«И вот, я уже не тот самый идеальный, правильный ребёнок. Я пью, курю, иногда балуюсь наркотой. Я крашу глаза и пользуюсь кремом для рук, как делают пидоры. — пальцы скользили по экрану, набирая нужные символы. — Мамочка всё ещё пытается скрыть от деда, что я гей. Блядь, да пусть они все уже передохнут — эти пожилые мамонты, которые ничего кроме своего телевизора знать не знают. Эта женщина всё ещё надеется, что что-то изменится. Неа, дорогая, ничего никогда не изменится. Твой сынок будет всё также продолжать ебаться в зад и целовать "противных" мужиков. Смешно, ведь ты сама ебёшься с этими мужиками.»
Всё это писалось на эмоциях Итэра, чье лицо было мокрым от получасовой истерики. Его руки были под властью злосчастного тремора, а мозг, под действием гормонов, был не в праве привычно функционировать. От своего жалобного хлюпанья ему становилось противно, ведь он презирал себя за моменты проявления слабости. Вид своих слёз совсем не переносил. Поэтому, по-началу он подтирался носовым потоком, который, став полностью мокрым, — перестал хоть как-то спасать ситуацию — был выброшен за ненадобностью.«Что будет, если я покину этот мир? Разве эта шлюха будет плакать? Нет! Ей плевать на меня, у неё ведь есть ещё есть Люмин. Она ведь не лесбиянка, она ведь нормальная, она ведь не курит. А я? Я —позор для семьи. Так говорит эта женщина, которая ещё смеет звать себя матерью»
Слёзы, стекая по тонкой шее, затекали под синюю футболку, создавая ощущение липкости. Ткань становилась неприятно мокрой, и Итэр задумывался над тем, чтобы поменять футболку, а лучше этого — принять душ. Но покидать комнаты он не хотел, ведь именно там, в коридоре, его мать ведёт светский диалог с каким-то родственником по телефону (вероятнее всего, Итэр его даже не видел). Итэр не желал попадаться ей на глаза, хотя, кого обманывать — он сам не хотел её даже видеть. Одни только черты её лица вызывали отвращение. Поэтому, проведя большим пальцем в области нижнего века, парень избавился от слёз и решил думать о следующих действиях. Первое, что пришло в голову — это написать Сяо. Правда за последнее время их отношения сильно испортились, но Сяо всё ещё является самым дорогим и любимым человеком. После долгих обдумываний, эта идея показалась лишённой смысла. Всё-таки Сяо взрослый, и такие глупые, бытовые проблемы вряд-ли заставят его окунуться в них с головой. Да и только ли возраст имел значение? Возлюбленный Итэра — холодный, практически безэмоциональный человек, который никогда не проявлял интереса к проблемам партнёра. — Сяо.. — прошептал он, когда на глаза попался плюшевый свин, которого Итэру подарил любимый человек на какой-то праздник (кажется это был день поимки опасного преступника). — Сяо, почему мне так больно?.. За этими бессмысленными вопросами последовала новая волна слёз, которая захлестнула эмоциями молодого человека, заставив вновь позабыть о здравом смысле. Итэр уже даже и в мыслях забыл, что стало изначальной причиной начавшихся слёз. Сейчас он ревел, потому что понимал, что Сяо начал терять к нему интерес. Он сам так решил. И он был уверен в своей правоте. Схватив телефон, Итэр недолго обдумывал сообщение, которое отправит возлюбленному. «Сяо, мы ведь сможем сегодня встретиться?» Итэр знал, что Сяо вряд-ли ответит в скором времени, ведь второй сейчас на паре (он был из числа тех, кто серьезно вслушивается в слова преподавателя). Но надежда, что встреча может состояться, вызывала в нём положительные чувства, что, магическим образом, сушили слёзы.Нежный поцелуй уже не станет оправданием, Если могильный камень из-под земли восстанет, С именем твоим выгравированным. А тело в гробу станет прятаться, Не стесняясь быть землёю кладбищенской засыпанным.
