М.Уэйс, Т.Хикмен. «Испытание Близнецов».
- Рейстлин… Он снова слышит этот голос, тихий, слабый, уставший и умоляющий. И продолжает идти вперёд, медленно, опираясь на посох, не оборачиваясь. Потому что уже знает, что увидит за спиной. Увидит почерневшее тело, обугленную одежду, пустые незрячие глазницы. И запах горелого мяса, тошнотворный, пугающий. Ему нужно уйти отсюда. Выжечь в своём сердце всё то, что связывало его с Посвящённой. Она исполнило свою роль, ей пора умереть. А ему путь только вперёд, к своему триумфу, ведь впереди – Такхизис. Та, с которой ему предстоит сразиться, та, ради которой была загублена жрица. Его цель – впереди, а не позади. Он идёт в будущее, оставляя прошлое за спиной. - Рейстлин… Маг останавливается. Он понимает, что это уже было, что он уже шёл этим путём. И он знает, что придёт к своей цели. Но всё равно откажется от неё. «Так что же на самом деле является моей целью?», - мысленно спросив себя, Рейстлин обернулся. Всё тот же обгорелый столб, всё так же внизу на песке лежит жрица. И Бездна, которая сухим, невзрачным пейзажем окружающая всё это, придающая своими тусклым розово-оранжевым небом и сухой жёлтой пустыней зловещести в эту безрадостную картину. Крисания уже не зовёт его. Она слышала, что он ушёл, оставил её умирать здесь. Она ему больше не нужна. «Тогда я не лгал, но….» - шаг вперёд. Назад в прошлое, прочь от будущего. Второй, третий. Оказалось, что страшнее, труднее всего было сделать именно эти три шага, а потом он уже знал, что сейчас идёт правильной тропой. Он понял, что всё его будущее заключается в прошлом. - Крисания, - подойдя к жрице, маг опустился рядом с ней на колени. Посох, всё ещё сверкающий холодным колючим светом, лежал рядом с ним, а тонкие руки мужчины, опустившее древко рукояти, потянулись к ней. Услышав тихий и привычный шелест бархатной мантии, почувствовав еле ощутимый запах розовых лепестков, который тонкой ниточкой надежды пробирался сквозь вонь гари, жрица тихо вздохнула. Уже собравшееся покинуть её сознание, задержалось, зацепилось за эту нить. - Рейст… - Я здесь, рядом. Я побуду с тобой, - он не испытывая отвращения, вообще не испытывая ничего подобного, осторожно берёт её за плечи, чуть приподнимает, медленно, чтобы не причинить лишних мучений, и прижимает к своей груди. Его руки крепко обнимают её. - Ты ведь должен был уйти… Ты всегда уходил, - в её голосе нет даже тени обвинения, упрёка. Спокойный, смирившийся, любящий. Ведь она тоже уже это пережила. И осознала. - Прости. И пустота. Всё разом исчезло, оборвалось в одно мгновение. И его руки больше не ощущали тяжести её тела, его сердце больше не ощущало её присутствия. Он остался сам один, посреди пустоты, чёрной немой пустоты. «Не оставляй меня одну в этой темноте!» - тут же пронеслись у него в мыслях слова, которые жрица выкрикнула ему когда-то в след. А что он? Ведь он боялся этого же. Он ведь тоже отступился тогда, потому что боялся остаться в тёмноте один, навечно. - Не оставляй меня здесь… – теперь слова тихим шёпотом срываются уже с его губ. Они поменялись местами, теперь он оказался на месте Крисании. Но вот оказалась ли жрица на его? Не оказалась. Потому что почти сразу же маг ощутил, как её тёплые и бережные руки обхватили его со спины за талию, мгновенно выгнав из его сердца этот давящий страх. - Я здесь, Рейстлин, я не уйду, - мягко сказала Крисания, положив подбородок ему на плечо и прижавшись, - я не оставлю тебя. Чуть повернув голову, Рейстлин взглянул на неё, абсолютно здоровую, с прекрасной атласной кожей, с мягкими чёрными волосами, шёлком спускающимися