Путь, который мы выбираем.

Не спасешь уже то, что мертво. Дотянуться нельзя до тех, кто ушел далеко вперед, ладонью только собрать пыль с чужих походных сапог и смотреть им вслед, в горизонт, утирая капли холодных слез. Как холодно в этом мокром аду, среди разгневанных волн и подводных царей, зовущих в свои чертоги. Они так прекрасны, эти волны, пеной захлебнувшиеся, этот ледяной ветер, окропляющий лицо брызгами как святою водой. Он благословит её, сбросив в пучины вод, а доспех утянет ко дну, будто камень на шее. Она снова смотрит им в спины, как смотрела другим. Взглядом скользит меж лопатками, по позвоночника линии, смотрит на тетиву лука, что, может, размокнет от дождя, на посох мага, светящийся в грозовой темноте призрачной дымкой чужого мира. Смерть не покинула их, она не отстала, не затерялась по пути. Не стоит за плечом, не ждет у костра. Она перед ними, к лицу - лицом. Башня встречает их как врагов, полупустая, гордая Башня, которой довелось пережить чумное бешенство Костлявой Смерти, что выкосила Невервинтер. Сколько же здесь осталось людей? Сколько вернулось «домой» после войны с Лусканом? Их раны залечены, сращены переломы, но нельзя зашить память, не забыть горн подземного рева и размах драконьих крыльев. В лодке тесно, мало места, и кажется, что это хлипкое суденышко едва ли выдержит нескольких человек. Ситал размещается напротив лодочника, горбит позвоночник, укладывает локти поверх коленей и смотрит пристально, не моргая, словно испытывает чужую выдержку, взглядом выгрызает терпение, надеясь добраться до слабости, насытиться ею. И переправщику становится не по себе, неуютно до ужаса, глаза отводит к берегу, а там – горизонт в огне, пылающая бездна, встречающая армию лорда Нашера искрами и дымом. И этот дым с каждой минутой был все ближе к водной глади, скрывая солдат на переправе. Уже не было видно спутников – Даелана, Лину и Боддинка. - Зря плывете, - подает голос угрюмый лодочник, и летят от весла мелкие брызги воды на лица людей, - Город осажден, лусканские псы повсюду. Решает армия, а не маленький отряд. - Ты молча греби, дружище, работу свою делай, - отмахивается от него Ситал, поворачиваясь нехотя, но после - замирает, наблюдая за девушкой, что перегибается через край лодки, словно заметила кого на дне. Фыркает, тянет к ней руку неспешно - вспугнет а то еще, если резко вдруг заговорит, и свалится невезучая жрица в пучины озерные. Не невод же после забрасывать, чтоб выловить ее, или того хуже - следом за ней нырять? И так уж насквозь вымокла под ливнем - впору выжиматься самой. - Избавь меня от необходимости вытаскивать тебя оттуда, - проговаривает медленно, схватив Лину за запястье. О «удачливости» эльфийской жрицы впору писать баллады Шарвин, но сейчас Ситал не хотела предоставлять рыжеволосой сказительнице лишнего повода. Женщина отпускает руку Лину и, помедлив, перепрыгивает удальски через край лодки на размокшую под дождем землю, когда подходит ладья к пристани. Ожидает товарищей лучница под дождем, скрестив руки на груди. Некоторые пути в Доки неизвестны даже коренным жителям города, что же можно говорить об армии Лускана? - От Командора Башни вам привет, - выкрикивает стражник, улыбаясь криво. Смешно ему смотреть на вымокших до нитки и оттого хмурых, обозленных привратников. Броня его, вся в крови и грязи, под дождем начинала приобретать узнаваемый вид, что заметно успокоило солдат, уже начинавших хвататься за оружие. - Закрывай ворота! – долетел до ушей уже знакомый путникам голос. - Закрывайте ворота! – вторил ему другой голос, и механизм тяжелых металлических ворот заработал, приводя в движения шестерни – массивные створки с лязгом поползли друг другу на встречу. - Так вы проведете нас в Центр? Если основной натиск идет со стороны Черного Озера… Как долго будем идти через переправу? – Даелан миновал толпу и встал рядом с Ситал, отчего та на его фоне казалась настолько обманчиво хрупкой и беззащитной, что на время интерес стражи к её персоне был потерян. - Я открою для вас выход в Центр. Пока, как вы заметили, основные сражения приходятся на Центр и Полуостров. Но дальше сами - у нас слишком мало людей для охраны ворот. Когда сюда нагрянет флот от Доков и щепки не останется. Договаривал стражник уже на ходу. Благодаря защитной магии Боддинка можно было не опасаться случайного огня и стрел. Судя по удивленному выражению лица провожатого, магов в Доках оставалось не много для подобной поддержки солдат, а лекарей и того меньше. Еще свежий