The Drug in Me Is You

      Мукуро не особо любил возвращаться домой после миссий, предпочитая выжимать из подвернувшегося свободного времени все соки. Тем более, что за столько лет особняк Вонголы, несмотря на все ухищрения Савады по созданию дружелюбной атмосферы, так и не смог стать для Рокудо домом, в который бы его тянуло вернуться. Сегодняшний день исключением не стал, поэтому иллюзионист, вдоволь насмотревшись на красоты вечернего города, неторопясь шагал по знакомой дорожке. Прохладный ветерок приятно щекотал лицо, на языке ещё оставался кисловатый привкус последнего выпитого коктейля, а Савада забил на попытки отыскать своего хранителя всего после пятой попытки дозвониться, ограничившись коротким «надеюсь, ты просто снова вернёшься хотя бы под утро» в мессенджере — в такие моменты Рокудо позволял себе вспомнить, что он, в первую очередь, просто молодой и красивый юноша, желающий развлечения и мелких радостей жизни, а не мафиозных разборок, в суть которых вникать совершенно не хотелось.       Но сегодня запас молодости и сил не пожелал показать себя во всей красе, поэтому решение подышать свежим воздухом перед долгожданным свиданием с собственной кроватью где-нибудь в непосредственной к ней близости показалось весьма заманчивым. А учитывая романтическое настроение и громадную прилегающую к особняку территорию, прогуливаться можно будет хоть до рассвета!       Однако выполнить наказ своего босса у Мукуро не получилось: вечернее небо неожиданно, но зато мгновенно затянулось тяжёлыми серыми облаками, предвещающими мощный ливень, поэтому пришлось ускорить шаг, чтобы не стать жертвой разбушевавшейся стихии. Когда первые капельки дождя предательски юркнули за воротник рубашки, на горизонте едва замаячали кованые ворота главного въезда. С каждой секундой эти капли становились всё настырнее, а в момент, когда запыхавшийся иллюзионист с силой распахнул входную дверь в особняк, они уже лились непроходимой стеной. «Оя-оя, это явно не похоже на расслабляющую ванну, о которой я мечтаю с самого утра!» — кинув прощальный взгляд на улицу, парень стремительно захлопнул за собой дверь.       Несмотря на недостаточно поздний час, в коридоре царил мрак. Слегка удивлённый Мукуро даже уже было хотел нащупать на стене выключатель, но вовремя вспомнил, что до этого выключателя нужно ещё добираться в непонятные дебри подсобок. — Что ж, будем считать, что в Вонголе просто ввели коменданский час, а его нарушители обязаны передвигаться в темноте… Ну да и ладно, будто в первый раз, — откинув влажные волосы с лица, парень уверенно зашагал в сторону лестницы.       Благо, извечные ночные похождения научили его безошибочно добираться до своей комнаты в любом состоянии, однако или он сегодня был слишком трезв, или помимо темноты в поместье повисла ещё и подозрительная тишина. Стойкое ощущение того, что в здании кроме самого иллюзиониста больше нет ни души, с каждым эхом отражающимся от стен шагом лишь нарастало. В груди зашевелилась непонятная тревога, но Мукуро поспешил отмахнуться от неё, решив, что потрясывает его от холода, а не от волнения.       Он уже почти коснулся дверной ручки, за которой его ждала возможность наконец-то переодеться в сухие вещи и согреться, как звенящую тишину разрезал мягкий фортепианный аккорд, явно доносящийся из малой гостиной. «О, значит, Хаято-кун сегодня будет развлекать меня игрой?» — Мукуро не особо жаловал вспыльчевого Урагана, однако его музыкальные способности явно подкупали иллюзиониста. Его искренне восхищали люди, умеющие играть на каком бы то ни было музыкальном инструменте, особенно на фортепиано, поэтому он был готов простить неловкие нападки Хаято в свою сторону за возможность насладиться музыкой. Губы Рокудо растянулись в сладкой ухмылке, однако из охватившей неги его сию минуту вырвал голос, который принадлежал явно не Гокудере: — I heard a knock upon my door the other day, I opened it to find death staring in my