по её плечам и спине. Увидел на её губах лёгкую, нежную улыбку. И не увидел лишь одного – её глаз, её серого прямого взгляда, так как теперь они были повязаны мягкой тканью. Серой. Почти такого же цвета, как когда-то были её глаза. - Почему? – вопрос был задан прежде, чем Рейстлин осознал то, что произнёс его, - Я ведь ушёл. - Ты вернёшься, - её губы, мягкие, манящие, были так близко, её дыхание колыхало его белые пряди, выбившиеся из-под капюшона, отчего маг испытывал странное желание… Он так хотел поцеловать её, ощутить вкус этих зовущих губ, - К тому же… я не брошу тебя. Я не смогу. Не смотря на то, что видеть жрица не могла, она легко скинула с его головы капюшон и едва ощутимо поцеловала в щёку. Она была настолько близко, что маг чувствовал биение её сердца. Живого сердца. Той чёрной пустоты, что была до этого, уже не было, не существовало. У них под ногами всё так же лежал посох, который он положил рядом с собой, когда опускался рядом с Крисанией. Но только теперь его свечение перестало быть холодным. Навершие сияло тёплым неярким светом, мягким и желтоватым. Когда посох появился здесь и как, Рейстлин не заметил, да и не обратил на это внимание. Ведь сейчас рядом была жрица, и магу больше ничего не было нужно. - Спасибо тебе, - развернувшись к ней, Рейстлин сам обнял её за плечи и прижал к себе, вдыхая приятный аромат её волос и чувствуя, как Крисания в ответ мягко заключила его талию в кольцо своих рук. - Я бы была рядом всегда, если бы ты захотел этого. Но… ты сделал свой выбор, - подняв голову, она улыбнулась ему, сожалея, что не видит ни золотистой кожи, ни его изящного лица с тонкими чертами, ни глаз, горящих вечным золотым пламенем со зрачками в форме песочных часов. Не видит его выражения. Хотя сердцем знает, что оно сейчас не изменилось. Он смотрит на неё всё так же холодно, хотя в глазах и проскальзывает искорка любви, всё так же спокойно и отстранённо. Крисания знает, что маг не сожалеет о содеянном. И она тоже. Потому что то, что было – оно было. У них было их общее прошлое, которое они провели рядом. И каждого это прошлое чему-то да научило. И только они сами виноваты в том, что их прошлое не стало будущим. - Я знаю, - говорил Рейстлин мало, неохотно. Для него важнее было другое. Чувствовать сейчас её близость, видеть её и обнимать, вот всё то, что было сейчас для него важно. Битва осталась там, позади, как и вся жизнь, вся суматоха. А здесь было так тихо и спокойно, и уютно рядом с Крисанией. Она одним своим присутствием отгоняла мрак от его души. Больше Рейстлин ничего не ответил, он только осторожно приподнял её лицо за подбородок и привлек к себе, для того, чтобы прильнуть к губам. Горячо, жадно, обжигая своим дыханием и прикосновением. И снова темнота и пустота. Вновь всё исчезло. Но на этот раз его окружала уже не холодная пустота, а приятный тёплый сумрак. И маг ощутил, как лежит головой на коленях Крисании, как та бережно перебирает его белые пряди и гладит его по голове. Сильнее сжавшись в клубок и подтянув колени к груди, Рейстлин слабо выдыхает и улыбается одними губами. Этот долгий, казалось почти вечный сон дарил ему только тепло… как и прикосновения этих нежных рук. А спустя много лет, при встрече, когда, казалось, что им нечего сказать друг другу, когда они стояли рядом, и Рейстлин понимал, что теперь пред ними непреодолимая стена, он нашёл то единственное, что нужно было сказать, что грело его все эти года, что дарило покой и умиротворение. «…Но я хотел тебе сказать, что там, в Бездне, иногда ты снилась мне».мюзикл «Последнее Испытание» - «Судьба»