***
Цзин Юань сидит на полу, опираясь о холодную каменную стену, и наблюдает за тренировочным поединком своих соратников. Инсин ловко и изящно уклоняется от серии атак Дань Фэна, пока тот размашистыми движениями нападает на него копьем. После этого начинает нападать уже Инсин. Сначала он делает вид, что целится куда-то в бок, чтобы обмануть оппонента, а потом резким неожиданным движением делает выпад в сторону противника. Острый кончик меча остается в нескольких сантиметрах от шеи Дань Фэна. — Убил, — констатирует факт парень и усаживается рядом с Цзин Юанем. — Да как у тебя это получается! — проигравший немного злится от того, что тот снова хитрит. — Никогда не знаешь, какой противник тебе попадется, и какой у него будет стиль боя, нужно иметь быструю реакцию, — добро усмехается юноша. — Иди отдохни, а то завтра не встанешь. Дань Фэн посчитал эту идею очень разумной, кивнул ему и ушел в направлении их комнат для отдыха. Инсин остался сидеть с Цзин Юанем, который увлекся чтением какой-то книги. Он положил голову на его плечо и блаженно прикрыл глаза. Светлая челка спадала на них и щекотала веки, скулы и лоб. На плече Юаня было очень удобно. Тихо и спокойно. В этот момент хотелось только одного: чтобы его книга никогда не заканчивалась.***
— Спасибо вам за помощь Лофу Сяньчжоу, — обращается он к Кафке. — Блэйд, зайди ко мне завтра, я хочу отблагодарить тебя лично. Блэйд, вероятно, не понял, зачем ему нужно заходить, чтобы его еще и отблагодарили лично, однако, Цзин Юань тоже не имел не малейшего понятия, зачем он это сказал, и как он должен его отблагодарить. Ему просто хотелось еще немного посмотреть на Блэйда, насладиться каждым миллиметром его лица. Не хотелось отпускать его так быстро, едва увидев пару раз. Непонятно увидятся ли они еще раз. Уже, казалось бы, давно зажившая рана с появлением Блэйда вновь открылась и стала совсем как свежая, только вот было еще больнее. Больно было осознавать то, что даже после стольких лет он все еще не смог отпустить его. И вроде бы даже по жизни все идет не так уж и плохо, но в сердце всегда была некая пустота, которая теперь заполнилась сильным притяжением к старому знакомому. Стоило лишь увидеть его, и все высокие стены и границы, которые он строил в себе столько лет разрушились без надежды на скорое восстановление. Вроде бы взрослый человек, занимает должность генерала, наверное, все его заботы должны быть только о своем народе, но сейчас его больше всего интересует один человек. Но генерала уже разрывают на части, и ему некогда думать. Телефон уже взрывается от большого количества сообщений. И все чего-то ждут от Цзин Юаня. Он делает последний спокойный вдох и идет с Дань Хэном исполнять свой долг генерала.***
Цзин Юань в очередной раз отдыхает в кленовом саду. На его коленях лежит Инсин и мягко улыбается, не отводя взгляда от Юаня. А тот перебирает его светлые волосы. Небо в этот день было светлое и безоблачное, а юноши были счастливые и беззаботные. У них выдался час свободного времени, который они решили полностью посвятить друг другу и провести вместе еще больше времени. Юноши и так проводили не мало времени вместе. Цзин Юаню всегда было хорошо в компании Инсина. Его прикосновения были приятными, нежный голос успокаивал и действовал как наркотик: от него невозможно было оторваться, испробовав однажды. Инсин часто шутил, а иногда и вовсе вел себя как беззаботный ребенок, однако всегда знал меру и вовремя становился серьезным. Инсин поймал летящий на ветру алый кленовый лист и стал внимательно рассматривать его, будто на деревьях не было сотни таких же листьев. Юноша покрутил в руках листик и начал щекотать им Цзин Юаня по щеке. Тот сразу же рассмеялся не то от поведения юноши, не то от щекотки. Второй лишь с хитрой улыбкой на лице лежал на его коленях и продолжал водить листиком уже по шее. Молодой воин уже мог бы давно прекратить эту пытку. Но только если бы он был бы против. А он против не был и вовсе. Лишь бы он продолжал находиться рядом с ним, лежать на его коленях. Лишь бы только он продолжал дарить ему свои прикосновения.***
