Сомнительный способ удержать человека

Рицу, как могло показаться, ненавидел Рэя – на самом деле это была не ненависть, скорее глубокая обида и злость за нарушенное обещание. За то, что тот когда-то его бросил. В любом случае Рицу вёл себя по отношению к Рэю максимально холодно и отстранённо. Однако это не очень вязалось с тем, что сейчас он обхватывает руками шею своего брата и исступленно стонет, раздвинув ноги, пока в него входит горячий твёрдый член. Рицу повторяет слово "братик", словно мантру. Его ноги так сильно дрожат, а стенки его влагалища пульсируют и сжимаются вокруг органа. Рэй ему что-то шепчет и, слегка наклонившись, целует покрытый потом лоб, продолжая заниматься любовью со своим младшим братом. Рицу, кажется, сходил с ума от такого невероятного количества чувств, одновременно охватывающих его: Сладострастное удовольствие от богомерзкого кровосмесительного акта, безмерная любовь и ненависть к партнёру одновременно. К Рэю так особенно были самые непонятные чувства: разве это не странно заниматься сексом с тем, кого ты вроде сегодня днём раза четыре вслух проклял? Вероятно, заниматься сексом с кровным родственником было страннее, но Рицу об этом вообще не думал. Весь этот гнев, что Рицу держал на своего брата, словно рассеивался во время их близости, уступая место той детской любви и привязанности, а ещё возможно лёгкой одержимости. Ведь вся проблема была в том, что когда-то его самый близкий человек оказался от него очень далеко – куда же ещё ближе, чем не внутри тебя? Возможно, по этой причине Рицу нравилось вонзаться клыками в шею Рэя и пить его кровь: куда же ещё ближе, чем не по твоим венам? Едва заметные кровавые разводы ещё было видно на губах Рицу, а на шее Рэя был багровый след от укуса. Звук шлепков кожи раздаётся чаще и громче. Рицу стонет и прикрывает слезящиеся от удовольствия глаза, невольно или специально обхватывая ногами талию Рэя, пытаясь притянуть как можно ближе. Прикосновения горячей и мокрой кожи... — Р-Рицу! — Рэй мычит, и его тело покрывается мелкой дрожью. Он замирает, войдя в Рицу до конца. Рицу всхлипывает и прикусывает губы, когда чувствует, как волны тепла распространяются по его животу и как горячая густая жидкость течёт вглубь него. Боже. Он бесконтрольно ещё сильнее смыкает ноги. Спазм. Рицу сильнее сжимается вокруг Рэя; в голове пустеет. Несколько десятков секунд они и проводят в таком положении, наслаждаясь утихающим оргазмом. Грудь Рицу, мокрая от пота, вздымается от тяжёлого дыхания навстречу груди Рэя. — Братик... — Хрипло произносит Рицу и лениво, придерживая рукой за подбородок, тянет Рэя за поцелуем: небрежным, медленно водит языком и отстраняется. Половой орган внутри Рицу постепенно становится мягче. — Рицу~ — Рэй ещё раз целует брата в лоб, а затем, заметив, что ноги Рицу так и не убрал, спрашивает. — Ты не собираешься меня отпустить, милый Рицу? — Мх... Не хочу. — Рицу зевает. Ему действительно не хотелось, ему так нравилось быть одним целым с братиком – боже, и почему это не может длиться вечно? — Рицу, но мы же не можем вечность так простоять. Рицу неохотно опускает ноги, уставши прикрыв глаза. Рэй же отодвигается и падает в стороне от него; слегка обнимает рукой, но у Рицу нет ни желания, ни сил отталкивать. Рицу чувствовал себя таким счастливым и любимым во время секса – из головы разом вылетают все мысли о том, что Рэй его когда-то бросил. Это уже не имеет такого значения, когда они одно целое. Интересно, есть ли какая-то гарантия, что Рэй его больше никогда не оставит? Или можно создать эту гарантию? Рицу хотелось, чтобы было что-то такое, что могло точно удержать Рэя рядом с ним. Если верить словам последнего, то он больше бы ни за что не бросил Рицу, но всё же младшего не покидала въевшаяся обида... И из-за этих чувств в голове Рицу начинали возникать странные мысли – вернее, одна мысль, и она не давала Рицу покоя. От одной этой мысли становилось тревожно, словно бы ком вставал поперёк горла, немели конечности, но в то же время... Думая о чём-то таком, Рицу ощущал тепло и спокойствие, будто бы это было совершенно правильной идеей: совершенно адекватной и не мерзкой. А ещё, думая об этом чуть больше и зная Рэя всю жизнь, Рицу почему-то и не сомневался, что Рэю эта идея понравится, как и ему. В их венах течёт одна и та же кровь – они оба одинаково испорчены. Да и тем более если Рэй готов пойти на что угодно ради счастья Рицу – пусть и идёт. В своём сонном и довольном состоянии, Рицу без каких-либо раздумий решает сообщить то, что его долгое время так волновало: — Братик, я хочу завести ребёнка... — Звучит негромкий голос Рицу. Рэй пару секунд молча моргает, несколько раз прокручивая эти слова в голове. В итоге, учитывая, насколько сюрреалистично это звучало из уст Рицу: холодного, отстранённого, рационального и якобы ненавидящего Рэя, он решает, что кто-то из них двоих точно бредит, и переспрашивает: — Рицу, что ты сейчас сказал? — Аниджа, ты меня правильно услышал. — Слегка раздражённо