Осуждённая принцесса

      Теплые капли воды приятно тарабанят по коже, вызывая лёгкое, щекочущее онемение. Эми закрывает глаза. Усталость и напряжение, скопившиеся за неделю, неприятно разливаются патокой и клокочут в груди, словно бурлят изнутри.       Эми хочет разрыдаться. Ударить своим кулаком зеркало, чтобы оно разбилось на мелкие осколки, а затем сжать их в ладонях. Или отрегулировать температуру воды, чтобы её тело ошпарило кипятком.       Всё, что угодно, лишь бы душевная боль хоть немного ослабла и перешла в физическую.       Что делать с разбитыми костяшками, порезами и ожогами, Эми знает. Что делать с изнывающей от непризнания и игнорирования всем миром душой — нет.       Её пальцы непроизвольно тянутся к собственному бедру, на котором выбита оплетающая его лиана, но не это сейчас интересует. Она хочет сжать ещё не зажившие порезы от бритвы, заставить их раскрыться и кровоточить.       Но её останавливает мягкое прикосновение.       — Пожалуйста, не надо, — тихо шепчет Беннет ей на ухо, едва ли не молит. Шум воды почти полностью заглушает его голос, но просьба действует: Эми послушно убирает свои руки от раны, еле слышно вздыхает. — Спасибо.       Он утыкается носом ей в шею, обнимает со спины и закрывает глаза. Эми уверена, что Беннет разочарован в ней: несмотря на сказанные с горделивым видом слова, что принцессе осуждения не нужна никакая помощь от преданного спутника её жизни, и что она уверенно противостоит всем трудностям скучного бытия, он поймал её с поличным с лезвием в руке и кровоточащим бедром, когда он хотел взять полотенца из шкафа. Беннет постучал, но решил не дожидаться ответа: он иногда таким грешит, и Эми, в принципе, была не против, но не в этот момент.       В тот вечер её ждал тяжёлый разговор, признание, что он и сам через это проходил и долгие заверения, что он готов на всё, лишь бы ей помочь и как-либо поддержать: только как?       Вскоре все лезвия оказались спрятаны, а затем и вовсе выброшены на помойку, когда Беннет заметил, что, несмотря на все данные обещания бросить причинять себе боль, Эми их где-то находит.       И тогда у Беннета в голове возникла идея: татуировка. Может быть, если на месте шрамов будет что-то красивое и завораживающее, тогда ей будет попросту жаль кромсать своё тело?       Но кровь, стекающая по бедру и окрашивающая лианы в красный цвет, нравится Эми даже больше.       Всё же, принцессам допустимы маленькие слабости?       Беннет тянется и выключает воду. Сегодня Эми в полностью разбитом состоянии, и поэтому он банально боится оставить её одну. Наедине с собой она может сделать что угодно.       Именно поэтому он сейчас лежит вместе с ней в ванне, поддерживающе обнимая и тихим, осипшим голосом говорит какие-то приятности, хотя и сам очень устал.       Беннет воистину странный человек. Он единственный, кто с мягкой улыбкой слушает её рассказы о нирване ночи, об обязанностях принцессы и её похождениях в другом мире, расспрашивает её об этом и искренне интересуется, а не говорит, что она поехавшая.       То, как он проводит с ней время, подыгрывает и помогает, заставляет Эми сомневаться: а заслуживает ли она этого?       Почему он именно с ней? С той, от кого отвернулся целый мир, отказавшись выслушивать витиеватые реплики принцессы осуждения, сошедшей со страниц детской сказки?       «Потому что я тебя люблю,» — говорит Беннет каждый раз и светло улыбается.       Эми противно от самой себя и от того, что ему приходится постоянно следить за ней, хотя у него самого забот достаточно. Больные отцы, учёба и подработка изматывают, а тут ещё и она со своими порезами.       Если так подумать, то у неё донельзя простая жизнь: родители её обеспечивают и помогают с арендой, даже были готовы оплатить обучение, и если что-то пойдет не так, она всегда сможет вернуться и жить у них.       Но Эми это не нужно. Единственное, чего она желает — любовь и признание общества вместо холодных взглядов, пропитанных тревогой и осуждением, и тихих перешептываний: «смотри, сумасшедшая с синдромом восьмиклассника идёт, сейчас что-то учудит!»       Мир не благоволит Эми.       Но здесь, в объятиях Беннета, она может притвориться, что жизнь идёт по желанному ей сценарию, услужливо уступая принцессе осуждения Фишль.       Принцессе осуждения, которой завтра не надо рано вставать, чтобы не опоздать на автобус и вовремя приехать в университет. Принцессе, которой есть какое-то особое место в этом мире.       Принцессе осуждения, а не осуждённой принцессе.