Take Away My Pain

Хару Дайске обнаружил на крыльце больницы. Тот стоял, нахохлившись, и с тоской вглядывался в пелену мелкого дождя. Одет он был явно не по погоде. Андо потоптался на месте, но всё же решился подойти к врачу. - Извините меня, Хара-сенсей, за мою выходку, - начал Дай, мучительно подбирая слова. - Я не знал, что Шинья болен… и подумал… в общем… - Я понимаю, - врач поёжился и засунул покрасневшие руки в карманы джинсов. - Я могу для Вас что-то сделать? - Дайске умоляюще посмотрел на Хару. - Ну, в качестве возмещения морального ущерба? Тошимаса нахмурился - решал что-то для себя, а потом неуверенно спросил: - Вы на машине, Андо-сан? До остановки не подбросите? В желудке Хары отчаянно заурчало. Врач смутился и опустил голову, пряча лицо за волнистыми волосами. Дайске раздумывал не дольше секунды: - Поехали. Но сначала пообедаем. Я угощаю, - улыбнулся он в ответ на невысказанный вопрос Тошимасы и спустился с крыльца. Хара последовал за ним. В уютном ресторанчике их встретил обаятельный шатен с задорной улыбкой. - Привет, Юта! Мой столик свободен? - Дайске подмигнул приятелю. - Знакомься, это Хара Тошимаса, он врачом работает. - Приятно познакомиться, Хара-сенсей, - на щеках шатена появились забавные ямочки. Тошимаса поклонился. - Меня зовут Укэ Ютака, я - владелец этого ресторана. Проходите, прошу Вас… Усадив посетителей за столик, Ютака принял заказ и исчез в направлении кухни. Дайске украдкой посматривал на своего спутника. Было в лице Тошимасы что-то мальчишеское - почти детское, что невольно располагало к себе. Интересно, знает ли Хара о том, как высоко его ценит Ниикура? Тошимаса зябко поёжился и ссутулился, пытаясь согреться. Дайске не выдержал: - Замёрзли? - участливо спросил он. Хара вздрогнул. - Есть немного, - застенчиво улыбнулся врач. - А утром Вы… ээээээ… погоду не видели? - Вчера же тепло было, - принялся объяснять Тошимаса. - А я опаздывал, так что и не глянул даже на прогноз. А утром я хотел попросить, чтобы меня до остановки патологоанатомы подбросили, а Ниикура попросил задержаться и помочь ему - больных много поступило ночью… А нас в выходные всегда двое… Ниикура наших женщин дежурить в выходные не оставляет - у них всё-таки семьи, дети… - Так Вы больше суток отработали? - изумился Дайске. Хара пожал плечами. - Иногда и дольше приходится оставаться на работе… - А где Вы живёте? - В Нарита… - Чего? - Андо вытаращил глаза на собеседника. - Это же охренеть как далеко отсюда! - Я привык на автобусе добираться, - начал оправдываться Тошимаса. - Мне нравится работать здесь… И заведующий хороший… Карьерный рост тоже есть - я теперь старший ординатор… Ниикура предлагал мне квартиру служебную рядом с больницей, но я привык с родителями жить, да и маме легче, что я с ними - особенно когда отец в командировки уезжает… Хара передёрнул плечами и снова сжался. Дайске переваривал информацию. Похоже, что Тошимаса боготворил своего шефа, хотя, по мнению Андо, Ниикуру боготворить было сложно - уж очень тяжёлым был его взгляд. Наверняка под стать характеру. Ютака принёс их заказ, пожелал приятного аппетита и собрался уходить, но Дай задержал его: - Слушай, Юта, а у тебя есть что-нибудь согревающее? - Глинтвейн могу сделать, - с готовностью отозвался приятель. - Один или два? - Давай два, - решил Дайске и подмигнул Ютаке. - Я тоже согреюсь. Андо смотрел, как аккуратно ест Тошимаса, и думал, что опять лоханулся, поторопившись с выводами. Из этого парня вышел бы отличный приятель - так, может, надо просто не терять с ним связи? Вдруг Шинье понадобится его помощь? Кстати, о Шинье… - Хара-сенсей, а вот Ниикура мне сказал, что Шинью нельзя вылечить… Это правда? Тошимаса покусал нижнюю губу, задумчиво водя палочками по тарелке. - Правда. У этого заболевания есть два варианта течения: доброкачественное, если вообще это можно так назвать, и злокачественное. Первый вариант наиболее распространён - у порядка 85 процентов больных рассеянным склерозом заболевание так и