Гаснет, гаснет слабый огонек...

http://vk.com/wall-56747621_332 Читать при тусклом огоньке почти догорающей маленькой свечи новую энциклопедию по эксцентричным методам лечения больных, на время данную Цунаде Сакуре, было крайне неудобно. Хотя бы просто потому, что оторваться от нее было невозможно - уж очень интересные способы там были описаны - а при таком слабом освещении глаза еще сильнее слипались и спать хотелось неимоверно. Строчки расплывались, буквы убегали, а картинки так вообще казалось шевелились. Но Сакура, имея просто баранье упрямство и ослиное упорство, никак не хотела закрывать книгу и идти спать, ведь завтра ей придется отдавать столь интересный томик учителю, а она и половины книжонки не прочла. Непорядок! Глотнув давно остывшего чаю, Харуно перевернула страницу и уже было приготовилась читать, как вдруг маленькая свечка потухла из-за слабого дуновения ветерка, прорвавшегося сквозь приоткрытое окно, вызвав у нее чуть ли не болезненный стон - нет, сегодня все явно против нее! Мало того, что свет, когда на вернулась с миссии, как назло рубанули, так еще и последний источник в доме перегорел. Ну прекрасно просто! Особенно, если учитывать то неприятное чувство слежения, укоренившееся как только она вышла за приделы территории Сунагакуре и перешла границу страны Огня. К тому же, эта слежка, кажется, ведется и сейчас, или это просто у нее паранойя? Но так или иначе, зажечь свечу и дочитать книгу все же надо было - Цунаде, так самозабвенно избавившаяся от лишней литературы, пообещала устроить экзамен по всему учебнику и, не дай Боже, она ответит хотя бы на один вопрос неверно, не сносить ей головы, как выразилась сама Сенджу. Потому и не желая опозориться, - годайме и не такое могла бы устроить, все же в памяти Харуно навсегда останется тот мрачный прикол над Узумаки, придуманный и выполненный ее учителем, а затем коварный и противный смех, когда блондинка вдоволь насмотрелась на краснеющего перед главой клана Хьюго, Узумаки - Сакура устало решила направиться на кухню за спичками. Как никак, техникой катона она, к сожалению, не владела. А если бы у нее был такой резон, то сейчас бы она бежала к ближайшему колодцу за водой - пожар был бы не за горами. Тяжело вздохнув о потенциальном неудавшемся даже в мозгах пожаре, куноичи поставила босые ноги на пол, отчего коленные суставы хрустнули из-за сидения в одной и той же позе более часа, и, взяв подсвечник, она грозно потопала в направлении коридора, изредка недовольно хмурясь. В ее комнате было немного места, но зато светло и уютно, а вот в пространстве между гостиной и ванной комнатой было как-то страшно находиться - старые половицы скрипели и прогибались, будто под чьими-то грузными шагами, а гуляющий по помещению сквозняк никак не сопутствовал хорошему настроению и желанию прогуляться в темноте, напоровшись на какой-нибудь острый угол. Но все же желание показать Цунаде, что она тоже чего-то стоит, пересиливало противное чувство страха, посему Сакура и шагнула во мрак коридора, крепко держась за косяк двери и опираясь на холодные стены. И именно от своих же жалких действий у нее появилось премерзкое ощущение, будто бы она настолько слаба в этой темноте, что сравнима разве только со слепым котенком, никому ненужным и не являющимся даже маленькой частицей этого огромного мира. Не желая думать об этом, Сакура слабо похлопала себя правой рукой по щекам и уже уверенно направилась к большому зеркалу, разместившемуся на узком участке стены между ванной и туалетом и являющимся хоть каким-то отражением света луны в этой темноте. Подойдя совсем близко, девушка, поставив свечу на небольшую полочку со своими резинками, ободками и детскими заколками, вгляделась в свое отражение, частично освещенное маленьким огоньком - пустые, напуганные зеленые глаза, помутневшие от странного состояния потери пространства, бледные, обескровленные и сухие губы, которые она закусила, задумавшись, белые, давно не видевшие нормального солнца, немного впалые щеки и выглядывающие из-за ее хрупкого плеча, кроваво-красные гипнотизирующие глаза. Сакура вздрогнула и уже хотела было развернуться и напасть - кунай, как никак, у нее на полочке лежит - но резко передумала, решив пустить все на самотек. Все-таки, что ей