Потерянное прошлое. Персонажи.

С чего бы начать? Когда вам говорят про королевскую жизнь, что у вас возникает в голове? Что вы преподносите в качестве ответа? Что ваше избалованное желаниями воображение создаёт у вас перед закрытыми глазами? Я думаю, первое о чём вы подумаете - это большой особняк где-то у берегов Маями, штат Флорида, или где вы там хотите отдыхать. Вы просто рисуете у себя в голове портрет вашей идеальной королевской жизни. Большой просторный замок готического стиля, истинное средневековье. Мешок комплексов и этажей, восхитительное оформление помещений и роскошное внутреннее убранство. Всё прополированно до блеска, сияет лучами утреннего солнца. Стены завешаны портретами до потолка, все стоят по миллион. Главная роскошь - ваши покои. Изящная, мягкая и взбитая постель, серебряная ванная. Вы просыпаетесь под голоса ваших слуг, дворецких и горничных. Они одевают вас в ваши царские шмотки и сопровождают на завтрак. На стол к вам преподносят еду первоклассной готовки. Всё по вашему желанию. А после завтрака вы занимаетесь своими делами, и вас везде сопровождает ваша свита. Я не могу сравнивать свой внутренний мир с вашим, но я уверен, большинство ответят подобным образом. Спешу разрушить ваше наивное и клишированное представление об этом образе жизни. Говоря о королевской благодати, своим ртом вы извергаете слова про богатство и роскошь. Королевская жизнь с ваших слов - удовольствие, достойное дегенератов. Кто вообще такой король? Это кукловод вашей страны, дёргающий за ниточки, на которых висят госслужбы, а они в свою очередь верховодят верёвками, к которым привязаны мы все. Забота короля - не роскошь, а государство. Он верхушка власти, и всё держится на нём и его властных органах. Во всём этом кошмаре, с примесями политики и внутренних отношений, монарх тонет, словно в море. А когда стадо бунтует, потому что дыра у него в кармане и жрачки кот наревел, что думаете делать? Тут уже не до вкусностей и постели. Королю некогда отдыхать, некогда улыбаться. Говоря откровенно, нет на свете человека сложнее, чем правитель, и попытки понять его вас заведут в непроглядную бездну. Но вы знаете... Я вот тут всё о политике, да только дела семейные никто не отменял. Вы ведь не забыли, что монархия - это наследство? Если семья правителей хочет продолжать правление своего рода, нужен наследник, принц или принцесса. Здесь уже нужно искать королеву, либо по расчету выйти за члена другой королевской семьи, либо найти кого-то из своих. Много есть способов, но углубляться в них не буду. Я жить хочу. Рожание наследника это ещё пол дела. Ребёнка надо воспитать. Никому не нужен ребёнок, в которого предки не закладывали ничего хорошего. Если они его при этом оставляли одного и ни минуты с ним не проводили, вырастить человека, способного не то что страной править, а просто поговорить, уже проблематично. Родители - основа детского счастья, и в путь ко взрослой жизни он должен отправиться с ними. Правда в этом всём есть один нюанс. Бывает родители намеренно воспитывают в ребёнке жажду к насилию или превращают его в промытую куклу, коими сами и являются. Но есть и другая ветка древа. Отпрыски, которым вскоре на родоков становится плевать, и они хотят пойти дорогой взрослого, успешного человека, хотят видеть себя такими, какими им хочется. Воспитание бывает разное, в зависимости от родителей. Это одна из тех причин, почему я не хочу заводить семью. Не хочу чтобы мой сын вырос в меня и любил бабки больше всего на свете. Ладно, я думаю вы уже устали читать это вступление-энциклопедию. Поймите меня правильно. Когда я был обычным пацаном из того мира, в котором раньше жил, я был никем. Всё, что у меня было - это младший брат, игры и ранобэ. Я был душой зелен и никак ни хотел зарабатывать. Мысли о том, чтобы стать писателем мне в жизни не приходили. Но перемещение в Мерломарк всё поменяло. Она поменяла меня, она изменила меня всего. Теперь я мужик, который оберегает свой мир от нападения мобов и имеет свою команду девчонок. У меня даже дочка есть, которую уже воспитали за меня её родители. А с недавних пор у меня появилась ещё одна работа. Психолога-самоучки, который должен приглядывать за одной особой. Главная героиня моей работы. Малти София Мерломарк. Наше с ней знакомство было легендарным. Впервые попав в этот мир, я оказался