говорит Рицу и затем повторяет чуть твёрже, поудобнее расположившись на кровати, опираясь на локти. — Я хочу от тебя ребёнка. Рэй мягко говоря опешил. — Р-Рицу, ты понимаешь, что ты говоришь? — Он растерянно смотрел на своего младшего брата. Даже если мы опустим факт того, что рождение кого-то от инцеста – это игра в русскую рулетку (хотя как такое вообще опустить?), то это всё равно остаётся слишком серьёзным и огромным шагом, а особенно для айдола. Совершенно неясно, как это скажется на карьере, как скрыть это и как вообще работать дальше с такими обстоятельствами. — Мы же братья, ты понимаешь, что-- — Да, понимаю. — Выдохнул Рицу, перебив его. — И всё же... Я так хочу иметь что-то, что нас бы так связывало... Рицу действительно по-хорошему волновали мысли о беременности: носить внутри себя часть его самого и братика было чем-то таким потрясающим... И иметь возможность вместе воспитать нового человека, который является объединением ваших качеств. — Разве ты не хочешь этого, братик? — Спрашивает Рицу слегка тоскливо, внимательно смотря в такие же рубиновые глаза и ложась щекой Рэю на руку. Рэй от этого вопроса теряется и начинает паниковать, хотя его ответ... И чтобы сделать вопрос ещё более компрометирующим, Рицу решает перефразировать, — Ты бы не хотел, чтобы твой милый младший братик от тебя забеременел? Явно не что-то, что каждый день слышишь, а нормальные люди вообще бы не подумали о таком сочетании слов. Рицу таким очаровательным голосом спросил от этом, и его полуприкрытые глаза так заинтересованно смотрели. Рэй буквально испытал только что невероятное число эмоций, начиная озадаченностью и нереальным смущением, а заканчивая высшей степенью восторга. Рэй чувствует, как его лицо начинает гореть, но понимает, что не хочет и не может врать Рицу. — Д...да, хотел бы. Рицу слабо хихикает. — Извращенец~ Рэя это приводит в совсем лёгкое возмущение. — Ты не лучше. — И я не лучше. Я тоже извращенец. — Рицу улыбается: как же здорово, что его идеи разделяют. — Но... Ты не думал о своей айдольской карьере, Рицу? — Рэй гладит его по слегка растрёпанным волосам. — Как же Knights? Как ты собираешься дальше быть с ними? Рицу мычит и прикрывает глаза, получая удовольствие от прикосновения руки. — М-м... Если мы как-то Цукипи тянем, то не думаю, что без меня что-то сильно убудет. — Рицу уже думал об этом. Его голос звучал затянуто из-за желания спать. — Да и я буду участвовать в их жизни столько, сколько смогу. Потом на несколько месяцев придётся уйти... — Небольшая пауза. — А потом мы вместе будем ухаживать за ребёнком. — Звучало как более-менее логичный расклад событий: обычно у Knights и UNDEAD расписания никогда не совпадали. — Ты же будешь ответственным родителем, братик? Будешь заботиться о нашем ребёнке? — Я буду, Рицу. — Рэй едва заметно улыбается. Такое будущее выглядело прекрасным. Уже практически не было сомнений, хотя некоторые тревожные вопросы оставались. — Но как ты собираешься скрывать это? Ты представляешь, какой будет скандал, если выяснится, что у тебя есть ребёнок? — М, такие случаи в истории уже были... — Рицу этот вопрос тоже интересовал, поэтому он хорошо был знаком с этой темой. Некоторые айдолы действительно хорошо умели скрывать свою личную жизнь. — Обследования придётся проходить в частных клиниках, да и рожать там же... Вообще придётся почти во всех случаях обращаться в частные организации... — Рицу слегка дуется. — Рождение ребёнка это так-то всегда что-то очень тяжёлое и дорогое. На пару секунд повисает слегка давящая, но всё же уютная тишина. — Почему ты вообще стал думать об этом, милый Рицу? — Спрашивает Рэй, прервав тишину. Несмотря на то, каким хорошим сценарием это казалось, Рэй правда не понимал, почему именно Рицу заговорил о таком. Хоть это и не раз ненароком всплывало в мечтах Рэя, это явно было не в духе Рицу – так в чём же причина? Рицу пару секунд молчит, а затем как-то тихо усмехается. — Ты же ведь не бросишь своего любимого братика с ребёнком? — Теперь сразу стало понятно, откуда растут корни такого интересного желания. — Так что ты думаешь, братик? Рэй был готов на всё ради Рицу, чтобы он простил его ошибки. И если Рицу правда хотел такого будущего, и ему бы правда стало спокойнее от этого... Да и тем более его неописуемая и бесконечная любовь к Рицу... Рэй аккуратно берёт Рицу за руки. — Рицу, дорогой, я готов идти с тобой до самого конца. — Без всяких сомнений и колебаний произносит Рэй, нежно смотря на младшего брата и невольно чуть сильнее сжимая его руки. — Я тоже хочу от тебя ребёнка. Рицу чувствует, будто бы все тревоги в его голове испарились, будто бы солнце взошло на пасмурном небе. Он победно улыбается. — Я перестану пить таблетки. Боже, он так мило выглядел; сердце Рэя будто бы пропустило удар. Неожиданно эмоции стало так тяжело контролировать. Рэй резко привстаёт и настойчиво целует Рицу в губы, прижав того к кровати и нависнув сверху. Тот от такой наглости произносит что-то матерное, но слышно этого не было.