Ревность

Мне определенно не нравится эта стриптизерша, которая извивается около Камориль. Все его внимание было завоевано лишь маячившей перед его глазами огромной грудью светловолосой молоденькой девушки в костюме полицейского, хотя от этого костюма остались лишь микроскопические кожаные шортики и полицейская фуражка. И эта парочка зажигала на сцене, приковывая всеобщее внимание. Хотя почему я недоволен? У Камориль сегодня день рождения, и он вправе делать что хочет. Правда, от этой мысли мне становится только хуже. В зале стриптизер в таком же прикиде, только мужского пола, лез к красному, как помидор, Эль-Марко. Бедняга лишь хотел сходить в уборную, но по пути был пойман и подвержен пыткам. Правда, Марковы трепыхания и попытки от него отвязаться этот парень-полицейский упорно игнорировал. Никс, Тихомир, Ари и Рин, сидящие со мной за столиком, откровенно над ним угорали. Я был так занят самокопанием и мыслями о зверском убийстве этой блондинки-стриптизерши, что не заметил как музыка стихла и наш именинник изволил вернуться к нам за столик. Камориль сегодня превзошел самого себя и выглядел просто превосходно. Зачесанные назад и собранные в тугой хвост волосы, густо подведенные глаза, художественно порванные майка и кожаные штаны, расстегнутый бархатный пиджак с воротником-стоечкой и красной подкладкой, высокие сапоги на шнуровке и с шипами на подошве делали его похожим на какого-то вампира, что невероятно ему шло. – Что за кислые мины, господа? – Камориль приземлился рядом со мной, и, приобняв меня за плечи одной рукой, налил другой в свой бокал коньяк. – А тебе, я смотрю, очень весело, – буркнул я. – Так, я что-то не понял, почему он все еще трезвый? – спросил Камориль, осуждающе посмотрев на ребят. – Ну не хочет человек, нам что, в него насильно алкоголь заливать? – ответил уже весьма нетрезвый Рин. Камориль лишь вздохнул и пожал плечами, после чего достал из кармана маленькую бутылочку с какой-то мутной жидкостью, которую вылил в свой бокал. Хм, пожалуй надо подвинуть свой бокал куда-нибудь подальше, а то мало ли, что этому маньяку в голову взбредет. И кстати, трезвым я перестал быть еще полчаса назад, но эти господа были слишком заняты наблюдением за бедным Эль-Марко, и не заметили того, как яростно я запивал свою ревность коньяком прямо из бутылки. – Я пойду, схожу кое-куда, скоро вернусь, – сказал я, вставая из-за стола. Похоже, я недооценивал свой уровень опьянения - коньяк на пустой желудок все-таки сделал своё дело. Голова закружилась, мир завертелся вокруг меня, и я бы обязательно упал, если бы не зацепился рукой за вовремя вернувшегося Эль-Марко. – Плохо спаивать людей, господа, – пробурчал он. – Мйар, ты как? – Нормльн, – язык совершенно отказывался меня слушаться. – Дорогой, когда ты только успел-то? – присвистнув, поинтересовался Камориль, тоже вставая из-за стола и забирая моё тело у Эль-Марко. – Я тебе не ..ик.. драгой. – Ну конечно. Камориль повернулся к столику и прокричал ребятам, что мы скоро вернемся, после чего повел меня в неизвестном направлении. Я видел все как в тумане, очертания предметов были нечеткими, меня довольно сильно тошнило. Неужели я так много выпил? Камориль привел меня куда-то и посадил прямо на пол. Сам он начал копаться в кармане брюк, и наконец вытащил из него какой то маленький предмет. После чего подошел, присел рядом со мной и попытался засунуть мне его в рот. – Мйар, будь котиком, открой ротик. Я сделал, как он просил. Предмет оказался жидким и настолько противным на вкус, что я, оттолкнув Камориль, понесся к раковине и выплюнул его. Так, стоп. Почему не кружится голова? Где тошнота? Я вопросительно посмотрел на Камориль, вертящего в руках пузырек от зелья. Помещение оказалось уборной. – Ну как? Лучше? – спросил он. – Я больше никогда не буду пить. Ни-ког-да, – устало ответил я, отворачиваясь к раковине и смотря в глаза своему отражению в зеркале. – И хорошо, потому что делать это ты не умеешь совершенно, – недовольно сказал Камориль. Ой, как будто я без него этого не знал. Он подошел ко мне, обнял за талию и положил голову мне на плечо. – Эй, что случилось то? Ты весь вечер кислый. А на вечеринках обычно принято пить, веселиться и творить непотребные вещи. – Ну, один пункт программы выполнен, – мда, надеюсь, это прозвучало бодро, как и задумывалось. – Нет, ну серьезно? Что такое? Я резко скинул голову Камориль с плеча и повернулся к нему лицом. – Неужели сам додуматься не можешь, а?! – прорычал я так, что он аж отошел от меня на шаг. На лице его отразилось понимание, и он засмеялся. Нет, даже не так. Он ЗАРЖАЛ. Я же терпеливо ждал, когда он закончит. Наконец он немного успокоился, и вытер проступившие слезы. – Мйар ревновать изволит? – спросил этот засранец, все еще посмеиваясь. – Да иди ты.. – я развернулся и хотел было выйти из туалета, но дверь оказалась закрытой. Так вот почему сюда еще до сих пор никто не вошел! Я попытался ее открыть, но дверь мне не поддавалась. Даже выломать ее пытался, но это тоже никакого результата не принесло. Чертова магия! – Ты же знаешь, что я только тебя люблю, – интонация голоса некроманта заставила меня повернуться к нему. Камориль стоял, облокотившись об раковину и обхватив себя руками. Голос его был серьезным и грустным. В нем не было и следа веселья. Казалось, что он сейчас расплачется. – Тогда почему ты...