Подъезжая к дому Итэра, Сяо отправил парню голосовое сообщение. Он был обязан украсть его сегодня, подобно тому, как в фильмах воруют своих партнёров и увозят куда-то совсем далеко, там, где обоим хорошо и тепло. И этим местом для Сяо являлась его квартира. Несмотря на обеденную жару, в салоне машины сохранилась, свойственная утренней весне, свежесть. Её владелец очень любил комфортные поездки, поэтому крайне заботился об этом. Вот он остановился и начал сигналить. Итэр, на удивление, очень резко отворил окно, чем слегка напугал Сяо, что не был готов к такой быстрой реакции. Быстро спустившись, он подошёл к машине и, отворив дверцу, уселся на пассажирском сидении. — А поцеловать меня? — леденым тонном проговорил Сяо, — Я всё-таки ваш спаситель. Он не поворачивался назад чтобы увидеть лицо своего возлюбленного. Ему было достаточно мельком взглянуть в зеркало, чтобы заметить дрожащие губы — Сразу ко мне? — Угу. Тогда, когда Сяо полностью погрузился в дорогу Итэр неваляшкой повернул голову в бок, глядя на пейзажи, что открывались ему с этого ракурса. Он не считал их привлекательными: сплошные коробки серого цвета с такими же скучными дворами. Эти картины уже давно наскучили парню, который прожил здесь всю жизнь. Заметив, что дорога ведет куда-то не туда, Итэр напрягся, хоть и не особо до этого был увлечён дорогой. — Куда мы едем? — еле выдавал из себя вопрос Итэр. — Хочу заехать по пути в аптеку, у меня закончились презервативы. «Интересно каким же образом, если мы видимся раз в неделю, а интима не было уже как месяца два?» — задался вопросом Итэр. Он уже давно догадывался о том, что у его возлюбленного мог появится кто-то на стороне. Но пока это оставалось лишь неподтверждённой догадкой (всё-таки Сяо всячески проявлял свои чувства, хоть и не с помощью секса), всё больше подозрений вызывало поведение Сяо. Порой ему казалось, что он пьян, или же обкуренный, но оказывалось, что он абсолютно трезв, а от сигарет в отказе ещё с прошлого года. Итэр полагал, что его "друг" нашел новое увлечение, которое на этот раз было связано с таблетками, что и вызывают подобный эффект. — Зачем тебе презервативы? — Как же? — улыбнулся одним уголком губ Сяо. — Мы едем ко мне. Я живу один. — И? — Секс, сладкий. Я говорю о сексе. — С чего ты взял, что что-то будет? Какое-то время Сяо молчал, видимо, не в состоянии подобрать подходящий под ситуацию ответ. Он никак не ожидал услышать от Итэра подобных речей. — Как скажешь, я тебя услышал. Сяо в агрессии прокрутил ладонью по рулю, самым неожиданным образом сменив направление.Но до момента этого, грешного, Уста продолжат целовать уста давно мёртвые Прежние чувства возродить пытаяся.
