Майские котики

Стояла жаркая летняя пора. Шаманы-метеорологи целую неделю призывали дождь и посылали штормовые предупреждения на телефоны местных аборигенов, но и в этот раз боги были глухи к их мольбам (а может, просто закончились жертвы-девственницы). Собственно, главной мечтой каждого обывателя, носившего с собой все это время зонтики (опытным путем установлено, что дождь боится их и не начинается, если более 60% населения берут их с собой), теперь была ректальная кара метеорологов этим самым агрегатом, с внутренним раскрытием. Для Николая июль ознаменовался очередной сессией с предстоящей практикой, но как можно выучить билеты, если столбик термометра даже ночью не опускается ниже двадцати семи, а днем каблучки сокурсниц оставляют в плавящемся асфальте аккуратные дырочки? Но был в этой ситуации один крохотный плюс – коты перестали завывать под окнами родной общаги, вероятно, поджарившись на раскаленном асфальте до состояния шаурмы. Как истинный ПриМат в данный момент Коля ненавидел сильнее метеорологов лишь гуманитариев, отстрелявшихся за счет общественной работы и получивших заветную печать в зачетке еще в мае. Но его проблемы на этом не заканчивались… Весь месяц его главная головная боль обретала все более четкие очертания и носила гордое имя-отчество – Александр Николаевич или просто: «Зови меня Саша за пределами магазина, Мышонок». Меньше всего Коле хотелось знать кто такой Саша, а тем более слышать это унижающее мужскую гордость «Мышонок», даже от бывшей девушки он не терпел подобного! Кстати, когда у него в последний раз была девушка… Ну, в общем, вы поняли, когда на душе скребутся майские котики* - мозг начинает страдать информационным несварением. - Учись, студент! – весело поприветствовала друга Оля, распахивая дверь в его комнату. – Чего такой кислый? - Ты же домой собиралась уехать? – сварливо напомнил Николай, завистливо сверля филологиню взглядом. Нет, не вязалась эта солнечная девушка с образом «Филологической девы», бытующем среди озлобленных вечной сессионной депрессией технарей. Он также часто задавался вопросом: «А какие мифы о них ходят среди представителей духовно возвышенных профессий (которые, кстати, так же обитали на восьмом этаже, в отличие от математиков-программистов, обосновавшихся на втором, заземлившись)?» - но ответа не нашел, а Ольга не спешила раскрывать все профессиональные секреты. - Ну, - девушка плюхнулась на хлипкий диван, видавший еще дедушку Ленина, и задумчиво посмотрела в потолок, - я на подработку устроилась. Вернее, родственники пристроили, кстати, в тот же магазин, где ты работаешь! – если юноша и оживился на секунду, то после следующей фразы Оли болезненно застонал. – Теперь я твой непосредственный - пусть и временный, - начальник! Дядя Саша (хотя какой он дядя, ему всего тридцать два!) предложил. О чем еще Оля болтала в следующие минут пять, Николай не слышал, переваривая информацию о ее назначении и таинственном «Дяде Саше», смутные подозрения закрались в его воспаленную организацией ЭВМ голову… - Отчество твоего дяди – Николаевич? – бесцветным голосом спросил Коля, на автомате обмахиваясь конспектами. - Да, а откуда ты… а, он же филиал курирует теперь! Вам просто повезло, что он обратил на него внимание! – и, не дожидаясь ответа, Оля прошла к мини-холодильнику, который не так давно Николай приобрел у себя на работе. – Да тут мышь повесилась! – с сожалением процедила Оля, выуживая плошку с кубиками льда и выковыривая длинным, обкусанным ногтем один. Наконец вытащив из ниши кубик льда, девушка начала обсасывать его, млея от наслаждения – жару Оля переносила хуже других, предпочитая днем не выходить на улицу. Коля завороженным взглядом следил за судьбой льдинки, но получал лишь эстетическое удовольствие, озадаченно отмечая отсутствие реакции в штанах. «Не хватало, чтобы из-за этого урода я теперь стал импотентом!» - злобно думал он, запуская конспект в заразительно смеющуюся девушку. На следующий день Николай работал лишь во второй половине дня, так как с утра ему нужно было успеть на консультацию по предстоящему экзамену, а значит очередное «свидание» с любимым начальником немного оттягивалось. - Итак, - ехидно читал наставления лектор, стреляя глазками в студентов. – Пять у меня получат только те, кто регулярно посещал занятия и лабы, - по кабинету раздались разочарованные вздохи и шепотки. – Четыре – если расскажете все по билету и ответите на пару дополнительных вопросов, - где-то за спиной коли раздалось: «Вот сука, валит!». – А тройку… Кто хочет автомат? Чувствуя подвох уже в том, как препод лукаво обвел присутствующих взглядом, и осознавший за 4 года, что халявной «халявы» (даже если фраза – масло масленое) не бывает, Коля бы и с радостью поднял руку, ведь прогулял не меньше половины занятий, но внутренний голос вопил об опасности. Преподаватель, поджарый мужчина средних лет, чьи волосы слегка серебрила седина, был известен своим склочным характером и едкими шутками в адрес студентов. Из потока в поток передавались легенды о его «подвигах», в наставление младшим поколениям: вот он выкинул тетрадь заснувшего на лекции студента, а в другой раз залепил фотографию в зачетке жвачкой, плевался из ручки жеваной бумагой на экзамене… в общем, мнения сошлись на том – он полный отморозок. Тем не менее, студенты его уважали и признавали его педагогический талант. - Итак, - он с глубочайшим удовлетворением на ехидной физиономии смотрел на лес рук. – Сдавайте зачетки, - вереница счастливых студиозусов потянулась к