сделают столь пленительные очи, являющиеся не больше, чем ненормальной фантазией ее разыгравшегося больного воображения, верно? Но разве это было так? Глаза, неотрывно следящие за ее движениями с неким интересом, вдруг чуть поднялись и закрылись, слившись с темнотой, отчего Харуно лишь раскрыла рот от неожиданности - не думала она, что ее воспаленный мозг на такое способен, да и терять единственный, хоть и опасный, огонек света в этом мраке не хотелось. Посему Сакура, влекомая потерей своего лучика, протянула руку к отражению закрывшихся глаз, как догорающая свеча вдруг резко осветила ровный острый нос и чужие бледные губы, которые склонившись, легко коснулись ушка девушки и томно прошептали ее имя, длинно растянув по слогам: - Са-ку-ра... -чан... Харуно, широко раскрыв глаза, попыталась выжать из себя хоть букву, что не очень-то получалось, так как чужие тонкие губы медленно и сладостно опустились ниже, на ключицу, вдыхая носом пьянящий аромат каких-то лекарственных растений, и, влажно проведя по ней языком, вобрали кожу в себя, несильно прикусив и покатав ее между ровными зубами. Сакура, оперевшись о холодную поверхность зеркала левой рукой, из всех сил сдерживалась, чтобы не застонать и, развернувшись лицом к юноше, открыв его личность, чего Харуно очень желала, не ответить, что удавалось ей с большим трудом. Потому и, закусив губу, она внимательно, с некой толикой удивления следила, за тонкими губами человека, совершенно позабыв о том, что неизвестный использовал подфикс, привычный ее другу - Наруто, больше удивляясь раскованности парня, ведущего себя с ней, будто она уже является его собственностью, что уже наталкивало на мысли о прекращении всего этого бедлама. Но красноглазый юноша, почувствовавший своей грудью как сильно напряглись ее расслабившиеся спинные мышцы, сжав тонкие запястья своими широкими ладонями в маленьких ссадинах и грязных бинтах, наклонился вперед чуть сильнее и больнее втянул кожу, грубо прикусив ее, отчего место поцелуя покраснело и загудело, а сама же Сакура, явно протестующая против всего этого безобразия, стала брыкаться, чуть не заехав в челюсть нахалу. И все было бы ничего, если бы, не увернувшись от неслабого удара, парень не раскрыл себя, показав длинную переднюю часть рваной черной челки, которую тут же заметила замершая от удивления и осознания Сакура. - С-саске, это т-ты?.. Действительно, а кто же еще-то? Красные глаза, черные волосы, грубые руки, ровный аристократический нос и мягкие тонкие губы - конечно, сейчас же половина шиноби с такой внешностью прокрадываются в квартиры к одиноким юным девушкам и пытаются их соблазнить. Вот только... Какой резон с этого Саске? Зачем он залез к ней домой, зачем он поцеловал ее, зачем он сделал это, черт возьми?! - Саске... -кун... З-зачем? Пламя свечи дрогнуло и погасло, тьма поглотила весь коридор. А Сакура даже не заметила когда огонек снова зажегся. Так неожиданно, глумливо и дерзко, почти так же как чувства девушки, терзающие ее сердце, возродившиеся фениксом. Это было так странно... Но так прекрасно, страстно, чертовски горячо и приятно... Приятно почти до коликов в животе или всем известных бабочек, до адреналина в венах, волнующего кровь, до невозможного головокружения, до потемнения в глазах. До экстаза, черт возьми! Это было просто волшебно! Но... Но зачем ему это все надо было?.. Этот вопрос ее волновал больше всего. Саске никогда не показывал своих чувств или мыслей, а намека на ответ ее прилипаниям и никогда не было, а тут... Учиха мало того, что прикоснулся губами к ее шее, так еще и подарил ласку, выделив из всей этой общей толпы серых людей. Но какой с этого резон ему? - Зачем? Зачем ты сделал это?! Она задала вопрос в пустоту. Сейчас в темноте только она одна и сквозняк, обнимающий ее со спины. Саске испарился, будто его здесь и не было, оставив после себя лишь запах листвы. А вот Сакура, впитывающая этот аромат в себя, словно губка, никогда не получит ответа но свой вопрос, потому что его просто нет и не будет, ведь шиноби и сам не знает, что можно ответить. Но теперь в ее душе снова расцвела надежда на лучшее будущее, на лучшее будущее с Учихой. И ей плевать, что подумают о ее мечтах родители и родные. Она будет верить! Пламя свечи снова зажглось...