с этой…– спросил я, медленно подходя к нему. – Это всего лишь стриптизерша, Мйар. Это ее работа. – Ты на ее грудь пялился, буквально глазами пожирал. – Я мужчина, Мйар, как ты уже знаешь. Желание пялиться на женскую грудь у нас в крови. Я что, совсем конченый, чтобы изменять тебе у тебя же на глазах? Я же не трахал ее, в конце то концов, а всего лишь с ней танцевал. Я почувствовал себя полнейшим идиотом. Что я наделал? Из-за меня расстроился самый важный для меня человек, в свой день рождения, между прочим. Я испортил ему вечеринку. А из-за чего? Приревновал его к стриптизерше! Я самый настоящий придурок. Я подошел к Камориль еще ближе и крепко его обнял. Сначала он стоял, напряженный как струна, но потом расслабился и тоже обнял меня. – Прости меня, я вел себя, как ревнивый осёл, – прошептал я ему в ухо, слегка задев его губами. – Это я виноват, не надо было к ней на сцену лезть. Знал ведь, что ты ревнивый как не знаю что. Но я думал ты понимаешь, что это всего лишь жалкая стриптизерша, – вздрогнув, ответил некромант. Я лишь тяжело вздохнул в ответ. Мы стояли, обнявшись, еще несколько минут. Было так тепло и хорошо, что идти никуда не хотелось. А надо бы. – Может пойдем к ребятам в зал? – нарушил такую уютную тишину я. – Конечно нет! Я что, зря зелье пил? – Какое еще зе… Договорить мне не дали губы Камориль, мягкие и отдающие коньяком. Сначала он провел языком по нижней губе, слегка прикусил ее зубами, затем проделал тоже самое и с верхней. Я ответил на поцелуй, приоткрыл рот, и наши языки сплелись, лаская друг друга. Целовались мы долго. Наконец я разорвал поцелуй, и с рыком впечатал Камориль в стену. – Ты что делаешь? Хочешь, чтобы я тебя прямо здесь на этот грязный пол опрокинул? – смотря в его затуманенные глаза, прошипел я. – Какой ты догадливый, – Камориль развра-а-атненько так улыбнулся. Ну ладно, сам напросился. Все моё тело желало утвердить свои права на одного конкретного некроманта. Я снова поцеловал его, глубоко и влажно, опустив руки на упругие ягодицы, затем сжал их, вызвав настолько эротичный стон, что джинсы стали жать мне еще сильнее. Наши бедра соприкоснулись, и я почувствовал, что Камориль так же возбужден, как и я. Руки из него, кстати, так и не полезли. Теперь понятно, что за зелье он пил. Я прикусил напоследок губу некроманта, и сместился губами вниз, на шею, покрывая ее поцелуями и нежными укусами. Камориль хрипло стонал, закусывая губу. Затем я снял с него пиджак и майку, и принялся покрывать поцелуями его грудь. Почувствовав смыкающиеся на соске зубы, Камориль выгнулся и стал стонать уже в голос. Я уже опустился перед ним на колени, когда он начал меня отталкивать. – Хва…хватит. Прекрати, – промямлил он. – Встань. Я выпрямился и непонимающе на него уставился. Неужели он передумал? Камориль же развернул меня, поменявшись со мной местами, так, что теперь я стоял у стены. Он присел на колени и уже расстегивал ширинку на моих джинсах. – Вообще-то сегодня я должен это дела..аааааахх.. Стоило ему обхватить мою плоть губами, как я тут же непроизвольно толкнулся глубже. Терпеть больше сил не было. Я снял с волос некроманта резинку и, распустив их, запустил в них руку. Камориль постанывал, активно работая языком. У меня же перед глазами начало темнеть и ноги стали ватными. Нет, всё не должно закончиться так быстро! Я легонько потянул за волосы вверх, вынуждая Камориль встать, поцеловал в влажно поблескивающие губы, затем развернул его спиной к себе, и немного надавив между лопаток, заставил опереться руками на стену. Одной рукой поглаживаю спину, другой расстегиваю клепаный ремень на штанах Камориль. Пожалуй, надо было это сделать еще до того, как я его развернул. – Всегда мечтал заняться с тобой сексом в туалете, – хриплым от возбуждения голосом сказал он. – И почему я не удивлен? – прошептал я на ухо Камориль, все еще пытаясь расстегнуть его чертов ремень. Наконец он мне поддался. Далее все было как в тумане. *В ЭТО ВРЕМЯ В ЗАЛЕ* Музыка стихла, на сцене сейчас настраивали инструменты ребята из какой-то группы, которую сегодня заказал именинник. Все мирно сидели и общались за своими столиками. В зале было тихо, не считая треньканья настраиваемой гитары и негромких голосов гостей. И, думаю, не стоит объяснять, какие еще звуки в данный момент слушали все находящиеся в клубе люди. Звукоизоляция здесь оставляла желать лучшего. – Вот ведь кролики, – недовольно пробурчал Эль-Марко. – Ни стыда, ни совести. – Да ладно тебе, не завидуй, – хихикнув, ответила ему Никс. Спустя некоторое время из уборной вышли (точнее будет сказать- вывалились) Мйар и Камориль, помятые, но довольные. – Долго же вы...трезвели, – не удержался Марко, считая тем временем засосы на шее Камориль, дрожащими руками закуривающего длинную дамскую сигарету. Мйар сидел, лыбившись, как счастливый и довольный жизнью идиот.