Корвет уходит в небеса

Скорая быстро увозила еще несколько секунд назад живое тело. Казалось, что происходящее не было происходящим вовсе. Глеб сидел в больничном коридоре. Провалившиеся глаза смотрели в одну точку. Как же так? Это невозможно. Вернее, возможно, но не здесь, не в этой реальности! Хотелось бы, чтобы это было "безотносительно именно к нам". Еще секунду назад вместо ничего не значащего тела был его брат Вадим. Голова упрямо не хотела поворачиваться в сторону врача, Глеб и так все знал. Он знал, что то, что произошло, должно было произойти именно вот так. Внезапно. Они всего лишь окна в вечность, как он где-то слышал, но Глеб не хотел проверять на себе. Не хотел так. В следующую секунду мужчина встал со стула и подошел к окну. Одинокая звезда, окруженная миллионом подобных, все равно была одинокой. Подмигивала. Та, из детства, самая голубая из всех, она будто уверяла:"Эй, Глебсон, ты что? Мы же вместе, ты что? Не плачь, Глебсон!" "Вадик... Боже, я боюсь... Первый раз в жизни я так по-настоящему боюсь... Вот и мой прикол..." На ум приходили разные строчки из разных песен. Все сливалось в одно. На секунду Глебу показалось, что мир отрекся от него. Он потерял пол под ногами и вцепился в стекло, чтобы не упасть. Окно услужливо предоставило ему свою опору, мужчина не упал. Глеб начинал задыхаться, сердце заходилось. Казалось, будто шею обхватили и начали сжимать крепкие руки. Младшему Самойлову захотелось выпрыгнуть из окна, чтобы остановить панику и напиться воздуху. Сиюминутное желание. Абсолютно физическое. Как смешно. Глеб прижался губами к холодному стеклу. Возможно, что звезды падали, а возможно, что это были лишь обрывки больных кусков старых фантазий. Ему вдруг вспомнилось сквозь тонкое, тихое всхлипывание кого-то сзади, как они с Вадиком были Братьями. Вспомнилось, как Вадим грел руки горячим дыханием, чуть прикасаясь теплыми губами... Невзначай целуя в щеки и нос... И смех. И снег. "Я люблю тебя, Вадик" - все так же, горячим дыханием испариной на ледяном окне. Звуки и цвета мира теперь изолированы от него навсегда. Глаза Глеба распахнуты в такое близкое ночное небо. Нафига что-то придумывать? Чу, время пришло. /корвет уходит в небеса/ ...