нему, протягивая дрожащими пальцами книжечки в разноцветных обложках. Собрав зачетки «халявщиков» в стопку, преподаватель подошел к распахнутому окну и выкинул их на улицу. - Не нужны нам такие инженеры, - деловито заметил он, аккуратно опускаясь на свой стул. – Приходите на пересдачу. А вот у остальных появился отличный шанс получить тройки, если наскребете знаний хотя бы на один вопрос и практику, свободны. Раздался оглушительный женский визг, и в следующую минуту на подоконник лезла девушка на высоченных шпильках, бесстыже задирая юбку. Вот так и рождаются легенды о зверстве преподавателей и о том, как из-за их произвола студенты прыгают из окна. Но мы-то помним, что этаж был второй, верно? На работу юноша пришел в приподнятом настроении, наивно полагая, что на сегодня испытания, выпавшие на его долю, закончились. Он заперся в подсобке, сославшись на инвентаризацию и, поставив вентилятор напротив себя начал вырезать шпаргалки и думать о том, куда их засунуть. Предприимчивая Оля давно подговорила свою лучшую подругу на экзамены надевать юбку, под которой скрывалась обычная резинка, обмотанная вокруг бедра на манер подвязки. За годы обучения преподаватели уже даже не представляли присутствие одной из них без другой, а потому не возражали против того, чтобы они сидели вместе. В ответственный момент рука Оли плавно опускалась под парту и аккуратно отсчитывала нужную бумажку. Их засекли лишь один раз, старенький преподаватель латыни, он погрозил своим костлявым пальчиком и, смущенно краснея, поправил очки на носу. А вот несведущие одногруппницы сочли их лесбиянками и теперь с опаской общались с девушками, Оля лишь подогревала слухи. На тринадцатом билете, который Коля так до сих пор и не смог осилить, его силы иссякли, и он начал засыпать. Из динамиков музыкального центра, стоявшего в том же помещении, до него доносились странные фразы детского радиоспектакля. «…засунул медведь свою ооогроооомную лапу бурундучку в… - Коля истерично всхлипнул, давясь смехом, - …норку…» - парень, не выдержав, сорвался на дикий смех, привлекая внимание коллег. - Эй, ты там жив? Может, конденсата нанюхался или угорел? – раздались несмелые предположения после того, как никто не ответил на их вопросы. – Выломаем дверь? Если он тут окочурится, то менты понаедут… придется объяснять, что не мы его там заперли… - Не надо выламывать, - красный как рак выглянул Коля за пределы подсобки. – Все в порядке. - А что там были за всхлипы?.. – поинтересовался один из коллег, но заметив как Николай покраснел и держится за живот, подозрительно сощурился. – Ты бы хоть постеснялся на работе порнушку смотреть! С неделю назад колокольчик над дверью был сорван неким вандалом - скорее всего, из числа работников, - а потому появление нового действующего лица осталось незамеченным. - Порнушку? – весело спросил Александр Николаевич, подмигивая Коле. – У меня дома целая коллекция горячего видео, только профессиональное, заходи как-нибудь на полпалки чая? – дружный гогот коллектива спугнул двух случайно забредших в этот адский день покупателей. Почувствовав, что счастливый продавец-консультант станет еще более доставуч, они поспешили ретироваться в сторону выхода. К концу дня инвентаризация была закончена, а вместе с ней и спокойная жизнь Коли, который выучил всего двенадцать из тридцати билетов и теперь планировал до хрипоты в горле орать «Халява Приди» в форточку. Александр, несмотря на свой наигранно-мягкий характер, был довольно придирчив в работе, а потому документация и каталоги товаров в их филиале теперь находились в идеальном состоянии. - Вы все хорошо сегодня поработали, - похвалил мужчина. – Завтра я представлю вам нового главного менеджера этого магазина и предлагаю посидеть в каком-нибудь баре, отметить, я угощаю, - кое-кто от такого заявления опешил, другие поддержали дружным одобрительным гомоном: какой студент откажется от халявной выпивки и жратвы (а работали тут в основном представители этого социального слоя)? Коля справедливо рассудил, что после завтрашнего экзамена так и так нажрется: с горя или от счастья, - а потому согласился пойти вместе со всеми, не замечая задумчивого взгляда Александра в свою сторону. Впервые с момента своего появления в этом магазине мужчина не улыбался. Добрался до дома Николай в совершенной прострации: день выдался напряженным, мозг плавился от жары и переизбытка информации, кулер, то есть вентилятор, странно крякнув и щелкнув – сдох. Поспать под крики «Халява Приди» ему так же толком не удалось, под утро к списку из котиков, метеорологов и гуманитариев добавились соседи по общаге и баба Мотя, прибежавшая их утихомирить. Услышав ее тяжелую поступь и истошный скрип старых половиц, общага замерла. Коля впервые в своей жизни запер дверь, находясь в комнате. Шаги стихли у его двери, а через минуту, потребовавшуюся бабульке на обработку входной информации и настройку звуковых локаторов, в дверь ударили три раза. О, сила этих ударов была достойна Чака Норриса! - Ты спишь? – загробным голосом поинтересовалась бабулька, чей образ в воображении парня дополнился косой и балахоном. - Сплю, - боязливо ответил он, хлопнув себя по лбу. - А почему тогда отвечаешь? - Во сне говорю, баб-Моть. - Аааа, - задумчиво протянула женщина, отступая перед железобетонным аргументом. – Ну, спи тогда, - и двинулась дальше, периодически толкаясь и барабаня в соседние двери. Судя по звукам и дальнейшему потоку брани, преимущественно принадлежавшего Матрене Гранитовне, кто-то дверь не запер и попался.