протекает: периоды обострений сменяются периодами ремиссии, когда человек чувствует себя вполне здоровым. Ремиссия может быть длительной - даже несколько лет, но потом опять наступает обострение. Такую форму заболевания можно регулировать и даже лечить - пусть и не до конца. А вот злокачественный вариант встречается гораздо реже, и в этом случае периоды ремиссии неуклонно сокращаются вплоть до полного исчезновения. Такая форма склероза неизлечима. Вообще. - И что происходит? - Дайске никак не мог понять, что ему говорит врач и какое это имеет отношение к Шинье. - Грубо говоря, иммунная система человека даёт сбой и начинает проявлять агрессию не к внешним раздражителям, а к собственным нервным клеткам, разрушая их. Кроме того, ткани организма начинают быстро стареть и те процессы, которые у относительно здорового человека протекают постепенно, десятилетиями, у таких больных, как Шинья, сильно ускоряются. - И что потом? Человек превращается в старика? - Только внутренне. И даже не в старика - в растение, - грустно усмехнулся Тошимаса. Ютака принёс две чашки глинтвейна, поставил их на столик и удалился. Хара тут же принялся греть чашку в ладонях. - Он теряет способность двигаться, говорить, чувствовать. Но самое страшное, что всё это происходит при абсолютно здравом уме. - Сколько Шинье осталось жить? - сглотнув, спросил Дайске. Ему было не по себе. То, о чём так спокойно говорил Тошимаса, било по нервам. - С момента начала заболевания, при условии злокачественного течения, максимум - лет пятнадцать. Но тут всё очень индивидуально. Ниикура, наверное, Вам об этом уже говорил, - вздохнул Хара. - И шансов никаких? - Есть один вариант, - нехотя признался Тошимаса. - Сначала делается химиотерапия, чтобы убить спинной мозг, а потом проводится его пересадка от донора. Но это тоже строго индивидуально. Шинья, к примеру, неоперабелен. Он не перенесёт наркоз, потому что обычные дозы на него не действуют, а слишком большие не выдержит сердце. Врач замолчал и принялся потягивать глинтвейн маленькими глотками. Дайске отхлебнул из чашки и удивился необычному вкусу напитка. Оказывается, в жизни есть вкусные вещи, о которых он ещё не знает. Мысли снова скользнули в направлении Шиньи. Как он там сейчас? Не стало ли ему хуже? Сможет ли он завтра вспомнить его? А кто его покормит сегодня? Видимо, последний вопрос он всё-таки произнёс вслух, потому что Тошимаса ответил: - Да Вы не волнуйтесь, Андо-сан, с ним же Ниикура. Он покормит Шинью и обедом, и ужином. И сам хоть с ним поест, - на лице Хары мелькнуло странное выражение. - А то он вечно мотается по отделению, как хвост телячий, и про еду забывает напрочь. Зато никогда не забывает проверить, поели ли его больные… - Никогда бы не подумал, что Ниикура-сенсей может быть заботливым, - недоверчиво хмыкнул Дайске. - Зря Вы так, Андо-сан, - Тошимаса поднял голову и взглянул на Дая. - Не нужно судить о человеке только по его внешности. Знаете, когда Шинья попал к нам в первый раз, его состояние было критическим. Широяма тогда прямо пасся возле дверей его палаты, потому что шансов вытащить Терачи из этого состояния было крайне мало. У него поднялась температура, а это в большинстве случаев при его форме заболевания заканчивается летальным исходом. Нишикава уже место в своём отделении приготовил для Шиньи… - А кто такой Нишикава? - перебил Хару Дай. - Это заведующий отделением реанимации и интенсивной терапии. Когда увидите его - имейте в виду, что этому полутораметровому подростку уже за сорок, поэтому будьте предельно вежливы и тактичны, - предупредил Тошимаса, и Андо покраснел до корней волос. - Так вот, Ниикура тогда не отдал Шинью в лапы этого, как он выразился, первого помощника смерти и выхаживал Терачи сам. Правда, когда Шинья пришёл в себя, Ниикура немедленно превратился в требовательного и жёсткого человека, который буквально заставлял его двигаться. Простите за интимную подробность, но даже в туалет он водил Шинью сам, чтобы проконтролировать