Битва с Фантилией сильно вымотала Цзин Юаня, что он сразу же уснул. К сожалению, поспал он всего несколько часов, а проснувшись, сразу же сел за отчеты. Погеройствовал хорошо, но отчеты сами себя не напишут, а бумажную работу за него никто не сделает. Такова уж участь генерала. В голове все еще оставалось много неразрешенных вопросов, к примеру, что вообще с Тинъюнь? Безусловно, он сострадал девушке, но так же висел нерешенный вопрос по поводу должности. Не каждый с ней справится, а лисица справлялась с ней великолепно. Но еще больше Цзин Юаня интересовала а еще одна немаловажная дня него самого вещь. Придет ли Блэйд? Он, правда, очень сильно старался отвлечься на работу и заботу о своем народе. Но мысли все так же отчаянно постоянно направлялись в сторону Блэйда. Поразительная же вещь время. Одних оно меняет в лучшую сторону, других в худшую, третьих вообще почти не меняет. В ситуации с Блэйдом же время обошлось слишком жестоко. От прошлого Инсина остался лишь внешний облик, но сам он кардинально изменился. Но Цзин Юань никогда в жизни не сказал бы, что он изменился в худшую сторону. Даже не смог бы. Уж слишком сильно он любил его. В таких ситуациях любые изменения ничего почти не значат. Он как любил, так и продолжит любить этого человека. Просто за то, что он есть. Просто потому, что его слишком сильно тянет к Блэйду.***
— Цзин Юань, перевяжи мне пожалуйста раны, я уже с ног валюсь. Инсин всегда приходил к нему едва живой после тренировок с Цзинлю. Сегодня был как раз такой случай. Он снова полуживой и истекает кровью. Другие ученики никогда не приходили после занятий с наставницей в таком виде. Может, у Цзинлю просто личная неприязнь к Инсину? Он никак не мог быть хуже Дань Фэна в бою, но ни он, ни Цзин Юань не приходили после тренировок с такими тяжелыми ранениями. Юноша всегда восхищался тем, как с такими ранами Инсин вообще доходит до его комнаты. Цзин Юань усадил его на своей кровати. Сначала тот попытался самостоятельно снять с себя одежду, насквозь промокшую собственной кровью, но даже попытка пошевелить рукой отдалась по телу острой болью. Инсин сморщился от неприятных ощущений и хотел было продолжить показывать свою самостоятельность, пока его не прервал Цзин Юань. — Не надо, я сам, сейчас еще хуже сделаешь своим ранам. Руки Цзин Юаня, словно бабочки, быстро пробежали по всем застежкам с такой аккуратностью, будто Инсин рассыплется на осколки, если он чуть надавит на его кожу. Юань снял одежду и ужаснулся такому количеству травм. Все тело юноши было покрыто глубокими ранами. Он весь истекал кровью. Цзин Юань взял какой-то кусок ткани и намочил его, чтобы вытереть кровь. Он начал с небольшой, но глубокой раны на предплечье. Инсин зажмурился от боли, но продолжал молчать. Юаню и самому становилось плохо от того, что он делает ему больно, но ничего не поделаешь с этим. После этой раны юноша перешел на более серьезную, на торсе. Инсин поморщился от боли и напрягся всем телом, уголки глаз слегка помокрели. Сердце Цзин Юаня разрывалось на части. Он не хотел, чтобы его возлюбленный чувствовал боль. Если бы только у него была возможность забрать у него всю боль, он без раздумий согласился бы. Юань вдохнул побольше воздуха и взял Инсина за руку, переплел их пальцы и нежно поглаживал тыльную сторону ладони, продолжая смывать кровь с ран. Он все продолжал нежно поглаживать ладонь, надеясь, что это хоть как-то смягчит ощущения. Его руку