Красивый

Рампо сказали, что его глаза красивые. «Красивый» И он жмурится от этих слов, они теплом обнимают за плечи, тешат его самолюбие, приятно, мягко и смущающе. Тепло оказывается чужими холодными руками, что медленно спускаются к запястьям. И у рампо что-то переворачивается внутри. Снова. И снова. И снова… Рампо говорят, что он замечательный, его осыпают туманными признаниями в любви и он послушно прогибается в спине, сминая простыню в кулак. Вообще то можно убедить себя в том, что это приятно, если представить, что над ним кто-то другой. Оказалось, что убедить себя можно в очень многом и Рампо усердно тренирует этот навык. А сейчас можно совсем не отвечать на ласку со стороны, сделав вид, что очень устал. Это тоже одна из неплохих вещей. А еще голова совершенно пустая, и Рампо быстро засыпает, и ему ничего не снится. Утром Эдогава просыпается от чувства тошноты где-то в горле. Выползая из-под теплого одеяла и холодных объятий, поднимал с пола чужую, обязательно чужую, футболку и тихо шел в ванную. Зеркало висело прямо напротив двери, Рампо заходил и сразу видел себя. у него красивые, ярко зеленые глаза. Жесткие каштановые волосы, которые тоже получают комплименты. Тонкие плечи и руки. Он весь маленький, как ребенок или девчонка, и кому-то это нравится до безумия. Кажется, на Рампо не осталось места, которое еще не погладили, не поцеловали и не приласкали. Эдогава запускает руку в волосы. Опускает, гладит по щеке, шее, спускается к ключицам, плечам. Красное вчерашнее пятно на груди уже побагровело, рядом остались призрачные бледные следы от старых таких же. Они как трупные пятна, расцветают везде, где их можно спрятать одеждой, они ярко и тревожно бьют в глаза, контрастируя со светлой кожей. В холодном свете ванной она совсем белая. Рампо оттягивает нижнее веко, чтобы радужку глаза было видно целиком. Красивый. Правда красивый. И даже сделать с собой что-нибудь нельзя… Он загнал себя в эту ловушку сам, ведь Эдгара нельзя было отталкивать, Эдогаве это нужно, ему это очень нужно, он знал на что идет. Но от этого плен чужой влюбленности, что прилип к нему розовым шифоном и кажется застелил даже горящие огнем легкие, не стал приятней и слаще. Он запустил одну ногу в ванну, внутренне молясь, чтобы она позволила ему поскользнуться и разбить голову о чугунные стенки. Кровь бы стекала по бортику как вода и капала алыми кляксами на кафельный пол. И наконец, наконец-то можно будет выдохнуть спокойно. Можно будет совсем не дышать. Он залез в ванну целиком, включил душ. Если сделать воду достаточно горячей, она как бы смывает весь прошедший день. Если посидеть подольше, можно смыть даже месяц. Потом правда придется постоять под ледяными струями- снятие с себя шелухи прошедших дней чревато ожогами. Чем дольше Эдогава тянет, тем сложнее будет уйти. Каждый прожитый день отдаляет его от свободы все дальше. Он будто пришивает себя к этому каждым поцелуем, каждой проведенной вместе ночью. И он не сможет остановится. эта мысль пляшет на задворках сознания свой кошмарный танец его реальности. Это его зависимость, но Рампо не зависим ни от чего, конечно же нет. Нужно, чтобы восхищались. нужно, чтобы любили. Он смотрел, как вода набирается в его ладонь и стекает по краям. В целом, это нормальная цена. Он просто должен делать вид, что тоже этого хочет. Что ему нравятся поцелуи, объятья, нравится оставаться на ночь и держаться за руки. Иногда с ним даже интересно. Иногда ему в голову приходят интересные мысли. Он слушает. Он восхищается. Это нормально, что он хочет чего-то взамен. Да, это нормально. Рампо приходит к этим мыслям снова и снова, но они не приносят облегчения. Он не выживет без этого щенячьего восторга в серых глазах, но и сам так больше не может. вот бы меня сбила машина. вот бы я умер. Родителям Эдгара, которые постоянно где-то пропадают, наверно приходят огромные счета за воду. Они вообще существуют? Рампо их ни разу не видел. Он выключает воду и сидит в остывающей ванне еще какое-то время. Потом, словно наблюдая за собой со стороны, растирает кожу до красных пятен поверх ожогов. он надевает прихваченную из спальни футболку, что доходит ему до колен и выходит, тихо закрывая дверь. Идет на кухню, ставит чайник. зеленый чай и шоколад всегда решают все проблемы. От шума на кухне проснется Эдгар, подойдет и поцелует Рампо прямо в макушку. И заварит себе горький черный кофе. Рампо знает, что так будет. Он участвует в этом ритуале далеко не в первый раз. И он не знает когда это закончится.