Музозависимость

– Насколько ты зависишь от других? Молчание в ответ. Не вытерпев, я подошел к Музу сзади и хлопнул по его ушам. Ответный апперкот намекнул на мою нетактичность. – Я расслышал вопрос, – Муз отдернулся и немного отъехал на стуле-вертушке. – Просто думал. – И что надумал? – Ничего особенного. Я же должен вдохновлять тебя. В таком виде я живу только в твоей голове. Значит, я зависим от тебя на 100%, но это не мой выбор. Можно ли считать это зависимостью? – То есть зависимость должна быть добровольной? – Тебе важно мое мнение. Значит, можно считать, что ты добровольно зависим от меня. Конфетку? Его обычный способ заткнуть меня ненадолго. Открываю рот, но конфета все равно прилетает в лоб, и сильно. Муз не отличается меткостью (или все же отличается). – С чего такой вопрос? – С того, что как Автор я зависим от тебя гораздо больше, чем ты от меня. Учитывая, что это добровольно… – Определенно. Скажи, почему я твой Муз? – Потому что ты мой Муз, – вопрос кажется мне слишком очевидным. – Нет. Я самый обычный человек, твой сосед. Твое воображение сделало меня Музом. Ты создал наркотик и радостно подсел на него, переложив ответственность на меня. Я ответственен за тебя просто из-за того, что существую. Мне приходится заботиться о тебе, потому что я твой сосед. И ничего более. Я не твой Муз. Но твое воображение считает иначе, да? Он кинул вторую конфету, на этот раз попав мне в ухо. Найдя предлог не отвечать, неторопливо съедаю ее. О, с ореховым вкусом. Люблю его. – Но ты не возражаешь. Ты мог с самого начала отказаться и послать меня. Ты ведь сотни раз меня посылал, почему не мог сделать это тогда? – Потому что Музы не виноваты, что становятся такими. Их не спрашивают. – А кто виноват? – Сам алгоритм творчества, может быть. Авторы – дети. Им нужны наставники, даже когда они взрослеют. Они ищут наставника и называют его Музом, перекладывая на него ответственность за себя, как на какую-то няньку. Перекладывают на него вину за свои неудачи, присваивают им свои вдохновленные заслуги. Знаешь, психиатры назвали бы это ненормальностью. Но если это ненормальность, то почему в мире каждый день появляются новые Музы, которые сами этому не рады? Почему их так много? – Нормальность состоит в большинстве. Кэп, – третья конфета оказывается с приторной помадкой, которая встречается в дешевых шоколадных наборах. С трудом проглатываю. – Но это совсем другая муторная тема. – …Значит, ты зависим от меня? – после недолгой паузы спрашивает он. Киваю. – И поэтому свою бесталанность ты скидываешь на мое равнодушие, – это прозвучало уже как утверждение. – Это большой соблазн, – не могу не согласиться. – Но с другой стороны, Авторы часто любят своих Муз. Любовь лучший стимул для того, чтобы творить. – Надеюсь, ты понимаешь, что такая инфантильная любовь не может хорошо закончиться? – Зависимость от наркоты тоже не заканчивается хорошо. И что? Можно подумать, любовь хуже этого. – Это не любовь, а желание быть нужным. Автор придумывает себе Музу и видит ее образ в том, кого любит. Не наоборот. Это иллюзия того, что кому-то точно будет нужна душа Автора, выраженная в его пописульках. Поэтому, когда иллюзия Музы рушится… – …Автор чувствует себя преданным, – заканчиваю за него. – Знаешь, лучшие вещи создавались благодаря таким Музам-иллюзиям. Сначала авторы испытывают эйфорию и творят благодаря ей. Потом они чувствуют саморазрушение и творят благодаря ему. И так, и эдак получаются ярчайшие вещи. – Забавной ценой. – Автор, который не использует все доступные ресурсы – не автор, а левый любитель с хобби по выходным. Последняя конфета с цукатами. Она кислая, но, как мне кажется, к ее вкусу вполне можно привыкнуть.