крепко сжимали в ответ, он хватался за нее, как за спасительную надежду, утопая в разбушевавшемся море боли. Осталась только последняя рана на бедре. Цзин Юань опустился перед ним на колени и стал протирать ее. Инсин немного смутился от такого положения юноши, однако его не выдавало ничего, кроме лица, покрывшегося легким румянцем. Закончив с этим этапом, Юань потянулся за бинтами. Парень бережно заматывал каждую рану, иногда случайно касаясь теплыми пальцами чужой кожи. Инсину очень нравились эти спонтанные прикосновения, особенно, когда юноша начал наматывать бинты ему на бедро. По его телу пробегала уйма мурашек от таких интимных что-ли прикосновений. Цзин Юань так бережно обращался с ним, что от этого разливалось тепло по всему измученному телу. Он поцеловал юношу с острое колено напоследок, будто бы не смог удержаться от этого короткого поцелуя. — Останешься спать со мной сегодня, не стоит в таком состоянии идти в свою комнату, — Цзин Юань скинул свои ботинки и лег с парнем на одну кровать. — Как пожелает молодой господин, — Инсин шутливо съязвил ему, но все-таки послушал, лег рядом и принялся внимательно осматривать лицо довольного Цзин Юаня.***
Генерал в своем кабинете лениво возится с бумажными отчетами. Он уже несколько часов провел за бумажками и порядком устал от монотонной работы. По коридору послышались звуки размеренных шагов, которые были направлены, определенно, в его кабинет. Некто постучался в дверь, и Цзин Юань уже без какого-либо интереса на автомате выдавил из себя сухое «входите». — Что нужно? — генерал даже не поднимает головы от отчетов, когда шаги раздаются эхом по всей комнате. Человек молча подходит прямо к рабочему столу и обходит его, останавливаясь возле плеча генерала. — Это я у тебя должен спросить, многоуважаемый генерал Облачных рыцарей, — гость даже не постеснялся и сел на край стола. Цзин Юань вздрогнул от такой неожиданности. В эту же секунду он оторвался от бесполезных бумажек и наткнулся взглядом на горящие алым светом глаза Блэйда. Сначала ему даже показалось, что сердце вовсе остановилось от такой неожиданности. — Прости, заработался, — Юань как всегда улыбался своему собеседнику, однако в его голове совсем нет идей, как вести разговор далее. — Я очень скучал по тебе. — Мм, правда? — Блэйд вопросительно поднял бровь. — Не верю, покажи мне как ты скучал. Генерал поднимается со стула и прижимает собою Блэйда к собственному столу. Он склоняется слишком близко к лицу охотника за Стелларонами. — Не против? — Цзин Юань все же уважал чужое личное пространство. Блэйд помотал головой. Он уже мог бы поцеловать его и самостоятельно, но все же ему хотелось, чтобы Юань начал первым. А после молчаливого «не против», генерал не стал больше тянуть и соединил их губы в мучительно-сладком, тягучем поцелуе. В голове Цзин Юаня громким гулом отдается собственное учащенное биение сердца. Блэйд одной рукой поглаживает его шею, а другой мягко обнимает за талию. Генерал отстраняется первым, и пытается отдышаться, уткнувшись носом в его шею. Блэйд обнял его, скрывая Юаня в своих объятиях от всего мира. Конечно, он знал, как тяжело пришлось генералу, и сколько на него навалилось, но он желал лишь одного: чтобы тот хорошо отдохнул и забыл хоть на день о своих обязанностях. И он прекрасно знает, как это сделать. Вдруг Блэйд отстранился и пошел к двери. Цзин Юань озадаченно смотрел на поспешно удаляющегося парня и уже хотел было возмутиться, но тот всего лишь закрыл входную дверь на ключ и вернулся обратно на свое место. Генерал облегченно выдохнул. Теперь уже Блэйд взял инициативу в свои руки и впился в губы Цзин Юаня, углубляя поцелуй все сильнее. Он подхватил Юаня под бедра и усадил парня на его же стол, чтобы продолжить его целовать все больше и