Войдя в просторную квартиру, Итэр сразу же принялся оглядывать помещение. — Какая уже за эти пол года? — Я просто не могу поладить с владельцами. Вечно найдут до чего доебаться. — Может дело в чем-то другом? — Может быть. — развязывая шнурки, отвечал Сяо. — Но о причине мне не сообщают, в таком случае. Можно я сниму с твоих ног обувь? Итэр ничего не отвечал. Сяо принял это за положительный ответ и, старательно развязывая шнурки кроссовок своего парня, спросил: — Что у тебя случилось? — Я не хочу этого обсуждать. — ответил парень, надеясь, что сейчас начнётся опрос, и Сяо наконец-то догадается до истины его эмоций, и тогда они станут ещё ближе, чем только могло быть. Но разве можно ждать от неба перемен, когда в прогнозе погоды 100% вероятность дождя? — Я тебя понял. Подняв на руки Итэра, Сяо аккуратно чмокнул того в шею. Итэр любил эти крохотные проявления нежности, больше чем какие-то дорогие подарки или даже интимную близость, ведь нечто такого было намного труднее добиться от возлюбленного. Через какое-то время двое оказались на холодной постели. — Мы так давно не лежали так. Ну, чтобы просто лежать и смотреть друг на друга, прямо в глаза. — шептал Сяо. — Сладкий, в такие моменты я понимаю насколько сильно скучаю по тебе. Сяо заправил прядь волос Итэру за ухо, а затем, неловко улыбаясь, начал аккуратно поглаживать тёплую щёку. — Ты перестал бриться. — глядя на лицо Сяо, сказал Итэр. — Уверен, что теперь ты очень колючий, противный. Сяо засмеялся, схватил Итэра за ладонь и, притянув её к своему лицу, с огромнейшей заботой поцеловал. — Колит? — Ага. Ты как ёжик, сладкий. После этих слов он снова начал целовать руку, вкладывая в эти поцелуи всю свою любовь. Итэр же тихо посмеивался от щекотки. Именно сейчас он ощущал себя как никогда влюбленно и хорошо. — Я люблю тебя, Сяо... Сяо ничего не ответил на это. Он уже не целовал ладонь, лишь глядел на выражение лица Итэра, который был весьма милым, когда закрывал глаза. Его лицо уже не выглядело так, как выглядело до этого. Полное любви и нежности, оно переменилось на грустное, наполненное жалостью и состраданием. — Сяо, — открыв глаза, — Помнишь, ты мне говорил.. Но его перебил рингтон на телефоне. Телефон лежал рядом с Итэром, и, быстро обернувшись, он успел заметить фотографию и имя. Это был молодой, весьма привлекательный парень, который был записан в контактах Сяо как "Венти". Заметив то, что звонит именно он, Сяо резко выхватил телефон и поставив, вероятнее всего, "авиарежим" отложил его в сторону. — Кто такой Венти? — улыбнувшись, спросил Итэр. — Одногруппник. — резко ответил Сяо, не глядя в глаза возлюбленному. — Значит у тебя есть одногруппник по имени Венти? — его улыбка стала шире.— А если я проверю? Сяо отобразив на своей ледяной физиономии безразличие, схватил лицо Итэра двумя ладонями сразу и начал нежно касаться губ своими. На что Итэр оттолкнул партнёра, придав лицу недовольное выражение, и грозно спросил: — Сяо, ты с ним спишь? После этого, оба парня долгое время молчали. Никто не хотел разрывать этой удобной тишины. Именно поэтому, единственное, что было слышно — это настольные часы, которые мерно отбивали минуты.Но сладость сменилась горечью
Я перестал желать целовать душу мертвуюю
Мне нужна она — людская, жизнью наполненная.
— Венти.. одногруппник — он особенный для меня. — тихо прошептал Сяо, решив, что это не должно так долго продолжаться. — Мы встречаемся на протяжении месяца. Итэр потерял дар речи. Сердце начало колотиться быстрее прежнего, а тремор вновь захватил его руки. Мысли начали сливаться в одну большую кучу, без разбора, подобно тому, как вещи попадают в центрифугу стиральной машины. Он не знал, что ему делать, что говорить, о чём сейчас можно думать. Всё словно застыло на месте, время остановилось. Он уже не слышал биения часов, лишь своё сердце — ему казалось, что это слышит целый мир. — Я познакомился с ним, когда мы всей группой решили собраться и выпить. Он был самым жизнерадостным человеком в этом месте, самый энергичным. Знаешь, он был так мил ко мне, я не мог не смотреть на него.. — объяснялся Сяо, но Итэр не слышал. Он вообще ничего не замечал кругом — в его голове стоял белый шум. А ещё биение сердца, этого, осквернённого любовью, сердца. — Он сам взял мой номер. Такой милый, смелый малыш. Личико, как у самого настоящего ангелочка. Итэр не плакал, ему даже не приходилось сдерживать слёз — ему не хотелось этого делать. Грусть не была наполнителем его души сейчас. Лишь шок, лишь тревога, лишь чувство предательства. Итэр всё ещё не слышал Сяо. Он мог сравнить это ощущение лишь с фильмом, когда запись прокручивается в гипер замедленном темпе, и ты не способен уловить сути повествования. — Итэр, ты меня слышишь?Коллекционером пустых сосудов не был я,
Так и сейчас не стану поддаваться делу этому.
