Космос и камелия

      Мона и Куникудзуши исследуют друг друга постепенно и предельно аккуратно. Щупают почву, дабы не провалиться в скандал.       Они изучают стороны характера друг друга, скрытые за скорлупой едкости и стычек. Стараются смотреть в глаза друг другу с нежностью, а не с целью испепелить. Переплетают пальцы на прогулках, познают прелести тактильного контакта и не только в былых драках. Говорят о привязанности и любви словами, хоть обоим так сложно. Лёжа на мягкой кровати их общей спальни, открывают друг для друга сокровенное: тело и душу. Заново учатся разговаривать друг с другом.       Они старательно работают над собой для отношений. Для партнёра, хоть гордость перекроет им глотку высказать это вслух.

***

      Парень отмокает в горячей ванне и трепетно наблюдает, как слои ткани слетают с любимого тела его девушки. Мона без стеснения позволяет оставаться нагой в присутствии своего парня, в то время как Скарамучча рдеет пунцовыми пятнами на щеках.       «Ой да чего мы там не видели?» — весомый аргумент с насмешливой улыбкой.       Его красавица аккуратной ножкой пробует температуру воды и осторожно погружается, оседая напротив него. Получается так, что Мегистус сидит ровно между разведённых ног юноши. Пенка стыдливо старается прикрыть грудь парня, но от внимательного взгляда Моны ничего не скроет.       Она замечает кромку чего-то синего, расползающегося лиловым и не на шутку пугается. — Что это у тебя? Синяк? Ты с кем-то подрался?! Тебя побили?! — воркует над ним его нимфа, даже не пытаясь скрыть нахлынувшее беспокойство. — Дурёха, я давно завязал, — он усмехается ласково и приподнимается, открывая обзор. — Я мечтал сделать тату да никак не мог подобрать эскиз.       Космос. Россыпь звёзд на тёмном полотне. Над сердцем.       Астролог восхищённо глядит во все глаза и наклоняется ближе, силясь рассмотреть каждую крапинку и развод. — Спасибо за референс, ведьма.       Он укрывает истину, но Мона научилась читать его как расклад на таро. Сейчас проходится между строк и понимает, какую боль претерпевал суженый, чтобы носить частичку её самой рядом с сердцем навечно.       Она расплывается в самой нежной улыбке, которую доводилось видеть Зуши в своей жизни. Подобно раннему лотосу, Мегистус целует его мягко и взволнованно.       Невербально кричит, что готова набить на его любимом месте под ключицей алую камелию в стиле нихонга, зная, как любит Скарамучча язык цветов.