больше, прикусывать чужие губы и гладить генерала большим пальцем по щеке. Цзин Юань извивается под его прикосновениями, прося большего. Генерал был не жадным, но когда дело доходило до Блэйда, ему всегда было мало. Юань тянется до охотника за Стелларонами, он оглаживает его талию, бесстыдно спускается до бедер и крепко сжимает их. Блэйд стонет сквозь зубы и кусает генерала за шею, естественно, оставляя заметную метку. Он зализывает ее, и следом снова кусает, только чуть левее. Цзин Юань откидывает голову назад, самостоятельно подставляя шею под укусы. На лице другого расплывается опасная улыбка. Он срывает всю одежду с Цзин Юаня, едва ли заботясь о том, чтобы она осталась целой. Блэйд продолжает оставлять свои укусы на ключицах. Он покрывает яркими собственническими отметинами всю грудь, водит руками по всему телу генерала, касаясь его везде, где только он пожелает. В этом плане у него были большие привилегии: на всем лофу никто не мог обращаться так с генералом. Только он. Цзин Юань тянется до Блэйда, отчаянно пытается снять его чертову одежду, но тот самостоятельно снимает с себя такие ненужные в данный момент вещи и бросает их куда подальше на пол. Юань проводит горячими ладонями по спине охотника за Стелларонами, а того как будто бьют самым нежным электричеством во всей вселенной. Волны мурашек расходятся по всему телу от этих прикосновений. Генерал заправляет прядь длинных темных волос за ухо и наматывает ее на кончик пальца, иногда слегка оттягивая ее, чтобы вновь отпустить. Блэйд жадно впился поцелуем в губы Цзин Юаня и окончательно уложил его на стол. Пока генерал отвлекся на поцелуй, охотник скользнул вниз и обхватил его член своими тонкими длинными пальцами. Юань откровенно пошло простонал ему в рот и выгнулся в спине. Рука начала двигаться в медленном темпе, потом ускоряться, а потом снова замедляться, как будто на этот раз он хотел, чтобы Цзин Юаню пришлось немного попросить его. Генерал сквозь поцелуй чувствовал хитрую улыбку своего партнера. Теперь он полностью остановил движения рукой и потянулся к куче своей одежды, чтобы достать из кармана заветный пузырек с маслом. — Ты всегда его с собой в кармане носишь? — удивленно поднял бровь вверх генерал. — Нет, только когда к тебе иду, — Блэйд снова принялся целовать Юаня, иногда проводя языком по его клычкам. Охотник за Стелларонами навис над генералом, а тому открывалась самая прекрасная картина на обнаженного партнера, которую он мог разглядывать бесконечно. Длинные волосы струились с плеч как темные водопады, а каждый шрам, по мнению Цзин Юаня, украшал его тело. Он не выдержал и отстранился от губ, чтобы поцеловать каждый шрам на теле возлюбленного: знает же как тот ненавидит эти увечья на бледной коже. Блэйд взял генерала за бедра, и, предварительно смазав пальцы маслом, тот надавил одним на колечко сжатых мышц и протолкнул палец внутрь на одну фалангу. По всей комнате раздался мягкий стон. Нежный и бархатный голос Юаня был усладой для ушей Блэйда. Он продолжил целовать грудь Цзин Юаня, следом грубо кусая ее и сразу же зализывая отметины. Эта двойственность, грубость и нежность, что проявлялись одновременно сводили с ума генерала. Будто бы в этом человеке было две личности, борющихся за свое существование. Блэйд протолкнул палец еще глубже, почти на всю длину и продолжал массировать им мягкие и податливые стенки мышц, постепенно ускоряя свой темп. Генерал выгибается на столе от каждого его движения, царапает ногтями спину, осыпает поцелуями шею, щеки и плечи охотника за Стелларонами, оглаживает его руками по всему телу. Блэйд добавляет второй палец и начинает двигать ими внутри быстрее, иногда замедляясь и разводя их на манер ножниц и снова ускоряясь в темпе. Цзин Юань извивается под