— Итэр? — теребя того за плечи, звал Сяо. — Мне вызвать врача? — Я.. всё в норме, Сяо. Просто..— его начало тошнить, кружилась голова, от чего мысли путались ещё сильнее. "У Сяо есть Венти, но он любит лишь меня! Только меня! И мы улетели бы вместе в Токио,.. он со мной хотел. А из-за Венти, он поедет с ним, потому что он его соблазнил!" — Итэр! — продолжал трясти парня Сяо. — Я хочу поцеловать тебя.. Сяо притянул Итэра к себе, зарылся одной из рук в пористые волосы и нежно поцеловал. — Ещё.. Хочу ещё, сладкий. И он поцеловал его вновь, на этот раз уже не с той увлечённостью. — Сяо, Почему?.. Сяо крепко прижал к себе Итэра, поглаживая его тощую спинку и целуя макушку. — Я не хотел тебя обидеть. Я не хотел тебе причинить боль, — шептал Сяо, проводя холодными пальцами по влажной спине. — Я люблю тебя, Сяо. — Извини меня, момасладкий. — произнёс Сяо всё также шёпотом. — Но я не могу ответить тебе тем же..Очи мертвы, но всё глядят на меня одиноко,
Словно мир иной не представился пиром для них
Наполненных душою особенною.
Итэр уснул на груди у Сяо. Такой тёплый и нежный, он больше напоминал пушистого котика, нежели человека. Сяо с особым трепетом прикасался к волосам желтого цвета, любуясь при этом выражением лица спящего. — Ты уже так вырос, Итэр. — шептал Сяо, поглаживая парня по волосам. От ласк Итэр начал открывать глаза. Увидя, проснувшись, возлюбленного, на его щеках разлилась краска, а глазки начали быстро моргать, взмахивая пушистыми ресницами — Мой сладкий Сяо, — сонным голосом начал парень, — Мне такой кошмар приснился, просто жесть. Сяо ничего не ответил на эти слова. Он не хотел расстраивать Итэра. В любом случае, тот всё поймет через время. Поймёт, что никакого сна не было. Поймёт, что это была самая настоящая явь, и наконец-то осознает то, что Сяо его больше не любит. — Он был таким реалистичным, ты даже представить себе не можешь — восклицал Итэр.— Но о чём там было — не скажу! — Извини.. — Погоди, Венти?.. — Да! — А.. Итэр тихо засмеялся и отвернулся всем телом от Сяо. Закусив губу, он шмыгнул носом. — Мне отвезти тебя до дома?.. — Ты выгоняешь меня?! — возмутился Итэр. — Нет.. Просто решил, что так будет лучше.. — А меня спросить никто не решил? Всегда всё сам. А с моим мнением хоть кто-то считаться будет? — почти кричал Итэр, глядя в янтарные глаза.— Откуда вообще свалился этот ебанный Венти? Блядь, тебе ведь никогда не нравились такие. Серьёзно? — Успокойся, пожалуйста! — просил Сяо, глядя на то, как младший активно жестикулирует. — Я должен успокоиться? — Итэр стал более хмурым. — Я спокоен, что ты?! — Угомонись! — Не смей затыкать мне рот, ясно? — Итэр приблизился к Сяо на весьма опасное расстояние. — Если не угомонюсь, то что? Свяжешь? Отшлёпаешь? Поставишь в угол? Ты раньше делал это, мой милый. Так что? Итэр тяжело дышал, находясь так близко к предателю, который, на удивление, сумел сохранить полное спокойствие. — Итэр, мы не займёмся сексом. Даже