процесс и проследить за тем, как сказал Ниикура, не халтурит ли Терачи… - Офигеть! - выдохнул Дайске, во все глаза глядя на своего собеседника. Образ заботливого Ниикуры Каору никак не желал рисоваться в его голове. - Да, Широяма вообще категорически не пускает нашего заведующего в морг - боится, что Ниикура оживит всех его клиентов, - засмеялся Тошимаса. - И я не удивлюсь - с его-то энергетикой это вполне возможно… Хара допил глинтвейн и с сожалением отодвинул от себя опустевшую чашку. Он моргал всё медленнее и медленнее, а потом и вовсе опустил голову, словно вот-вот заснёт прямо здесь. - Хара-сенсей, - осторожно позвал врача Дайске, и тот вскинул голову и попытался разлепить глаза. - А завтра у Вас выходной? - Нет, - медленно проговорил Тошимаса, поправляя очки. - Мне с утра на работу. Надо Ниикуру будет сменить, хотя он вряд ли уйдёт… Хара поставил локти на стол и опустил голову на скрещенные кисти рук. Дайске оставил деньги за обед на столике и аккуратно потряс Тошимасу за плечо. Тот нехотя поднялся и поплёлся за Андо к выходу из ресторанчика. Казалось, он может уснуть прямо на ходу. В машине Хара всё-таки вырубился, и Дайске оказался лицом к лицу с проблемой - он не знал, куда везти Тошимасу, поэтому, взвесив все «за» и «против», припарковался возле своего дома. Попытки разбудить Хару не привели ни к чему - тот спал беспробудно. Андо даже пожалел на мгновение, что он не обладает энергетикой Ниикуры. Он кое-как вытащил довольно тяжёлого Тошимасу из машины и, пискнув сигнализацией, поволок его к подъезду. Тошимаса навалился на него всей своей тяжестью, но хоть ноги переставлял сам, за что Дайске был ему бесконечно благодарен. Прислонив Хару к стене, по которой тот, естественно, незамедлительно стёк на пол, Дай открыл дверь и под непечатный лай Мию сумел затащить врача в квартиру. Отодвинув заливающуюся возмущением собаку в сторону, Андо, придавленный Тошимасой, добрался до спальни, где с облегчением сгрузил Хару на кровать и принялся стаскивать с него ботинки. Дальше встал вопрос о том, раздевать гостя или нет. Склонившись к тому, что постельное бельё стирать всё-таки ему, а не Тошимасе, Андо попытался разбудить Хару. - Хара-сан… При этих словах Тошимаса подал признаки жизни: - Да-да, Ниикура-сенсей, я сейчас подойду… - Тошимаса, мать твою, просыпайся!!! - рявкнул уставший возиться с ним Дай, и Хара вздрогнул, открывая глаза. - Андо-сан? - пролепетал он, отрывая голову от подушки. - Можно просто Дай, только встань и разденься. У меня нет никакого желания обнажать тебя, - Дайске отодвинул ботинки гостя в сторону. Хара покраснел и начал торопливо снимать с себя одежду. - Тебе пижама нужна или что-то в этом роде? - Нет, я в боксёрах могу спать… - Тошимаса внезапно замер, держа в руках свои джинсы. - Подожди… а ты привёз меня к себе? - Да. Ты уснул в машине, а я не знал, куда тебя везти… Джинсы давай сюда… Да и тебе всё равно завтра с утра на работу ехать, так что какой смысл возвращаться домой? Переночуешь у меня, - Дайске положил одежду Хары на стул и повернулся к гостю. Тот стыдливо прикрывал одеялом свои голые ноги и избегал смотреть Даю в глаза. Осознание того, что они так быстро перешли на «ты», несколько сбивало с толку. - Спасибо… - Ты спи, не стесняйся, - обезоруживающе улыбнулся Андо. - А я пока Мию выгуляю. - А как же ты? - Тошимаса снял очки и положил их на стоящую возле кровати тумбочку, а теперь подслеповато щурился, пытаясь рассмотреть Дая. - А я всё равно сплю в гостиной, - усмехнулся Дайске. - Знаешь, не могу спать один на такой большой кровати - слишком много воспоминаний сразу. Хара кивнул и забрался под одеяло, блаженно вытягиваясь на постели и устало закрывая глаза. Андо постоял в дверях, глядя на спящего Тошимасу, а потом вышел, аккуратно прикрыв за собой дверь, и замер: Мию целенаправленно тащила по коридору поводок, прозрачно намекая своему временному хозяину, что она не прочь сходить освежиться. Дайске покачал головой и потянулся за курткой.