Прихоти музы

День начался необычно для Сонни: он проснулся ближе к обеду с ощущением, что потерял, утратил нечто важное. Что же это, он не понимал до последнего. — Может, очки? – задумчиво бормотал он себе под нос, – Нет, они на мне. Хех, такой насыщенный был вечер, что я не снял их. Одной потерей меньше, но что же тогда? Плаги? – чуть дрожащая рука ощупала уши, – Нет, они тоже на месте. Наверное, я выпил что-то не то вчера, и меня никак не отпускает, – усмехнувшись и пожав плечами, Сонни поднялся с кровати. Ванная, свежая рубашка-поло и джинсы, легкий завтрак — и тут же на студию. Все в мире может подождать, лишь муза ждать тебя не будет. Оказавшись в своей стихии, среди микрофонов, проводов, колонок, компьютеров и прочей аппаратуры, Сонни почувствовал прилив сил. И опять, словно ком, вставший у него в горле, ощущение нехватки чего-то важного пузырьком вакуума врезалось в его сознание. — О нет, кажется, я понимаю... – столь сильное сужение зрачков было заметно даже на тёмном фоне карей радужки, – Вдохновение. Его нет! Руки Сонни затряслись, глаза заметались по студии. Фотография спящего в кресле далматинца? Этого мало. Перчатка и сапог космонавта? Недостаточно. Скейтборд? Банально! Взгляд Сонни упал на телефон. Сотни номеров, столько же имён. Кого-то из этих людей он уже не мог вспомнить, кто-то был ему слишком чужим, чтобы беспокоить из-за такого, казалось бы, житейского пустяка, кто-то же напротив был ему слишком дорог, и Сонни не хотелось разочаровывать этих людей. За своими мыслями парень не заметил, как телефон, который он вертел в руках, завибрировал, и на его экране высветилось лицо с очаровательной улыбкой и кругами мышиных ушей за головой. Сонни несмело провел пальцем по экрану, снимая трубку. Голос Джоэля звучал странно из-за акцента, который он то ли пытался изобразить, то ли, напротив, силился скрыть: — Сонни, дружище, привет, – по одному лишь тону парень понял, что Циммерман улыбается шире, чем на фотографии, – Я сегодня лечу в Южную Африку, веришь? Обещается масштабный фестиваль. Здорово? Сонни невольно улыбнулся в ответ, радость друга придала ему немного былой энергии: — Да, чувак, ты прав, это потрясающе. Жаль, я не с тобой. — Ничего, потрясешь своим тощим задом со мной в следующий раз, – Джоэль рассмеялся, было слышно, что он покатывается от смеха. — Да-да-да, ты меня подловил. Бывай, чувак. Заставь народ побеситься, взорви их и все такое, – улыбка упорно не сходила с лица Сонни, а на щеках проступил легкий румянец. — Я заеду к тебе через недельку, как все закончится. Договорились? – на фоне послышался вой взлетающего самолёта, и Циммерману пришлось кричать, чтобы его услышали. — Ловлю на слове! – прокричал в ответ Сонни, надеясь, что друг его услышит. — Бывай, пупсик, – сказав это, Джоэль вновь громко рассмеялся и повесил трубку, не дав Сонни ему возразить. Ещё несколько секунд после звонка Скриллекс смотрел на опять высветившееся фото Джоэля, с лиц обоих не сходили улыбки. Сонни машинально провел пальцами по щеке друга, закрывая окно разговора. — Ну, раз я не могу ничего делать, то хоть посижу в интернете. Найду новую фотографию того забавного далматинца, – он усмехнулся своим мыслям, пожал плечами и присел за макбук. После долгих поисков интересных новостей, красивых, вдохновляющих картинок, новых серий любимого мультика «Мой Маленький Пони», перелистывания истории сообщений на facebook, просмотра различных видео на YouTube и Vimeo, нелегкая занесла его на какой-то левый форум. Обитатели его вели активные бои на тему музыки: половина ругала рок, половина — рэп. Однако обе стороны сходились на том, что попса хуже и рэпа, и рока, а ужасней всего — дабстеп. Наперебой десятки постоянных пользователей и гостей писали комментарии, суть которых сводилась к фразе «дабстеп — это не музыка». Обычно без тени обиды воспринимающий критику, Скриллекс был немного задет нелестными словами в его адрес. Особое возмущение вызвали у Сонни высказывания о миксере и совокуплении трансформеров. Быстро выключив компьютер, он заметался по студии: — Прийти бы в себя. Чёрт, когда ко мне вернется вдохновение, я засяду за работу. Я буду так стараться, что эту композицию оценят все! Новый трек поставит планку так высоко, что никто и ничто не сможет повторить его успеха! Да, ха-ха! Они будут молиться на меня! – Сонни самому становилось смешно от этих слов. Он знал, что не будет никому мстить, отойдет через пару секунд и продолжит свою погоню за ускользнувшей музой, однако игра в суперзлодея музыкальной индустрии ему показалась забавной, – Хмм... – задумчиво протянул он, делая вид, что гладит невидимую бороду, – Они так хотят миксер и роботов? Что ж, мой долг дать им и того, и другого, – Сонни развел руки и чуть наклонился назад, изображая