Капелька волшебства

Дин и сам не понял, как он согласился на ту безумную поездку. Они с Эйданом сорвались с места как ненормальные, ни с того ни с сего заказали билеты в Ирландию, раз уж у них наметился краткий перерыв в съемках. И только дома, собирая в спешке вещи и отвечая на вопрос родственников «куда и зачем», Дин осознал, в какую историю вляпался. Впрочем, семья просто пожелала ему удачи и легких выходных, словно уже привыкла к его выходкам. И только прадед со старой фотокарточки в гостиной хитро подмигивал ему прозрачным глазом. Эйдан, естественно, сразу же потащил «ненастоящего ирландца» Дина на экскурсию. Они объездили полстраны, Дин до отказа набил свой фотоаппарат волшебными видами Изумрудного острова и его чудес. Под конец Эйдан решил показать ему один из замков, про который шла необычная слава, но при этом он странно хмурился, словно дело было совсем в другом. Вымотанный поездкой Дин только устало кивнул головой, и так болевшей от избытка эмоций и впечатлений. Впрочем, Эйдан этого не заметил (он вообще мало что замечал, восторгаясь родной страной и описывая ее красоты) и все говорил и говорил об Ирландии. В этот раз он рассказывал про фей – которых там было великое множество, – что они любили забирать к себе великих рыцарей, заставляя забывать свои имена, свои подвиги и своих родных. И вроде как один из его предков тоже угодил в царство фей, по крайней мере, он исчез и его так и не смогли найти. - Знаешь, никто не помнит имени моего пропавшего в мире фейри прародителя, но мне почему-то кажется, что его звали… – Эйдан на секунду замолчал, а потом вспомнил то ли стих, то ли плохо рифмованную присказку: - Листья костра, красные гроздья рябины, угли заката и вечное пламя восхода… Он остановился, помолчал, словно вспоминая что-то родное и приятное. Дин не торопил его, полной грудью вдыхая прозрачный воздух и думая, что, похоже, он не зря сюда приехал – словно вернулся домой. А потом Тернер обернулся к нему, с минуту пристально разглядывал, а потом неожиданно выдал: - Дин, ты как? Ты какой-то бледный. Давай вернемся, раз ты себя… - Да нормально я себя чувствую. – Дин потер лоб, нахмурился, но решительно закончил: - Переживу. Он не стал добавлять, что его тянет сюда, как магнитом, словно его тут давно ждут. Только вот кто его, чужеземца, здесь может ждать? Экскурсия по «странному» замку и впрямь была интересной. Гид рассказывал, водя по необъятному, но застроенному вдоль и поперек двору, показывая кузницу, вспомогательные постройки, кладовки и хранилища. - А там что? – Кто-то из туристов указал рукой на ажурную, совершенно неожиданную, даже лишнюю здесь двустворчатую дверь в замок, сбоку от главного входа. Гид сделал загадочное лицо и выдал великую тайну: - А этого никто не знает. Потому что… Он не договорил, так как тот же турист перебил его, предложив: - А давайте посмотрим? Гид приглашающе кивнул ему – давайте, открывайте. Только вот ничего не получилось. Ни у него, ни у его друга. Эйдан тоже подошел, подергал за ручку, потом долго тряс ладонью, шипя что-то про то, что она замерзла. - Эту дверь никто не смог открыть, хотя пытались сделать это по крайней мере с начала двадцатого века. – Гид опередил чье-то решительное «А сломать…», торопливо добавив: - И ломать пытались, и выбивать. И топором тоже. Ничего не получилось. Дверь заколдована и ее невозможно открыть. Дин только открыл рот, чтобы спросить, кто же мог наложить такие чары, но оглянулся на Эйдана и промолчал. Потому что тот понимающе кивал головой, соглашаясь с несказанными словами гида. Дин только устало выдохнул: ну конечно, это же Ирландия, волшебная страна, воздух тут пропитан магией и колдовство – вполне обычное дело. А гид тем временем перешел к фактам: - На дворе мог поместиться небольшой отряд нападающих, которые почти не имели шанса на выживание, так как из бойниц воины при необходимости могли стрелять из луков, а также защищаться другими способами. Гид продолжал рассказывать про особенности обороны крепости, но Дин отвлекся на миг, моргнул, а потом поднял глаза вверх. Из узких бойниц на него – прямо ему в грудь – смотрело