ним, насаживается на пальцы, не знает, куда деть свои руки, безостановочно блуждая ими по телу партнера, зарываясь пальцами в волосы, оттягивая их, переходя на плечи и сжимая их. — Цзин Юань, хочешь отдать мне весь контроль над своим телом? — на лице охотника расползается хитрая улыбка, его хриплый голос заполняет собою все мысли генерала. — Хорошо, тогда делай со мной все что захочешь, я доверяю тебе, — Юань жадно наблюдал за каждой эмоцией на его лице. Блэйд не заставил долго ждать: он убрал свои пальцы, без которых внутри ощущалась некая пустота и снял с волос генерала алую ленту. Парень поднял его руки вверх и связал запястья Цзин Юаня этой самой лентой. Охотник смазал свой член ароматическим маслом и, придерживая Юаня за бедра, аккуратно вошел наполовину. Их голоса сплетаются в одном протяжном стоне в унисон, когда член входит на всю длину. Генерал выгибается в пояснице, загнанно дышит, жадно хватая воздух открытым ртом. Блэйд начинает двигаться медленными и размеренными толчками, а руками то гладит бедра генерала, то сжимает их до красных следов. Юань, наверное, сейчас с силой сжал бы свой стол, но крепко связанные руки не позволяли этого сделать. Толчки охотника стали быстрее, увереннее, глубже. Генерал прикусил нижнюю губу, чтобы по кабинету не раздался слишком громкий стон. В таком случае, рыцари, определенно, будут задаваться вопросами, которые не должны касаться их умов. Должна же быть у генерала хоть какая-то личная жизнь? Или нет… Он и сам не знал, но сейчас думать об этом не хотелось сильнее всего. Грубые рваные толчки прекратились, и Блэйд перевернул генерала так, что тот теперь лежит животом на столе и выгибается в спине. Эта поза была еще откровеннее предыдущей. Охотник продолжил двигаться грубо и быстро. В такой позе член вбивался еще глубже и попадал по простате, заставляя генерала до крови кусать губы и слишком часто дышать. Блэйд начал двигать пальцами по члену генерала в одном темпе с толчками. Комнату наполняли пошлые влажные звуки, шлепки кожи, частые вздохи и стоны обоих мужчин. Когда Цзин Юань был как никогда близок к концу, охотник внезапно остановился. — Ммм, Блэйд! Почему ты остановился? — еще чуть чуть, и Юань испытал бы яркую разрядку. — А ты попроси меня продолжать, — он оглаживает ягодицы генерала, а сам едва сдерживается. — Блэйд, пожалуйста, продолжи делать то, что ты делал, я прошу тебя, — Цзин Юань чуть ли не скулит, сейчас он готов и умолять, лишь бы только тот не останавливался. Тихие хихиканья охотника раздались по всей комнате. Блэйд решил, что сегодня он не будет сильно мучить Юаня, и продолжил вбиваться в его тело рваными толчками, выбивая из генерала последние стоны. Цзин Юань все же сдается, и громкий стон раздается эхом по всей комнате. Блэйд едва успевает выйти из него и кончает следом с протяжным мычанием на губах. Генерал поворачивается к нему лицом и протягивает свои связанные запястья, чтобы тот наконец освободил затекшие руки из плена ленты. Блэйд быстро справляется с лентой и и аккуратно растирает запястья Юаню, массируя их большими пальцами. Генерал лишь оборачивается на стол и глубоко в душе надеется, что отчеты не сильно испортились. Блэйд отступает на несколько шагов назад и садится на стул, следом усаживая Цзин Юаня на свои колени, лицом к себе. Уставший генерал обвивает охотника руками и кладет голову ему на плечо. Тот гладит его по голове и целует в плечо, попутно обнимая за талию. — Отдохни немного от своих обязанностей, ты и так слишком много работал, а я сегодня поохраняю твой заслуженный отдых, — на лице Блэйда появляется спокойная улыбка, пока он перебирает чужие волосы. В нотах их жизней, в этом фрагменте, стоит реприза, так что они должны повторить этот фрагмент вновь, но только уже с динамикой форте.