face…       Предположение захлестнуло Мукуро на столько, что он, не чувствуя под собой ног, за несколько секунд долетел до гостиной, которая находилась в противоположной стороне коридора. Тревога сменилась каким-то детским восторгом, когда за распахнутой дверью он увидел подтверждение своей безумной теории: спиной к нему за роялем сидел совсем не Хаято. Хибари, погруженный в собственную игру, казалось, не замечал неожиданного гостя и продолжал аккомпанировать сам себе: — I've lost my goddamn mind, It happens all the time. I can't believe I'm actually Meant to be here, Trying to consume, The drug in me is you, And I'm so high on misery, Can't you see?       Нежная мелодия осторожно заполняла собой пустоту комнаты, перебивая бушующий за окном ливень. Мукуро, который изначально хотел едва ли не с мультяшным «Ага, попался!» наброситься на своего извечного соперника, просто замер, прислонившись к дверному косяку и наслаждаясь красивой мелодией и хоть и неуверенным, но неожиданно приятным голосом. Весь арсенал колкостей, который Рокудо обычно был готов обрушить в адрес Кёи испарился, словно его никогда и не существовало. Существовал лишь этот момент, такой притягательно-странный, что хотелось раствориться в нём, что иллюзионист и сделал, незаметно для себя прикрыв глаза. — Хоть похлопай что ли.       Рокудо вздрогнул всем телом и распахнул глаза. Из плена только что закончившийся мелодии обратно в суровую реальность Мукуро вывел непривычно игривый тон Хибари: он повернулся всем корпусом к своему случайному слушателю и хищно сузив глаза выжидающе его рассматривал. «Ещё кто кому «ага, попался!», да?..» — в огромные окна проникало достаточно света с улицы, чтобы Рокудо мог безошибочно различить ликование на лице Хибари. Показательно потянувшись, иллюзионист учтиво поинтересовался: — А?.. Ой, Кё-кун, это точно ты? Или, может, это твоя добрая версия из паралелльного мира?       Облако ухмыльнулся, будто решил принять правила игры: — Пф, травоядное… — Ку-фу-фу, совсем другое дело, а то я уже испугался, что попал в какую-то альтернативную версию нашего дурдома! — иллюзионист поднял руки в примирительном жесте. — Кстати, а где все его обитатели? — На очередной попойке у Каваллоне, которую они почему-то называют «официальным приёмом», — безразлично бросил Кёя, разворачиваясь обратно к инструменту. — Проще говоря, этой ночью никто нам не помешает.       В любой другой ситуации с Хибари Мукуро бы или ответил очередной пошлостью, или бы даже не подумал о том, насколько двусмысленно прозвучала последняя фраза, но, видимо, атмосфера пробудила в нём что-то дремавшее глубоко в груди. И это что-то ощутимо и тяжело шевельнулось, окатив приятной тёплой волной изнутри — Рокудо невольно осознал, что смутился, но постарался не подавать виду. — Ку-фу-фу, Кё-кун, но коль уж мы тут с тобой совсем одни, а я уже увидел твой маленький секретик… — Мукуро постарался как можно более вальяжно приблизиться к Облаку и, уняв неловкую дрожь, положил ладони ему на ключицы, — Будем играть всю ночь? — Я бы не сказал, что это прям уж секретик, но считай, что сегодня ты действительно попал в паралелльный мир, — словно подтверждая свои слова, Кёя, вместо того, чтобы яростно скинуть чужие ладони с себя, лишь слегка подвинулся, освобождая на банкетке место для ещё одного человека, — Не только ж мне сегодня тебя удивлять. — Не-не, я весь мокрый, да и играть предпочитаю на нервах, а не на… — А ещё ты до невозможности бесячий и раздражающий, — Хибари закатил глаза, оборвав его на полуслове, — Садись давай, пока я не закамикоросил тебя по самое не хочу!       Ощущение логичности происходящего окончательно покинуло пространство, поэтому Рокудо не оставалось больше ничего, кроме как, прыснув со смеху, безропотно подчиниться: — Я так понимаю, что сегодня драки не будет, Кё-кун? Хибари утвердительно кивнул. Его руки осторожно легли на клавиши, извлекая из инструмента уже какую-то новую мелодию.