — Хансоль закатывает глаза. — У нас не так много вариантов, гений. Или можем дружно почитать друг другу историю династии Чонсон. — Ладно, — Хансоль безразлично пожимает плечами. — Тогда ты и начинай. — Я выбираю, у кого спрашивать, два раза подряд одного и того же человека нельзя, — диктует правило Сынчоль. — Сынкван, — альфа смотрит на парня справа от себя. — Правда или действие? — Правда. — После зимних каникул у Джунхви в рюкзаке был разлит раствор марганца, твоих рук дело? Все взгляды вмиг устремились на замешкавшегося омегу. Эта история была у каждого на слуху: на одном из уроков химии Джун, высокий омега, приехавший по обмену из Китая, работал в паре с Хансолем и довольно хорошо с ним скооперировался. Оба весьма удачно провели эксперимент, ещё и болтать при этом успевали, а после бедный Джунхви обнаружил залитые марганцовкой учебники и тетради. Виновного так и не нашли, но многие подозревали одного конкретного человека, только доказательств не было. — Да, — после долгого молчания тихо признаётся Сынкван, поджимая губы. — И мне до сих пор очень стыдно за это. — Нихуя, — присвистывает Мингю. — Ты ж в курсе, что у Джуна парень в Китае? Они типа лет с пятнадцати встречаются. — Я не знаю, почему это сделал, ладно? — резко отвечает Бу. — Ревность — штука такая, — Чан качает головой, но ловит серьёзный взгляд Сынквана и замолкает. К омеге наклоняется Хансоль и что-то шепчет на ухо, после чего Сынкван смущённо улыбается и берёт своего парня за руку. Джонхан, глядя на них, выгибает бровь, но решает промолчать и не привлекать лишнего внимания. — Ты следующий, — Сынчоль кивает Сынквану, чтобы он задавал выбирал следующего человека.12:30
Они целый час играют, выведывая секреты друг друга и загадывая совершенно нелепые действия. Джонхан по итогу сидит с нарисованными ручкой французскими усами, у Мингю на голове завязано два хвостика, а Чан стал жертвой Сокмина, спев гимн Кореи, стоя на столе с конституцией в руках. Пока повезло с действием только самому Сокмину, которому Джонхан загадал написать Джису и позвать того на свидание без возможности отказаться. Поэтому альфа просто написал Хону время и место, сообщив, что будет ждать его. Очередь возвращается к Хансолю, который развалился на бин бэге так, что головой лежал на коленях Сынквана. Альфа оглядывает каждого и останавливается на непривычно притихшем Юне. — Джонхан, — выбирает окончательно свою жертву Хансоль. — Правда или действие? — Правда. — С кем был твой первый поцелуй? Джонхан чертыхается под нос и нервно скидывает со лба вьющуюся прядь. Очевидно, что Хансоль всё продумал. Приберёг вопрос на десерт, чтоб его. — Ни с кем. Я не целовался. Джонхан с вызовом смотрит на альфу, ожидая подколов, но тот лишь ухмыляется, ничего не говоря, пока остальные думают, стоит ли как-то прокомментировать ответ Юна. Не сказать, что они удивлены, учитывая характер омеги. — А с кем бы хотел? — задаёт следующий вопрос Хансоль. — Два вопроса подряд нельзя, моя очередь. — Да ладно, все и так уже спросили всё, что можно. Выбери кого-то из сидящих здесь и назови имя. Джонхан чувствует, чего добивается альфа и начинает раздражаться, перекрывая внутреннюю панику. Хансоль знает, кто нравится Хану. И этот кто-то сидит прямо напротив омеги и с интересом смотрит на него, ожидая, ответит или нет. — Это не по правилам… — Ответь, чё ты, — перебивает Джонхана Мингю и Юн мысленно записывает того в свой чёрный список. — Я не хочу отвечать на этот вопрос. — Это просто игра, выбери одного, никто же не заставит тебя с ним целоваться, — Сынкван простодушно встаёт на сторону альф, не подозревая, что Джонхан готов сквозь землю провалиться, лишь бы не отвечать. Юн уже думает назвать самого Бу, пусть воспримут, как шутку. Даже если слух пустят, что Джонхан по омегам, плевать он хотел, отобьётся… Или отобьёт, смотря по ситуации. — Ссышь, Юн? — поддевает омегу