один, ибо щит был признан ненужным оружием. Тут она вышла из толпы и вызвалась пойти со мной. Скрывать не стану, при нашей первой встрече я был ей очарован. Действительно, ей никто не запретит быть красивой и милахой. Жаль не на то она всё это тратит... Вместе мы весь день провели качаясь и набирая лут. Вечером мы обедали и пили вино. В процессе я постоянно ловил её попытки меня соблазнить. То она мне выпить побольше предлагала, то она с выдохом откидывает голову после первого бокала. Заманивала в кровать как могла. Только вот я не принял предложение и просто лёг. К великому сожалению, это меня не спасло. Она обворовала меня, спёрла все мои вещи. Меня привела стража вов дворец, где меня ложно оклеветали и обвинили в изнасиловании. Знал бы я тогда, что она королевских кровей, не пошёл бы с ней никогда. Так я стал изгоем. Долгим и тернистым был мой путь к справедливости. Я нашёл Рафталию и Фиро, получеловека и филореала, познакомился с младшей сестрой Малти, Мелти, и их мамой, королевой Мерилией. Она восстановила моё честное имя, дав мне право выбрать наказание для Малти и её отца. Так Малти стала Сукой, а Майн Шлюхой. И нечего на меня так смотреть: вы поступили бы аналогично. После ещё нескольких событий жизнь пошла своим чередом, а приключения продолжались. Но в один день Малти предприняла попытку отправить меня на тот свет, в результате чего мы оказались заперты вдвоём в одной аномалии. Я зову это место так условно, ибо не знаю какое ещё можно название ему придумать. Мы пробыли там довольно долго, около шестидесяти дней. В угоду положения нам пришлось искать общий язык, чтоб с ума не сойти. В наш последний день прибывания я узнал правду о её прошлом, её мотивы и причины такого поведения. После этого разговора между нами случилось... примирение. На утро мы проснулись на траве, у деревни зверолюдей. Что было дальше я уже говорил. Теперь, собственно, к сути. Эта история изменила моё восприятие мира и всего окружения. Я теперь тщательно слежу за всеми, кто со мной ходит и знакомится, лишь бы не напороться на неприятности. От части за это я благодарен Малти, потому я и принял её просьбу написать для неё книгу. Это моя первая работа за всю жизнь, потому я не обещаю качества и шедевра. Но изложить произошедшие события я попытаюсь в деталях, не скрыв подробностей. Не думаю, что свет увидит эту книгу, но считаю своим долгом оставить пожелания. Если хотите продолжать ненавидеть Малти, отложите это. Если хотите прочесть, будьте готовы к потрясениям. Если осудите меня, на здоровье. Только не ищите её и меня. Оставьте Малти в покое, она не стоит вашего внимания. *** Солнце залило своими лучами всю округу, ветер раскачал деревья и рвал с них пожелтевшие листочки. На дворе был август, конец лета. Солнце то заходит в сероватые облака, то выходит из под них. Ощущается недавно прошедший дождь: капли на листьях и лужи на земле высыхают на солнце. На траве тоже остались следы прибывания ливня. Капельки росы. По траве проносится ребёнок и растаптывает траву. Девочка с красными волосами бежит по лугу просто так и ради удовольствия. На дороге стоит карета, запряженная шестью кобылками. У неё скопилась стража в серебряных латах, а внутри сидит и выглядывает из окна бородач с короной. Это был Олткей, а та девчонка - Малти. Тогда ей было всего шесть. В те времена, когда она была ещё совсем мелкой, ей было позволено гулять во время поездок. Чаще всего так было прямо во время пути во дворец, в другой город и так далее. По первой же просьбе своей дочки Олткей останавливал карету и отпускал её бегать по полям. Точных ограничений по времени не было. Ей позволяли задерживать экипаж на час, в лучшем случае на пол часа. Так она держала на ножах всех своих придворных, сопровождавших королевскую семью, и улыбалась за компанию с папочкой. Старика, очевидно, не колышело вообще такое поведение дочери. Все его действия представляли собой наблюдение за процессом прогулок чада и посвистывание, совместно с посиделками в карете. Было простительно такое деяние, если бы поездка была одной большой прогулкой, но в большинстве случаев путь экипажа лежал к местам государственных дел. Не каждое крупное лицо может позволить себе не явиться на важную встречу с подобными ему по статусу людьми во время. Не важно есть наследник или нет. Это деловая встреча