злой смех мультяшного антагониста. Оглядевшись и смущенно хихикнув, он приступил к работе. Спустя пару часов в очередях магазинов бытовой техники, на столе в студии появились пять блендеров, два миксера и один старый тостер, приобретенный на гаражной распродаже по пути из магазинов. Расставив предметы коллекции по звуковой мощности, Сонни взялся за телефон. — Давайте же, ребята, отвечайте, – композитор подрагивал от волнения, дожидаясь соединения с Францией. — Здравствуй, Сонни. Чем обязаны? – вместо добродушного Томаса из динамика донесся по-отечески строгий голос Ги-Мануэля. — Я... Э-э-эм-м... Я... – от неожиданности Скриллекс начал запинаться, но смятение мгновенно уступило место решительности, – У вас сейчас нет концерта, верно? — Нет. Мы в промежуточном состоянии, ты ловко нас поймал, – Гимэн понемногу добрел, видимо, думая о маленькой передышке между выступлениями. — Я могу увидеться с тобой и Томасом через интернет? – Сонни легонько прикусил губу и состроил невиннейшее выражение лица, хоть и знал, что его никто не видит. — Да, пожалуйста. Мы позвоним через пятнадцать-двадцать минут, будь онлайн, – на этом Ги-Мануэль завершил разговор. Эти двадцать минут показались Сонни самыми мучительными в его жизни. Он ездил по студии на офисном кресле, поджаривал стопочки клейких стикеров в тостере, дразнил сломанными наушниками блендеры, опуская провода к самым лезвиям и резко их одергивая. Наконец, послышался звонок Skype, французы сдержали слово и позвонили без промедлений. — Привет, Сонни! Здравствуй, Сонни! – произнесли по ту сторону экрана Томас и Ги-Мануэль, покуда изображение грузилось, – Что ты хотел? Не на чай же ты нас звал, верно? – в своей манере рассмеялся Томас. Вскоре изображение загрузилось, и на экране показались два очаровательных робота в бордовых халатиках. Шлем одного был серебряным, а второго – золотым. — Нет-нет, – внезапно Сонни осознал, насколько безумна его идея, но, решив, что отступать некуда, начал, – Мы же друзья, так? В общем, мне очень нужна ваша помощь. — Что случилось, Сонни? – Том и Гимэн выглядели обеспокоенными, и Скриллексу на секунду стало стыдно за его поведение. — Это долгая история, поэтому расскажу вкратце: у меня пропало вдохновение, и, путем сложных математических и логических расчетов, я пришел к выводу, что для его возвращения нужен ваш поцелуй. Поцелуйтесь, пожалуйста. Вам же не трудно? – Сонни виновато хихикнул, подозревая, какая волна агрессии и ненависти обрушится на его светлую головушку. Но ничего не произошло. Дисплеи Томаса и Ги-Мануэля, конечно, заполнились красным, однако не было похоже, что кто-то из них взорвется от злобы. После напряженной минуты, проведенной в полной тишине, Томас подал голос: — Что ж, Сонни... Э-э... Это очень неожиданно. — И странно! – добавил Ги. — Пожалуйста, ребята. Мы же друзья. Дружба – это чудо! Ну, что вам стоит? — Думаю, раз ты просишь нас, то тебе это действительно нужно. И-и-и... Эм-м..., - Томас будто окаменел, почувствовав, как сильно к нему прикованы взгляды Ги-Мануэля и Сонни, - Всё верно, мы друзья, поэтому я считаю нашим долгом, помочь тебе. Вот, смотри, как и просил. Дисплей Тома полностью покраснел, смутившийся робот повернулся к Ги и быстро коснулся губами своего шлема его щеки. — Готово, – догоняя Тома по окраске дисплея, пробурчал Ги-Мануэль. От столь милого зрелища у Сонни легонько кольнуло под ребрами, однако он набрался смелости и выдавил, уподобляясь стеснительным роботам румянцем: — Этого мало. Так кто угодно может, уж извините. В губы. Поцелуйте друг друга в губы. Пожа-а-алуйста, – Сонни сложил руки, прижал пальцы к губам и начал хлопать глазами, умоляя Тома и Ги. — Знаешь, малыш Сонни прав, – немного хрипя от неловкости, вымолвил Гимэн, – Поможем ему как следует. С этими словами он взял Томаса за щеки и, наклонив голову, поцеловал его. Меж ртом и алевшей гладью дисплея сверкнули разряды тока, тихо жужжавшие на протяжении всего поцелуя. Глаза Сонни округлились, а лицо засияло. В голове неясными образами, обрывками шумов и мелодий рождался новый звук. Композитор был готов прыгать, кричать, смеяться и плакать от радости: — Ребята, спасибо огромное. Сработало. Кажется, сработало! Парочка не услышала его. Чуть надавив на плечи Ги-Мануэля, Томас повалил его на пол, скрыв от всевидящего ока вэб-камеры. Хихикнув, Сонни завершил разговор, дабы не смущать и без того целомудренных роботов. Ему это было ни к чему. Проработав с новыми силами и порывами возвратившегося вдохновения до утра, он так и уснул в студии. Очнувшись в районе трех-четырех часов следующего дня, Сонни удивленно потер глаза: — Какой же странный вчера был день, – усмехнулся он, обратившись к далматинцу на фотографии, – И ночь странная. Как думаешь, к чему снятся мыши в платьях?