несколько стрел. О’Горман еще успел шагнуть назад, услышать немного испуганное эйдановское «Дин!», спрятать друга за спину и получить пару стрел почти в сердце. Дин завалился на спину, зацепив Тернера, который тут же обхватил его, мягко положив на камни, и склонился над ним, защищая от новых стрел. А Дин подумал, как глупо все-таки получилось у него умереть, и закрыл глаза. Вокруг почему-то радостно кричали, не видя ничего страшного в убийстве человека. Наоборот, все ликовали, как будто уничтожили заклятого врага. Эйдан пытался удержать текущую из его раны кровь, тихо извиняясь: - Прости, я бы помог тебе, своему двойнику по имени, не дал бы тебя убить на своей земле, но понимаешь, я не мог иначе. Я не волен. Ни в чем не волен. Дин сумел открыть глаза и тут же захотел опять их закрыть. Эйдана рядом не было, рядом с ним сидел незнакомый молодой мужчина, похожий на Эйдана, но не он. Чужак неведомой силой, вытянув руку в сторону лучников, удерживал летящие в них стрелы, хотя две уже торчали из него, и шептал до боли знакомым голосом: - Я бы помог, но моя королева велела привести тебя к ней. - Что? – Дину хотелось кричать от боли, от того, что он так глупо умирает черт знает где, хотелось орать от безумия, творившегося с ним, рядом с ним, но он мог только открывать рот, как выброшенная на берег рыба, и едва слышно хрипеть. – Ты кто? - Я – рыцарь. Когда королева фей забрала меня к себе, я забыл свое имя. И теперь я не могу вернуться. Не могу освободиться. Я должен привести тебя к ней, чтобы ты тоже забыл себя. А ты – ты хочешь жить у нее? - Нет. Дин не знал, кто он, как он сюда попал, за что его убили, он не знал, при чем тут королева фей, зачем он ей понадобился, но одно знал точно – ни за что нельзя на это соглашаться. Ни за что. И безымянный рыцарь, дико похожий на Эйдана, уже опустивший руку с невидимым волшебным щитом и упавший О’Горману на грудь, так что стрелы теперь пронзали их обоих, мешая их кровь, вдруг улыбнулся: - Вот и хорошо. Тогда мы просто умрем тут, и ты не попадешь под власть ее чар. - А ты? – кажется, Дин поперхнулся своими словами, но его все равно поняли. - А мне нужно имя. Если сказать имя, то я стану свободен. Но его никто не вспомнит. Хотя оно хорошее, такое горячее, согревающее. Вечное. - Я вспомню, - почему-то сказал Дин, решив помочь тому, кто хотел его спасти ценой собственной жизни, и на миг прикрыл глаза. А в следующее мгновение уже судорожно закрывал лицо ладонями от льющейся сплошным потоком воды и пытался откашляться, потому что она все-таки попала ему в рот и, по закону подлости, не в то горло. - Слава богу, ты в порядке. Дин разодрал слипшиеся ресницы, увидел призрачный от воды на глазах силуэт, на секунду застыл, решая, кто же это – его Эйдан или тот безымянный рыцарь. Но ему вцепились в плечи, приподнимая и помогая сесть, и торопливо заговорили, знакомо мешая слова в одну кучу: - Ты до чертиков меня напугал, Дин, взял и упал посреди этого двора. - Что? – Дин держался за крепкие руки друга, почему-то не сомневаясь, что стоит их только отпустить, и он вновь окажется там, в далеком прошлом, где его-его предка убили, а Эйдан (пусть даже не совсем Эйдан, а его потерявшийся в королевстве фей родич) был утыкан стрелами, как ежик – иголками. О’Горман кашлял, все еще отплевываясь от воды – ну хоть не от крови, и прижимался лицом к груди Эйдана – точно Эйдана. А сам вспоминал то, что ему только что пригрезилось, став реальнее яви. Серое небо далекого прошлого, двойная ловушка для него, белое лицо безымянного рыцаря и его собственное решительное «Помогу». Теперь Дин знал, почему его манило сюда, тащило даже против воли, как магнитом. Нужно было спасти своего, спасти своих – вот и все. Эйдан прижимал его к себе, легко гладя по спине, помогая отдышаться, а сам все говорил о том, что случилось. Как Дин страшно застыл и стал падать, как Эйдан успел его подхватить, как он со всеми остальными укладывал его у колодца, как они доставали оттуда воду с помощью скрипучей цепи, потому что до машины, где лежала минералка, бежать было слишком далеко. Дин по-прежнему сжимал побелевшими