предлагает решение общих проблем, коих тогда у Мерломарка было достаточно. Своим прогибом в колени шестилетней наследницы на свой трон Олткей показывал свою зависимость от дочери и желание сделать для неё всё в чистом виде. Подобным образом он подал первые звоночки к превращению наследницы в маньячку. Плюсом самого себя позорил, чего не замечал, хотя ему время от времени косвенно намекали на избалованность Малти. Таким уж он был человеком. Когда то он мудрый старец, когда то осёл без яиц, когда то способный ладить со всеми политик и оратор, когда то просто раздолбай и хрыч, однако семейной любви у него отнять было не возможно, как бы это не читалось из моего пера. Не буду рассказывать о нём очень много, поскольку всё станет ясно по ходу истории. Скажу только, что на слова противоположных лиц ему было плевать абсолютно. Значимыми были только слова жены и дочери. Хотя стоит ли сюда приплетать королеву? Она влияла на разум короля только будучи рядом с ним, всё остальное время ему нравилось заботиться о Малти. Ни мне, ни ей не понятна такая гиперопека сейчас. Майн пробежала по полю до высокого дерева. Вдруг с ветки упало гнездо. Из неё выпало что-то белое и коричневое. Подбежав к месту падения, Майн обнаружила на траве, среди обломков гнезда, разбитое яйцо и птенчика со сломанным крылышком. Из яйца стекало что-то жидкое, птенчик ворочался и пытался подняться. Но сломанное крыло не позволяло ему взвыть в воздух. Малти присела и посмотрела на птенца, сощурив глаза. Он очень кромко пищал с передышками на две секунды, просился на ручки, ворочался на траве. Она собрала руки в корзинку и положила малыша в неё. Он успокоился, посмотрел на Малти. Раньше ей не доводилось брать в руки птиц, выпавших из гнезда. Она тогда лишь наблюдала за их полётами и жизнью в гнезде. Всматриваясь в картину их жизни, маленькая принцесса ума не могла приложить, зачем эти существа едят червяков и кормят ими своих детей, почему не могут оставить их в покое и дать им возможность жить в земле. Причиной такой далёкости от природы было острое нежелание Малти учится и как-то работать на своей головой. В её возрасте само упоминание учёбы нас заставляет корчиться. Понадобится гораздо больше лет, чтобы понять всю важность этого дела. А когда мы его поймём, придётся не сладко: все данные нам раньше знания мы пропустили мимо ушей. Малти об этом не задумывалась ни как. Она была полна веры в лучшее, что принесёт ей её статус, ведь принцессам можно всё. Малти, не зная что делать с птенцом, побежала к отцу. Он вышел из кареты и направился к дочке. Она нагнала его в почти у дороги. -Нагулялась? -спросил он у Малти, подхватив её на руки. -Что это? -Он обратил на тряхнувшегося в руке дочери птенца. -Папа, он выпал из своего гнезда. У него что-то не так с крылышком. Посмотри. -Она показала ему место, где у птенца было сломано крыло. -Понятно. -Осмотрев место, Олткей вздохнул. -Ну, ты его нашла, значит ты решаешь, что с ним делать. -Я не знаю, что делать с ним, папа. Это ведь первый птенец, которого я держу. -Хорошо, золотце, -погладил по голове Олткей свою дочь, -можешь просто оставить его там, где взяла. Ещё можешь облегчить его страдания, например, утопи. -Утопить? -Малти была в недоумении. -А может возьмём его с собой? Он будет жить у меня, я его вылечу. -Ты принцесса. У тебя должно быть всё самое лучшее. Таких птенцов, как этот, на деревьях куча. У тебя всё должно быть особенным. Он опустил девочку на землю. Малти побежала к дереву. Там уже разлагалось и воняло яйцо. Она оставила птенца там, укрыв его обломками гнезда. Под писки и мольбы птенца она пошла назад, смотря через плечо на птенца. У неё не хватило сил раздавить его и облегчить его мучения. В то время проблемы с сердцем у неё только начинали расти, и она могла изречь из разума нотки доброты. Однако может ли ребёнок всегда быть с душой ангела, когда отец воспитывает его такими тирадами? Никто не отрицает неизбежность смерти, но нет ни у кого желания видеть смерть и творить её. Причины такого циничного отношения Олткея ко всему живому не понятны ни мне ни Малти. Разве что королеве, с коей у меня общаться желания теперь всё меньше и меньше. Скоро поймёте почему. А пока Малти вернулась к экипажу. Отец подхватил её на руки и пронёс в карету. Скомандовав отъезд, он усадил дочку к себе на колени и пододвинулся