не пытайся. — А я и не пытался, уловил? Думаешь я такой пай-мальчик? — случайно прикоснулся к губам Сяо. — И целоваться мы не будем, Итэр. — А что ты по имени начал обращаться ко мне? — щёки покрылись румянцем. — Да так, просто. — Ты просто идиот, Сяо! — Угомонись, пожалуйста, а не то.. — Что? Сяо ничего не ответил. Он лишь отошёл от раскрасневшегося парня, чей пыл не мог остудить. Подойдя к входной двери и приняв уверенную позу, он сказал: — Проваливай. Чтобы я тебя не видел здесь больше! На лице Итэра изобразился неистовый гнев. По горячим щекам скатывались такие же горячие слёзы, которые, в перемешку с выражением лица, казались до жути пугающими. — Да иди ты на хуй, понял? Быстрым шагом дойдя до прихожей, где стоял Сяо, Итэр нырнул в свои кеды, стараясь не обращать внимания на парня. — Ты стал таким высоким. — Чего блядь? — Говорю, что от милого мальчика и следа не осталось. — Закрой свой рот. От твоей никому не нужной болтовни мухи дохнут.. Надеюсь, что твой Венти тоже муха. Иначе придётся в тюрьме сидеть. Итэр широко улыбнулся, глядя прямо в глаза Сяо. — Я ненавижу тебя, Итэр. — И я тебя ненавижу, Сяо. Вдруг, Итэр крепко прижал к стене Сяо, впившись в его губы. На удивление, прижатый не сразу оттолкнул его. Довольно большой отрезок времени тот отвечал взаимным поцелуем, даже потянулся руками к ягодицам. Но это продолжалось недолго. В один момент Сяо осознал весь абсурд ситуации, поэтому оттолкнул Итэра. — Целоваться с тобой неприятно. До ужаса колючий. — с глаз Итэра всё ещё стекали слёзы. — Удачи.Взгляд полный грусти, взгляд грешного мученика,
Сохранившийся после твоей смерти,
Он вновь прикасается ко мне, — трогает.
Вот Итэр уже бежит вниз по лестнице, пытаясь сдерживать желание кричать от душевной боли, которая пронизывала его, не смотря на то, что он отлично изобразил своё безразличие (по крацней мере так считал он сам). Он не мог позволить себе рыдать в голос, ведь находился в месте общественном, а в нашем социуме не принято выражать свои эмоции. Особенно жестоко общество было к парням, а если они женственны, то получают ещё больше неодобрительных возгласов в свою сторону. «СЯО! СЯО! СЯО! СЯО! ЗА ЧТО? ЗА ЧТО?ЗА ЧТО? Это потому что я похож на парня, а он милый?? Потому что я стал таким высоким? Потому что мой голос стал низким и кадык стал более заметным?» — кричал его собственный голос где-то внутри, когда он уже очутился на улице. По ощущениям было уже девять вечера, потому что солнце зашло за горизонт и город погрузился в темноту; уличные фонари озаряли дороги и лица прохожих.Да, мне не удастся скрыть сломанной руки
Пробитого черепа и отсутствия мизинца —
Соперником страх для меня не является, даже так!
Потускневшие взгляд лишь считаю пугающим,
И губы, утратившие сок, что был так сладок.
Я собственноручно в землю твоё тело закопаю,
Вырою яму поздно ночью прямо под твоим окном,
Когда глупцы ложатся спать
Сопротивляться ты не в силах,
Ведь твое тело без души.