Безвременье

В этом месте царит тишина. Она абсолютна, она оглушает, она сводит меня с ума. Я все еще помню, как мне когда-то давно, наверное, в прошлой жизни, пели псалмы. Срывая голос, криками, воем и плачем молили: "Спаси меня, Господи". В ужасе, в страхе, в печали. Изгибая свои несовершенные тела от непередаваемой, очищающей боли; они молили, и голоса их были прекрасны. Теперь же я слышу только свой охрипший голос. Он отражается от стен и потолка, гуляет по комнате гулким эхом, такой же запертый, загнанный, как и я. С тишиной невозможно бороться. Тишина всегда побеждает. *** В этом месте царит белый. Он ослепляет, погружает меня в пучину бесконечного "ничто", потому что белый — монотонен и неизменен, а когда вокруг ничего не меняется, постепенно забываешь значение времени. И я — такой же выцветший, бледный, бесцветный, как эти стены, как черно-белая фотография; постепенно истекаю своими цветами, пока не останется даже тени. В моей прошлой жизни было много разных цветов: алые слезы поклонения, красный туман экстаза, бордовые укусы плети на нежной коже еретиков. Теперь же я могу только писать Евангелие собственной кровью на белых стенах, напоминая себе, что все еще жив и что Боги не умирают, но они забываются. И с каждым новым утром белые стены снова бесцветны, и с каждым новым днем-ночью-безвременьем я забываю себя чуточку больше. *** В этом месте царит апатия. Она разрушает изнутри, она опустошает, она гасит пожар моей праведной ярости. Боги тоже умеют бояться. Потому что когда моя ярость будет окончательно затушена, я останусь невообразимо, устрашающе пуст; как выпотрошенный каркас, как глазницы жертвенного агнца, как жалкий, мертвый, треснувший памятник собственному величию. И я постепенно, неумолимо заканчиваюсь. Раньше, невообразимо давно, когда был цвет и звук, и ярость, и слова имели смысл, мне нравилась весна. Весна — это гордость, это жажда, это смерть старого тишины белого апатии и рождение нового. И поэтому, однажды утром найдя на подушке лепесток сакуры, мягкий, шершавый, невообразимо живой, я безобразно счастлив. Конец близок.