пальцами куртку Эйдана, вытирая мокрое лицо о его футболку и едва ли понимал, что тот несет. Зато он понял, что вокруг слишком тихо. - А где все? - Пошли внутрь, сказали, что тебе нужно просто полежать, отдышаться, прийти в себя. Но аптечку мне оставили. Тебе нужно какое-то лекарство, Дин? – Эйдан немного отстранил его от себя, но все равно придерживал рукой, вдруг тот решит еще раз упасть без сознания. - Нет, – Дин помотал головой, стряхивая с волос капли воды. – Мне ничего не нужно. Мне – ничего. - А кому – нужно? – Эйдан не сводил с него черных глаз. – И – что нужно? - Имя, – он пробормотал вслух, на всякий случай приложив палец к губам друга, чтобы тот не мешал, не перебивал, не считал бредом сумасшедшего. Но тот и так не смеялся. - Твой предок, уведенный королевой фей, сказал, что не помнит своего имени и поэтому не может вернуться в этот мир. Нужно имя. И я его вспомню, узнаю, скажу, освобожу. Эйдан порывался что-то сказать, но Дин решительно продолжил: - Ты говорил, что не знаешь, как его звали. Только вот все равно… Должно же быть что-то, что поможет. Как ты говорил? Листья костра, чего-то там рябины, угли рассвета, нет, заката… Эйдан наконец-то сумел вклиниться в его монолог: - Вечное пламя рассвета. Дин, что происходит, что случилось? Ты что-то видел? - Да. Прошлое. Меня – ладно, не меня, моего предка - убили, тебя тоже. - Дин, ты... - Подожди, не мешай. О’Горман зажмурился, думая на миг вернуться в прошлое, чтобы вновь увидеть себя и предка Эйдана, а когда открыл глаза, то прямо там и оказался. Слуги тащили их мертвые тела к ажурной двери, хозяин замка радовался тому, что уничтожил своих врагов, пригласив их на пир в честь их собственных похорон, но велел помолиться за их души, чтобы те не пришли с того света мстить. Впрочем, когда слуги выходили из дверей, придерживая изящную резьбу, на миг – но Дин успел увидеть – в темноте склепа появилась королева фей. Спутать ее с кем-то было сложно. Зеленое богатое платье, украшенное жемчугом и драгоценными камнями. Волосы, то ли рыжие, то ли пепельные, то ли кроваво-черные. Громадные изумрудно-фиалковые глаза. И ее тихие слова, звучавшие приговором тем, кого там оставили: - Никто сюда не войдет и не выйдет отсюда. Вы оба останетесь у меня. Со мной. Навеки. И она посмотрела прямо на Дина. Он закрылся рукой от ее взгляда раньше, чем сообразил, почему нельзя смотреть в ответ. - Дин! – Эйдан тряс его, грозя уронить прямо в колодец, на краю которого они сидели. – Дин, да что с тобой? Ты что, опять... – Тернер остановился, лишь крепче сжал отвороты его куртки, - в прошлое провалился? - Дин кивнул, а Эйдан спросил: - Я могу тебе – или им – как-то помочь? - Наверное, можешь. – Дин высвободился из его рук, прошел к ажурной двери. – Имя, Эйдан, имя. У него оно было хорошее, теплое, согревающее, как пламя рассвета и угли заката. Тернер криво усмехнулся, подошел к другу. - Эйдан. Это имя – Эйдан. Пламя. - Точно. Эйдан. – Дин прижался к деревянной резьбе. – А моего предка звали похоже. Он сказал мне – двойник по имени. Как же его… - О’Горман пару раз стукнулся лбом в дверь. - Так, прадеда, чей портрет ухмыляется у меня дома, назвали в честь какого-то потерянного пращура, все еще говорили, что это дурной знак и принесет несчастье. Как же его… - Может, Дин? Тот отрицательно мотнул головой. - Вечное имя. Светлое имя. - Фианн? Дин задержал дыхание, потом устало улыбнулся. - Да, оно. Фианн и Эйдан. Вы свободны. И от проклятья, убившего вас, и от власти королевы фей. Свободны. И О’Горман легко распахнул ажурные двери в мгновенно опустевший склеп. Эйдан вел машину по серой ленте дороги – домой. Он изредка поглядывал то на Дина, который прислонился к стеклу щекой и спокойно дремал, то на кулон древа жизни у него на шее, который Тернер купил в том замке и насильно надел приятелю через голову. Это казалось Эйдану правильным. Вряд ли королева фей перебралась в Новую Зеландию – но мало ли? Впрочем, он был уверен, что с Дином ничего плохого не случится. Потому что и амулет, и волосы Дина даже в холодном свете новой луны мерцали золотым сиянием не видимого отсюда солнца.