Хансоль. — Вроде у Сынчоля не такое сложное имя, чтоб не назвать его. Теперь Джонхан хочет не только сам сквозь пол до первого и глубже пробиться, но и альфу, чей язык чересчур длинным стал, с собой утащить. Сокмин раскрывает рот от удивления, Мингю выгибает бровь, а на лице Чана отражается вселенское прозрение. Только Сынкван смотрит не на Юна, а на своего альфу, которого тоже в этот момент прибить готов. Джонхан боится смотреть на Сынчоля, чувствуя, как горит лицо, а сердце заходится дробью. — Почему я? — нарушает повисшую тишину Сынчоль и Джонхан чувствует себя последним дураком. — Да нравишься ты ему, поэтому и ты, — добивает Хансоль. Джонхан смотрит сначала на Чхве, получившего в плечо от своего омеги, а потом переводит взгляд на Сынчоля, у которого глаза распахиваются в удивлении. Сердце колотится так, будто его мотором заменили. — Это правда? Юн, вместо ответа, подрывается с места. Слишком отпустил себя у автоматов, позволив слабость перед альфой, от одного присутствия которого внутри шторм начинается, а теперь его чувства и вовсе выставили напоказ, распахнув без разрешения. Всегда знал только Джису, пока Сунён не залез в фотоаппарат своим любопытным носом и не растрепал всё Хансолю. Они никогда не ладили, но Юн до последнего надеялся, что Чхве, сам будучи в отношениях, знает, что такое делиться сокровенным, делиться чувствами. Сынчоль узнал не лично, а в тупой игре, в окружении посторонних. Тотальный провал. Джонхан бежит до конца коридора и спускается по лестнице на два этажа, останавливаясь в пролёте. Внутри разрывает от обиды, нижняя губа начинает дрожать, а в носу неприятно щиплет. Он ненавидит плакать, особенно, когда кто-то может стать свидетелем его слабости. Плакать в этой ситуации для него ещё более абсурдно, но так надоело быть за этой непробиваемой стеной хамоватого омеги, кусающего каждую протянутую руку. Юн делает глубокий вдох и запрокидывает назад голову, пытаясь согнать навернувшуюся на глаза влагу. Хочется волком выть от того, что дал слабину. Десять минут уходит на то, чтобы прийти в себя. Омега доходит до туалета и умывается, после чего решает пройтись по этажам и вернуться в класс, откуда они все благополучно слиняли. В кабинете пусто, никто за время блуждания Юна так туда и не вернулся. Джонхан проходит к парте, которую занял утром, и садится, беря в руки карандаш. В голове ветер гуляет, но он заставляет себя написать первые слова, после чего дело уже идёт легче. Он не считает слова, не проверяет ошибки, а просто пишет, приводя мысли в порядок. За выполнением задания он не замечает, как проходит ещё полчаса, а в класс так никто и не возвращается.13:40
До окончания отработки остаётся двадцать минут. В библиотеке царит полнейшая тишина, даже Сокмин с Мингю не устраивают очередной беспорядок. Хансоль молча сидит на том же месте в телефоне, в то время как Сынкван ушёл от него за стол с какой-то книгой, которую взял с полки библиотеки. Чан же спит на бин бэге. Сынчоля с ними нет. Когда Джонхан выбежал из зала, альфа первым делом думал догнать его, но с места так и не двинулся. Ему не стыдно признаться самому себе, что он испугался. Джонхан сложный, независимый, с вздорным нравом, и услышать о том, что ему нравится Сынчоль, было довольно неожиданно. Чхве поплыл ещё на первом этаже перед вендинговым аппаратом, когда почувствовал запах омеги и бесцеремонно втягивал его в непозволительной близости к Юну, но ему даже в голову не пришло осознание того, что тот никогда и никому такого не позволяет. Сейчас же всё становится на свои места. Непринуждённые беседы до и после матчей, бутылки воды, переданные с безразличным видом, будто случайно в автомате две выбил, и покорно склонённая голова на первом этаже. Он нравится Джонхану. Сынчоль вышел на поиски омеги только спустя семь минут, но не смог найти его. Блуждая по коридорам, Сынчоль едва не нарвался