шрам рассекал от черепа до подбородка лицо часового на воротах из района, носилки переполненные ранеными осматривались оставшимися мирными жителями. - Удачи, - Защитное поле потухло за спиной Боддинка и Лину за несколько секунд до того, как землю сотряс мощный рев и двойной выстрел из катапульты. - Ложись!!! – Стража врат тут же повалилась на трясущиеся каменные плиты, увлекая за собой всех рядом стоящих. Снаряд пролетел за пределы ворот. Здания вновь охватило пламя после непродолжительного ливня. *** - А я говорил, что эти оболтусы даже собак в дозор не выставят! Так чего же ж мы, аки воры крадёмся, вместо того, чтобы с кличами им на головы посыпаться? - возмущался Даелан Красный Тигр, абсолютно верно не понимая, почему они должны передвигаться тихо и не привлекать лишнего внимания. Посмотрев на молчаливого командира, воин презрительно "хакнул". Ситал уловила шум где-то впереди и жестом приказала своим спутникам приготовиться к бою. Через узкую улочку кто-то бежал, отряд достал оружие. Мгновение и она опознала в бегущем мальчишку-гонца из лусканских культистов, и, едва поняв это спустила стрелу, вонзившуюся тому прямо в горло. Ещё несколько драпающих словно зайцы ублюдков, нашли свою смерть от топора Даелана и булавы Лину, тогда как Боддинок осторожно ступая, отправился вперёд, повинуясь жесту предводителя. Сапоги его месили перетоптанную грязь, походка была тяжела, шаги булькали. Глаза Ситал метали молнии. Дорогу ей преградил было выставленный патруль, но, увидев на её груди эмблему девятки Невервинтера, отступил без расспросов, весьма уместных в данной ситуации. Глядя на царящий во дворе идеальный порядок, разбойница насилу сдерживала трясучку. Мертвецов убрали, кровь вычистили, но её запах ещё витал. - Где... Лорд Нашер? - рявкнула она, сознательно опустив грязное словцо, первому попавшемуся ей на дороге человеку. Солдат, на которого она налетела, споткнулся на ровном месте и нелепейшим образом ткнул латной перчаткой в потолок: - Т-там!.. И Ситал рванула к лестнице. Преодолев два пролёта и даже не запыхавшись, она выбрала дверь наугад - и не ошиблась. Только вот увидеть ожидала совершенно иное. Маугрим отстранился от карты и неторопливым шагом, словно целенаправленно её игнорируя, подошел к узкому окну-бойнице, откуда открывался превосходный вид на развешенные под дождем тела. За его спиной появлялось все больше теней, свет дневной иссяк в маленькой комнатке. Ветер подхватил старые свитки навстречу проливному дождю, который уже здесь ощущался из-за внезапно вылетевших из ставен окон. Земля под ногами пятой защитницы Невервинтера вновь задрожала – гораздо сильнее и мощнее, чем при бомбардировке в Доках. Правая рука хватает воздух, стискивает пустой колчан. - Значит, так Девятку Невервинтера учат относиться к своему непосредственному главе? - Словно очнувшись от полусна и придя в себя, Маугрим поднял взгляд на женщину и слегка прищурился, пытаясь понять, что она тут делает. Вдохнув морозный воздух, он вновь посмотрел на незванную гостью и слегка кивнул, улыбаясь уголками губ. Хмыкнув, мужчина отбросил свой кинжал и кивнул в сторону карты. Исписанная и залитая чернилами в некоторых местах, в наиболее ключевых точках – неприятные, черные кляксы заливали отдельные местности в городе, а в некоторых местах даже были воткнуты кинжалы – не только для того, чтобы та не сворачивалась. В этом была какая-то цель, что известна была лишь ему одному. Возможно, глядя на эту карту, Ситал поймёт, что каждая из отмеченных чернилами крепостей в районах города уже захвачена, но первой оказалась именно эта, в центре города. Замок Невервинтера пал? Лучница отстраняется от карты и только сейчас замечает чёрно-красные цвета своего одеяния, одеяния армии Лускана. Реальность снова дробилась на куски, стремительно менялась, и Ситал сжала ладонями виски - ей казалось, что все происходит слишком быстро, что стены нависают над ней, давят на неё, стремясь похоронить под своей толщей. - Хватит! - зло вскрикнула Ситал, торопливо покидая страшную комнату. Теперь замок сминался, словно лист бумаги, который комкает чья-то рука, и лучница спешила покинуть это место. - ХВАТИТ! - заорала она, словно это могло помочь, могло остановить поток искаженных сновидений. Стало холоднее. Темнота звенела – близкими и далекими голосами, они могли бы стоять так долго, прислушиваясь к переливчатому пению сна. Но вместо этого Ситал из сновидения задышала чаще, взволнованная. Сон её менялся сам, поддаваясь воспоминаниям.