Вздох, крик отчаяния и вновь слезы.

Вздох, крик отчаяния и новая волна слез накатывает словно цунами, сносящее все на своем пути: смывая чувства, ломая стены, оголяя нервы, оставляя наедине с морем боли и правды, которую так долго пытался забыть. Сумасшедший мир врывается в сознание ураганом, унося все маски в неизвестность, показывая истинное лицо, почти забытое под вечным господством притворства и ролей. Ты не хочешь этого, не хочешь вспоминать, не хочешь чувствовать, не хочешь знать настоящее, не хочешь даже иметь понятия о том, что существует внутри удивительного и светящегося комочка собственной сущности, именуемого душой. Страх... Страх причинить боль другим, сказать правду, а не показывать результат успешного самовнушения; страх остаться одному, потому что никто не знает тебя; страх упустить что-то, дорогу в жизнь, пожертвовать ей ради собственной гармонии, ради счастья жить, а не существовать. Сколько лет ты бежишь от самого себя? Скрываешься за ложью и пустыми отговорками. А теперь слезы, словно яростный летний ливень, смывает ложные краски, фальшивые чувства, открывая тонкую, прозрачную, но такую важную завесу в мир света и настоящего, а не в мир очередной роли, которую предстоит играть сегодня. Ты уже давно подозревал и убеждался в ложности своих действий, но всегда находил причину, занавесить этот проход тяжелой темной парчовой тканью, прячась за ней, но она лишь усугубляла ситуацию. С каждым днем ты будто чуть меньше был собой, терялся в лицах, словах, лести и обмане. А теперь ты делаешь шаг в реальность, которую почти успел позабыть: может здесь все и не так хорошо подчиняется законам общественного мнения, но ты становишься целым. Каждая мельчайшая деталь этого ослепительного места - это ты. Только ты, и никто другой. Здесь шумит лес яркими красками, вечная золотая осень застыла на листьях этих кленов, дубов и каштанов; а под ногами хрустит снег, обдавая мятной свежестью и ослепительной чистотой, ты идешь босиком, но чувствуешь лишь мягкое касание снежинок и мягкого ковра изумрудной травы под ним, снег больше похож на мыльную пену, чем на холодный покров, скрывающий мир зимой; солнце светит ярко, нежно обнимая миллионами лучиков неспешного посетителя, ведь ему всегда не хватает капли тепла и ласки, какой-то чистоты в вечной грязи мегаполисов; но здесь очень часто идет дождь, не затмевая солнце, как сейчас например, и ты невольно встаешь и начинаешь танцевать под ним, следуя мелодии гармонии и ритму сердца, позволяя смыть остатки бывшей реальности, оставляя купаться в заново узнаваемом мире чувств, словно маленького ребенка, радующегося всему. Чем старше мы, тем сложнее уйти сюда, обновить себя, свое сознание, свое понимание сущности мирового пространства. И вновь страх пробегает по спине чередой мурашек, оставляя неприятный серый и склизкий комочек боязни боли, ведь когда ты выглянешь отсюда, даже оставив дверь открытой, кто-нибудь обязательно бросит нож в тебя, захлопывая дверь силой удара. В этом мире не выжить ангелу, царство грехов не приемлет абсолютной чистоты, заставляя преклонить колено пред рутиной и установленным образом жизни, твердо устоявшимся в головах безмолвных марионеток. Попробуйте доказать, что город из бетона, стекла и пластика, населенный существами, одевающимися по правилам, жаждущих все больше железных монстров в свое владение, посвящающие свою бесценную жизнь, удивительный дар, вещам, которые они ненавидят, может быть живым? Хотя я все таки верю, что можно найти компромисс меж двумя жизнями. Подумайте, а я пойду пока и посмотрю на малиново-оранжевый закат огромного солнца, сидя на ветке толстого дуба, наслаждаясь мягкой прохладой медленно падающего снега. Почему там сейчас идет снег? А почему бы и нет? Никто не говорил мне, что снег обязан быть холодным и приносить лишь скуку и теплую одежду, в моих руках это крошечные кристаллы, в которых танцует догорающее пламя дня, уступая место серебристому свету ярко-синей луны на фоне темного неба, горящего мириадами белоснежных звезд.