на учителя химии, вышедшего из своего кабинета, и решил дойти до класса отработки. Через прозрачные стекла альфа заметил склонившегося над партой Джонхана и уже думал зайти, но поняв, что Юн пишет задание, данное им утром, так и не открыл дверь. В класс альфа заходит уже с остальными, когда они возвращаются из библиотеки за двадцать минут до окончания их наказания. Сынчоль молча проходит через весь кабинет и садится за Джонханом, который даже глаз на него не поднимает. За остаток времени они набрасывают подобие письма «себе через десять лет» и ждут, пока прийдёт химик и отпустит их. Учитель Шин приходит только через пять минут после двух и собирает исписанные листы.14:15
Джонхан покидает здание школы, поправляет съезжающие лямки рюкзака на плечах и сбегает вниз по лестнице. В кино он точно не попадает, но вот пройтись с друзьями вполне себе. Только желания нет совсем. Омега смотрит на время на экране телефона и убирает его в задний карман. Сзади хлопает дверь — остальные тоже выходят на улицу. Юн хочет обернуться и проверить, стоит ли среди них Сынчоль, но сильно прикусывает щёку изнутри и двигается по дорожке в сторону остановки. Альфа не заговорил с ним в классе, не предложил поговорить после, так каков смысл искать его сейчас. Джонхан доходит до автобусной остановки и садится на металлическую лавку, складывая на коленях руки. Волосы опять лезут в глаза и Юн зачёсывает назад пушистую чёлку, лишь тогда замечая, что на остановке он не один. Сынчоль стоит перед омегой и протягивает банку холодного кофе. Джонхан смотрит сперва на неё, а потом переводит взгляд на альфу. Тот улыбается краем губ и трясёт банкой перед лицом младшего, пока тот не забирает её. Сынчоль садится рядом, откидываясь на стенку остановки, и смотрит вперёд перед собой. — Я правда тебе нравлюсь? — прерывает молчание между ними альфа. Джонхан хмыкает еле слышно, но кивает, убедившись, что альфа смотрит на него. На его руку ложится чужая, намного больше его собственной, и теплее. Сынчоль перекладывает руку омеги на свою коленку, сжимая его ладонь в своей. Джонхан поднимает глаза на лицо альфы и, к своему удивлению, обнаруживает, что тот смотрит в ответ, улыбаясь. — Ты мне тоже. Давно уже. — Шутишь? — Юн недоверчиво выгибает бровь. — Я не шучу с такими вещами, Джонхан. — У меня же характер поганый, — омега сканирует лицо напротив и видит, как Сынчоль хмурится. — Может, с другими, но мне ты никогда ничего плохого не сделал. Если не считать первую встречу, конечно, — Чхве дёргает одной бровью, напоминая не очень дружелюбное поведение омеги в тот раз. — Ты опять эти очки нацепил, — невпопад акцентирует внимание на аксессуаре омега. — Настолько плохо выгляжу в них? — Напротив. Настолько хорошо, что мне сдержаться сложно. Альфа смеётся с ответа Джонхана, запрокидывая голову. А Юн сам улыбки сдержать не может. — Ты согласишься сходить со мной на свидание? — спрашивает Сынчоль, прикусывая уголок верхней губы. — Только если сводишь меня на фильм, который я сегодня пропустил из-за отработки. — Договорились, — альфа кивает в дополнение. Джонхану жутко его поцеловать хочется, но не решается. Он знает это неловкое молчание, когда ждёшь чего-то и не знаешь, стоит ли рискнуть первым, но он не думал, что сам попадёт в такую ситуацию. Сынчоль же, видимо, оказывается более решительным. И нетерпеливым. Он наклоняется к лицу омеги, но тормозит, когда их губы разделяет пара сантиметров, будто даёт Джонхану возможность отвернуться. Джонхан сам вперёд тянется и дышать перестаёт, когда чувствует губы альфы на своих. Его первый поцелуй оказывается потрясающим. Альфа не торопится, не напирает, лишь мягко целует то верхнюю, то нижнюю губу омеги, заставляя того от головокружения теряться в пространстве.Поцелуй в кинотеатре вышибает из Джонхана всю душу, когда Сынчоль сжимает заднюю часть его шеи и языком расписывает картины.