ближе к окну. Лошади тронулись после громкого треска плети, поездка продолжилась. -Малти, а что ты сделала с птенцом? -Я оставила его там, под гнездом. Он лежит на траве. -Ну ладно, пускай. Думаю, это вполне достойная для него могила. Малти уткнулась в окно. В небе она увидела, как птица стрелой прилетела к тому самому дереву, где было гнездо. Она села на ветку и запищала, пытаясь отыскать деток. Эта картина природы отдалялась от глаз принцессы с каждым метром. Она успела увидеть, как птица сиганула вниз, к лежащим там гнезду и её деткам. Маленькая дочь короля-садиста вглядывалась в эту сцену, пока не потеряла дерево из виду. Карета развернулась в сторону их места назначения, на право. Внутрь экипажа светило солнце. Облака понемногу начали рассеиваться, очищая голубое небо. Малти от такой картины постоянно клонило в сон. Она закрывала глаза и ложилась головой на стекло, или откидывалась на сиденье. в сон она проваливалась мгновенно, каждодневно пытаясь поймать момент, когда она засыпает. В детстве мы все хотим поймать этот момент, засечь время, в которое мы заснули. Жаль, что это не возможно. На небе никаких облаков. Только жаркое и ярко-красное вечернее солнце освещает пустую протоптанную дорогу, окружённую кустами. Слева лежит камень. Он лежит невысоки деревом. Оно напоминает молодой дуб, на котором только начали расцветать листья. К нему прилетает птица. Она садится на ветку, растопырив когти. Что-то очень знакомое в этой птице. Будто она уже летала сегодня на глазах у кого-то. Она сидела на ветке и чирикала в сторону, куда вела дорога. Вдалеке был очень смугло виден дом. Маленький каменный дом. -Малти. Малти. -Её растолкал отец. Она проснулась и увидела другую картину. Уже почти не было никаких деревьев, только полоса в далеке. Во круге были только поля, где пахали рабочие. Они, в глазах Малти, были не очень хорошим контрастом на фоне её изящного транспорта. Все одеты в простую одежду, почти поношенную. -Ты уснула? -Да, папа. -Она поднялась и протёрла глаза. -Мы скоро приедем? -Ещё немного. Вон, видишь деревню? -Показал пальцем в окно. -На ещё немного осталось. -Папа, скажи мне... -Что такое? -Эти люди. -Малти указала пальцем на рабочих, что смотрели в след проезжавшей карете. -Они ведь работают, делают хлеб, производят еду. Они кормят не только людей в этой стране, но и во всём мире. Еда - это всё для человека, как сказала мама. Но почему они все так плохо выглядят, почему все такие ободранные, такие измученные? Что с ними? Разве они не должны получать столько же. сколько получаем мы? Раве их труд не равноценен нашему? -Вовсе нет, ягодка. -Олткей погладил дочурку по плечу. -Монархия и рабочие - разные вещи и люди. Они прямо подчинены нам. Все предприятия, все фабрики. Это собственность наша, королевская. Наш указ влияет на судьбу этих зданий и мест. Их могут снести, могут перестроить, весь состав рабочих можно уволить. К примеру, за неповиновение. -Неповиновение нам? -Да. Недавно на одной ферме была забастовка рабочих. Жаловались, будто им понижают зарплату, а рабочее время наоборот повышают. Причём винят нашу королевскую семью в этом. Неужто возомнили, что мы должны им давать много денег за то, что они скребут вилами по земле и воняют на всю округу? Прежде всего они рабочие, служащие звену экономики. Всё остальное значения не имеет. Малти смотрела на отца, не понимая его слов полностью. Ей казалось, что взрослые работают как раз из-за денег. Им нужны деньги для обустройства своей жизни. Они должны работать там, где хотят и где им нравится. Почему рабочие фермы не уйдут с работы, если им не нравятся условия, которые им даны? Почему всё так сложно? Чего ещё Малти не знает о мире? Она уже знала, что ради своих целей можно всех обвести вокруг пальца, а для уверенности в себе нужно ставить себя выше всех. Такому её научил отец. Ещё она знала, что в руках принцессы - будущее королевской семьи. Так говорила ей мать. Пожалуй, Мерилия заслуживает статус самой безразличной матери в их древе. Она, будучи королевой страны, где установился грёбаный матриархат, посвятила себя делам политическим, а дочь, наследницу, оставила на отца. Изначально она не уделяла дочери много внимания, а как только Малти исполнилось пять - вовсе словно вычеркнула её карандашом из жизни. Нет, они, конечно, виделись, мать приезжала домой к семье навестить её, разговаривала с ней, обсуждала успехи в семье и происходящие в ней события. Только эти разговоры длились не долго. Мерилия была человеком, полностью отдающим себя своему делу. Она не упускала возможности обсуждения дел никогда, даже в кругу семьи. Поэтому поговорить с ней о простых житейских вещах мог только муж, да и то только серьёзно. С Малти она очень много говорила про её учёбу. Королеву удручала успеваемость дочери и её поведение в стенах школы. За это она винила только её и Олткея, сама же занималась делами королевскими, а воспитание дочери оставляла на отца. Казалось, судьба дочери ей была вообще безразлична. По мимо всего прочего она была очень строго женщиной. Малти редко слышала от неё хвалебные слова в свой адрес и в адрес окружающих её придворных. В её присутствии малейшая ошибка каралась гневом и гиеной огненной в адрес провинившегося. Майн помнила, как однажды провинившуюся служанку мать ударила по лицу и выгнала за разбитый сервиз, а отец приказал сорвать с неё одежду и, раздетой, выкинуть на улицу. Спустя время, проезжая мимо одной деревни, Малти заметила труп той самой девушки, чему с начала не придала значения. Подумала, что кто-то просто решил отдохнуть. Только в шесть лет она узнала про этот случай от отца. Но вопреки убеждений отца, отношение к матери её не изменилось. Конечно, я мог бы более подробно раскрыть этот момент. Однако я предпочёл начать книгу именно здесь, когда Майн уже была школьницей. Родители отдали её в школу очень рано. В пять лет. Способствовали этому появившиеся у четыре у девочки способности нормально говорить, ибо отец и мать при ней говорили тогда очень много. Вспомогательную роль играли слуги. Стоит сказать одну интересную вещь: порой озабоченность матери политикой доходила до того, что временами малышку приходилось кормить грудным молоком старших служанок. Правда Малти их молоко не нравилось, и вскоре от этой идеи отказались. Поэтому Мерилия наполняла бутылку своим молоком и давала её в руки Олткею. До того момента, как я узнал об этом, мне эти слова показались бредом Малти. После этих слов я тайком, из подручных материалов, наложил на неё печать. Оказалось, я ещё много не знал о королевской семье. Но вернёмся к моменту, когда малти была ребёнком. Её учили читать и писать целой группой, дабы в школе ей было легче и она с ходу показала лучший результат. В первом классе так и было. Но в начале второго учёба наскучила Малти. Она решила забить на неё и отдаться детству. Опять передаю привет старому падонку. Делал всё, дабы дочка не заплакала от обиды. Жаль он не знал, что отцовская любовь порой воняет некими запахами зла. Плоды его трудов мы с Малти испытываем на себе до сих пор. А тем временем, карета уже была у ворот города. Стража мигом открыла большие врата и пропустила внутрь короля. Горожане смотрели на этот маленький парад и глядели вдаль королю. Майн смотрела в окно. Её детский взгляд наблюдал на улице толпы прохожих, продавцов, лавочников, рабочих. На лицах большинства не читалось никакой радости и приветливости. У всех словно было желание послать приехавших куда по дальше, кинув что-то с земли. Их сдерживала только перекрывающая обзор стража на конях. Так что дело было только за теми, кто выглядывал из окна. Водопад из мусора королю был обеспечен. Но не в этот день. За каретой бежала разве что шпана. Все грязные и ободранные. Попрошайки. Стража копьями отгоняла мальчишек, кричавших в след и просящих дать денег. Одного парня копьём задели за ухо, и он упал, крича от боли. Майн не могла поверить, что на свете существуют даже бедные дети. Всегда ей казалось, будто в нужде могут быть только взрослые. Ей не хватало воображения, чтобы представить себе бедного ребёнка, просящего у прохожих денег. Смотреть на такое ей было не удобно. Вскоре карета выехала за пределы кварталов и оказалась у ворот огромного дворца. У входа короля с дочерью встречала старшая прислуга. Мужики, одетые в доспехи-пиджаки, и девушки, одетые в смахивающие на наряды горничных, платья. Король взял на руки дочь и вышел из кареты, когда ему открыли дверь. Придворные поклонились и поприветствовали монарха. -С возвращением, ваше величество! -Прикажите готовить ужин к приезду королевы, -обратился к дворецкому Олткей. С принцессой на руках король прошёл к входу в замок.